Вопрос доверия

Буйволсон появился в полицейском участке раньше всех, как и подобало начальству. Докладывая у него в кабинете о разговоре с Биром, Джуди ощущала гранитную тяжесть в груди: она не привыкла юлить и умалчивать о чём-либо, тем более приходилось врать в глаза старшему, достойному уважения человеку. Поступок не по уставу и не по совести. Джуди в одном месте запнулась, под тяжелым взглядом Буйволсона почувствовав себя преступником на допросе, но Ник как ни в чём не бывало продолжил за неё рассудительным, полным уверенности тоном. В итоге, факты кражи Биром неизвестного вещества и особенность ранения Ника были упущены, как и договаривались, всё остальное – рассказано в полном объеме. Буйволсон насупился – и Джуди ещё больше начала опасаться того, что он сейчас или раскусит их недомолвки, или решит судьбу Бира по-своему, а именно достанет его из-под земли, бросит за решётку и все переговоры будут вестись уже оттуда. Капитан полиции коротко забарабанил мозолистыми пальцами по крышке стола, раздумывая. – Выходит, этот тугодум умудрился шантажировать богачей, а теперь ждёт, что полиция прикроет его зад. А он весельчак, ничего не скажешь, – Буйволсон презрительно фыркнул, поправляя сползшие на нос очки в прямоугольной чёрной оправе. – Да, соображалка у него местами барахлит, но в чём-то же он прав? – спросил Ник, стараясь подать свою мысль ненавязчиво. – Всё-таки он сейчас самый перспективный свидетель. Во всяком случае, пока тигр с удавом не станут снова разговорчивыми ребятами. Ну более или менее. А если вызвать Бира на официальный допрос – риск того, что его всё-таки уберут, и в самом деле есть. Вон, наши с Джуди личные дела вскрыли на раз, как к себе домой сходили. Кто знает, какие ещё у них трюки в запасе. – По крайней мере, одного трюкача мы знаем точно, раз наша «пропавшая без вести» сама объявилась, – Буйволсон в упор посмотрел на Ника. – Я ведь правильно понимаю, ошибки здесь быть не может? Если ты это подтверждаешь, то с сегодняшнего дня мы подадим её в розыск по подозрению в преступном сговоре. Ник нехорошо прищурился – и Джуди поняла, что чисто формальное уточнение начальника сумело его чем-то задеть. И даже в лёгкий ироничный тон прокралась плохо скрываемая злость: – Лучше поздно, чем никогда, да, шеф? – Уайлд, – нахмурился Буйволсон, однако строгий тон не был таким убедительным, как обычно, – не забывай, с кем разговариваешь. – Да, капитан Первого полицейского департамента Зверополиса, Идрис Бого Буйволсон, – изображая раболепие, отчеканил Ник, чем вызвал у «титулованного» начальства недовольную гримасу, – я подтверждаю, что Агнесс Сильверфокс жива, и её участие в преступном сговоре также сомнений не вызывает. Хотя, можем на всякий случай рассмотреть версию про тайную сестру-близнеца, зачем-то действующую от её имени. – Ты это в мыльных сериалах для домохозяек подсмотрел? – скептично поинтересовался Буйволсон. – Вообще-то, это классика детективных романов. Джуди закатила глаза, понимая, что Ник вполне осознанно действует начальнику на нервы. Одарив напарника предупреждающим взглядом, она вернула разговор в нужное русло, напомнив, что с Биром они так ничего и не решили. Буйволсон неохотно, но всё же согласился, что «ценного свидетеля» и его сестру нужно будет ещё раз расспросить и тайно вывезти из города, пока они не разберутся с делом Тейга. Развеялись последние сомнения в том, что все ниточки вели в NGC. Два крупнейших акционера вышли из игры, во всяком случае, временно, оставалось понять, кому и для чего это было выгодно. Джуди считала мистера Боа главным подозреваемым до того момента, как оказалась с ним запертой в одной клетке. Ведь это именно