***
— Эй!.. Эй! Ты меня слушаешь? — прервала воспоминания эльфа Хоук. — Где Ария? — Ему здорово досталось… — проворчал Бык, с жалостью глядя на измождённого бывшего пленного. — Хоук! Перестань его расспрашивать. Не видишь, парень не в себе, и… — Я в своём уме, господин кунари. — эльф воинственно посмотрел на него. — И я сказал, что миледи сейчас в пещере. Ненужно её сейчас беспокоить. — Да хватит слушать этого чокнутого, пошли. — твёрдо сказал Фенрис намереваясь зайти внутрь, но тут эльф, резко подскочив к воину, преградил ему дорогу. — Я же сказал — нельзя! — угрожающе хмурясь, он мгновенно зажёг фаербол в ладони. Фенрис и Хоук потянулись за оружием, но тут Дориан, неожиданно встав между ними, примирительно поднял обе руки. — Эй, эй, эй! Давайте без резких движений! Уберите оружие! — Но… — Я сказал, уберите оружие! — тевинтерец так грозно посмотрел на своих друзей, что те безоговорочно подчинились. Удовлетворённо кивнув, Дориан повернулся к эльфу. — Нас не нужно бояться, мы из хороших ребят, честно. Моё имя — Дориан. Он — Бык. Мы пришли помочь своей подруге. Она здесь? С ней всё в порядке? Она говорила что-нибудь о нас? — Я… да. Ты из Тевинтера, а он её телохранитель. — Да, я из Тевинтера, а ты? Как тебя зовут? — Я Полдон. — эльф потушил фаербол. — Полдон, мы её друзья. Все мы. И мы не причиним ей вреда. Даю тебе слово. Нам просто нужно убедиться, что… Разреши нам войти, пожалуйста. — С миледи всё в порядке. Я залечил раны. — Полдон прищурившись, внимательно посмотрел на тевинтерца, и шёпотом добавил: — Дракон уснул. — Слава Андрасте! — облегчённо выдохнув, Дориан осторожно положил руку на плечо бывшему пленнику. — Мне нужно её увидеть, Полдон. Удостоверится. — Ну… Ну, ладно. Хорошо. Я схожу, спрошу, можно ли Вам войти. — тихо вздохнул эльф, развернулся и вошёл вглубь пещеры. — Ждите здесь. — Не нужно было слушать этого психа. — безапелляционно сказал Фенрис с укором глядя на Защитницу. — А вдруг это вообще не Инквизитор? — Это она. — покачала головой Хоук. — Рваные раны на трупах точно такие же, какие она оставляла в Тени на демонах. — Как это, она? Драконы таких следов не оставляют, и… — Не сейчас, дорогой. — раздражённо дёрнув плечами, Хоук перевела взгляд на хмурого тевинтерца и с удивлением увидела, как он достал склянку с лириумом и, не раздумывая, выпил её всю. — Дориан, в чём дело? — Мне нужно зайти одному. Она ещё может быть опасна. — Не говори ерунды. В Тени мы с ней стояли спина к спине, когда она была в таком виде, и, как видишь, она ничего не сделала. Она может быть опасна только для врагов. — Хоук оглянулась вокруг себя. — Тут она, конечно, немного переборщила, но если они набросились на неё все скопом, а судя по всему, оно так и было, то могу сказать только одно — сами виноваты. — Хоук! Это люди, а не демоны! — Фенрис ошарашенно посмотрел на свою жену. — Ага. Работорговцы тоже люди, но я слышал, что ты косишь их пачками. — Бык невесело усмехнулся. — Или право на убийство плохишей есть только у тебя? — Я этого не говорил! Но разве вы сами не видите? Это бойня, а не... — Вы можете войти, господин. И Ваши спутники тоже. — из пещеры вышел пленный маг, и перестав обращать на них внимание, вернулся к костру.***
