От кого: Сахарок - ты вообще приходить собираешься? я соскучился вообще-то! сейчас без тебя съем все печеньки и сыграю катки.
Тэхён улыбается, потому что прекрасно понимает. Он тоже очень соскучился по Мину, хотя они виделись с утра и даже сыграли пару каток вместе. Потом, конечно же, старший отправился к Хосоку, у которого давно не был, так что несколько часов они уже точно не пересекались. Честно говоря, Тэхёну очень хотелось бы вернуть то, что было между ними в самом начале их отношений. Тот период, когда они только-только познакомились. Когда всё не было таким сложным. Когда у них не было никаких обязанностей друг перед другом, когда они просто заботились друг о друге, общались, играли. Когда Юнги лупил его и просто так подстёбывал, потому что скучно да и вообще «какой же ты тугой, Ким Тэхён». Конечно, Тэ очень хорошо рядом с Мином, но что-то всё равно не так. И от этого неспокойно на сердце. Мучает совесть, если можно это ощущение так назвать. Он как будто обманывает Юнги и обманывается сам, потому что всё это всё слишком странно началось. От скуки. Но сейчас он не может об этом думать, а если и думает, то ему становится противно от самого себя. Не может же быть это замирание сердца или ощущение тепла всего лишь симуляцией чувства. Не может же, так? А значит, он действительно может подарить Мину нечто большее, чем диск любимых Звёздных Воинов. Нечто более значимое, чем обновление в Diablo. Нечто нематериальное. Ким поправляет чёлку и набирает сообщение.Кому: Сахарок - я скоро буду, дедуля, жди. И печенье не трогать без меня!
Кажется, он определился с подарком. *** Мин Юнги зол и хочет убивать. Хотя бы потому, что ему с полуночи не дают уснуть. То Чон Хосок, который в трубку ржёт как конь и орёт поздравления, то сестра, которая поздравила точно по времени, когда родился её любимый братик – а это три ночи, между прочим! Но Тэхён, который часов в семь решил организовать завтрак в постель и что-то уронил с таким грохотом, что Мин тут же подскочил с постели и, ещё даже не до конца проснувшийся, побежал на помощь непутёвому тонсену, переплюнул всех. И ладно бы, если выходной, но нет же – пары никто не отменял, особенно в понедельник, когда профессор Ли готов угостить парочкой зачётов и срезов. А так как сегодня день рождения, то Юнги просто на двести процентов уверен, что без чего-то подобного не обойдётся. Поэтому придётся собрать всю свою волю и оставшиеся силы в кулак, одеться и выйти навстречу сегодняшним приключениям, которых хотелось бы избежать. Однако именинник, который собирался сегодня продавать душу дьяволу на лекциях, оказался приятно удивлён: не каждый раз тебя поздравляет вся твоя группа, а потом и весь поток. И даже педагоги, которых ты за три года обучения так ни разу и не видел, что даже немножко стыдно. Но Мин благодарит всех и каждого, кланяется и улыбается, принимая поздравления и небольшие презентики в виде подогнанных ручек и листочков с пожеланиями. Приятно до чёртиков. Юнги знает, что их всех кто-то специально подговорил это сделать. Подозрения, конечно же, сразу пали на Чон Хосока, у которого шило в заднице, да и лень из него особо не блещет. Однако друг не только сделал реально непонимающее лицо, так ещё и покрутил пальцем у виска, мол, «я что тебе, любитель заморочек что ли?» Тогда вариантов резко не осталось, потому что о его дне рождении знали всего пара человек, включая и самого Юнги. Для третьекурсника оставалось загадкой то, кто же мог проделать такую работёнку, предупредить всех. Кому не лень заморачиваться? Ким Тэхён. Имя, будто пуля в висок, вошло в голову плавно и резко. И Юн, улыбаясь собственной догадке, решил найти младшего и поблагодарить за то, что организовал всё в лучшем виде. Мину ведь действительно приятно, что