***
Глядя на подробную карту, лежащую на большом столе в ставке командования, Жозефина, перестав участвовать в ожесточённом споре Лелианы и Каллена, молча рассматривала заснеженный пейзаж за окном. Настроение у девушки, несмотря на хорошие… ну, или относительно хорошие новости её агентов и посланников, было не очень. Что-то тревожно-непонятное засело глубоко внутри и не хотело исчезать. Девушка мысленно прокручивала в голове недавние события, заставляя себя вспоминать любые мелочи, даже неприятные, а их в Инквизиторе, так сильно изменившейся в последнее время, становилось всё больше. Изумрудные могилы. Что-то неправильное было во всей этой истории. Похищение Арии, целая банда Вольных граждан и затесавшихся между ними храмовников, которых не постигла судьба краснолириумных собратьев… необычный дракон, которому пришлась по душе охота на человечину. И угрюмое, мрачное молчание всех, кто хоть что-нибудь знал о том инциденте… Капитан храмовников Ланиус Хорн, насильник и убийца, пропавший несколько лет назад из Оствикского круга и неожиданно оказавшийся тем человеком, кто похитил Инквизитора и чуть не убил Соласа. В отчётах агентов Лелианы, в докладах ударной группы и в последующих пояснениях самой Арии всё было чётко и детально, но… но как-то… как-то всё слишком детально. И что самое интересное, Лелиану, Каллена и даже Кассандру с её вечной подозрительностью всё устраивало. Они не задали ни одного вопроса, не стали просить уточнить что-либо. Их не удивило даже то, что этот храмовник был заклятым врагом Инквизитора, а она говорила о нём и его гибели как о не стоящем почти никакого внимания. Жозефина совсем перестала слушать, о чём спорили за её спиной, и даже не сразу поняла, что советники, прекратив препирательства, настойчиво звали её по имени. — А?.. Что?.. Простите, я немного отвлеклась. — Жози, ты совсем в себя ушла. Что-то беспокоит? — спросила Лелиана, всегда чётко угадывающая её настроение. — Нет… То есть, не совсем… — девушка смутилась, — наверное, я просто немного устала, вот и… Так о чём мы говорили? — Нет, сначала скажи, чем ты так озабочена? — тайного канцлера трудно было провести, но и Жозефина не зря считалась талантливым политиком. Девушка быстро нашла ещё одну важную тему для разговора. — Я думала про нашего тевинтерского арестанта. Как долго Инквизитор намерена держать этого Ливиуса Эримонда у нас в подвалах? Представительства судебной власти Тевинтера лишили его подданства, и передали все права и решение по его делу Инквизиции уже давно. Вейсхаупт тоже задаёт вопросы о том, что мы намерены предпринять, а я не знаю, что им ответить. — Ответь стражам, как всегда отвечаешь в таких ситуациях, Жози, — отмахнулась Лелиана, вновь возвращаясь к изначальному спору с Калленом, — ты лучше скажи мне, что делать с… Договорить Тайный канцлер не успела, так как дверь резко отворилась, и в кабинет влетела злая-презлая леди Инквизитор собственной персоной. — Я просила хотя бы до вечера не трогать меня, Лелиана. Хотя бы до вечера! — магесса хмуро обвела взглядом всех собравшихся, — что могло такого важного случиться, что без меня никак не обойтись? — Прости, Ария, но это и правда очень важно, — виновато улыбнулась девушка, хотя в её глазах не было ни капли вины, — планы изменились. Корифей собрал все оставшиеся силы и сейчас очень быстрыми темпами движется на юг. — На юг? — В Арборскую глушь. По предварительным расчётам он будет там где-то через недели две. — Да твою ж... ни сна, ни отдыха, — выругалась магесса, устало облокотившись руками на стол, — выпить есть? — Рядом с тобой кувшин с соком, — обеспокоенно рассматривая девушку, тихо произнёс Каллен. Все заметили, что в последнее время их непьющий предводитель стала усиленно налегать на спиртное. И спиртное отнюдь не для истинных леди, — но, ты же не… — А покрепче?.. — не дождавшись ответа, Ария крикнула во всю силу лёгких, — эй, за дверью! В дверь просунулась голова одного из стражников, охраняющих кабинет. — Карт, верно?.. Сгоняй в таверну и