Поначалу, сухую и большую пещеру можно было принять за тайный склад контрабандистов, но присмотревшись поближе, все четверо поняли — контрабандистов тут никогда не было. Почти все углубления в скале были перекрыты ржавыми решётками, а на стенах, вбитые прямо в камень, ещё виднелись железные кольца с цепями. Вдоль стен же стояли частично разломанные в недавней битве пыточные инструменты и сооружения, обляпанные как засохшей, так и совсем свежей кровью. Пещера была идеальным местом для содержания рабов. — Ария! Слава Андрасте, ты в порядке. — увернувшись от Дориана и Фенриса, что пытались удержать её, Хоук кинулась к подруге, которая сидела на голой земле возле одной из камер, и внимательно смотрела на кого-то находящегося внутри неё. — Создатель! Ты вся в крови! И что это на тебе? О боги! Что они с тобой сделали?! — Хоук, рада тебя видеть. — магесса позволила себя поднять, при этом ни на секунду не спуская глаз с человека находящегося за решёткой. — Ничего они не сделали. Не успели… А эту дерюгу нашёл Полдон. Сорочка совсем разорвалась… жаль, орлесианский шёлк всё-таки. — Ария… — тевинтерец, осторожно приблизился к девушкам, тревожно осматривая её. — Ты… Ты в порядке? — Теперь, да. — Ария на секунду перевела тяжёлый взгляд на друга, но затем вновь стала смотреть на кого-то за решёткой. — Вы опоздали. — Прости, я… — Кто это? — перебил его Фенрис, разглядев в камере скрюченного в углу человека. Тот сидел абсолютно голый, если не считать рыцарского ордена на цепочке, и с безумным ужасом смотрел на девушку, не замечая её спутников. — Храмовник? —Да. Храмовник. — слегка улыбнулась Ария. — Позвольте представить вам капитана кирквольских храмовников, прославленного рыцаря, вечного преследователя магов и грешников в глазах Церкви, Ланиуса Хорна… Подойди ближе, капитан. Испуганно вздрогнув, мужчина что-то промычав, подполз к решётке. — Андрасте милосердная! — в ужасе прошептал Фенрис, глядя на пленного. Несчастный был оскоплён, и совсем недавно. Место раны прижгли, но оттуда до сих пор сочилась сукровица. На бледной коже не было живого места, она вся была покрыта порезами, синяками и ссадинами, как будто его очень долго волочили по земле и методично избивали. — Это… это ты его так? — Не совсем, но… да. Выражался он при этом довольно грубо, так что пришлось отрезать ему и язык. — Зачем? К чему весь этот садизм? — Фенрис негодующе уставился на магессу. Его лириумные метки ярко засветились в полумгле. — Почему его попросту не убить? Откуда в тебе столько жестокости?! — А вот это зря… — предупреждающе нахмурился Бык. Он знал, кто этот пленник. — Фенрис, не надо. — Хоук попыталась остановить мужа. — Ты не знаешь, но Ария в праве… — В праве?! О каком праве идёт речь?! — эльф не выдержал, угрожающе глядя на магессу. — Пытать человека?! Это… это извращение! Это мерзко и отвратительно! И это твои новые друзья, Хоук?! Даже зверь не может сотворить такое, а ты… — А ты верно, думаешь, что Ария голая, потому что они хотели её искупать? — тевинтерец встал рядом с приготовившимся атаковать в случае чего кунари. — Фенрис, прошу тебя… — Хоук попыталась успокоить мужа, но он её уже не слушал. — Я видел, что творили тевинтерские магистры со своими рабами за любой проступок, а иногда и просто без причины! И ты, Инквизитор, сейчас делаешь то же самое!.. Да, он хотел совершить ужасные вещи с тобой, но ведь не сделал! А то, что я вижу… Такова инквизиторская справедливость?! Чем ты лучше его?! Ты… ты — монстр! — выкрикнул эльф в лицо магессе. —Хмм... Может, и монстр, но это он сделал меня такой. — спокойно ответила Ария, и неожиданно для всех скинула с себя грязную накидку. — Посмотрите на меня, господин Фенрис… не стесняйтесь и не прячьте глаза. Посмотрите внимательно. Видите эти шрамы, что украшают всё моё тело получше Ваших лириумных узоров? — поморщившись от боли, магесса медленно повернулась вокруг своей оси, при этом на её правом боку снова открылась глубокая рана от меча, из которой от неосторожного движения девушки тут же потекла кровь. — Как Вам? Нравится?.. Вы ведь даже понятия не имеете, кого вы защищаете... Этот человек, присланный из Кирквола в мой Круг, несколько суток измывался надо мной