EXO - K/M drabble collection

— У вас есть всего лишь три часа на сегодняшний прыжок, и мы искренне надеемся, что этого времени вам хватит, чтобы достать посылку и не покалечить ни себя, ни тем более товар, — заметил мужчина в черном деловом костюме, по имени Ифань. — В прошлые разы у нас было больше времени. — В те разы, Чонин, вы прыгали лишь один раз в несколько дней, — перебил его другой мужчина в темно-зеленом костюме. — Слушайте внимательно, ровно в одиннадцать часов и пять минут, сверток перейдет графу Блэкстрич, а тот, по причине слишком сильного опьянения распорядится им в пользу графини. Миссис Хёрин, понесет пакет в башню, и спрячет его на самом верху, в надежном месте. И уже в одиннадцать часов и двадцать пять минут позовет служанку, которой передаст письмо, известное нам сейчас. Из этого всего стоит отметить, что у вас есть ровно двадцать минут, чтобы проникнуть в башню и забрать то, что нам нужно. И графиня не должна обнаружить хоть малейшее ваше присутствие в башне. Эта дама весьма впечатлительна и бдительно относится ко всем мелочам. — Вы пойдете в башню за ней через три минуты, и тихо проскочите наверх, так чтобы вас никто не услышал. Она спрячет пакет под окном, за камнем, и отправится в свою комнату уже через двенадцать минут. За семь минут вы должны обнаружить сверток и живо убраться из башни, войдя в холл вы с невозмутимым видом должны протанцевать с первыми попавшимися красавицами ко входу и любезно поклониться гостям, Чтобы после поспешно удалиться. Уже потому у вас будет минут пятнадцать или семнадцать, чтобы добраться в тишине до петли. Надеюсь, план вам ясен, господа. — Нет ничего проще, джентльмены, — грациозно выпалил Бэкхен и соблазнительно улыбнулся своему напарнику Киму. — Мы надеемся на это, Бэкхен, иначе следующая возможность забрать интересующую нас вещь окажется не такой уж простой. Помните об этом, мальчики, — почти ласково проговорил Чунмен и поправил манжеты своего дорогого костюма, пиджак которого висел на стуле. Он еще раз по-отчески окинул взглядом парней, и дал команду, по которой в комнате началось оживление. Ученые прошли в другую комнату, Ифань вместе с Чунменом и Минсоком остались на месте, в тот момент, когда Лухан повел Чонина с Бэкхеном в небольшую комнату, где собственно и творились самые чудесные чудеса, раньше обоим и не снившиеся. Лухан отмотал стрелки назад так быстро, что этого почти никто не заметил, разнесся легкий гул, и тело парней уже знакомо завибрировало, по коже расплылось тепло и хорошо известное им чувство легкой усталости. Парни прикрыли глаза, готовясь к прыжку, потому что так всегда им говорили, а открыть глаза в этот момент почему-то так никто и не решался. Чонин и Бэкхен очутились в небольшом, слишком тесном переулке, где-то сбоку что-то стукнуло, звякнуло и покатилось, громко замяукал испугавшийся неожиданным появлениям парней, грязный бездомный кот. — Чонин, ты слишком давишь, тут и так тесно, — простонал Бэкхен, — помнешь мне фрак! — Ох, Бэкхени, я бы с удовольствием снял бы его с тебя. — Давай пошалим после этого каламбура, я к тому же жутко голоден, но нам стоит подумать и о моем внешнем виде! — запротестовал как всегда вредный Бэкхен, чем вызвал у младшего легкий смешок. — Все с тобой в порядке, не кричи так громко. Два парня незаметно вышли на темную улицу старого Лондона, и натянули свои шляпы посильнее, дабы прохожие не сильно глазели. В то время порядочные джентльмены не ходили без коляски, а она сейчас им просто была уже не нужна, благодаря Лухану и всей организации в целом, их переместили почти под самый двор к графу. Сегодня у них открывался званый вечер, и