Вопрос доверия

Зеленый газон и парковку перед департаментом освещало несколько крупных ламп-прожекторов. В самом же здании горели огни на первом этаже: в диспетчерской, нескольких коридорах и комнате видеонаблюдения. Распрощавшись с коллегами, Ник и Джуди направились к боковому входу — центральные двери загораживала массивная стальная решетка. Уайлд нажал на серебристую кнопку в стене и бросил ленивый взгляд вверх. Где-то там наверняка находилась видеокамера, но Джуди не стала напрягать зрение, чтобы пытаться рассмотреть её в потёмках. Прислонившись плечом к стене в ожидании, пока им откроют, она украдкой поглядывала на Ника: в машине он вытащил её из мрачных размышлений, в то время как сам начал в них утопать. В разговоре по дороге сюда её обычно словоохотливый напарник участвовал вяло, по приезде в департамент окончательно замкнулся в себе и между ними повисло молчание. Джуди могла бы поспорить на что угодно, что знает, о ком его мысли. Об Агнесс. Мэтт сказал, что у них был роман или что-то в этом роде, и она задавалась вопросом: а что, если у Ника до сих пор остались чувства к этой женщине из прошлого? И без того всё получалось слишком сложно. А для Ника ещё и очень болезненно, как бы он ни старался это скрыть. Дверь открылась наружу, выпуская треугольную полосу света на широкое круглое крыльцо. То самое, на котором так любила курить часть сотрудников первого отдела, игнорируя специально обустроенную для этого курилку в здании. Джуди сердито цокнула языком, заметив сигаретный «бычок» прямо под ногами. «Отвратительно!» — Оп-па, наша маленькая феминистка вернулась! — прокомментировал охранник, когда она вошла внутрь. — Быстро, однако. В розовощёком здоровяке с квадратной выдвинутой вперед челюстью она узнала одного из близнецов, с которыми поругалась ещё в первый день службы. Кто конкретно из них двоих сейчас перед ней, она понятия не имела, но догадывалась, что относились они к ней с одинаковой антипатией. — Можно, пожалуйста, обойтись без глупых ярлыков и называть меня просто по имени? — Ладно, — охранник широко улыбнулся. — Если ты назовешь моё. Терпеть не могу, когда меня путают с братом — это, знаешь ли, ущемляет моё достоинство как личности. «Ну что за идиот?» — Джуди, глядя на него, иронично приподняла брови, раздражённая откровенной издёвкой и пониманием того, что большая часть её сослуживцев была бы с ним солидарна. Для многих она так и осталась мелкой выскочкой из провинции. Но это не имело особого значения. У неё появились друзья, и даже Ник своё отношение к ней если полностью и не поменял, то, как минимум, заметно смягчился. — Ну и? — задира-охранник сложил руки на груди, нарочно став так, чтобы миниатюрная девушка оказалась вся в его тени. Пристально вглядываясь в его лицо, словно у нее есть шансы прочитать имя на лбу, Джуди наугад сказала: — Тэд. — А вот и нет, — довольно хохотнул тот, — так что оставляю за собой право на «глупые ярлыки». — А вот и да, Тэд, — возразил Ник, вставший за спиной у Джуди. — Эд, в отличие от тебя, умеет бритвой пользоваться. Такое чувство, что по утрам твоя рука живёт отдельной жизнью и устраивает на тебя покушения. Только после его слов Джуди обратила внимание на несколько неглубоких царапин на выпирающем подбородке и щеке Тэда. «Вот, значит, как? Спасибо за подсказку». — Так что твоё право на «глупые ярлыки» можно считать аннулированным, — подытожил Ник с нотками самодовольства. Тэд стушевался, опустив взгляд глаз болотного цвета вниз и с кислой миной признал своё поражение: — Вечно лезешь куда не просят, Уайлд. Ладно, проходите. Шеф предупредил, что вы сегодня тут ночуете. Что там у вас такого стряслось? — Тебя не касается, — ровным тоном ответил Ник. — Ну и чёрт с вами, — ответил Тэд без особой обиды. Впереди их ждал подъем из нескольких ступенек, и, свернув с лестничной площадки вправо через деревянную дверь, они оказались в главном коридоре первого этажа. Тэд отдал им ключ от комнаты отдыха и вернулся на свой пост, что-то насвистывая. — Не думал, что