Вопрос доверия

Весь обратный путь Джуди старалась смотреть куда угодно, только не на Элкиса, сидевшего в наручниках на заднем сиденье с абсолютно будничным видом. И Ник ему в этом не то потакал, не то подыгрывал, ведя непринужденную беседу, словно они его на совместную гулянку везут, а не в полицейский участок для трехдневной отсидки. Джуди слушала их разговор, но практически в нём не участвовала. Оказывается, нарушитель порядка был женат вот уже пять лет и в самом начале семейной жизни пытался бороться со своими странными наклонностями. Но отказ от привычного со времен его полового созревания способа самовыражения привел к тяжелейшей депрессии и проблемам с выполнением супружеских обязанностей. — И тогда Дебора сказала: «Просто будь собой. Отпусти это на волю», — протянул Курт полным обожания голосом, выпячивая губы, словно в поцелуе. — Мне досталась самая понимающая и верная женщина на земле, рогами клянусь! Ник тихонько прыснул, и Джуди против воли тоже не удержалась от короткого смешка. — Что? — обиженно спросил мужчина, решив, что смеются над его чувствами. — Рога — так себе символ верности, приятель, — пояснил Ник, притормаживая на очередном светофоре. — Оу, — пробормотал Элкис. — Ну да… Но у нас, лосей, совсем другие понятия на этот счет. — Главное, чтобы рога у тебя были исключительно как у лося, — усмехнулся Ник. — А с женой тебе, наверное, и впрямь очень повезло: не каждая разрешит такую демонстрацию всем подряд своих мужских принадлежностей. Джуди потерла тыльной стороной ладоней глаза, неосознанно пытаясь прогнать ещё совсем свежие воспоминания. Ник хохотнул: — Глядите-ка, кое-кто до сих пор под впечатлением. Брось, зайка, можно подумать, ты там что-то новое для себя увидела. Джуди неожиданно вся залилась предательской краской. Ей, конечно же, доводилось видеть голых мужчин, но не посреди улицы и не в живую рядом с собой, да ещё при свете дня. Лицо Ника вытянулось в изумлении, и он вытаращился на напарницу, округлив глаза: — Что, серьезно? Она, конечно же, хотела его чем-то по-крупному удивить, показать, что на самом деле не так проста, как кажется, чтобы хоть немного спустить его на землю с пьедестала великого знатока человеческих душ. Но не этим же слишком личным фактом о себе! А настырный Уайлд теперь просто так с этой щекотливой темы не слезет — тут и к гадалке не ходи. — Николас, следите за дорогой, умоляю! — тонким от испуга голосом воскликнул Элкис, когда автомобиль начал съезжать на встречную полосу с перспективой столкнуться лбами с желтым фургончиком с нарисованным рожком мороженого на боку. Ник успел вовремя повернуть руль вправо, и машина въехала обратно на свою сторону дороги. — Так ты, значит, лучшие студенческие годы провела как настоящая пай-девочка, засыпая в обнимку только с учебниками? — спросил он, с искренним любопытством поглядывая на Джуди, правда, не забывая в этот раз смотреть и на дорогу впереди капота. — Вау, даже для тебя это как-то чересчур, лапуля. Джуди очень покоробило то, какой акцент он сделал на последней фразе. Словно она и без того слишком… правильная, слишком скучная и предсказуемая. «А это разве не так?» — задала она вопрос самой себе, и интуитивный ответ ей понравился ещё меньше новой темы для разговора. Несносный напарник снова на все сто процентов оказался прав на её счет. — Мы не будем обсуждать мою личную жизнь, — Джуди старалась сказать это как можно строже, но получилось растерянно. — Конечно, не будем, — выдержав паузу, он добавил: — Затруднительно ведь обсуждать то, чего на самом деле нет. Джуди демонстративно отвернулась от Ника и, прислонившись лбом к стеклу бокового окна, стала бесцельно разглядывать витрины и лица прохожих. Не то чтобы девушка действительно на него