так, как вашим магистрам и в голову бы не пришло. Он насиловал меня такими способами, вытворял такие вещи, что перед ними даже фантазии маркиза де Сада меркнут. В перерывах между… между этим, он резал меня специально затупленным ножом и сыпал в открытые раны соль и грязь, чтобы порезы не заживали и гнили. Он засовывал в меня бутылки и ножны своего меча, проворачивая их по несколько раз разрывая органы, тем самым навсегда лишив меня радости материнства. Избивал меня с высочайшим усердием и поразительным упорством, отбивая всё, что можно отбить. И знаете, ставлю свою жизнь на то, что я не первая и не последняя, кто удостоился чести такого близкого общения с нашим доблестным храмовником… Так что — да, господин Фенрис. Это справедливость. Но не Инквизитора, а женщины, которая с его помощью прошла через все круги ада. Так скажите, почему нельзя вернуть ему хотя бы малую часть того, через что он заставил пройти её? — Я... — В конце концов, он умрёт. Не так быстро, как хотел бы он, и не так медленно, как хотела бы я, но он умрёт. И если Вас, господин Фенрис так ужасает мой поступок, то потом, когда мы выйдем отсюда, я готова буду продолжить наш с вами спор о гуманизме и всепрощении. А пока, окажите мне милость, не лезьте со своими отповедями туда, куда Вас не просят. — злобно сверкнув змеиными зрачками, магесса наклонилась, и надела обратно испачканный в своей и чужой крови балахон. — Я… я не знал. — шокированный услышанным, прошептал Фенрис. — Я не… — Хоук, будь любезна, проводи своего мужа на свежий воздух. Похоже, ему нужно немного проветриться. Впрочем, как и всем вам. Прошу оставить меня с моим старым другом наедине. — Ария повернулась к камере. — А мы с тобой продолжим… Полдон, ты где? — Я здесь, моя госпожа. — из прохода вышел эльф, волоча за собой покалеченного, но всё ещё живого сержанта со шрамом. — Только лириума больше нет. Мои силы на исходе… А этот потерял слишком много крови, и скоро умрёт. — Не умрёт, пока не сделает то, что велено… Хоук. Дориан. Бык. Я же попросила… — раздражённо проворчала магесса. — Если беспокоитесь, что я могу стать одержимой, то уверяю вас, этого не будет. Это моя месть, а не бестелесного существа из Тени. — Ария, пожалуйста. Хватит. — неожиданно Защитница подошла к магессе и развернула лицом к себе. — Он получил сполна. — Нет. — Ария, дорогая… Что толку мстить сумасшедшему? Посмотри на него. Он ведь даже не осознаёт, что творится вокруг. — девушка кивнула головой в сторону камеры. — Я знаю, что с тобой произошло тогда, и где-то отчасти разделяю твоё желание отомстить, но… Не губи свою душу ради этого дерьма. Оно того не стоит. Пойдём отсюда. — Госпожа… — неожиданно для всех, Защитницу поддержал Полдон. — И правда, пойдёмте. Я очень устал, да и Ваша рана снова открылась… Убейте его, а прах развейте по ветру. Чтобы даже памяти не осталось. — Он убил Соласа. — Солас жив, босс. –кунари вместе с Дорианом подошли к Вестнице. — Он сейчас в замке, под присмотром Варрика. Магесса склонила голову в раздумье. Наконец, её напряжённые плечи устало опустились, и Ария тихо вздохнув, согласно кивнула. — Может, вы и правы… Хорошо. Полдон, пусть этот парень составит компанию своему капитану. Эльф доволок и бросил всё ещё живого сержанта рядом с Ланиусом, который даже не взглянул на своего бывшего подчинённого. Ария прикрыла глаза, и в ту же секунду загаженная кровью и экскрементами лежанка занялась огнём. — Идите. — прошептала Ария своим товарищам, не спуская глаз с Ланиуса Хорна, который, снова забившись в угол, что-то мычал окровавленным ртом и без особого интереса смотрел на быстро подбирающееся к нему пламя. Выходящий из пещеры последним, Фенрис обернулся. В том месте, где они только что стояли, уже вовсю бушевало пламя, превращая в пепел всё, к чему прикасалось. Два живых факела, перестав кричать и метаться в агонии, неподвижно лежали у ног магессы. А она… сбросив с себя тлеющий балахон, она стояла посреди всего этого горящего ада, словно великий демон Мести. Огонь ласкал её обнажённое тело не причиняя ей ни малейшего вреда, лишь украшая и прикрывая её наготу алыми и золотыми бликами. Её лицо, равнодушное и холодное, ничего не выражало. Ни радости, ни ненависти. Пустота…***
