rendezvous

Канун Сочельника пришёлся особенно загруженным для гигантского светящегося тысячью огней молла Harrods, что на Бромптон-Роуд. Джон Уотсон элегантно подал руку красивой блондинке с выразительными голубыми глазами, выходящей из кэба на припорошенный снежной крупой тротуар. Его спутница уютно куталась в кремовую норку, звонко заливаясь смехом от остроумных шуток статного капитана, а по совместительству, и самого завидного холостяка клиники святого Паттерсона. В это Рождество Джон остался один. Гарри укатила на все праздники в Прагу с новой пассией, по обыкновению, посоветовав не ждать её в ближайшие несколько лет. А значит, снова прикатит через три-четыре дня в его объятья, захлебнувшись очередным фатальным разочарованием. Шерлок гостил в родительском имении и, хоть и слал десять раз на дню сообщения с сигналами SOS, Джон не решился вторгнуться в их узкий семейный круг; к тому же Майкрофт намеревался познакомить родителей с неким таинственным избранником – появление Джона заставило бы семью вдвойне обрадоваться за остепенившихся чад. А они вовсе не пара – к чему разочаровывать родителей, да и частенько вздыхающего в последнее время друга. Даже миссис Хадсон в коем-то веки решила навестить кузину в Бристоле, упаковав почти половину своего гардероба в неподъёмный багаж, до сих пор помахивающий платочком вдовы в районе полувывихнутого плеча. О Джиме он запрещал себе думать, ему и так слишком тяжело далось их очередное громкое и, как Джон уже решил, последнее расставание. Постоянная ложь, нестыковки слов фактам, исчезновения без предупреждения на недели, сводящие с ума, патологическая скрытность человека – Джим не показывал документов, не знакомил с родственниками, не звал с собой на корпоративные мероприятия, в общем, ни во что не ставил их отношения, прозрачно намекая на истинное место Джона в его жизни. «Просто не лезь в это» - с усталостью и раздражением. «И как ты меня до сих пор терпишь?» - в попытке перевести в шутку. «Выслушай меня» - соскучившись и явившись с повинной (затем следует здоровенная порция новой лапши). «Пожалуйста, ни о чём меня не спрашивай», «Тебе не о чем беспокоиться», «Дай мне немного времени», «Поговорим завтра», «Это сложно».. Да он, что, наркоман? Игроман? Хастлер? Алиментщик? Шпион? Джон упрашивал, прессовал, вынюхивал, срывался – без результата. Он принял бы любую грязную правду, но терпеть даже самую красивую ложь он не собирался. А Джим не собирался говорить правду. Вот и вся любовь… И спасательным кругом, как ни странно, явилась его коллега по работе Сара Сойер, расспросами за чаем выяснившая, что Джон на Рождество один, и пригласившая его к себе – девушка так же осталась в праздник без компании. Конечно же, Джон понимал, что нравится Саре, и это скорее романтическое свидание с продолжением, нежели дружеская услуга. С другой стороны, жизнь продолжается, надо вновь и вновь давать шанс человечеству реабилитировать себя в глазах доктора – Сара вполне могла оказаться его человеком. А могла и не оказаться. «Пусть всё решит Рождество», - сентиментально заключил сам себе Джон. Итак, спутники рука-в-руке взлетели по ступенькам центрального входа и позволили моллу на несколько часов закружить себя в рождественской кутерьме. Они договорились, что совместно закупят всё необходимое к праздничному столу, выпьют чаю, проанализируют цены в интересующих магазинчиках до наступления грядущих распродаж и максимально повеселятся. Возможно кино. Танцы приветствуются. Сочельник предполагался совместным, в квартире Сары в живописном