придётся здесь ночевать не на дежурстве, — сказал Ник, разглядывая ключ с красной биркой на своей ладони, и сжал его в кулак. — Не люкс, конечно, но диванчики там есть, так что можно до утра перебиться. — А большего нам и не надо, — Джуди вспомнила, что в шкафу у неё хранились без надобности большое полотенце и форма с длинным рукавом, в которую можно было переодеться, и добавила: — Только я сначала в душ. — Шеф велел везде тебя водить за ручку, — на лице Ника появилась нагловатая ухмылка, хотя взгляд оставался серьёзным, без привычного плутовства. — Как хорошо, что послушание — это не про тебя, верно? — Ну после сегодняшнего мне и правда страшно отпускать тебя хоть на шаг. Вы, кролики, всё-таки мастера исчезновений. И это было в какой-то степени правдой. Один из самых известных иллюзионистов, Дэвид Кролефилд, умеющий исчезать сам и заставляющий растворяться в воздухе даже самые огромные объекты, был кроликом. И он гордился своей второй сущностью настолько, что ввёл на неё необычайную моду в мире фокусов и цирковых выступлений. Кролики часто печатались на обратной стороне игральных карт, на афишах и плакатах выступлений иллюзионистов, даже в виде нашивки на шляпах-цилиндрах и костюмах для выступления. «Но это уж точно не та слава, которую мне бы хотелось» — подумала Джуди и вслух пообещала: — Нет уж, больше никаких исчезновений. — Очень на это надеюсь. Ник провёл её до их общего кабинета, а сам направился в холл, сказав, что собирается вытрясти что-нибудь съедобное из автоматов с едой и напитками. Джуди, забрав форму и полотенце из шкафа, пошла по пустому коридору, освещенному люминесцентными лампами на потолке. Удары резиновых шлёпок о босые пятки звенели, прорезая тишину. Обувь ей одолжили санитары из скорой, прибывшей на место взрыва, а ботинкам, оставленным в гараже, придётся искать замену самостоятельно — её тридцать шестого размера на складе не водилось никогда, разве что купят позже под заказ. Душевая находилась в тупиковой части коридора и была общей, что неудивительно, если учесть, что на весь первый отдел приходилось всего лишь две женщины. По этой причине Джуди до сегодняшнего дня игнорировала возможность освежиться после летней духоты прямо на работе, несмотря на то, что душ в собственной квартире стабильно портил настроение слабым напором и отвратительной регуляцией температуры воды. Комната оказалась светлой за счёт кафеля: блекло-голубого — на полу, и белого с перламутровым отливом на стенах. Шесть прямоугольных душевых кабинок из стекла молочного цвета располагались в ряд у одной из стен, на противоположной — крепилась широкая вешалка со стальными крючками для одежды, под ней стояла двухъярусная полка для обуви. Отделавшись от пыльной, липнущей к телу одежды, Джуди вошла в одну из кабинок. Встав под теплые струи воды, она зажмурилась, чувствуя себя разбитой. Сегодня её ошибка стоила жизни человеку и упущенной возможности быстро продвинуться в расследовании дела. И это всего лишь две недели на службе! Больше всего на свете ей хотелось бы пообещать себе, что такое не повторится. Но Ник был прав: ошибиться может каждый, в её силах только стараться видеть и замечать как можно больше. И знать. Разговор об Агнесс нельзя было откладывать — и Джуди заранее сожалела, понимая, что для Ника он будет не из приятных. Если её скрытный напарник вообще не откажется об этом говорить. «Но я имею право об этом знать, — подумала Джуди, закручивая краны, — особенно, если учесть, с каким рвением Агнесс и её дружок пытались меня на тот свет отправить». На обратном пути, проходя мимо их с Ником кабинета, она услышала монотонный клавиатурный стук и щелчки мыши. Джуди толкнула неплотно прикрытую дверь от себя и вошла вовнутрь. Ник сидел за компьютером и сонно вглядывался в монитор, подперев щеку кулаком. На столе, поверх стопки бумаг, лежали телефон и раскрытая пачка с фисташками. — Тебе бы лучше отдохнуть, — обеспокоено сказала Джуди, подходя к нему, и остановилась напротив. Он свернул вкладку с просматриваемой