Когда компания из шести человек отошла достаточно далеко от того ужасного места, и перестал виднеться поднимающийся над кронами деревьев чёрный дым от костров, кунари осторожно опустился на колени и положил свою завёрнутую в одеяло ношу на траву у маленького ручейка. Девушка, слабой улыбкой поблагодарила своего телохранителя, и, зачерпнув в дрожащие ладони холодную воду, стала умывать почерневшее от копоти лицо, не обращая внимания на тревожные взгляды которую на неё бросали остальные члены спасательного отряда рассевшись у большого дерева чуть в отдалении. — Ну что? — Дориан вопросительно посмотрел на подошедшего к ним Быка, но тот отрицательно помахал головой. — Ни слова? — Нет. Я удивлён, как она вообще ещё в сознании. — Уже нет. Демоны! Она…– Фенрис, взглянув кунари за спину, вскочил было на ноги, но тут Полдон, до этого тихо сидевший рядом и то же молчавший всю дорогу, резко остановил эльфа. — Я сам, господин эльф. — с печалью глядя на отключившуюся прямо на траве магессу, бывший пленник встал сам, и подойдя к ней, осторожно вытащил её оставшуюся в воде руку. Сев на колени, мужчина стал что-то тихо шептать над скорчившимся телом. — Что он делает? — шёпотом спросил Фенрис. — Снова пытается закрыть рану… на этот раз что-то долийское вроде. — Хоук, мельком взглянула на творившего целительную магию эльфа, прикрыла глаза и облокотилась о ствол дерева. — Рана очень глубокая, но всё же должна была затянуться хоть немного. Когда она упала у пещеры, ты ведь тоже лечила её, так почему… — Фенрис удивлённо посмотрел на свою жену, но та в ответ лишь неопределённо хмыкнула. — Потому что она не хочет, разве непонятно?.. Мы влили в неё столько лириума, а рана всё равно не затягивается и кровоточит не переставая. Я уже начинаю сомневаться, что мы донесём её до замка живой. — вместо девушки, проворчал Дориан, исступлённо ковыряя веткой землю. — Хотя, стоит ей только захотеть, и всё это прекратится! Она уже должна была скакать вприпрыжку! С её то возможностями! А она... Мужчина резко замолчал, понимая, что сболтнул лишнего. — С какими ещё возможностями? Демоны Тени! Вы опять что-то скрываете?! — эльф подозрительно посмотрел на тевинтерца, но тот, вдруг, глухо рассмеявшись, схватил Фенриса за грудки. — Не твоё это дело, чёртов маго ненавистник. — глядя мужчине прямо в глаза, в бешенстве зашептал Дориан. — И вообще, можешь быть доволен. Сбылась твоя мечта. Сдохнет ещё один маг… Вот только она не просто очередной маг. Она — единственная, кто может спасти этот чёртов мир, единственная, у кого хватило бы на это сил и терпения! И единственная, кто на все твои выпады и угрозы никогда не отвечала тебе, хотя любой другой на её месте уже давно бы стёр тебя в порошок! — Эй, эй… Ну хватит, Дориан! — Защитница попыталась оторвать руки тевинтерца от своего мужа. — Фенрис не виноват в случившемся. И это он первым заметил её исчезновение, помнишь? — Помню. — прорычал Дориан, без страха глядя на засветившегося от вспыхнувшей ярости эльфа. — Я много чего помню. Вот только это ты настояла на том, чтобы он прекратил нападки на Арию. Ты заставила его извиняться. И это ты постоянно усмиряла его ненависть к женщине, которая столько раз