спальном Энфилде: готовка, кино, украшение ёлки. Насчёт того, уедет Джон после или останется, а если останется, то где будет спать, оба деликатно умолчали, дружно списав это решение на чудо Рождества. С подарками тоже поступили просто: Джон прямо спросил, чего бы хотела Сара, и сообщил о собственном желании. Так, кипу пакетов, завесивших доктора, точно игрушки ёлку, пополнил синий пакетик Swarovski с изящным браслетом в сияющей россыпи – для леди. И подарочный экземпляр двухтомника по геральдике Соединённого Королевства – для Джона. Идеально. Последним и самым важным делом стало посещение продуктового Waitrose. Через полчаса блуждания меж полок и стеллажей, их тележка до верха заполнилась всякой съестной всячиной, будто они не один вечер, а все каникулы намеревались предаваться чревоугодию. Они затормозили у полок с консервацией, советуясь и шутливо споря, зелёный горошек какой марки лучше приобрести: Джон настаивал на классе extra в стеклянной банке с датой консервации в июне, Сара голосовала за старый добрый Bonduelle в жести, просто потому, что он никогда не подводил. Тут в Джона бесцеремонно въехала чья-то тележка. Он обернулся и увидел спину возвышающегося детины, толкающего тележку, примостив на пластиковую ручку джинсовый зад. - О! – прозвенел парень, обернувшись и наконец, заметив Джона. – Я вас не задавил, мистер? – Зима, а человек в майке и демонстрирующих колени джинсах, которые вызывающе провисают, приоткрывая дорожку ниже пупка. - Всё в порядке, не беспокойтесь, - нашёлся Джон, немного смутившись. Есть такой тип до неприличия красивых людей, на которых стесняешься пялиться – будто они могут понять твою заинтересованность и посмеяться над очередным «прибывшим в полку». Глупость, конечно. Аполлон тряхнул светлой гривой, вновь рассыпавшейся на ключицы, поправил красные рожки на голове и объехал Джона с Сарой на тележке с единственным арбузом, толкаясь одной ногой о деревянный пол и демонстрируя ямочки пониже поясницы. В следующую секунду из-за стеллажей вырулил торопящийся за «майкой» странноватый человек – в деловом костюме и огромной зелёной шляпе, какие напяливают в день святого Патрика или на футбольные матчи рыжие бесноватые «микки». Человек держал плечом телефон, изучал этикетку на бутылке вина в свободной руке и ещё что-то успевал покрикивать своему спутнику: - Тедди-бой, ты опять на кого-то наехал? – на Джона уставились внимательные глаза Джима, оценивающие того с головы до ног и быстро переметнувшиеся на Сару. Опять эта снисходительная однобокая улыбка, будто обличающая в запретной шалости. - У леди отличный вкус, - промурлыкал Джим баночке в руках Сары, галантно приподнимая шляпу. Нашёл её глаза и подмигнул. – Никогда не подводил. - Джимми, чего копаешься, ну? – снова нарисовался полуголый бугай, закидывая в тележку упаковки с несколькими сортами орехов. – Опять завалимся под закрытие, как в прошлый раз! Пошли, пошли! – он протянул руку, загребая воздух и кусая и без того крупные губы. Джим отвернулся от парочки и в том же темпе и позе зашагал дальше, пафосно скандируя рождественские стишки: В Рождество все немного волхвы. В продовольственных слякоть и давка. Из-за банки кофейной халвы производит осаду прилавка грудой свертков навьюченный люд: каждый сам себе царь и верблюд. - Я его знаю! – вскинулась, отмерев, Сара. Джон напрягся и вопросительно уставился на девушку. – Это Тарзан. Ну, фильм недавно вышел – неужели не смотрел? – Джон только качнул головой, зарывшись в собственные мысли и непроизвольно поправляя воротник куртки.