из-за какого-то дня в году человек так трудится. Просто ради того, чтобы другому было приятно. Однако именинник не застаёт Тэхёна рядом с аудиторией, где у его группы проходит лекция. Не застаёт в столовой. И около библиотеки тоже. Его нет даже в медпункте и туалете, что говорить и о других местах. Если бы не пара, Юнги точно обшарил бы весь универ в поисках одного только человека. Но он спросил у Чимина, который Кима не видел с самого утра, и это уже начало настораживать. Потому что Мин точно видел, как младший собирался из общаги. - Чим, ты точно не знаешь, где он, или всё-таки пиздишь во имя спасения его зада? – парень смотрит на шатена грозно и предупреждающе. Потому что ложь карается очень жестоко. - Н-нет, честно не знаю. Он только сказал, что… - Что именно? - У него там какие-то проблемы, поехал разбираться. - Что за проблемы? - Я не знаю, Юнги, отпусти, воротник только с утра погладил. Мин, конечно, воротник отпускает, перед Чимином извиняется и тянется к телефону, чтобы позвонить своему тонсену, который пропал совершенно неожиданно. Однако вместо гудков слышится: - Телефон абонента вне зоны действия сети. Старший ругается про себя, однако решает оставить разборки на потом. Когда он придёт в общагу и останется с Тэхёном наедине. Там он уж точно отыграется и за поздравления, и за потраченные нервы. Только после пар Юн вспоминает про то, что, вообще-то, Тэхён никогда не выключает телефон. Да и вообще не должен был никуда идти сегодня, кроме как в универ. Поэтому звонит ещё раз, только позже и при Хосоке. Вместо гудков опять многозначительные слова и предупреждение об автоответчике. Юнги это начинает нравиться всё меньше. - Где эта мелкая пиздень носит свою тушку? - Когда ты так говоришь, ты похож на злобного такого гремлина, - Чон хохочет, пока не получает с локтя в бок. – Да ладно тебе, может, зарядить забыл или в метро застрял. - Да какого хера он в метро забыл? - Может, поехал тебе за подарком? – Хо играет бровями, отчего у Юнги желание треснуть возрастает в геометрической прогрессии. - Он, кстати, единственный, кому я разрешаю сегодня обойтись без подарка. Так что, Чон Хосок, - Мин надвигается на друга, понимая, что сейчас застанет его врасплох. - Где моё специальное издание Стивена Кинга, лошадиная ты жопа? Хо от своего друга убегает, уворачивается от пинков, как может и смеётся так заливисто, что Мин не может не ответить. Давненько они так не веселились, тем более, что почти без повода, ибо Юнги про книгу пошутил – ещё он подарков не требовал. И пусть он не знает, что Хосок её всё-таки купил. Юнги хотел заехать в общагу, чтобы подождать там Тэхёна, однако Чон все планы переменил ровно в тот момент, когда после пропустить парочку чашек кофе, ибо «традиции нарушаешь, мелочь». Мин только раз, конечно, но всё равно что-то не даёт покоя и мешает до конца расслабиться. Поэтому, когда заказывает обычный эспрессо, не может не пооткровенничать перед своим другом. - Чёрт, я за Тэ переживаю, честно говоря. - Так, прекрати ссать. Я уверен, с ним всё нормально. Может, с братишкой решил повидаться. Забыл уже, что у него в универе брат тусуется? - Не особо и помнил, конечно, но… он бы предупредил. Хосоку не нравится молчать, когда он знает абсолютно всё. Но он обещал молчать, поэтому сейчас стоически держится и потягивает свой гляссе через трубочку, как истинная «мадемуазелька». - Слушай, Юнги-я, он же видел, что ты звонил, значит, перезвонит. Я уверен. Тэхён ведь хороший парень, сознательный. Тем более, что ты для него не просто сосед. И уже давно. Мин прекрасно понимает, что здесь всё не так просто. И прекрасно понимает, как к нему относится Ким. Он и сам этого долбоящера обожает больше хип-хопа и Старкрафта. Не побоится даже того, что у него это