спасала тебя и его от верной гибели. Там в пещере, он хотел напасть на Арию, чтобы защитить ублюдка, который мучил и пытал невинных людей... Из-за таких, как та мразь, маги и становятся одержимыми, которых ты так ненавидишь, эльф. Но ты не винишь их, а винишь их жертв. Ох, ох, ох… Проклятые магистры! Мучают обычных людей, превращают их в рабов, пользуются ими как игрушками, убивают по чём зря. Как ужасно!.. А ты хоть один день жил в Круге? Ты знаешь, что эти обычные люди делают с магами?.. Ты знаешь, сколько лекарей и травников, лечащих этих неблагодарных свиней, которые вместо "спасибо" сажали их на вилы и колья? Видел несчастных матерей, которые, полумёртвые от горя, лежали у ног храмовников, когда те насильно отбирали у них детей, рождённых с магией в крови? Или наоборот, проклинали своих собственных отпрысков за то, что они родились не такими, как они? Весь мир — это боль и жестокость! Люди, независимо от того, маги они или нет, мучают и издеваются друг над другом веками! Но тебе предпочтительнее видеть в одних только белое, а в других чёрное. Ты слеп, тевинтерец! — Фенрис! Дориан! Ну что вы, как маленькие! — снова попыталась пресечь начинающуюся драку Хоук, но невольно отшатнулась, встретившись со взглядами взбешённых мужчин. — Руки убери… тевинтерец. — Фенрис, наконец оторвав от себя руки Дориана, потянулся за секирой у себя за спиной. — И это не я слеп, а ты! Я тоже многое могу рассказать. Например о магистре, который ради интереса и власти превратил меня в смертельное оружие, или о магистре, который убил мать Хоук и ещё несколько невинных женщин. Рассказать… — Ну, всё! Хватит! — кунари, до этого молча наблюдавший за спором, рявкнул так, что птицы, сидевшие на деревьях испуганной стай разлетелись в разные стороны. — Дориан, прекращай. И тебе, Фенрис, советую сделать то же самое. Сейчас не время и не место выяснять, кто кому причинил больше страданий. — Но… — Я сказал, довольно! До вас ещё не дошло?! Босс может не дожить до того, как мы доберёмся до замка!.. Нужно что-то придумать, и быстро. — Бык мрачно взглянул на спорщиков. Те, почти мгновенно остыв, снова расселись по своим местам, за исключением Хоук. Девушка, видя, что горячие головы надёжно усмирены воинственным видом рогача, благодарно кивнув, пошла к Полдону на помощь. Невооружённым глазом было видно, что и так измученный эльф из последних сил вливал в неподвижное тело остатки собственной энергии. Через несколько минут, бледная и осунувшаяся, пошатываясь на каждом шагу, Защитница вернулась к молчаливо сидящим мужчинам. — Бык. Нам нужен привал. Хотя бы на пару часов. Мы с Полдоном пока не можем двигаться дальше, а Ария… — Ничего не вышло? — вскинулся Дориан. — Кровотечение ослабло, но не прекратилось. Рана не затягивается. — магесса горестно вздохнула.— Я не знаю, чем ещё можно помочь. Мне даже кажется, что Дориан прав. И она специально не даёт нам вылечить её. Борется с нашей магией. Словно хочет умереть. — Ну конечно! Как всегда, Ария! Решила просто сбежать… Трусиха! - Дориан резко встал. — Нужен привал? Сделаем привал. Я за хворостом. — Трусиха? Это Ария-то? Эй! Ты о чём? - выкрикнула Защитница вслед скрывшемуся за деревьями тевинтерцу. – Демонское отродье! Да что происходит?! — Ничего, Хоук. Дориан просто очень боится за босса. Как и все мы. — Чёрта с два! Ты же сам видел, что… — Хоук, перестань. Лучше передохни немного… — Фенрис внимательно посмотрев на неподвижное тело магессы. Вдруг, он тоже встал и вытащил небольшой кинжал из голенища сапога. — Пойду, поймаю что-нибудь для ужина. — Но, я… Да вы... Ну... Ладно, чёрт с вами со всеми. — Хоук, и правда, чувствуя, что вот-вот упадёт без сил, села у дерева и замолчала. Но, когда её