поэтому далеко за пределы поместья играла музыка, слышались веселые крики и горели фонари, освещая ночной тротуар. Бэкхен с Чонином вошли одними из последних, поэтому внимания они не обратили на себя много внимания, как и предполагалось. Ближайший час им необходимо было гулять и танцевать, придерживаться плана и не привлекать к себе сильного внимания, казалось, что ничего проще и быть не могло. — Милый сеньор, не представляю, куда в вас столько влезет, только недавно вы ели баранину, а вот теперь довольствуетесь морскими закусками, — подтрунивал своего напарника появившийся рядом Чонин. — Обжорство не входило в наши планы, месье. — Ты же знаешь, что я всегда голоден, после прыжков, есть хочу невероятно, — Бён топтал закуски одна за другой и удивлялся, как еще это великолепный салат, или что бы это ни было на большом блюде осталось им незамеченным. Он и до прыжка был голодным, а после так вообще думал, что может съесть здесь все, что лежит на столе. Тем временем, Чонин уже успел увильнуть за очередной юбкой, конечно же, специально, чтобы привернуть внимание Бэка к себе, и кружился с ней несколько песен подряд, по залу то и дело разносил её смех. Оба парня постоянно поглядывали на часы. Время близилось к одиннадцати. — Вам нравится, сер? — неожиданный голос сбоку, и Бэкхен чуть ли не подавился очередным лакомством. — О, эти… штучки превосходны миссис… — уже заикался Бэк, нужно было и ему, как и Чонину посмотреть, кто есть кто здесь, а не шататься вместе с Чондэ. — О, для вас, просто Хёрин, мой дорогой, — видимо и в этот раз Бэкхену повезло, и он собрал весь свой шарм в кучу. — Эти изысканные тарталетки готовят здесь по самым восхитительным рецептам. Лучшие в графстве. — Я не могу не перестать восхищаться… — Едой? — звонко засмеялась барышня и показательно прошлась возле парня. — Что вы, мадам, Вами. Ваша красота ослепительна. В некотором роде Бэкхен был очень рад, что именно его внешность притягивала, и девушки не могли устоять перед его наивным кокетством. Он казался им милым, наивным и безобидным. Сам же он носил под фраком пистолет и его рука точно бы не дрогнула. Хотя парень чаще полагался на свой шарм и умение выкручиваться из любых ситуаций. Его черные волосы лежали привлекательной волной, кожа была бледна, а острые скулы соблазнительно выступали. Парень имел привычку касаться губ своими длинными тонкими пальчиками, раздумывая или просто, когда уходил в себя, при этом всегда вызывал восторг у представительниц слабого пола, и не только. Что уж таить, Бэкхен, в отличие от Чонина всегда пользовался своей красотой. Второй же предпочитал здравый ум и холодные расчеты, хотя, по мнению самого Бэка обладал не менее притягательной внешностью. Смуглая кожа Кима всегда выделялась и делала его еще более особенным, шелковистые черные волосы, красиво играли на свету, а подкаченное сильное тело всегда притягивало к нему еще больше. Их модельер Тао, который и подбирал, шил и подстраивал им образы тех времен, куда они перемещались, явно неровно дышал к Чонину, и Бён был просто уверен в этом. Парень мило беседовал с графиней, нисколечко не смущаясь её положением, ведь она сама к нему подошла и сама разрешила держать её под руку. Они мило общались, и брюнет даже успел напроситься к ней на чашечку чаю, завтра, прямо с утра, подумав про себя, что она явно удивиться, когда он не явится. Между тем, Бэкхен узнал все, что ему хотелось и что его интересовало, графиня даже рассказала намного больше, чем он просил, что нисколечко не удивляло парня, она купилась на его внешность, а вот сам Бэкхен её совершенно не интересовал, не то что Чонин, который фыркал