попроси у Кабо вина… нет лучше виски. Скажи, что для меня. Он знает… Ну? Чего застрял? Одна нога здесь, другая там. Дверь тут же захлопнулась, и Ария повернулась к своим советникам, которые смотрели на неё во все глаза и не очень одобрительно. — Что? — Ещё только три часа, Инквизитор, — Жозефина осмелилась озвучить вертевшееся на языке у Лелианы и Каллена. — И что? — Виски днём? — Да. Вас что-то не устраивает? — рыкнула было магесса, но заметив обиженные взгляды, закрыла на секунду глаза, выдохнула, и уже более спокойно произнесла, — я не собираюсь напиваться. Мне просто нужен глоток чего-то крепкого, чтобы мозги встали на место. Извините, я сегодня… немного не в духе. — Как и в предыдущие дни, — пробурчал Каллен, вспоминая её недавнюю выволочку в своём кабинете. Откуда ей стало известно о повторной просьбе его замены на более достойного командующего, он так и не узнал. Разговор с Искательницей хоть и вёлся на повышенных тонах, проходил за закрытыми дверями на втором этаже шумной кузницы. Он специально выбрал это место, зная, что за лязгом металла и ударами молотов о наковальни никто не сможет их услышать и доложить Инквизитору о тайной встрече. Но, видимо, всё-таки кто-то услышал и доложил. В такой ярости Инквизитора он не видел… никогда. Девушка фурией влетела в его кабинет, почти разнёсся в щепки дверь. Чудом не пострадал стол. Из-за ломки или по причине скудного освещения, глаза её показались Каллену похожими на змеиные, неестественно светящиеся расплавленным серебром. Выкрикиваемые разъярённой магессой фразы до сих пор звенели в его ушах. - Ты, чёртов храмовник! Ещё раз вздумаешь перенести свои обязанности на другого и сбежать как последний трус, я заберу меч у нашего палача и лично оттяпаю тебе башку за измену! Мне глубоко наплевать на твои боли и малодушные страхи! Ты возьмёшь свою задницу в руки и будешь выполнять свою работу! И запомни, командор! Ни. Одной. Чёртовой. Капли лириума! Ни одной! Узнаю — убью! К тому же, он до сих пор не был уверен, то ли не совсем остывшие чувства по отношению к нему заставили относительно спокойную женщину так вести себя, то ли действительно её грубая забота была чисто профессиональной и не имела никакого отношения к их… прошлым отношениям. За всеми этими мыслями и не вовремя начавшейся головной болью, Каллен пропустил начало разговора женщин. Девушки спорили о злосчастном арестанте. — …Но почему ты медлишь с этим? — не унималась Жозефина, — все бумаги и свидетельства получены ещё месяц назад. — За это время мы не смогли вытащить из него практически никакой информации, Ария. Этот глупец до сих пор уверен, что его Хозяин его спасёт, — Лелиана забрала запылённую бутылку у вошедшего в кабинет стражника, и дождавшись, когда за ним закроется дверь, передала её всё такой же нахмуренной магессе, — Жози права, больше нет смысла оттягивать. — Может, тихо придушим его в камере? — наливая в стакан содержимое откупоренной бутылки, с надеждой в голосе спросила Ария, — нет у меня желания тратить своё время на эту гниду. — Инквизитор, суд необходим, вы же понимаете, — со вздохом, терпеливо словно маленькому капризному ребёнку, ответила леди посол, — мы должны выглядеть в глазах всего Тедаса цивилизованной, соблюдающей законы организацией. — Ох, ну ладно… Назначь его на завтра. — Не выйдет, Инквизитор. На завтра у нас другие планы, — Каллен, наконец, напомнил всем, для чего они здесь собрались. — Хорошо. Тогда сегодня вечером, — девушка устало потёрла переносицу, — итак, что там с нашим краснолириумным самоназванным богом, Лелиана? — Как я уже сказала, Корифей с остатками своей армии двинулись к Арборской глуши. — Почему Арборская глушь? Что он там забыл? — Его солдаты роются в тамошних эльфийских руинах с самого Убежища. Что-то усиленно ищут, и… — Эльфийские руины разбросаны по всему Тедасу, и Корифей постоянно что-то в них ищет, — хмыкнула Ария, вспомнив, наконец, про заказанный виски отпивая глоток из стакана, — твои воронята не узнали, что именно? — Нет, но я думаю, что… — тайный