муж ушёл с поляны, всё же глухо пробормотала: — Бык, что с ней происходит? Почему она так странно себя ведёт? — Странно? — Ты понимаешь о чём я. Я ведь не слепая. Мы столько прошли вместе, и я знаю её намного лучше, чем вы думаете. С самого вашего приезда она словно усмирённая. Потухший, пустой взгляд, неискренний смех… И ещё, ей больно. Очень. Она скрывает это, но я-то вижу. — Она всегда так. Её метка… — Не пытайся меня обмануть, кунари. Метка тут не при чём. Вы все что-то скрываете, и это что-то, похоже, очень плохое. Раньше я не видела в её глазах страха, а сейчас… — девушка выпила остатки восстанавливающего зелья (основную часть они с Дорианом влили в горло Арии), и пересела поближе к маленькому костру, который с деловитым видом разжигал Бык. — Поэтому она не даёт нам возможность вылечить её? Случилось что-то такое, что ей лучше умереть, чем жить с этим? Бык, ответь мне! — Защитница, я же сказал – всё нормально. Она просто устала. Слишком много навалилось в последнее время. – отрезал кунари, поднимаясь с колен. – Пойду за хворостом. — Но, Дориан же пошёл… — Хоук, раздражённо проводив взглядом уходящего с поляны Быка, замолчала, и задумчиво покачав головой, уставилась на разгоревшееся пламя костра.***
Стоя чуть в отдалении, Ария смотрела на скорченное в позе эмбриона собственное тело и не чувствовала страха. Лишь где то глубоко внутри вяло шевелилось чувство сожаления. Сломанная кукла, использованная игрушка, вышедшая в утиль. Жаль, что всё вот так закончилось? Может быть… Главное, закончилось. — Я выполнила обещание, Ария. – еле слышно прошептала девушка куда-то в сторону, искренне уверенная, что её услышали. Больше не глядя на то, как последние капли жизни уходят из её физической оболочки, развернулась, и подошла к костру. Немного виновато улыбаясь, девушка наклонилась, и провела пальцами по нахмуренному лицу задремавшего тевинтерца. — Прости меня, мой друг. Я знаю, что не оправдала твоих надежд. Знаю, что ты думаешь обо мне. Думаешь, что предаю… но я устала и больше не хочу бороться. Помоги им довести дело до конца, хорошо? Вы справитесь, я уверена. Яркий свет, льющийся за деревьями, отвлёк её от спящего мужчины. Она выпрямилась и, ещё раз улыбнувшись на прощание, обвела взглядом всех друзей. «Бык, Хоук… Фенрис. Прощайте, и не держите зла.» Свет резал несуществующие глаза, но девушка упорно шла ему на встречу. Сначала медленно, шаг за шагом приближаясь к выходу, а затем всё быстрее и быстрее. «Интересно, что там? Рай?.. Нет, рая я не заслужила. Руки в крови, и их не отмыть… Ну, что ж. Ад, так ад… А может всё-таки сжалятся и отправят домой? Согласна на всё…» Неспешные мысли в голове и ожидание. Совсем рядом, стоит лишь протянуть руки к пульсирующему переливу совершенного света. И она дотронулась. Счастливо вздохнув, всей израненной, искалеченной душой потянулась… — Ты не можешь уйти, драконица. Не сейчас. – раздался полный печали голос, и чья-то тонкая, но сильная рука со всей силы отбросила её от желанного выхода. И в то же мгновение свет исчез. Растаял. Будто и не было. Она отчаянно закричала, бессильно упав на полупрозрачные колени. Застонала. — Не-еет… — прошептала магесса, и наконец, перевела полный тоски взгляд на стоящую совсем рядом невообразимо красивую женщину в белоснежной тоге древнегреческих богинь, которые изображались на полустёртых фресках и вазах ей мира. Да… Это была богиня. Яркая и недосягаемая, как звезда. Волосы цвета платины и мраморно-белая кожа будто светившаяся изнутри. Идеальные черты лица и поразительные глаза цвета неба, что смотрели на оголённую смертную душу с высоты своей божественности. Смотрели с нежностью и грустью. — Отпусти. — взмолилась Ария, глядя на