каждый раз, когда парень пытался с ним флиртовать. Но ближе к одиннадцати часам, Бён вовремя сообразил, что графиню нужно отпускать, а самому растворяться в толпе. Попрощавшись с барышней, ему удалось найти Чонина не ближе как к пяти минутам двенадцатого, и то только потому, что Чонин сам нашел его. — Ты где пропадаешь? — Нигде я не пропадаю! — Смотри… — тише прошептал Ким и кивнул в сторону графини, которая точно по расписанию получила от супруга пакет, тот был слишком пьян, чтобы контролировать свои действия и дальше громко гуляя на вечеринке, поддаваясь всем светским утехам. Графиня Хёрин тем временем ловко проскочила в башню. — Идем же! — вскочил из своего имитированного укрытия Ким и потащил за собой Бэкхена. В такой огромной толпе, оказаться незамеченными оказалось проще простого и они уже тихо поднимались по ступенькам вверх до заветного этажа. Чонин достал из своего внутреннего кармана старые часы, и сверил время, у них была еще минута и они приостановились, слушая шаги графини, которые поспешно удалялись. Проскочив внутрь, парни бросились прямо к заветному окну, однако понять какой именно камень не получилось так легко. Тем временем время тикало, и оба уже начинали изрядно нервничать и потеть перещупывая каждый камешек в стене. — Черт! — шипел Чонин, раздражаясь, дело становилось и это не к добру. — У нас почти не осталось времени. Куда же она его дела? — Ищи, я задержу её! — бросил Бэкхен своему напарнику и пошел по направлению, куда, по его мнению, отправилась графиня, пока сам же на неё не наткнулся, ошарашив ту своим неожиданным появлением. Было видно, как она была взволнована. — Месье, что вы тут делаете?! — Понимаете, мисс, я не мог все так бросить. — Бросить? — графиня, прижала руки к груди от удивления. — Да, я хотел обязательно проститься с вами перед своим уходом… — Вы уже уходите? — кажется, она выглядела совсем подавленной и расстроенной. — Да, мадам. — Ох, как жаль, но вы ведь придете завтра? — Еще как, очень жду нашей встречи, — парень соблазнительно улыбнулся и, наклоняясь, поцеловал руку графини. — Позвольте, вы пошли за мной, чтобы сказать это? — Хёрин, милая, моих чувств не достаточно, чтобы хотеть пойти за вами сюда, где нам не помешают? Теперь Бэкхен, не стесняясь, перешел в наступление. Парень отводит девушку дальше от выхода к лестнице, наваливаясь на нее, и заставляя попятиться к дверям далеко от того места. Хотя девушка казалось, совершенно не против его бестактных манер, когда тот прижимает её в темном углу и доставлял неимоверные ласки языком, проводя его по её слегка кисловатым губам, по ровным зубам и проникая внутрь. Чонин подал сигнал, известный лишь только им, и его, конечно же, заметила и графиня, однако Бэкхен не дал этой информации надолго задержаться в её памяти. Парень прошелся обжигающими поцелуями по ее шее, и снова припал к влажным губам, сдерживая внутреннее негодование. Целовать её было неприятно, но Чонину нужно было дать возможность сбежать. — Простите, моя милая, я исчезаю, но обещаю вернуться, не тоскуйте без меня, — парень вкрадчиво шепчет барышне на ушко и через мгновение скрывается в темном коридоре, оставляя после себя томный вздох неудовлетворенного женского разочарования. Вот такой он Бён Бэкхен. — Ты её целовал! — негодующе шипит Чонин, уже на улице, под темным покровом ночи. У них осталось всего лишь пять минут, и они летят из поместья что есть сил. — Я твою задницу спасал, — парень огрызнулся в ответ и сплюнул на асфальт, кисловатый вкус, все еще был у него на языке, и он еще раз выругался. Чонин все понимал, тем более они выполнили задание, и теперь в его кармане лежал