информацией и вытянул под столом ноги, изображая расслабленность: — Да я и так особо не напрягаюсь, — Ник протянул ей ключ от комнаты отдыха. — Держи, выбор диванчика за тобой. — Врёшь ты всегда не напрягаясь, а вот насчёт остального не уверена, — Джуди выставила вперёд ладонь, показывая, что ничего она брать не будет, потому что разговор ещё не окончен. Ник, опустив руку с ключом на стол, прищурил глаза, вглядываясь в её лицо и пытаясь понять, за что конкретно ему достался наверняка заслуженный упрёк. Джуди томить его не стала: — Агнесс и та исчезнувшая сотрудница первого отдела — это ведь одна и та же личность? — Всё верно, — тихо подтвердил Ник. — Но о причинах её исчезновения ты мне наврал? — Только если считать официальную версию враньём. — А ты именно так и считаешь, — Джуди наклонилась вперёд и положила согнутые в локтях руки на стол. — А ещё сказал, что Агнесс была совсем как я. Это действительно так или очередные твои враки, чтобы попытаться меня отговорить от этого дела? — Пятьдесят на пятьдесят, — во взгляде Ника промелькнула обречённость — совершенно точно, он не был готов к этому разговору. — Значит, отчасти верно и то, и другое? — уточнила Джуди, изо всех сил стараясь не терять терпения на его уклончивых ответах. — Вы не так уж похожи, — Ник вздохнул и расстегнул рубашку сверху на две пуговицы, чуть не оторвав одну из них излишне резким, раздраженным рывком. В кабинете сегодня никто не проветривал и тягучая духота осталась напоминанием о жарком дне. Джуди после душа чувствовала себя отлично и подумала, что, возможно, и Уайлду не помешало бы освежиться. А заодно и расслабиться. За внешним спокойствием он явно скрывал такое напряжение, что, казалось, мог бы вырабатывать электричество на весь полицейский департамент. Джуди смотрела на него, выжидая дальнейших объяснений. Ник очень неохотно до них снизошёл: — Агнесс никогда не была такой прямолинейной и наивной как ты, легко чувствовала обман, да и сама могла обвести вокруг пальца кого угодно. Из общего в вас, наверное, только упрямство и неумение отступать. — Это уж точно, я и сейчас не отступлюсь, — в голосе Джуди прозвучало мрачное обещание взять реванш. — Кстати, именно Агнесс причастна ко взлому компьютера в департаменте — она цитировала мою характеристику. — Не скажу, что это большая неожиданность. — Само собой, но ведь это произошло немного раньше всей заварушки вокруг Тейга. Да, она могла предугадать, что за дело возьмёмся именно мы — я тогда только и делала, что светилась возле Фру-Фру, пусть и корча из себя «звезду». Но причина ведь не только в этом, верно? — Джуди соединила вместе указательные пальцы и нацелила их на грудь Ника, сидящего напротив. — Но и в тебе тоже. — Может быть, — раздался короткий скрежет по дереву и Ник поспешно отвёл глаза. — Может быть? — переспросила Джуди, мимолетно озадачившись странным звуком, но тот не повторился, и она спросила: — И это всё, что ты хочешь мне сказать? Вместо ответа Ник отвернулся от неё, наглядно показывая свою незаинтересованность в дальнейшем разговоре. Сгорая от обиды, Джуди оттолкнулась ладонями от стола, выпрямляясь в полный рост. Пытаться вызвать его на откровенность — всё равно что стучаться в закрытую дверь, зная, что никто не откроет. Глупо было считать, что он поверил в неё хотя бы немного, скорее, пожалел. Джуди смела со стола ключ и сделала несколько шагов, но не к выходу, как сама от себя ожидала, а к окну. Остановившись и бесцельно вглядываясь в темноту за приоткрытыми полосами жалюзи, она выдохнула, стараясь успокоиться. Кем бы Ник её ни считал — обузой, наивной провинциалкой, маленькой глупышкой с большими мечтами — для неё он перестал быть всего лишь нежеланным, пакостливым напарником. И Джуди понимала, что-то, что не дало ей уйти, умещалось в одном слове — небезразличие. «Ну и кто из нас ещё тут обречённый?» — с грустью подумала она. — Всё, что ты говоришь… Всё, что ты делаешь… — начала Джуди, тщательно подбирая слова. — Разве обязательно быть таким? Врать там, где