канцлер резко замолчала, с явным неудовольствием посмотрев на бесцеремонно вошедшую в святая святых Инквизиции советницу по магии усопшей императрицы. — Какого демона?! — И тебе здравствуй, Лелиана… Приветствую, — Морриган подошла к столу ставки и сдержанно отвесила поклон всем собравшимся, — я знаю, почему именно Арборская глушь, Инквизитор. — Ладно. Будем считать, что вы постучались… — на долю секунды глаза Арии гневно блеснули, но затем девушка дружелюбно усмехнулась и отсалютовала ведьме стаканом. — Почему именно там и что он ищет? — Среди дебрей Арборской глуши стоит древний храм, и в нём Корифей надеется найти одну из самых древних и опасных вещей в мире. — Уточните, что именно. — Я… Будет проще показать, — Морриган нервно передёрнула плечами, и скрывая неизвестно откуда взявшееся ощущение тревоги под маской уверенности в себе, жестом пригласила Инквизитора следовать за ней. И обе магессы под пристальными взглядами советников вышли из кабинета.***
Изучив замок практически вдоль и поперёк, Ария удивлённо и раздражённо смотрела, как недавно прибывшая в Скайхолд Морриган, пройдя вместе с ней по атриуму, остановилась у неприметной двери под каменной лестницей, ведущей к башне магов. "Какого демона! А почему я, столько времени потратившая на изучение всех скрытых дверей, ходов, щелей и подземных лабиринтов крепости, в упор не замечала ещё одно, судя по всему, немаленькое помещение?" Взглянув в лицо Инквизитору, Морриган, пропуская девушку вперёд, по-своему восприняла его недовольное выражение. — Я спросила разрешение у вашего коменданта, и он… — сама не зная почему, смущённо пробормотала ведьма, но девушка её не услышала, поражённо уставившись на огромный, в три человеческих роста продолговатый предмет, на четверть прикрытый тяжёлой бархатной тканью. — Это… Это что? — Ария заворожено смотрела на испещрённую разноцветными трещинами и разводами поверхность необычной штуки, ничего не отражающей, пока Морриган снимала покрывало, — зеркало?.. Никогда не видела ничего подобного. То есть, большие зеркала я видела, конечно, но это… Оно странное и очень… красивое. — Это не совсем зеркало, Инквизитор, и да, он и правда очень красив, — Морриган довольно улыбнулась. Ей польстило замечание девушки. — Его и ему подобных называют "элювиан". Древний эльфийский артефакт, созданный империей элвенов ещё до прихода людей. — Что он делает? — магесса осторожно провела ладонью по поверхности, залюбовавшись на своеобразное сияние, напоминающее полярное под падающим светом, — он работает? — Теперь да. Но мне пришлось изрядно постараться, чтобы починить его. Точно такой же стоит в Арборской глуши, но я так и не смогла до него добраться. Древняя магия до сих пор сильна там, и я нашла другой артефакт, который получить было безопаснее. — И это его ищет Корифей, — магесса закончила предложение за Морриган, — верно? Но зачем он ему? — Терпение, Инквизитор, — усмехнулась ведьма и с силой взмахнула обеими руками. И в тот же миг элювиан, вспыхнув ярко-синим светом, преобразовался в нечто похожее на портал, как в некогда любимых книгах научной фантастики. — Мать твою! Охре… — Ария от неожиданности перешла на родной русский язык. По счастью, ведьма не услышала столь эмоциональный возглас. Она смело шагнула в волнами переливающееся сияние. Девушке ничего не оставалось, как идти за Морриган. Секундное замешательство, и вот она уже встала рядом с улыбающейся ведьмой, открыв рот и ошалело завертев головой. Такого странного, непонятного, необычайного места она не видела никогда. Поляна, покрытая белёсым туманом, окруженная тенями деревьев, полуразрушенными стенами и колоннами незнакомого мифического храма... или города? По крайней мере, у девушки сложилось стойкое ощущение, что это сказочное место невообразимо огромно. И везде, по всему видимому и еле угадываемому пространству стояли зеркала-элювианы. Разных форм и размеров, некоторые из них выглядели совсем старыми, некоторые почти полностью разрушенными, а другие тускло