обиделась, но какой-то неприятный осадок на душе появился. Скажи она ему сейчас настоящую причину нуля в графе своей личной жизни, с его лица сползла бы эта самодовольная ухмылка — гарантированно. Но Джуди промолчала. Слишком личное, опять же. А доверия между ними не больше, чем могло бы быть у их вторых сущностей. Джуди не очень-то верила огромным трактатам на тему того, что звериные ипостаси определяли всё: характер, способности, совместимость с другими представителями «хищников» и «жертв». Те же кролики абсолютно разные, пусть и есть кое-какие общие привычки и слабости. Но с лисами у неё с самого детства не заладилось совсем. То ли простое невезение, то ли звероскопы не так уж и заблуждались, гребя всех представителей отдельного вида под одну гребенку. — Эй, зайка! — уже паркуя машину на площадке сбоку от полицейского участка, Ник её окликнул. — Хватит уже «зайкать» мне, — вяло отозвалась девушка, чувствуя, что ей это насмешливое обращение стоит уже поперек горла. — Это тебе хватит уже дуться. Вот скажи, давно ты на себя в зеркало смотрела? Джуди метнула на него недовольный взгляд. Ник, абсолютно без эмоций, повернул зеркало заднего вида таким образом, чтобы она могла себя в нём хорошо разглядеть. Джуди не собиралась играть в эти игры, но всё же чисто автоматически посмотрела в отражение: большие синие, с легким отливом фиолетового, глазища, тонкие прямые волосы серебристо-пепельного цвета, которые наверняка добавляли бы ей лет, если бы не слишком нежные, почти детские, черты лица. Если Уайлд сейчас старался намекнуть, что она далеко не Мисс Мира, то Джуди и так прекрасно это знала. Более того, ей было абсолютно всё равно. — Видишь, — положив руку на спинку её сиденья, Ник придвинулся, чтобы и самому взглянуть в зеркало. — Ты красивая, зайка. Так что успеешь ещё наверстать свою личную жизнь… Ну, если решишься на это раньше восьмидесяти, конечно. — Не знаю как ты, а я и в восемьдесят планирую быть ещё о-го-го, — заверила его Джуди, неожиданно повеселев, и вышла из машины. — Ну тогда можешь и вовсе не торопиться, — лениво ответил Ник, выйдя на парковку, и открыл заднюю дверь для Элкиса. — На пенсии как раз много свободного времени появится.

***

После уличного патрулирования, занявшего вторую половину дня, Джуди зашла в уборную в участке, чтобы умыться и сполоснуть руки. День выдался не слишком жарким, но душным в преддверии дождя. Освежив кожу лица прохладной водой, Джуди блаженно зажмурилась. Хлопнула дверь, и в комнату вошла та самая единственная, до прихода Хоппс, женщина в первом отделе. Она была высокого роста, очень широкая в плечах и в грудной клетке, с крепкими, совсем не женственными буграми бицепсов на руках, хорошо просматривающимися через водолазку формы. Сомневаться не приходилось в том, что даже в их полицейском участке каждый второй мужчина уступал ей в физической силе. Если не первый. «Зато дразнить её тоже, наверное, боятся», — подумала Джуди. — Как прошел первый день, Джуди? — спросила женщина, подойдя к зеркалу над рукомойниками. Голос у неё, вопреки ожиданиям, оказался совсем не грубым, а наоборот — мягким, с какими-то материнскими, заботливыми нотками. И глаза у неё были очень добрыми и красивыми, от этого лицо с массивной челюстью, широким, приплюснутым носом и полными губами не выглядело слишком отталкивающим. — Пожалуй, будет что вспомнить. Вот только внукам про него во всех подробностях рассказать не получится. Женщина сначала удивленно приподняла брови, а потом рассмеялась: — Ах да, Элкис и его огромная «свистулька». Джуди кивнула, закручивая кран над рукомойником. — Ну через него прошел почти весь первый отдел, «постоянный клиент». Буйволсон его так и называет. Считай это своего рода посвящением в наши