***

Джеймс помог Тео усесться в авто, предварительно накинув на него свой пиджак – не хватало ему ещё для полного счастья выслушивать дома причитания Морана о соплях младшего братца. - Тот милый хоббит.. – с усмешкой протянул Тео, дыша на ладони. - Он так пристально смотрел на нас. Кто это был? Твой знакомый? - Мой… - Джеймс запнулся, запутавшись в определениях и с раздражением отмахнувшись, зарылся в телефон, как бы намекая об окончании разговора. - И давно вы расстались? – не унимался Тео, изображая кривую ухмылку и выбивая дробь на колене. - Не общаемся третий месяц. – Джеймс задумался, смотря сквозь собеседника и выпятив нижнюю губу. - Он подумал, что я тебя трахаю. Младший Моран заразительно рассмеялся с пошловатым оханьем. - Кстати сказать, - облизнувшись, сверкнул глазами Тео, - а почему это не так? Мориарти придушено закашлялся от такой неприкрытой наглости, соперничающей разве что с его собственной. - Мне пока что жизнь дорога! - в «ужасе» воскликнул Джеймс, расплывшись в улыбке и в красках представив разъярённую громадину Морана-старшего: любовь всей жизни сношает ненаглядного младшего братца. Буриданов осёл так и вымрет на месте, не решив, кого же первого укокошить. – Но, на самом деле, всё гораздо сложнее, дорогуша.. - У тебя, что, комплексы, Джимми? – Тео наклонился поближе, доверительно заглядывая в глаза. – Не верю, что это про тебя. Только представь – крутой лондонский мафиози и его денди. Твои враги обзавидуются такому трофею, - он распахнул узкий пиджак и плавно оттянул в сторону лямку майки на рельефе плеча. - Мы с тобою монтируемся даже хуже, чем Онегин и Ольга, - без интереса пробормотал Мориарти, снова пробегаясь глазами по тексту в телефоне. - Только давай без этого, ладно? Если я актёр, то это не значит, что я должен наизусть знать мировой кинематограф! – картинно возмутился Тео. - Я уже взрослый дядя, Тедди, - Джеймс нахмурился в телефон, стараясь звучать дружелюбно, - и прекрасно понимаю, чего я хочу и с кем я этого хочу. Как бы тебе так получше объяснить, чтоб ты понял? – Телефон, наконец, скользнул в карман брюк. - Хорошо, представь, что однажды ты стал директором магазина игрушек, и теперь абсолютно все они в твоём распоряжении: давно желанные, те, что были у твоих друзей, а тебе не по карману, последние навороченные новинки. И ты можешь в любой момент снять с полки любую из них - играть как угодно долго и даже называть своей. Проходит совсем мало времени, когда тебе это надоедает, и ты начинаешь мечтать об особенной игрушке, созданной специально для тебя и под тебя. Уникальной, бестиражной. И ты находишь такую игрушку, потеряв всякий интерес к хламу на полках своего магазина. Если однажды ты её потеряешь, то едва ли сможешь с тех пор в принципе наслаждаться игрой. Порой ты будешь доставать что-то яркое с полки, отдалённо похожее на ту, настоящую, но и это не даст тебе даже иллюзии того счастья, а лишь отвращение и к китайской бутафории, и к самому себе. И в какой-то момент ты предпочтёшь вообще не играть. - Так, если я правильно понял, твоя идеальная игрушка сейчас у той блондиночки с третьим размером? Это так печально, Джимми! – Тео хищно расхохотался, демонстрируя красивые зубы. - Мимо, - бесцветно буркнул Джеймс, тут же перейдя на шипение. - Джон целиком и полностью принадлежит мне. Я всего лишь немного ослабил поводок – пусть малыш развлекается. Эти неблагодарные людишки.. Мне постоянно приходится их заставлять, манипулировать, давить – не хватало ещё и в личной жизни этим заниматься! Я уважаю себя, и хочу быть с человеком, который этого хочет не меньше меня, пусть даже таким витиеватым путём. – Джеймс достал из тайника на потолке непочатую пачку и закурил. - Он вернётся, я слишком хорошо знаю Джона. А после сегодняшней встречи, думаю, он объявится уже на следующей неделе, хотя, не удивлюсь, если он порвёт с крошкой Сарой уже сегодня. Прямо у полок с горошком, - мечтательно заключил он, потянувшись. - Твои слова да Богу в уши, - задумчиво протянул вмиг погрустневший Тео. Ни по каким клубам они, разумеется, не поехали. Джеймс и так весь день пронянчился с младшим Мораном, по просьбе старшего, чтобы тот не влип в историю, развеялся немного и был возвращён в надёжные руки родителей в целости и сохранности. Они сходили на матч NBA, накупили Тео целый шкаф шмоток на Оксфорд-стрит, зашли в пару казино, где мальчишка похоронил фразу о том, что «новичкам везёт», за полчаса спустив все оставшиеся наличные Мориарти. В общем, день удался на славу, хотя вряд ли Себастьян одобрит их маршрут – он считает полезным для мелкого хождение по театрам и вернисажам, напрочь не разбираясь в потребностях и психологии старшего юношеского возраста. На повышенных тонах Джеймс объяснил упрямцу, что Рождество – праздник семейный, и встречать его они будут дома, а не в ангаре за городом, сотрясающемся от грохота R&B. На что Тео надулся и потребовал отвезти его в ещё один, последний магазин.