переливались в серой полумгле. И лишь один элювиан из которого они только что вышли, приглашающе сиял и переливался за их спиной, словно открытая дверь в неизвестность. — Что это за место? — наконец справившись с изумлением, еле слышно спросила Ария, подойдя к ближайшему зеркалу. Протянула было руку и тут же, почувствовав нестерпимый холод идущий от пустой рамы, резко её отдёрнула. Этот элювиан был мёртв (если можно так выразиться по отношению к неодушевлённому предмету). — Если и было когда-то ему название, то оно давно потеряно и забыто. Я называю его Перекрёстком. Здесь соединяются все элювианы, где бы они ни были. — Поразительно… — девушка медленно шла по древней, как и само это место каменной дорожке, не переставая вертеть головой. — Подходящее слово, — улыбнулась ведьма выражению детского восхищения на лице Арии, — от древних городов мало что осталось, только руины в отдалённых краях. Но, все они связаны между собой... Я думаю, что эльфы, помимо дорог и трактов, передвигались по Тедасу и при помощи этих артефактов. — Как поезд-экспресс. — Что, простите? — Нет, ничего, — смутилась магесса, заметив приподнятые в удивлении брови её спутницы, — то есть, это - своеобразные двери-порталы, которые стоят по всему миру? — Да, но... Видите ли, не все зеркала ведут в наш мир, Инквизитор. Некоторые… — Морриган остановилась и провела ладонью по одному из немногих «работающих» элювианов. От её прикосновения поверхность завибрировала и стала почти прозрачной. Ария взглянула в изображение и ахнула: мутные, едва очерченные тени большого помещения. Много белого и золотого… Искажённые, будто видимые в кривом зеркале человеческие силуэты, проплывающие мимо таких же силуэтов, только неподвижных. Что-то на стенах. Прямоугольные тёмные пятна будто… Божечки! Да это ж картины! А неподвижные силуэты — это… Ария присмотрелась к одному из квадратов, и не веря собственным глазам, резко втянула сквозь сжатые зубы спёртый воздух. «Музей! Это музей!.. Матерь божья! А это... это - «Даная»! И она точно висит в Эрмитаже, и… Земля?» — А это что за место? — стараясь из всех сил, чтобы её голос звучал как можно ровнее и равнодушнее, спросила девушка, поворачиваясь к Морриган лицом, - оно необычно… Вы бывали там? — Увы, но нет… Это не места между мирами, в которые я, хоть и с трудом, но смогла попасть, и даже некоторое время жить там, а другие миры, в которые нам хода нет… Быть может древние эльфы и могли, но… Некоторые элювианы не заперты, они как приоткрытые двери. Некоторые запечатаны, скорее всего, открыть их можно только с той стороны. Я могу открыть лишь единицы. — Почему? — Ни одна дверь не похожа на другую. Они разные. И ключи, которые их открывают, тоже. — Ясно. Значит, у вас есть такой ключ? — У меня есть знания и сила. Иногда этого достаточно, — ведьма, прищурив глаза, всматривалась в лицо Арии. Оно выражало лишь лёгкий интерес, не более, но вот воздух вокруг обеих женщин почти искрился от нарастающего напряжения. Будто от её ответа зависела сама жизнь этого места, — но конкретно это зеркало я открыть не могу. По крайней мере, сейчас. Быть может потому, что оно повреждено. Морриган, не прикасаясь к поверхности зеркала, провела пальцем по еле видной длинной трещине проходящей по диагонали от края до края. — Вот, видите? — Да… Но Вы ведь починили элювиан, через который мы прошли. — Вас так заинтересовало это зеркало? — Конечно. Как и всё, что находится здесь. Впрочем, вы сказали, что есть и другие зеркала, в которые вы, в отличие от этого, можете попасть. Я бы хотела посмотреть на них… Позже, — необычные ощущения вокруг кончились, и магесса уже совсем равнодушно отвернулась от переливающегося элювиана, затем быстрыми шагами пошла обратно к тому зеркалу из которого они недавно вышли. — Как вообще вы смогли найти это место? И как научились открывать древние двери? Вы вроде бы не эльфийка. — Я много путешествовала, и мои странствия вели меня довольно далеко, пока однажды не завели сюда… — ведьма еле поспевала за сосредоточенно