богиню с придыханием. — Слишком много взвалилось на тебя, и я понимаю твоё желание покончить со всем, но туда тебе ещё рано, дорогая. — Я устала. — Знаю… — богиня, не касаясь и травинки на земле, подошла к Арии вплотную. – Знаю. — Отпустите. Я больше не стану играть в ваши игры. Не буду прыгать из стороны в сторону, чтобы развлечь скучающих богов. — Твоя судьба… — Я не хочу судьбы, которую вы мне уготовили. – врождённое упрямство и злость возобладали над восхищением и страхом перед божеством, и девушка гордо подняла голову (ну или то, что можно считать головой у бесплотного духа). – Уж лучше в котёл с подогревом, чем хотя бы ещё секунду быть вашей марионеткой. — А как же они? – печально улыбнулась богиня, жестом руки указав на костёр и лежащих вокруг него людей. – Как же те, которых ты хочешь так малодушно оставить? Они верят тебе. Верят в тебя. Твои друзья, соратники… любимые. Что будет с ними, когда их опора исчезнет? — А меня спросили, хочу ли я быть опорой, а?.. И вообще, им будет лучше без меня. К тому же, вряд ли я смогу им чем-то помочь, когда буду ползать на четырёх лапах, плевать огнём и пожирать крестьян в округе. Им и так хватает забот, чтобы ещё и отбиваться от дикого зверя. — Зверя? — Да. Я слышала, что говорили твои… Ваши сородичи, после того, как… В общем, я слышала их разговор. «Зверь рано или поздно победит». — Ах, вот как… — богиня подняла руку, и нежно провела пальцами… ПРОВЕЛА! по полупрозрачной щеке магессы. – Я сожалею. И прошу простить их. Они ещё слишком юны, а потому эгоистичны и чересчур самоуверенны чтобы понимать истинную суть своего предназначения. — Вы просите за них прощение? Кто Вы?.. Нет, я знаю, кто Вы, но кто именно? Богиня снова провела ладонью по щеке девушки, и Ария едва не заурчала от удовольствия. Была бы сейчас в своей второй ипостаси, завиляла бы хвостом, словно щенок. «Странно, вроде бы не замечала за собой специфические симпатии к своему полу. А чувство такое, что я сейчас…» — мелькнуло в голове магессы. Но богиня, словно услышав её мысли, смущённо кашлянула, и опустив руку, шагнула от неё в сторону. Сразу стало пусто и холодно. — Неважно, кто я, Ария. Важно то, кто ты. — Я не знаю, кто я. Этот мир, в который вы меня запихнули, сделал из меня монстра… Глупо, конечно, но я всё таки надеялась, что всё, что говорили эванурисы и всё, что я подозревала сама – неправда! Глупо и наивно, конечно, но… — безнадёжно опустила голову магесса. – Встреча с Хорном расставила всё по местам. Совсем скоро от меня ничего не останется. Совсем скоро, я чувствую… и быть диким зверем я не хочу. Поэтому, прошу, отпустите меня. Дайте хотя бы умереть человеком. — Ты никогда не была… — снова потянулась к девушке богиня, но остановилась в пол шаге от неё, с усилием заставив себя замолчать. С немым укором поглядела вверх. – Я не могу дать тебе то, что ты желаешь. Слишком многое зависит от тебя, маленькая драконица. Но знай, никому, даже богам неизвестно что ждёт их в конце пути. Главное – не опускай руки. Борись. — Вы не слышите меня?! Я не хочу! Не хочу становиться безмозглым животным с инстинктами вместо души! Я не хочу быть зверем! — Тогда сделай всё, чтобы отсрочить окончательное обращение. Я помогла тебе всем, чем могла, но дальше… всё зависит от тебя. И ещё. Камень, что дала тебе моя дочь – береги его. Не дай разбить окончательно. Ещё одного оборота он не выдержит… Не выпускай своего дракона, он ещё не готов. — богиня стала медленно растворятся в воздухе. — Вставай... Не будь малодушной, борись! Просыпайся, Белая драконица. Возвращайся. — Но, я не хочу! Стой... Погоди! — закричала Ария, протянув руки пытаясь задержать её, но божество, ещё раз нежно улыбнувшись, растаяло в воздухе.