Лекарство от любви

Рочестер приходил еще дважды. Он не забыл свою Огненную Птицу и не перестал ждать ее очередного возрождения, но Миранда и не давила на него с этим. В конце концов, Джин действительно могла в любой момент воскреснуть, и тогда всю работу с Рочестером придется начинать сначала. Что он действительно перестал делать, так это бросаться с кулаками на мужа своей почившей возлюбленной каждый раз, когда его увидит. Теперь он бросался на него через раз, а то и ограничивался словесными оскорблениями, и вот это уже можно было считать терапевтическим успехом. Миссис Аддамс удалось убедить Эда в том, что вдовствующий мистер Саммерс не имеет никакого отношения к выбору Джин, потому что делает этот выбор она сама. Впрочем, Миранда не питала иллюзий и на этот счет. Как только Джин появится на горизонте, эти двое снова сцепятся друг с другом. Спустя несколько сеансов Миранда перестала напрягаться в присутствии Рочестера, у нее даже практически получилось забыть о том, что он мутант, поскольку проблемы у него самые что ни на есть человеческие. Но, как оказалось, расслабилась она рано. В одно прекрасное утро, открыв кабинет своим ключом, она обнаружила у окна высокого человека в сером плаще, половину лица мужчины закрывали массивные очки с темно-красными стеклами. На этот раз с узнаванием проблем не возникло – этот парень мелькал по телевизору чаще, чем «Сникерс». Что он здесь делает? Маловероятно, что Рочестер подсел к нему с кружкой пива и сказал что-то вроде: «Эй, дружище! Хочешь, посоветую хорошего психотерапевта?» — Когда Логан бросается на меня с когтями, я знаю, что делать, — игнорируя приветствие, проговорил он. — Но когда он молча пьет пиво и смотрит телевизор, мне кажется, что у меня под боком бомба замедленного действия. Я руковожу боевой группой, мадам. Я должен знать, что все под контролем. — Контроль… — задумчиво протянула Миранда. — Да-да, контроль — это то, что вы умеете лучше всего и в то же время абсолютно не умеете. — Простите? — Мое время стоит денег, — она положила сумку на стол и уселась в свое кресло. — Сотня в час, мистер… — Я не собираюсь играть в ваши игры. Я пришел сюда узнать, что вы сделали с Логаном. Мне не нравится, когда кто-то роется в мозгах моих людей, если это не Ксавье. — Единственный клиент, о котором я могу говорить – это тот клиент, с которым я в данный момент разговариваю. Врачебная тайна, знаете ли. Так что сотню на стол, мистер Гуд, или приводите своего Ксавье. К этому моменту Миранда уже знала от Эда кое-что об этом человеке и его отношениях с другими членами команды. Он никогда не позволит Ксавье узнать, что облажался, тем более, если облажался с пожилой афроамериканкой, медицинская страховка которой давно не покрывает ее старческие болезни. Есть еще Эмма Фрост, к помощи которой он может прибегнуть в крайнем случае, но Логан и ее описал в красках. Она поможет, но сопроводит это уничижительным комментарием вроде: «И это женщина, ради которой ты меня позвал? Я разочарована, Скотт!» Прожечь в ней дыру Циклопу помешает железобетонный образ хорошего парня, над которым он работал полжизни, так что худшее, что может случиться – он уйдет. Этот вариант абсолютно устраивал миссис Аддамс. Еще один Рочестер ей был не нужен. Одного хватало за глаза. Но человек, которого по телевидению упорно называли террористом, уродом, главарем мутантов-головорезов, степенно сел в кресло, расстегнул бумажник и достал сотню. Миранда сделала глубокий вдох. Этот мужчина не просил помощи, он бросал вызов. — Итак, Робин. Я уже кое-что знаю о вас из новостей и от нашего общего знакомого, так что поправьте меня, если я ошибаюсь. Начиная с подросткового возраста вы владеете сверхъестественными способностями, которые не можете контролировать. Вы руководите формированием, которое время от времени участвует в боевых действиях, уровень стресса, который вы испытываете каждый день, даже вообразить себе сложно. Ваша жена умерла не больше двух месяцев назад, и все бы ничего, если бы она не повторила этот трюк уже несколько раз. Ваша нынешняя пассия далеко не в восторге от сложившегося положения. И при всем вышеперечисленном