идущей девушкой, удивляясь перемене в её настроении, – чтобы научиться открывать эти двери, пришлось кое-чем пожертвовать, но… но я была готова. — Хм… Только вы умеете сказать о чём-то, не сказав ничего, — усмехнулась Ария, — и чем вы пожертвовали? — Это я оставлю при себе, Инквизитор, — ведьма вернула усмешку, поняв, что скрывалось за этим вроде бы невинным вопросом. Магесса хотела получить то, что она открывать никому не собиралась — знание. — Ну, хорошо, не стану настаивать… — пожала плечами Снежная ведьма, что не смогло не встревожить внимательно следящую за ней Морриган. «Слишком быстро сдалась. Слишком быстро… — проносилось в голове женщины, — и тот элювиан… Она будто специально шла к нему… почему он? Нужно выяснить, и…» — …Корифею… Морриган?.. Морриган! — Что?.. О, прошу извинить, я задумалась… Что вы говорили? — Я сказала, что поняла, почему Корифей так стремится в Арборскую глушь. Там стоит работающий элювиан, так? — Да, миледи. Я почти в этом уверена. — Он хочет попасть сюда? Но это же не Тень. — Нет, но очень похоже. И если обладать достаточной силой, то можно прорвать древние преграды и… — Найти нужное зеркало и войти в Тень воплоти, как он пытался сделать с помощью якоря… Боги! Или вообще попасть в другие миры… — догадалась Ария, и эта догадка липким страхом прошлась по всему телу, — дьявольщина! А если этот гад... У нас неприятности. У нас большие неприятности... И магесса, больше не говоря ни слова, схватила Морриган за руку и одним широким шагом вошла в переливающийся портал, ведущий обратно в Скайхолд.***
Женщина взволнованно расхаживала по балкону и нервно покусывала губы. Если бы кто-нибудь сказал, что она - богиня жизни и любви, и её трон в Небесном дворце лишь немногим уступает в величественности трону её супруга, то сейчас в это никто бы не поверил. Не потому, что когда-то белоснежные, вышитые мудрёным золотым орнаментом одежды сейчас были мокрыми, рваными и грязными. Не потому, что золотистые локоны, некогда уложенные в высокую замысловатую причёску, открывающую её изящную шею, сейчас тоже мокрые и всклоченные, были покрыты песком и мелкими травинками. И не потому, что выхаживая вдоль балкона и с тревогой всматриваясь в берег пляжа она то и дело ощупывала себя на предмет травм, порезов и ран. А потому, что ещё никогда за всю её многотысячелетнюю жизнь она не чувствовала столько растерянности, страха и отчаяния. Страха за себя, за свой пантеон… за её ещё совсем юного мальчика. Да. Он с самого начала предупреждал её. С самого начала, ещё до Великой войны, Он говорил своей жене, чем может закончиться своеволие и гордыня их сына, но она всё же надеялась и верила. Верила, что в отличие от смертных, боги могут менять её — непокорную ничьей воле судьбу… Судьба. Она есть у ещё не рождённого ребёнка, живущего во чреве матери. Как метка, тавро… Смертные, теша себя иллюзией, что-то пытаются изменить в ней, поменять или отсрочить. Но это как путь между двух точек — как бы они не шли, не бежали зигзагами или ползли кругами, они всё равно окажутся в назначенном месте в назначенное время, именно в том моменте, где должны оказаться. Все попытки неизменно заканчиваются так, как записано в Книге Жизни… Имён богов в этой книге нет. Она была уверена в этом. Как и в том, что они сами, иногда даже лучше, чем течения морей, направляли вечные потоки и жизни смертных (и не только их) в правильное, нужное им русло. Она была уверена. До сегодняшнего дня. Услышав твёрдую поступь, богиня облегчённо вздохнула... Так неожиданно и так непохоже на него, но он не только в последний момент вытащил её из-под смертельного удара, но и покарал этих драконов за дерзость... Он шёл к ней. Но не один. Зарождающаяся было улыбка мгновенно исчезла, сменившись на оскал. — Ты! Как ты посмел! — Это я позвал его, — красивый молодой, но с сединой на висках мужчина с гордым, аристократическим профилем, одетый так же, как и его темноволосый спутник, в эбонитовые доспехи, устало облокотился о перила балкона, — я хочу, чтобы