***

Сочельник пролетел одним махом - бесконечные переговоры и пара важных встреч; к вечеру Мориарти уже был выжат, как лимон. Надувшийся Тео весь день провёл в четырёх стенах под неусыпным присмотром охраны: уничтожал холодильник и рубился в Dota 2. ..Попавший домой только к полуночи и разомлевший после ванны Джеймс, с головы до пят замотавшийся в халат, прошлёпал босиком в гостиную – Рождество без глотка виски не Рождество, а он уважал традиции. Наконец, войдя в спальню, он было потянулся к выключателю, как вдруг его глазам предстала картина, достойная кисти Босха: сам архангел Михаил возлежит на его простынях в огненных всполохах света. Хорошенько протерев глаза, он посмотрел снова и на этот раз увидел двухметрового детину в чём мать родила, прикрытого лишь маленьким ошмётком ткани, измазанного вместе с волосами в сусальное золото и с крылышками Victoria's Secret за спиной. Чёрный шёлк эрральди, что ему прямиком поставляют из индийского штата Асан, уже покрылся пятнами золотой пыли и сломанными перьями. В завершение к учинённому мракобесию, небесное создание хватало попеременно за нос и за яички его и без того недружелюбного сонного бультерьера. Свечи плавились прямо на прикроватный ноутбук, чёрно-белый кафель и мех покрывала, сброшенного на пол. Убийственно! Наконец, Тео заметил его, подрываясь на постели во весь рост и протягивая ему руки, видать, в обещании неземного наслаждения. Мориарти осклабился во все тридцать два, скинув халат, и направился к кровати. Не снижая скорости своего движения, он аккуратно обошёл её и свернул в гардеробную. За ремнём.

***

- Ненавижу! – вскричал рыдающий Тео, выбегая из подъезда на Пикадилли как был, – в золотой краске, одной набедренной повязке и крыльями за спиной. Морозный воздух сотрясал мерный гулкий бой на Часовой башне, сменившийся залпами салютов, хлопками бутылок с шампанским и поздравительными криками высыпавших на улицы англичан. - Что случилось? – затормошил его за плечи опоздавший к полуночи Себ, только что слезший с мотоцикла и ещё пахнущий свинофермой, порохом и дымом. - Он.. он отмудохал меня ремнём!.. И сказал, что я похотливая блядь! Что знает все мои фразочки и ужимки наперёд! Что я конвейерный товар, и моё место… - Моран-старший обнял брата, возвращая в дом - для воспитательной беседы. Это Рождество просто обязано было стать лучшим за последние годы, встреченное в мирной обстановке в кругу семьи. - Ненавижу! – воскликнул Джон, за мгновение до того, как с криком кончить в податливую Сару. Сорвал презерватив и рухнул сверху, тяжело засопев, а после перейдя на смачный храп. Признаться, последним, чего Сара ожидала от Джона было то, что он так напьётся в главный праздник года и их первое свидание, а потом будет так резок и даже груб. Сначала всё шло очень даже отлично - Джон галантно менял фильмы на маленьком домашнем проекторе, поправлял плед на ногах Сары и подливал ей вина, без умолку вещая из кухни подробности последних расследований и истории военных похождений бравого капитана Уотсона. Хотя ещё с утра он был немного на взводе, это не помешало ему приготовить отличного гуся, всевозможных закусок и абрикосовый торт с заварным кремом, увенчанный звездочками физалиса. Но, как оказалось, подливал вино он не только ей – к девяти доктор, покачиваясь, ушёл принимать ванну; в десять лежал у неё на коленях под бёртонский «Кошмар перед Рождеством»; в одиннадцать хлопнул виски и прямо на диване жёстко трахнул Сару во всех порнографических позах, пыхтя проклятия, истрепав причёску и оставив на теле россыпь синяков. Закончил вот этим странноватым «ненавижу» аккурат с боем полночного Биг Бена в телике. Идеальный мужчина! А в это время в апартаментах на Пикадилли Джеймс Мориарти недовольно бурчал и ворочался с бока на бок, сетуя, что уже которое Рождество проходит из рук вон плохо: он потерял близкого человека и перессорился со всеми, кем только мог. Правду говорят, что характер формирует судьбу! - Да, что ж такое?! – Наконец, он выбрал удобную позу, обняв похрюкивающего во сне Бакса и натянув чёрную атласную маску для сна. – С Рождеством, Джим.