вы обращаетесь к психотерапевту только после того, как вас ПЕРЕСТАЕТ ежедневно атаковать парень с ножами в руках. Я должна сделать из этого вывод, что Логан для вас важнее всего вышеперечисленного? Продолжительная пауза. Миранда глубоко вздохнула. — Это была провокация. — Я заметил. — По вашему лицу этого не скажешь. — У меня целая школа одаренных детей, мадам. Поверьте, вы ничего не знаете о провокациях. Тяжелый клиент. — И я не понимаю, с какой стати вы называете меня Робином Гудом. Это глупо и совершенно не смешно. Вы можете обращаться ко мне по моему кодовому имени - Циклоп. — Вам нравится это имя? — Я привык. — Кто вам его дал? — Наследство старшей школы. Никто не может спокойно пройти мимо парня в очках и не придумать чего-нибудь в этом духе. — То есть у вас не вызывает совершенно никакого возмущения кличка, которая уже более десяти лет ежедневно напоминает вам о вашей физической неполноценности? — Одаренности, мадам. — Если бы вас звали, ну… не знаю… «Красный стрелок», «Смотрящий»... да каким угодно именем без оскорбительного оттенка, я бы поверила, что речь идет об одаренности, но циклоп – это гигант, которого обманули и ослепили. Слепой лидер — это не впечатляет, ничего удивительного, что у вас проблемы с дисциплиной в команде. Ни один мускул не дрогнул на его лице, догадаться о чем он думает невозможно. И дело даже не в очках, Миранда была уверена, что взгляд за ними также не выражает ни страха, ни гнева — ничего, с чем она могла бы работать. Это был рыцарь в доспехах такой толщины, что ни иголки иронии, ни стрелы сарказма, ни копья насмешек его не достигали. Миранда поймала себя на мысли, что Эд по сравнению с ним просто душка. Гнев изливался из него свободно: он кричал, рычал, ругался матом, бил кулаком по столу, взмахивал руками — словом, вел себя, как живой человек, которому больно. Робин не вел себя никак. Отлично. Пусть мистер Гуд знает, насколько хорош. — Я должна признать, что впечатлена вашим умением контролировать себя. За последние пятнадцать минут я подозревала вас в гомосексуализме, подняла на смех ваше имя и подвергла сомнению ваши лидерские способности. Вы не отреагировали ни на один выпад, хотя, несомненно, могли бы — с Логаном вы прекрасно понимаете друг друга в этом плане. — Я не бью женщин. — Разумеется, вы же мистер Гуд. Собственно, у меня к вам остался всего один вопрос: за этими очками вообще есть кто-то живой? Никакой реакции. — Знаете, я начинаю понимать, почему вы так любите телепатов. Неспроста трое значимых людей в вашей жизни обладают этим даром: ваш наставник Ксавье, ваша временно почившая жена Джин и временно ваша девушка Эмма. Они попросту единственные, кто могут пробраться за ту стену, о которую бьюсь я. Они единственные, с кем не нужно разговаривать, они все понимают и так. Без дара телепатии пробраться в ваше сердце невозможно. Там не три стальных обруча, там противотанковый щит, что не удивительно, учитывая, что вам пришлось пережить в детстве и юности. Никакой реакции. — Я не могу даже вообразить себе, как сильно вы страдали, потеряв Джин — она была не просто вашей женой, она была всем. Ее смерть повергла вас в абсолютное, тотальное одиночество, поскольку просить помощи было не у кого, да вы и не умели никогда этого делать. Если бы вы не повстречали Эмму так скоро, держу пари, сошли бы с ума в своем панцире. Но потом Джин вернулась, вам пришлось выбирать, и Эмма была задвинута на второй план. К слову, она будет отвергнута столько раз, сколько Джин будет возвращаться, если вам интересно мое мнение. — Нет, — Мистер Гуд поднялся с кресла и направился к выходу. — Мне абсолютно неинтересно ваше мнение. Сдачу оставьте себе. Услышав грохот захлопнувшейся двери за спиной, миссис Аддамс с облегчением выдохнула, ей понадобилось менее получаса, чтобы избавиться от него. Принято считать, что если клиент сбегает с первого сеанса – это терапевтическое поражение, но, черт возьми, она сумела его достать! За этими очками все-таки есть живой человек, который любит свою девушку! И который знает, что ему придется снова предать ее, если понадобится… Даже жаль, что он больше не придет.