ты выслушала Карриана. — Он со своим змеёнышем чуть не убил меня! Если бы ты не поспел… — От лица Звёздных и от себя лично я прошу у тебя прощения, Светлоликая, — поморщившись на этих словах, как от зубной боли, перебил её черноволосый воин, пропуская мимо ушей прямое оскорбление. Видно было, что извинения, которые он приносил богине, ему как кость в горле, но он понимал, что на пляже они с учеником действительно перегнули палку, — ты должна понимать, что твой шантаж мы не могли воспринять хладнокровно. — О, да! Я помню, кто вы, и помню вашу несдержанную натуру! Но ты видно забыл, кто перед тобой! Ты оскорбил меня, дракон! Я богиня! И ты… — Я прошу тебя принять искренние извинения Кирриана, — поставив акцент на слове «искренние», едва слышно прошептал стоящий спиной к спорщикам мужчина. Богиня, замолчав на полуслове, в гневе заломив руки, ядовитым тоном выплюнула почти по слогам: — Я принимаю твои извинения, Звёздный дракон. Надеюсь, что это остудит ваш пыл и неуёмное самомнение. А так же переоценённое… — Хватит, — мужчина резко развернулся и вперился тяжёлым, не терпящем никаких возражений, взглядом на нервно кусающую губы сестру. — Но так… — Так ты принимаешь мои извинения, Светлоликая? — снова невежливо перебил её воин, и дождавшись через силу сделанного утвердительного кивка, пренебрежительно кивнул в ответ, и развернувшись на пятках, вышел с балкона, не удостоив родственников прощанием. На несколько минут на балконе застыла напряжённая тишина. Наконец, мужчина, раздражённо проведя рукой по лицу, с тяжёлым вздохом опустился на мягкое кресло стоящее у хрустальной двери. — Ты совершила сразу несколько серьёзных ошибок, сестра. Во-первых, буквально вложила в руки несмышлёному мальчишке наши головы, во-вторых... — Локи, я… — Ты понимаешь, что своим поступком чуть не погубила весь наш план? — не слишком нежно мужчина дёрнул женщину за руку, заставив присесть на соседнее кресло, — скажи спасибо, что о твоей выходке Он пока ещё не знает… Как ты объяснишь Ему свои действия? Стремлением защитить сына? Или напускной жалостью к покалеченной ящерице? — Не называй её так! — вспыхнула богиня, но неожиданно неприятный смех брата заставил её обиженно насупиться. — Во имя Тартара, сестра! Я тебе не твой высокоморальный муженёк, передо мной комедию ломать не стоит… Лучше скажи, какого дьявола ты привязала драконицу к своему Свету? — Она чуть не ушла за грань, что ещё мне оставалось делать? — Подождать меня, — откинувшись на спинку кресла, мужчина лёгким щелчком пальцев сотворил в своей руке ярко-розовый коктейль в высоком бокале с бумажным зонтиком сверху. Тот нелепо смотрелся для него самого и для всего окружающего места, — ты вечно торопишься, сестра. И это твоя главная слабость. — Хватит ёрничать, Локи… Теперь понятно, в кого пошёл мой мальчик, — проворчала богиня, взмахом руки распыляя на атомы действующее на нервы украшение коктейля, — и заканчивай таскать с Земли эту гадость. — Милый был зонтик... В последние пару тысяч лет ты стала жуткой занудой. Влияние твоего Всепрощающего пагубно на тебя действует. — Тебе до Него расти и расти. — Эх, вот значит твоя благодарность, Светлоликая? А кто сегодня вытащил тебя из-под огня Звёздных? Он?.. Нет. Он слишком занят вечностью и заботой о своих драгоценных смертных. — Локи! — Ладно, ладно… — Как ты вообще оказался здесь? Ты же должен был быть рядом с Ним на границе Млечного пути? — О, тут всё просто. Твой муженёк отправил меня в одно из течений, и я решил на обратном пути заскочить к тебе. И тут, заметь, как раз вовремя, почувствовал выплеск твоей силы… и страха. — Спасибо, брат, правда, — женщина хоть и натянуто, но всё же благодарно улыбнулась, положив ладонь на плечо собеседнику, — понятия не имею, что ты им сказал и как заставил… — Об этом потом, — вернув лицу хмурое выражение, брат небрежно смахнул её руку, — ещё раз спрашиваю, зачем ты привязала её к себе? — Я уже ответила. Уйди она за грань, драконы бы обо всём узнали. Он бы узнал. — Почему ты уверена, что