ряды. Кстати, я так и не представилась. Розалин Гориллаз. — Приятно познакомиться, Розалин, — широко улыбнулась Джуди, обрадовавшись тому, что у неё, кажется, появилась надежда завести среди коллег хотя бы одного друга, точнее, подругу. — Мне тоже. Сначала даже поверить не могла, что такое прелестное создание — и к нам. Джуди, положив одну руку на раковину, в задумчивости постучала пальцами по её керамической поверхности. Затем спросила: — А у Ника ведь были напарники до меня? — Был. Всего один, — Гориллаз убрала со лба несколько кудрявых светло-русых прядей, и при помощи расчески начала собирать волосы в низкий хвостик. — Они, наверное, не очень ладили? — осторожно высказала предположение Джуди. Иначе почему ещё Ник мог настолько упорно противиться совместной работе с кем-либо? Такие его личностные качества, как честолюбие и эгоизм, конечно, не стоило сбрасывать со счетов, но Джуди думала, что причина всё же не только и не столько в них. Гориллаз вздохнула и неуверенно рассказала: — Я слышала, что они были близкими друзьями, причем ещё до того, как начали работать вместе. Но утверждать ничего не могу. Когда я перевелась в первый отдел, а это почти два года назад, Ник уже работал один. А он, как ты, возможно, успела заметить, языком молотит обо всём, кроме того, что касается его собственного прошлого. Ну, а сплетням не в моих принципах доверять. Рассказанное Розалин было совсем не тем, что девушка ожидала услышать. Не банальной историей «скандалы, интриги, разборки на работе и после неё». А чем-то, что для Ника запросто могло оказаться глубоко личным и важным. Ей стало и смешно, и грустно от того, что она сама, ярая противница слухов и пересудов, вдруг решила выяснять что-то про своего напарника у третьих лиц. Некрасиво. И трусливо, особенно для офицера полиции. Да, он ей сам добровольно об этом вряд ли когда-нибудь расскажет, но стоит ли пытаться лезть к нему в душу окольными путями? Такое никому бы не понравилось. Джуди восхитилась, внезапно поняв, что Розалин ей именно на это и намекнула, причем практически прямым текстом, когда сказала, что не в её принципах доверять сплетням. «Какая же она все-таки чудесная», — подумала Джуди, но от последнего вопроса так и не сумела удержаться: он висел буквально в воздухе. — А его напарник? Он здесь уже не работает? — Он нигде больше не работает, — с мрачным видом покачала головой Розалин. — Почему? — Он погиб. У Джуди от напряжения свело мышцы руки: она слишком сильно оперлась рукой о край раковины. Будь у девушки больший вес, непременно сорвала бы сантехнику под собой с креплений. Джуди выпрямилась, сжимая и разжимая пальцы затекшей руки, чтобы избавиться от зудящего ощущения, иголочным покалыванием тянущегося от ладони до предплечья. Вот оно что! Она действительно самый настоящий балласт на шее Ника. Или на сердце. Потому что Нику её навязали будто бы специально, чтобы она заменила того, кто был ему очень дорог. «Но так ведь не делается! Можно починить машины, заменив одну деталь на другую, но никак не людей», — Джуди почувствовала себя ужасно гадко, прекрасно понимая, что она, в общем-то, ни в чём не виновата. Девушка решила: если Ник сам не передумает избавиться от неё в качестве напарника в кратчайшие сроки, то она попробует ему в этом посодействовать. Перспектива быть бесполезным грузом, а уж тем более камнем на его лисьей душе, ей ни разу не улыбалась. Попрощавшись с Розалин, Джуди уверенно направилась в архив. Ника там ждало наверняка заслуженное наказание в виде сортировки папок с делами по алфавиту. А её… Её не ждало ничего в собственной крошечной каморке-квартирке, поэтому можно было и задержаться на работе, чтобы помочь. И попытаться хоть что-то начать понимать друг в друге.