сверток. Да вот только Бэкхен вел себя слишком странно, и за последнее время накопилось очень многое, о чем бы ему хотелось поговорить со своим возлюбленным. — Куда ты идешь? — крикнул в след Бэкхену брюнет и одернул его за рукав. — Нам не в ту сторону. — Идем, сюда, я знаю, что делаю. Договорить никто не смог в их сторону послышались выстрелы, и парни бросились бежать в обход, Чонину становилось не спокойно, что Бэкхен решил поменять маршрут по неведанным ему причинам и тот замешкал. Выстрел, еще один и еще. Уже у самого переулка Ким падает на колено и стонет, заставляя Бэка выругаться. Адская боль прожигает его ногу, и он сжимает руки в кулаки. — Беги, Бён, — парень отдает свёрток напарнику, кажется, уже, будучи готовым, остаться здесь. — Я тебя не оставлю, — Бэкхен предусмотрительно прячет пакет и поднимает под плечи Кима, волочит его дальше, в темном переулке их почти не видно. Ким борется со своей болью, но было видно как ему сложно. Они останавливаются за мусорным баком, и пусть от него воняет, но зато они выиграю какое-то время. Бэкхен распаковывает то, что они вынесли из-под носа графини, и несмотря на все протесты Чонина, он выуживает из пакета часы. Красивые часы на длинной цепочке, золотые с неведомыми им узорами, и оба парня приходят в восторг от увиденного. — Вот значит, какие они, — восторженно проговаривает Бён, любуясь находкой, о которой многое изучал в библиотеке. — Слушай Бэкхен, нам нужно возвращаться. Но Бэкхен уже почти не слышит, он потерялся между реальностью и сном, он словно не слышал и не чувствовал ничего больше, в его руках часы стали светить ярче и постепенно нагревались, парень открыл их и посмотрел внутрь. На внутренней стороне он увидел надпись, но из-за спешки не смог её прочитать, снова закрыл часы и взглянул с некой тоской на напарника. «Черт возьми, Ким Чонин, мне жаль все оставлять именно так, но если верить всему этому, я не могу допустить, что бы все случилось именно так». — Бэкхен у нас еще пять минут, не больше, — взмолился раненый, намекая на то, что петля скоро закроется, и ни не смогут вернуться домой, и пора бы уже поторопиться. — Стрелять можешь? — Не промахнусь. И снова Бён взял Кима под плечо, и они вместе поковыляли к площади, парень старался хромать как можно не заметнее и засунул руку в пиджак, держа пистолет наготове. Они старались изображать пьяных, но видимо те, кто в них стрелял, не очень в это поверили, и к ним направилось около пяти человек, преградив дорогу. Бэкхен и Чонин отреагировали мгновенно и открыли огонь раньше, чем даже подумали. Подготовка стоила того и, хоть им и пришлось попотеть тогда, сейчас тоже пришлось не сладко. Ким, кажется, совершенно не обращал внимания на свою ногу, он старался помочь Бэкхену, человеку за которого мог отдать жизнь, и готов был поклясться, что это же сделает для него и Бён. Обстановка накалилась, и каменные клумбы, уже перестали служить им опорой, а в ход пошли кулаки. Бэкхену было непривычен рукопашный бой, но Чонин был ранен и выбора не оставалось. Их обоих хорошо потрепали, и парням больше не оставалось ничего, чем за считанные минуты добираться до петли бегом. Лишь на последних секундах, когда казалось, что все уже позади, еще шаг, и они оба будут в безопасности, а проход за ними закроется, Бэкхен отдаляется от ковыляющего вперед Чонина, а тот не успевает вовремя затормозить, как его пихают в петлю. Последнее, что видит Ким, это улыбку на глазах у любимого, который ценой собственной жизни, спасает его. Впервые парень не может понять, что произошло, а разум туманится и последней его мыслью будет Бэк, когда он падает на твердый пол лаборатории.