Он, из-за каких то полубогов, искусственно созданных выскочек вознамерившихся подняться на вершину горы, не простит собственную жену? — Меня, может и простит. А тебя? А наш пантеон? Я сильно сомневаюсь в этом. И не забывай про Звёздных. — Уж как нибудь справимся... наверное. — Твоя гордыня погубит тебя, Локи. — сокрушённо покачала головой богиня, — узнав, что мы сделали, драконы не остановятся, пока последние из Скандинавов не исчезнут из вод моря. И Он не сможет им помешать. Да и захочет ли? Так что… — Она нашла Перекрёсток. — Что?.. Как? Когда? — женщина ошарашенно привстала с кресла. — Совсем недавно. Поэтому я и сказал, что привязав её к себе, ты совершила ошибку. — Не может быть! Я… Подожди. Богиня на несколько минут закрыла глаза, во что-то сосредоточенно вглядываясь внутри себя. Мужчина же, пользуясь небольшим перерывом разговора, сотворил себе ещё парочку коктейлей, и предвкушающее облизнувшись, потянулся к одному из них. Не успел. Женщина резко дёрнулась, открыла глаза. Мрачно усмехнувшись, она утянула вожделенный братом бокал, выпив его залпом. — Ха! Мы к нему и близко подойти не сможем… Может от этих выскочек почти ничего и не осталось, но признай — они всё-таки были довольно умны. Сотворить такую защиту даже не всем чистокровным богам под силу… Она нужна нам. Пока. И пока не сделает того, что нам нужно, она будет жить. — Уверена? Её зверь уже выбрался наружу. До окончательного обращения остались недели, если не дни. А войти туда сможет только смертный, для кого тот мир не является родным. — Поэтому я правильно поступила, соединив наши души. Эта связь укрепит её и не даст обратиться. Она продержится столько, сколько нам нужно. К тому же, она и сама не хочет становиться зверем и будет беречь камень, как зеницу ока. — Укреплённый Его рукой камень Вечного моря - это, конечно, хорошо, но... Если соединить душу бога и Первородного... Такого никогда и никто не делал. Кто знает, что из этой связки выйдет? — А у нас есть выбор, брат? Только Белая драконица сможет уничтожить Перекрёсток. Лишь Дитя двух миров, созданное Вечным морем, сможет уничтожить и его, и все доказательства. А если вместе с ним она уничтожит и мир… что же… он мне никогда не нравился. — А если она не захочет? — Захочет. Ещё как, захочет. Спасибо моему "несмышлёному" мальчику и его любимцу.***
Несмотря на поздний вечер, в главном зале Скайхолда было необычайно людно и шумно. Знатные гости и простолюдины, Серые стражи и представители церкви, маги и бывшие храмовники стояли вплотную друг другу, и кто со злостью, а кто просто с жадным любопытством посматривали на небольшое возвышение перед троном Инквизитора. А точнее, на скованного в колодки мужчину в грязной, порванной одежде, когда-то бывшей шикарным костюмом тевинтерских магистров. Несмотря на свой плачевный вид, он стоял, гордо расправив плечи, надменно и вызывающе глядя не на перечисляющую его грехи и преступления леди посла, не на перекошенные от гнева лица обвинителей, а на рассеянно облокотившуюся о красную спинку шикарного кресла черноволосую и неестественно-бледную женщину. Та устало, даже как-то скучающе подпирала голову рукой и не слишком внимательно слушала Жозефину. Произнесённая им бравада с неприкрытыми ничем оскорблениями в её адрес, к его неудовольствию, не вызвала даже взгляда в сторону арестанта. Казалось, что это судебное разбирательство, в отличие от всех присутствующих, абсолютно не интересовало магессу. Взгляд Снежной ведьмы смотрел куда-то поверх голов толпы. Задумавшись о чём то своём, она даже пропустила мимо ушей обращение представителей Серых стражей с горячей просьбой выдать лорда Вейсхаупту, так как его непосредственное участие чуть не погубило весь орден, и у стражей к судьбе магистра особые счёты. Наконец, когда обсуждения и споры заинтересованных в этом деле лиц закончились, присутствующие почтительно замолкли, ожидая вердикта Инквизитора, ни разу даже не шевельнувшейся с начала заседания. Установилась глубокая и вязкая тишина. Было