уже нечто большее, чем влюблённость. Просто не понимает, в какой момент всё зашло так далеко и почему он не останавливается. Из раздумий его выводит телефонный звонок. На дисплее «Ебантёнок». - Хён, можешь ругаться, - слышно, что Тэхён сейчас улыбается, так что вся серьёзность становится какой-то неубедительной. - Ты за прогулы точно получишь когда-нибудь. По первое число. - Да-да, я знаю. Но послушай только, - Юнги слышит возню на заднем плане, много голосов, а затем и Чимина с его: «Ну скоро они там уже? Всё готово давно». – Мы ждём вас с Хосоком-хёном, так что подъезжайте скорее. Мне тебе ещё подарки вручать. И отключается. Вот так просто берёт и, ничего не объяснив толком, бросает трубку. Юнги готов рвать и метать за такую наглость, но она же, отчего-то, греет. - Слушай, мне тут сказали, что нас ждут. - Ну наконец-то! – Хосок встречается с недоумевающим взглядом напротив. – Да, я всё знал, да, потом вставишь мне, но это ради благой цели, принцесса. - Я даже не сомневаюсь, заговорщики. Конечно же, Чон настоял на том, чтобы они дошли до квартиры пешком. В конце концов, и погода хорошая, и день приятный, и вообще, какой солнышко красивое и «Юнги, ты бесишь, когда такой хмурый». Юнги долго не церемонился – использовал друга в качестве средства передвижения. И это не потому, что он зовёт Хосока лошадкой, вовсе нет. Так, жеребёнок. Нельзя сказать, что шли они долго, но у именинника явно замёрзли пальцы, а ещё солнце начало уже садиться и окрашивать небо в красновато-рыжие тона. Юнги нравится, он мурчит довольно и хочет уже прикрыть глаза, наслаждаясь поездкой, однако его спихивают со спины так, что он чуть не приземляется прямиком на пятую точку. - Какого ху..? - Приехали, наездник. Поднимайся и вперёд, навстречу своей Джульетте. Сломя голову, Мин, конечно, не бежал. Однако уже предвкушал встречу с Тэ, который наверняка надел что-нибудь миленькое и праздничное, а посему будет опять сводить с ума. Так что, пытаясь унять внутреннюю дрожь, улыбается и потирает руки. А затем больше, чем ахуевает. Когда дверь открывает… - Мама? - Юнги! – глаза женщины начинают светиться от радости. – Проходи скорее, мы тебя заждались уже! Парень проходит в квартиру, совершенно не осознавая суть происходящего. В голове пытается сложиться паззл, но чего-то явно не хватает, потому что родители с сестрой явно должны быть сейчас в Тэгу, а не здесь. Да и сама квартира не должна быть украшена шариками и другими украшениями. В довершении ко всему, Тэхён, который выходит откуда-то из кухни, не должен наспех снимать фартук и вытирать лицо от муки. В квартире совершенно очевидно пахнет любимым пирогом. Юнги стоит и смотрит на всех, округлив глаза. Он просто не может сейчас поверить в происходящее, потому что такого не было, пожалуй, ещё ни разу в его жизни. Чтобы родители приехали, да ещё и встретились с его друзьями ради того, чтобы просто поздравить с днём рождения. Он, если бы не был человеком, привыкшим держать себя в руках, расплакался бы от того, насколько благодарен за такое. Как только Хосок пускает в ход хлопушку, все начинают дружно кричать поздравления, хлопать в ладоши и петь известную песенку. Объятия, тёплые слова, вручение подарков, всякого рода свистульки – всё как-то завертелось калейдоскопом перед глазами, так что виновник торжества едва успевал за всем следить. Родители, которые подарили целую упаковку натурального кофе, принялись тягать за щёки и причитать, ведь «как ты вообще такой худой передвигаешься?» Сестра вручила огромного плюшевого Кумамона, с которым Юнги явно будет спать, несмотря на свои далеко не двенадцать лет. Хосок, который вручил эту злополучную книгу, а в ответ получил подзатыльник и слезу, которую тут же смахнули. - Ты меня просто до слёз