он видел Колина человеком в последний раз и между ними вспыхнул серьёзный конфликт, да и его показания насчет измен Колина также вызывали большие сомнения. Вполне возможно, что совесть Боа не была полностью чиста, но за происходящим всё же стоял кто-то другой. Быстрый и, казалось бы, простой способ разобраться во всём – поймать Агнесс или Бэя, а там уже выйти на заказчика. Первую подать в розыск и так проблемы не составляло, для второго решили создать фоторобот: лицо своего похитителя Джуди запомнила вполне отчётливо. Расследование места, времени и обстоятельств похищения мистера Боа Буйволсон решил назначить Понду и Гориллаз, на плечи Хоппс и Уайлда легло разведывание обстановки в NGC через Фру-Фру. Её развод с Колином Тейгом состоялся ещё утром в понедельник, и теперь она официально стала одним из самых влиятельных акционеров корпорации. От этой новости, пусть и предсказуемой, Джуди испытала огромное сожаление. Из коротких размышлений её вывело распоряжение Буйволсона: – Хоппс свободна, Уайлд – задержись на минутку. Джуди не удержалась и бросила опасливый взгляд на начальство в попытке определить: Ника ожидали нотации за слишком длинный язык или тут всё-таки что-то другое? Но маска строгости на широком смуглом лице Буйволсона успешно скрывала его мысли и эмоции. Заметив медлительность своей подчинённой, он коротко проинструктировал: – Второй этаж, третья дверь справа. Спросишь Джонатана Копытто. – Встретимся там, – вдогонку ей сказал Ник. Нужный ей кабинет оказался широким, однако не мог похвастаться просторностью: несколько столов с компьютерами и оргтехникой, шкаф, полки которого ломились под тяжестью толстых справочников, дисков и коробок с компактным оборудованием. Сбоку аккуратная белая дверь вела в ещё одну комнату, скорее всего, в подсобку. Почти наверняка рабочее пространство здесь делили несколько человек, но встретил Джуди только один – приятный молодой человек с гривой блестящих иссиня-черных волос, собранных в длинный хвост с ровно подстриженными концами. Круглые темно-карие глаза обрамляли длинные завитые ресницы, придавая его взгляду кукольности. В широкой ноздре раскачивалось небольшое золотое кольцо, в левом ухе поблескивали аккуратные серьги-пусеты. Указательный палец правой руки обхватывал массивный золотой перстень. Всё это выдавало в мужчине огромную любовь к украшениям. Программисты в представлении Джуди были людьми сдержанными и консервативными, но она тут же отмела эту мысль, ведь и сама в некотором плане рушила стереотипы. Окинув Джуди взглядом, сидящий в кресле парень расплылся в улыбке, обнажив крупные лошадиные зубы: – Ух ты, наконец-то вижу нашу новенькую. Рад знакомству, Джуди, я Джон. – Вставая с места, он окинул её с головы до пят внимательным взглядом. Улыбка на секунду стала чуть насмешливой, но опускаться до шуточек по поводу миловидности Джуди Джон не стал, и они быстро настроились на рабочий лад. В кабинет часто заходили другие сослуживцы, но лишнего шума не создавали, чтобы не отвлекать. Ник объявился минут через двадцать, когда Джуди уже против воли начала отвлекаться на мысли о том, почему его нет так долго и всё ли в порядке. Поздоровавшись с Джоном, Уайлд бросил взгляд на получающийся портрет на мониторе: за прошедшее время удалось подобрать более или менее достоверно только овал лица, прическу и нос. Джуди обернулась и спросила: – Всё в порядке? – Конечно. И, кстати, установили личность поджарившегося в гараже – Руфус Майло Рэтус. – Ник потряс распечатками на альбомных листах. – Посмотрю, есть ли на него что-нибудь интересное. Джуди кивнула, чувствуя, как на душе снова заворочалось чувство вины. Она поспешила сосредоточиться