слышно, как в подвалах Скайхолда ученики кузнеца молотами бьют по наковальням, а где-то под высоким потолком цитадели, тихо шурша крыльями и вяло переругиваясь между собой, готовились ко сну вороны Лелианы. — Инквизитор?.. — когда всеобщее ожидание затянулось на неприлично долгое время, и люди обеспокоенно и удивлённо стали перешёптываться между собой, Жозефина подошла к трону и осторожно дотронулась до застывшей ледяной статуей, магессы, — Инквизитор, ваше решение? — Да! И каково твоё решение, Инквизитор? — со всем пренебрежением и высокомерием, на какое только был способен, буквально выплюнул слова лорд Ливиус Эримонд, — хотя, мне всё равно, что ты скажешь, марчанская шлюха! И вы все!.. Я служил живому богу! Давайте, опустите свои клинки и освободите меня от плоти! Меня ждёт вечная слава, и... Девушка, будто бы очнувшись от глубокого сна, еле заметно вздрогнула, повернула голову в его сторону и улыбнулась. От этой улыбки люди судорожно вздохнули и почти одновременно отшатнулись. Даже леди посол испуганно сделала несколько шагов назад. А Инквизитор, медленно и почти что лениво поднявшись с трона, подошла к магистру почти вплотную. — Вечная слава ждёт защитников и мучеников, — её тихий, еле слышный голос словно разносился по залу и коридорам, — а вы, лорд Эримонд, не относитесь ни к тем ни к другим. Вы — вредоносный, отвратительный в самой сути этого понимания, паразит. Мелкая, но очень противная бактерия. Вред, который вы со своим хозяином нанесли Тедасу, не соизмерим ни с чем, но... Вся проблема в том, что бактерию или вирус убить очень трудно, почти не возможно, и самый лучший вариант, сделать этот вирус безвредным... Хотите, чтобы вас казнили? Что ж, безумно рада вас огорчить. Преступление мага — наказание для мага. А посему… Магесса брезгливо поморщилась, развернулась и села обратно на свой трон. Прямая спина и яркий серебряный блеск в глазах. — …А посему, лорд Ливиус Эримонд из Вирантиума, я отказываю вам в смерти. Усмирение. Весь зал дружно охнул. Весь, кроме арестанта. С побледневшего словно полотно магистра, как шелуха, слетела вся напыщенность и спесь. Он, не веря в услышанное, не отрывал взгляда от Инквизитора. И только в тот момент, когда руки, закованные в латы коснулись его плеч, Эримонд закричал от страха и запоздалого понимания: — Неееет!!! Вы не посмеете! Я лорд! Я не могу потерять самого себя! Я… Продолжая орать благим матом и вырываться из рук стражников, бывший магистр насильно был выведен из зала. Но не успела за ним закрыться широкая дверь, как из толпы вышли трое магов, и один из них, набравшись смелости, глядя исподлобья на сидящую девушку, хмуро и требовательно заявил: — Ваша Светлость! Инквизитор! Это… Как вы можете?! Вы… вы сами — маг, и… Это нарушение вашего обещания в Редклифе! — Да? И какое же обещание я нарушила тем, что дала мерзавцу единственно верное наказание, которое он заслужил? — Ария раздражённо махнула рукой по направлению к только что вытащенному волоком мужчине. — Вы давали слово, что к магам, вашим союзникам, больше никогда не будут применены такие… — Вы верно заметили. Именно, что к союзникам Инквизиции. Лорд Эримонд к таковым не относится, и… – Жозефина, справившись с растерянностью от неожиданного решения подруги, встала между ней и возмущёнными людьми, но замолчала на полуслове из-за странного разъярённого шипения за спиной. Она недоуменно обернулась, но необычный звук исчез так же внезапно, как и появился. Ария прерывисто и глубоко дышала, как будто только что вынырнула из воды. — Хватит! Я не намерена оправдывать или объяснять мои решения… Суд окончен. Расходитесь, — девушка встала и больше не смотря ни на кого, поспешно вышла. Поколебавшись несколько мгновений, основная масса людей, тихо переговариваясь меж собой, последовала её примеру, и уже через несколько минут в главном зале Скайхолда остались стоять лишь стражники у дверей в ставку, леди Посол и троица хмурых магов, не согласных итогом суда над бывшим тевинтерским магистром Ливиусом Эримондом.