тронул, боже. Ты серьёзно мне её подарил. - А ты думал, что я не замечу, как ты на неё смотришь? Ещё чего. Мы с Чимином выбирали, так что… считай, что это всё благодаря ему. Последним на очереди был Тэхён, который явно волнуется больше положенного. В конце концов, он не знает, не прогадал ли с подарком. - В общем, - он сглатывает и достаёт из-за спины красиво украшенную коробочку, не особо большую и довольно плоскую, - я не знал, что тебе понравится, очень долго ломал голову над подарком, но всё же, вот. И протягивает ему подарок. Юнги смотрит на вещь в своих руках, а затем переводит свой взгляд на Тэхёна, сейчас такого милого, домашнего и такого невероятно красивого, что не может удержаться и обнимает его. - Спасибо тебе за всё сегодня. Ты ведь постарался в универе? - Ну, есть немного, - Ким смущается и улыбается кротко. – Было не так сложно предупредить всех. - А с родителями? - Я им позвонил. И встретил их тоже я. Поэтому пропустил пары, прости. - Ничего. Ты ведь не просто так это сделал. А ради… - Ради тебя, Юнги, - Тэ немного отстраняется от старшего и тепло улыбается ему. – Только ради тебя. - И за это тебе тоже спасибо. Юн треплет младшего по волосам и улыбается в ответ также ласково и тепло. Ему, на самом деле, можно было и не устраивать такого праздника, хоть это и очень приятно. Для Юнги главным подарком является сам Тэхён, чудесный, немного странный и совсем ещё маленький, словно ребёнок. Но такой родной и… Любимый? - Все за стол! – командует Миссис Мин и следит, чтобы каждому досталось тёплое местечко. Всё-таки, должно же наконец наступить время праздничного ужина. *** - Ты вообще видел, как Хосок наебнулся? - Да там только слепой бы не увидел. И то, услышал бы. Юнги смеётся, довольно громко и заразно, так что Тэхён подхватывает следом, вспоминая эту сцену эпичного падения. Алкоголь приятно затуманил голову, при этом совершенно сохранил здравый смысл и понимание действительности – всё так, как надо. Пришли они, конечно, поздно, но с комендантом они договорились тут же, так что никаких проблем с этим не было. Родителей тоже не пришлось куда-либо заселять, ибо Чимин с Хосоком предоставили им ночлег в виде своей квартиры. Да и в целом всё прошло как нельзя лучше. Юнги с удовольствием будет вспоминать свой двадцать третий день рождения, потому что его устроил самый чудесный человек. Тэхён приобнимает его за плечи, когда они проходят в блок, а затем заваливаются и в свою комнату, чтобы раздеться и, вроде как, завалиться спать. Ким нехотя отстраняется и улыбается широко, по-особому квадратно, как он обычно это делает. А Юнги просто наблюдает за тем, как младший отходит к шкафу, как стягивает с себя свитер и как вытягивается при этом струной. Возможно, алкоголь всё-таки не просто взбодрил. - Тэхён-а, - Мин немного хрипит, сглатывая от открывшейся картины, однако сейчас старается держать себя в руках. – Ты сегодня такой красивый. - Я для тебя старался, - Тэ не выглядит смущённым, однако его улыбка не выглядит просто благодарственной. Есть что-то ещё, отчего внутренности затягиваются узлом. - Тэ… Старший медленно приближается к своему тонсену, стараясь не смотреть ему в глаза. Он боится показаться сейчас слишком открытым, слишком слабым и зависимым, потому что и правда уже не сможет без Тэхёна. Он тянется пуговицам на рубашке и по одной вынимает каждую из своей петли, делая всё нарочито неторопливо, будто оттягивая то, о чем можно будет потом либо пожалеть, либо вспоминать ещё очень долго. У Кима от таких действий хёна всё внутри сворачивается и щекочется, не давая спокойно наблюдать. Дыхание учащается от предвкушения, потому что всё явно идёт в не совсем невинное русло. И Тэхёну это даже нравится, в какой-то мере, потому что он хочет этого не меньше. Потому