можно сказать правду? Плести интриги и манипулировать, когда можно попробовать рассказать обо всём? Возможно, тебе кажется, что я не смогу тебя понять, но ты ведь мне и шанса не даёшь. Она сжала ключ крепко в кулак, в напряжении ожидая ответа. Вместо него последовало молчание. Снова раздался скрежет по дереву, офисное кресло на колесиках отъехало в сторону и со стуком врезалось в какое-то препятствие. Джуди подумала, что Ник решил поступить с ней самым некрасивым образом — уйти, не проронив и слова. Она в напряжении замерла, убеждая себя, что не расплачется, когда за ним закроется дверь. «Много чести!» Но вместо шагов она услышала шумное учащённое дыхание. Её негодование тут же испарилось, сменившись испугом, и Джуди обернулась: — Ник? Тебе плохо? Он упирался в пол коленями и правой рукой, левой — крепко, до побелевших костяшек, сжимал ребро крышки стола. Мимолетно Джуди разглядела на лакированном светло-коричневом дереве свежие неглубокие царапины, ведущие к кончикам его пальцев. От ногтей такой след остаться не мог, а вот от лисьих когтей — запросто, хотя рука ещё не успела изменить свою форму. Джуди в одну секунду прозрела, и понеслась к Нику со всех ног. Он обращался — и совершенно очевидно, не по своей воле. В голове у неё пронесся инцидент с иглами, затем слова Бира о том, что пострадавшему нужно избегать стресса. А ведь вышло всё с точностью до наоборот — и последние сутки стали серьёзным испытанием нервов для обоих! Да ещё и попытка разговора по душам стала противопоказанной «солью на раны». «Я действительно идиотка!» Она упала рядом с Ником на колени, понятия не имея, что ей делать, но отчетливо осознавая: если он сейчас обратится, то почти наверняка застрянет в звериной шкуре, как это случилось с мистером Боа и Колином Тейгом. Его дыхание стало совсем хриплым, а тело, казалось, готово было разорвать внутреннее напряжение. Пальцы так судорожно впились в пол, что, казалось, вот-вот продавят в нём дыру; вены на руках и шее вздулись, выступая синими узорами на светлой коже. — Эй, — она взялась за его плечо, и дрожащим от волнения голосом сказала: — Ник, посмотри на меня. Когда они встретились взглядами, Джуди едва не отшатнулась под наплывом инстинктивного неприятия. Его лицо искажалось, медленно приобретая острые хищные черты, а зрачки в ярко-зелёных глазах вытянулись в узкие ромбы. Она увидела в них панику, которая грозила передаться и ей. — Всё хорошо, я рядом, мы справимся… Помнишь, ты сам говорил? Нужно было срочно предпринять хоть что-то, чтобы удержать Ника в человеческом теле и сознании. И Джуди, понимая, что от любых слов сейчас толку будет мало, сделала первое, что пришло ей в голову. В приливе решительности она взяла лицо Ника в ладони и, зажмурившись, прижалась своими губами к его, вкладывая в это один-единственный смысл. «Ты нужен мне». Губы Ника были сухими и приоткрытыми уж точно не для поцелуя: Джуди вздрогнула, ощутив укол от удлиняющихся верхних клыков. Лицо Ника, искажённое гримасой, охватил такой жар, что ей стоило труда не отдёрнуть ладони. «Всё равно, что схватить солнце руками», — мелькнула странная мысль под бешеное биение сердца. Спустя несколько долгих секунд напряженные, будто каменные губы Ника вдруг стали мягкими и податливыми. Он весь расслабился, словно потеряв все силы разом. Поймав его выдох губами, Джуди открыла глаза, и медленно отстранилась, позволив ладоням соскользнуть вниз. Ник неосознанно подхватил их и удержал в своих руках. Выглядел он всё ещё неважно: на усыпанной редкими веснушками коже проступила испарина. Рыжая чёлка сдвинулась набок хаотичными прядями и прилипла ко лбу. В глазах плескалось неподдельное изумление, которое в любой другой ситуации стало бы для Джуди бесценным. Но сейчас она боялась даже предположить, как выглядит сама. — Уф, кажется, отпустило, — с тяжелой одышкой прошептал Ник и, придвинувшись к стене, прислонился к ней плечами и затылком. Джуди посмотрела на него с укором. Он ведь ни словом не обмолвился о том, что с ним происходило! Она