***

Вопреки ожиданиям Мориарти, Джон не объявился ни на следующей неделе, ни в последующие. Считающий себя честным человеком, доктор тем же утром предложил Саре встречаться, мысленно сгорая от стыда от воспоминаний их первой ночи, которую он лишь частично мог воспроизвести, но по внешнему виду и загнанному взгляду девушки не трудно было догадаться – перегнул палку. И всё из-за Джима! Как ни странно, Сара сразу же согласилась и даже сердечно поблагодарила за незабываемый праздник, словно он был долгожданным Сантой, исполнившим сразу все её заветные желания. Но-ho-ho!! Всё было по-настоящему замечательно и правильно, но через месяц что-то просто выстрелило в голове(?) доктора, и он без объяснения причин порвал с Сарой, сказав, что дело только в нём, а она заслуживает куда более достойного человека. Словом, все те слова, которые влюбляют отвергнутую женщину уже напрочь и без оглядки. В Джоне будто бы сработал некий часовой механизм, в один момент сдетонировавший и разнёсший к чертям весь тот крепкий форт нормальной жизни, что он, как старательный муравей, начал возводить. Бомба с оттиском «Джим», и этим всё сказано. - И сколько вы ещё собираетесь мучить бедного дока? – перегнувшись через плечо сидящего в кабинете Мориарти, Моран рассматривал разложенные на рабочем столе фотографии с камер видеонаблюдения супермаркета Waitrose. 19:32 p.m. Джон стоит у полок с горошком, читает этикетки на банках. 20:48 p.m. Джон меряет шагами пятачок около стеллажа с консервацией на отрезке трёх метров. 22:10 p.m. Джон спит, сидя на полу, привалившись к полкам и накинув на глаза капюшон спортивной куртки. 23:45 p.m. Джона выводит охранник, поддерживая под локоть и говоря что-то по рации. И так уже вторую пятницу непривычно заснеженного лондонского февраля. - Пусть помучается, - мурчит Джеймс, пальцами гладя изображение доктора на негативе. – Это будет его расплата за мои нервы. За три месяца, что я засыпал на ледяных простынях и месяц, что я просыпался на мокрой подушке. - А если он снова найдёт себе кого-нибудь? Плюнет на ваше упрямство и найдет! – не унимался Моран. - Не найдёт. Посмотри, каков романтик – ждёт меня на том же месте и, могу поспорить, в той же безобразной шляпе. Всю неделю терроризировал Бартс и нашу опечатанную квартирку. Джон упёртый, он будет ходить сюда до потери пульса. А если вздумает найти, ей-богу, я сам сверну ему шею, - нежно выдохнул Джеймс, пряча фото во внутренний карман пиджака. - Эх, Мориарти, чувствую, и в этот раз вы с доком просчитаетесь. Ставили на то, что к вам вернётся, а он встречаться с дамочкой начал. И теперь, если вы… - Делами займись! – рявкнул босс, стукнув кулаком по столу. – И, Моран.. – добавил он тише, - достань билеты в Ла Скала на следующую пятницу. И забронируй номер для новобрачных в той семизвёздочной ночлежке около Дуомо, - закончил он почти шёпотом.