что именно сегодня он хочется подарить всего себя. - Хён, - получается немного сипло от нахлынувшего возбуждения, но Ким старается продолжать уверенно, чтобы не вызывать подозрений, - я просто… Ох! Младшего начинает потряхивать, когда Юнги припадает губами к основанию шеи и втягивает солоноватую кожу. Его пальцы, немного прохладные, раздвигают подолы рубашки, цепляются за юношескую талию и притягивают ближе, теснее, так что теперь Тэ совершенно некуда себя деть. Он лишь выгибается дугой, запрокидывает голову, оголяя бронзовую шею и подставляя её под поцелуи-укусы. - Можешь сделать для меня ещё один подарок, Тэхён-ни? – Юнги невесомо целует в адамово яблоко, а затем оставляет след от губ выше, на линии челюсти. – Я понимаю, что многого прошу, но… - Я тоже тебя люблю, Мин Юнги. Тэхён накрывает чужие губы своими и сминает, так трепетно и нежно, что у старшего сердце почти болезненной ёкает в груди. Старший одним движением избавляет Тэ от рубашки и поглаживает его руки в попытке успокоить. Только вот у Кима сердце застряло где-то в районе горла – пульсирует и не даёт нормально дышать из-за волнения. Он понимает, что, рано или поздно, это должно было случиться. И сейчас он как никогда готов. Он подталкивает Мина к кровати и валит его на спину, сам устраиваясь сверху. Вновь целует, но уже с напором, оттягивая зубами нижнюю губу и заставляя хёна прошипеть прямо в рот. Юнги по-хозяйски кладёт руки на ягодицы Тэ и сжимает их с чувством, заставляя того коротко простонать и выгнуться. Тэхён не теряет времени, пока расправляется с одеждой на старшем: трётся своим задом о его уже возбуждённый член и ловит от этого какой-то совершенно мазохистский кайф, потому что терпеть становится трудно. - Блять, Тэхён, - Юнги рычит и подминает тонсена под себя, расправляясь с ремнём на его брюках и стягивая их с бёдер. Он медленно выцеловывает дорожку от места за ушком к соскам, огибает их, пока рука свободно пробирается под ткань нижнего белья. Тэ задерживает дыхание, когда Мин готов начать растягивать, однако тут же останавливает его. Юнги и правда не понимает, когда Ким вновь оказывается сверху, а затем приспускает с него боксеры. - Я сам, всё сам, - заверяет младший и вбирает красноватую, сочащуюся смазкой головку, выбивая из Юнги первый глухой стон. Мин не понимает, что именно сам, но соображать сейчас не может, когда внизу творится что-то фееричное и невообразимое: ему слишком приятно, слишком хорошо сейчас, чтобы нормально соображать. Когда Тэ вбирает член почти полностью, у Мина перед глазами становится слишком темно – он чувствует, как оргазм подступает, однако сказать что-либо не в состоянии из-за головокружения и сбитого дыхания. Юн уже действительно готов кончить, но у Тэхёна планы резко меняются – он выпускает член изо рта и смотрит на Мина, зажимая член у основания. Бледно-розовые волосы, пунцовые щёки, прикрытые веки и нескрываемая дрожь из-за неполученной разрядки действительно выглядят завораживающе. Ким не хочет скрывать, что ему нравится доставлять удовольствие своему хёну. Нравится осознавать, что именно он доводит его до грани. Юнги слабо соображает, потому что его колотит от оргазма, едва не накрывшего его, однако уже отступившего. Всё тело напряжено и жаждет получить разрядку, но Тэ лишь продолжает сжимать член у основания и что-то делать. Только когда старший слышит сквозь пелену хлюпающий, пошлый звук, то понимает, к чему это «сам». Ким честно боится делать это сам, не понимает и не представляет, что делать дальше, пусть и представлял себе это много раз. Он мешкает, чем пользуется Мин, когда снова меняется с ним местами. Он глядит в глаза, в самую душу, такую разворошённую из-за того, что сейчас испытывает Тэ. Однако младший доверяется, кивает