могла уйти — и никто бы ему не помог! Джуди вспомнила, где слышала раньше запах спирта с горькими нотками трав. Так пахла её тетка Сьюзан Хоппс после скандалов со своим мужем, что случались не реже, чем раз в пару недель. Свою нервную систему она приводила в порядок успокоительными каплями и жалобами на домашнюю тиранию всем, кто попадется на её пути. Джуди одно время искренне сочувствовала ей, пока, повзрослев, не поняла, что обоих супругов на самом деле устраивает такой порядок вещей. — Успокоительное, — вслух с обвиняющими нотками сказала Джуди, сидя на коленях напротив него. — Ты принимал успокоительное. — Я пропустил, когда это стало противозаконным? — рассеяно спросил Ник, всё ещё не до конца придя в себя. — Ты должен был рассказать мне обо всём вместо того, чтобы врать до последнего, что всё в порядке. Но нет, я же, по-твоему, бесполезная и только путаюсь под ногами. Джуди понимала, что последнее, чем стоило сейчас заняться, так это бросаться на него с новыми нападками. Но промолчать не хватало сил: Ник, похоже, не сделал никаких выводов из произошедшего, а она слишком устала от его лжи и недомолвок, чтобы не захотеть поставить точку здесь и сейчас. — Это не так. — Нет, так, — с горечью констатировала Джуди. — И знаешь, что? — чуть привстав и без какой-либо грубости ухватив пальцами воротник его рубашки, она нависла над ним с видом грозовой тучи: — Попробуешь ещё о чём-то таком умолчать — я удушу тебя одним из твоих любимых галстуков. И суд меня, чёрт возьми, оправдает. Ник тирадой не проникся, глядя ей не в глаза, а немного ниже, и озадаченно нахмурился: — Я тебя что, укусил? — А? — осеклась Джуди, прежде чем поняла, что он имеет в виду, и, отпустив его воротник, стёрла указательным пальцем проступившую каплю крови с нижней губы. — Да ерунда… Только сейчас, немного отойдя от основных переживаний, она придала значение тому, что у них минуту назад состоялся странный, но… поцелуй? Это слово всегда ассоциировалось у неё с романтическим порывом и проявлением любви. Оказалось, что как экстренный метод по спасению рыжего несчастья это тоже работало неплохо. «Надеюсь, в первый и последний раз», — подумала Джуди, понимая, что Ник с его вечными недомолвками и враньём куда больше заслуживал хорошей оплеухи, чем поцелуев. Попытавшись вернуть себе грозный вид, она потребовала: — И, вообще, не увиливай. — Это кто ещё сейчас увиливает? — поддел её Ник. Джуди зло блеснула глазами и он посерьезнел: — Но ты права. Во всём, кроме того, что я считаю тебя бесполезной. Дело совсем не в этом. — Тогда в чём? — В том, что я забыл, зайка, — опираясь ладонью на край стола, он поднялся на ноги. — Забыл, каково это — полагаться на кого-то, кроме себя. Джуди в растерянности смотрела на него, не найдя нужных слов. Она давно догадалась, что для Ника всё именно так, как он только что озвучил, но не могла до конца понять его упрямство в стремлении быть одиночкой. Родители ей с детства внушали, что в трудную минуту всегда нужно поддерживать друг друга и тяжелая ноша становится легче, если разделить её с кем-то. Ник явно придерживался противоположной точки зрения и неизвестно, виновато ли тут его воспитание, ошибки прошлого или сама жизнь в многомиллионном городе, где почему-то стремление к независимости и самодостаточности возвели одиночество почти в культ. Но если Ник сказал, что забыл, значило ли это, что когда-то он относился к понятиям доверия и взаимовыручки не так цинично? Ник протянул руку Джуди, помогая встать. — Я думал, что так будет лучше, но вместо этого, кажется, только и делаю, что подставляю нас обоих, — явно сделав над собой усилие, он сказал: — Официально признаю, что был не прав. — И? — с надеждой спросила Джуди. — Извини? — И обещаешь, что больше не будешь лгать, умалчивать о важных вещах и пытаться мной манипулировать, — подсказала она ему. — Я постараюсь. Джуди покачала головой: — Нет, ты мне это пообещаешь. Ник секунду помедлил, прежде чем сделал глубокий вдох и негромко, но уверенно произнёс: — Обещаю.