на экране перед собой и калейдоскоп глаз, меняющих форму, продолжился. Меньше чем за час фоторобот был готов. Джуди откинулась на мягкую спинку стула, оценивая результат. Красивое лицо с правильными чертами, косая линия шрама на щеке, ямочка на подбородке, волчьи недобрые глаза – Бэй прекрасно узнавался в полученном изображении. – Никого не напоминает? – спросила Джуди у подошедшего Ника. Положив руку на спинку её стула, он наклонился вперёд, изучая фоторобот. Затем уверенно ответил: – Впервые вижу. – Можем, конечно, попытаться идентифицировать его личность, сопоставив с базой данных Зверополиса, – предложил Джон, – но это будет долго, трудоемко и без гарантий на результат. – Скорее всего, он даже не местный, – взглянув на Ника, Джуди договорила, – и они собираются уехать, как только получат свои деньги. Если уже не сделали этого. – И тогда ищи ветра в поле, – пробормотал Ник, выпрямляясь. – Ладно, Джон, ты и сам знаешь, что с этим делать. – Конечно. Удачи, ребят! – Джон вернулся к созерцанию монитора. Джуди, отодвинув стул, выбралась из-за стола. Как только она с Ником оказалась в коридоре, спросила: – Что удалось узнать про Руфуса? – Ничего интересного. Ты не ошиблась – он был автомехаником. С золотыми руками, но дурной головой: пять лет назад его уволили за пьянки из крупного сервиса. С тех пор он был в свободном заработке. Подозревался в работе с угнанными машинами: перекраска, подделывание номеров и прочее; но ничего на него не нашли, остался «чистеньким», так сказать. – А семья у него была? – Разведен. И есть совершеннолетний сын. Джуди кивнула, понятия не имея, что ей дал это ответ, кроме горького осадка на душе: – Скорее всего, максимум, в чём он был замешан – так это операции с угнанными машинами. Вот поэтому от него так легко и избавились. – Часто страдают те, кто меньше всего виноват. – Джуди, понуро опустившая голову, встрепенулась, когда Ник ободряюще сжал её плечо. – Эй, зайка, прекращай грустить. Официально назначаю тебя ответственной за позитивный настрой в нашей команде. – А как же ты? – спросила она, запрокидывая голову, чтобы заглянуть в глаза. – Постараюсь от тебя сильно не отставать. – Ник подмигнул ей, пропуская вперёд на лестничную площадку. Спускалась вниз она уже резвым шагом и с высоко поднятой головой. Не из-за того, что настроение резко улучшилось, а из-за осознания правоты напарника: Нику по-любому сейчас приходилось труднее, совершенно ни к чему было ещё и ей впадать в уныние. Они вернулись в свой кабинет, и Джуди, доставая из кармана телефон, без особой надежды на прямой ответ поинтересовалась: – А Буйволсон-то что от тебя хотел? – Предупредил, – Ник бросил распечатку с информацией о Рэтусе на стопку с другими материалам по делу Тейга у себя на столе, – что если мы с Длинношеим снова подеремся, то совместная чистка сортиров нам обеспечена до конца лета. – Снова подеретесь? – удивлённо переспросила Джуди, забыв о своих намерениях позвонить Фру-Фру. – А когда успели-то? Большую часть времени Ник проводил рядом с ней, да и никаких ссадин и синяков на нём она не разглядела. То ли у Шея не получилось дать сдачи, то ли «драка» была явным преувеличением в отношении случившегося конфликта. Джуди надеялась на второе, потому что иначе это стало бы ещё одним поводом для беспокойства. Привычный Ник уж точно не был любителем выяснять отношения кулаками, но сейчас под действием загадочного вещества, он становился непредсказуемым. Знать и молчать об этом казалось Джуди отдельным преступлением. «Вот уж кто заслуживает драить туалеты на пару с Уайлдом, так это я». – Давно. Просто это было из-за Агнесс, – Ник выдвинул верхний ящик своего стола: рядом с записной книгой и набором синих и чёрных гелевых ручек стоял картонный коробок, замотанный в пакет вместе с одноразовыми ложками. – Соперничали за её сердце и всё такое? – спросила Джуди, не понимая, какое значение это могло иметь сейчас. – Да не в этом дело, – Ник вынул пузырёк с каплями из упаковки и открутил крышку: резкий запах спирта и трав заставил обоих напарников поморщиться. – Когда Рипер назвал имена всех своих жертв, я настаивал на том, что Агнесс инсценировала свою смерть и нужно продолжить её поиски, Шей же доказывал всем, что я поехавший крышей моральный урод. Джуди налила в чашку минеральной воды: тёплой, с почти полностью вышедшим газом, но вполне пригодной, чтобы запить горькое лекарство. Поставив её на стол перед Ником и присев рядом, она неуверенно сказала: – Наверное, его тоже можно понять. – Можно. Даже больше: на его месте я бы тоже во всё это не поверил, – признался Ник, отсчитывая капли, падающие из пузырька в ложку. – Но меня ведь никто не спросил, хочу я знать такую правду или нет. Ложка в его руке задрожала и часть лекарства выплеснулась на стол. – И я имею право злиться, но даже этого мне нельзя, – с каким-то отвращением то ли к себе, то ли к ситуации в целом сказал Ник, и ложка вместе с оставшимся содержимым тут же была запущена в мусорную корзину сбоку от стола. Это напомнило Джуди время, когда приходилось сидеть с заболевшим восьмилетним братом и заставлять его пить ненавистный сироп от кашля. Шон тоже любил швыряться ложками, иногда метив при этом сестре в лоб. Вот только Ник не маленький мальчик и кульком цветных мармеладок утешить его не получится. Интуитивно она ощущала вспыхнувшую в напарнике агрессию, не направленную конкретно на неё, но, казалось, готовую выплеснуться на кого угодно. Запах лекарства стал тяжелым, вызывающим жгучее желание немедленно проветрить комнату. И Джуди успела сорваться с места, как вдруг поняла, что двигала ею не столько нужда в свежем воздухе, сколько примитивный инстинкт: держаться подальше от всего, что может нести в себе угрозу. Вот только Ник не мог желать ей зла на самом деле – она ни за что бы в это не поверила. Устыдившись, Джуди развернулась на пятках и приземлилась обратно в кресло. Ник вопросительно приподнял бровь: – Что это было? – Не обращай внимания, – ответила Джуди, отложила телефон в сторону и, вооружившись новой пластмассовой ложкой, отобрала пузырёк с каплями у Ника. – Кажется, я понял: это было переключение в режим няньки. – Он одарил её неодобрительным взглядом и встал, махнув рукой: – Обойдусь. И ты, кажется, собиралась позвонить. Замыкаться в себе и делать вид, что всё в порядке – типично Уайлдовское поведение, от которого Джуди порядком устала. Как и пытаться бороться с ним честными методами. А ещё она успела понять, что нельзя слишком выказывать сострадание, так как Ник нередко путал это понятие с жалостью к себе и раздражался. Поэтому, набравшись терпения и отсчитывая про себя капли, падающие в ложку, она строгим, не терпящим возражений тоном сказала: – Конечно, ты вообще не хочешь принимать ничью помощь. Но мою тебе принять придётся. – Похоже на ультиматум. – Так и есть. Ты попросил меня сегодня поступиться своими принципами и даже не надейся, что я не попрошу тебя об этом в ответ. Поэтому сядь на место и выпей капли. К её внутреннему торжеству, Ник и в самом деле послушался и уселся обратно. На этом его хорошее поведение и закончилось, так как, подъехав на колесиках к столу, он сообщил: – Если на то пошло, поцелуетерапия мне нравилась куда больше. – Вот без неё ты точно обойдёшься, – мстительным тоном отозвалась Джуди, и протянула ложку с лекарством, избегая встречи