согласно и хватается за чужие плечи, когда Юнги неспешно входит в него, недостаточно растянутого. Больно и неприятно. Тэхён сжимается весь, сопротивляясь тому, что в него входят, однако Юн целует его в нос и шепчет совсем тихо, прямо на ушко: - Спасибо тебе за то, что ты появился в моей жизни. Входит медленно, с каждым разом давая привыкнуть младшему к тому, что в него что-то проталкивают. Тэ очень узкий и горячий – уже от этого Мину срывает крышу по десятибалльной шкале. Однако он не смеет торопиться: толкается медленно и аккуратно, следя за реакцией тонсена. Киму не совсем приятно, однако уже не больно и совсем не пугающе. Он покусывает свою нижнюю губу и подаётся навстречу толчкам, отчего получается прочувствовать больше, пропустить глубже. Тэхён заходится стоном, когда старший пробует войти резче, царапает чужие лопатки и сдерживается, чтобы не быть слишком громким. Необычные, но доставляющие удовольствие ощущения разливаются по всему телу, так что Ким начинает входить во вкус и двигаться быстрее, подмахивать бёдрами. Юнги не может больше ограничивать себя, поэтому закидывает ноги Тэ себе на плечи, меняя угол проникновения. Входит уже увереннее и грубее, срывая с вишнёвых из-за укусов губ сладкие, хрипловатые стоны. Мин готов сцеловывать каждый из них, доставлять своему любимому больше удовольствия, поэтому не останавливается, продолжая входить в расслабленное, податливое тело, пока рука тянется к небольшому, стоящему члену. У Тэхёна уже не получается контролировать себя: он стонет в голос, когда хён начинает надрачивать ему в такт толчкам. Цепляется пальцами за розоватые пряди и оттягивает их в попытке выплеснуть эмоции, которые с каждой секундой усиливаются всё больше и больше. Юнги и сам чувствует, что близок к грани. - Я люблю тебя, Тэ, чёрт! Ким не понимает, в какой момент перед глазами становится темно, а самого его накрывает волной оргазма: слишком резко и неожиданно она пришла. Тэ чувствует, как по телу разливается приятное, расслабляющее тепло, а после к нему добавляется ощущение чужого, горячего семени внутри. Младший смотрит на Юнги, на его влажные пряди и покусанные губы, на затуманенный взгляд и тяжело вздымающуюся грудь и понимает, что всё бы отдал ради того, чтобы наблюдать за таким хёном не один и не два раза. Минимум всю свою жизнь. - Игра окончена, хён. Я победил. Только вот почему от этой победы не чувствуется радости? *** - Тэхён, что ты опять натворил, что прячешься у нас уже второй день? Чимин негодует, а ещё очень раздражается, потому что Ким целый день просиживает свою задницу у них дома и не удосуживается ничего толком ответить. Это довольно сильно бьёт по нервам и терпению, а ещё доброжелательности и прочей буйде. Конечно, если бы здесь был Хосок, он разговорил бы Тэ влёгкую. Но пока тот гостит в Кванджу у своих родственников, придётся делать всё самому. - Если ты сейчас не скажешь, я тебя как ебану этой поварёшкой. Будешь макароны перед глазами считать. Тяжёлая артиллерия у Пака всегда работала, тем более против сокурсника. Только вот Тэхён не знает, как начать этот разговор. Как сознаться в том, что ты поступил как последний придурок. Так просто не делают нормальные, обладающие хоть какой-нибудь логикой люди, и он прекрасно это понимает. Однако не хочет обманывать ни себя, ни кого-то другого. Потому что не хочет никому делать больно или давать ложную надежду. Или что-то отдалённо близкое к этим понятиям. Всё, на что хватает сейчас Кима: обнять собственные колени и уткнуться лицом прямо в них. Стыдно и страшно, потому что понимает, что потом не объяснишь ничего. Однако и молчать тоже неправильно, так ведь? - Я бросил Юнги, - звучит слишком глухо и невнятно, однако Чимину удаётся расслышать. Та самая поварёшка падает на пол.