со взглядом хитрых зеленых глаз. – Самая разочаровывающая новость за утро. Порой Хоппс казалось, что она успела немного привыкнуть к колкостям любителя посягать на личное пространство и душевное спокойствие, но у него, точно так же, как и в день их знакомства, до сих пор отлично получалось смутить или задеть её всего парой слов. Сейчас Джуди этому даже радовалась, заметив, что Ник взял ложку уже твердой рукой: словесные перепалки помогали ему хоть немного отвлечься от переживаний. Ложь начальству перестала казаться такой уж скверной затеей: всё лучше, чем оставлять друга в тяжёлую минуту наедине с собой. Или с докторами, которых Ник сильно недолюбливал то ли по личным причинам, то ли в силу каких-то предрассудков. Джуди взяла телефон со стола и набрала Фру-Фру. Разговор вышел коротким, но полным неожиданных новостей. Первая состояла в том, что Колина Тейга больше не держали в больнице, при том, что он по-прежнему носил полосатую шкуру и не слишком дружелюбно относился ко всем, кроме жены... уже бывшей. Фру-Фру, решив, что от врачебной помощи толку не будет, приняла очень спорное решение забрать мужа домой. Джуди не знала, как относиться к этой новости. «Небезопасно», – от этой мысли у неё закололо сердце. Риск огромный, если учесть, что о веществе, мешающем обратиться в человека, ничего не известно. Но Фру-Фру никакие возражения не пожелала и слушать. Место, в которое Колин спешил после ссоры с мистером Боа и обращения, по её словам, было родительским домом Тейгов – старым особняком, в котором оба брата провели всю юность. Он и сейчас принадлежит их семье, но простаивает по большей части пустым. Фру-Фру так решила, потому что сразу же после освобождения Колин побежал туда, заставив её следовать за собой. «Если он помнит дом и признает меня, то вспомнит и всё остальное. Он вернется ко мне, я уверена!» – вещал радостный голос по телефону – Джуди же наоборот почувствовала дурноту от нахлынувшей тревоги. Агнесс говорила Бэю, что новость об отцовстве должна вернуть Колину человеческое сознание. Так ли это? Если что-то пойдёт по другому сценарию, возможна страшная беда. Кого новость с освобождением Колина обеспокоит больше всех, так это мистера Бига. Момент с тем, как он вообще подобное допустил, Фру-Фру умолчала, помянув лишь, что поддержку ей оказала семья Колина. Скорее всего, она разругалась с отцом и нашла себе не менее влиятельных, но более заинтересованных союзников. Вторая новость ещё больше подогрела тревогу от первой. Фру-Фру вчера первый и последний день являлась владелицей акций NGC, распорядившись ими самостоятельно. Она отказала в сотрудничестве мистеру Боа и за сильно заниженную стоимость продала ценные бумаги Джеку Тейгу, тем самым фактически вернув их в семью бывшего мужа. Фру-Фру видела в этом исключительно мудрое решение, Джуди же разделить её уверенность никак не могла. Вполне возможно, что всё шло по плану Агнесс и её дружка, а значит, где-то впереди следовало ждать огромный подвох. И последствия могут быть самыми неприятными. Закончив телефонный разговор на громкой связи, Джуди коротко поделилась своими мыслями: – Не нравится мне всё это. – Аналогично, – Ник задумчиво потер кончик носа. – Раз этому Джеку так нравятся девушки в форме, сделай его день чуть приятнее: позвони и скажи, что ты, точнее, мы, снова хотим его видеть. Джуди повертела в руках телефон с отливающим серебром и пускающим солнечные блики корпусом. Вспомнила ироничные слова Агнесс об игре лжецов, невольно сопоставив с образом красивого элегантного молодого человека, что давал показания. Врал ли он тогда, и если да, то с каким умыслом? Это предстояло выяснить. Как и многое другое.