Crazy Russian girl

Этап 6. Антхольц- Антерсельва. После женского спринта. Раннее утро. Юрлова чистила зубы, когда в дверь номера неожиданно постучали. — Странно. Кто бы это мог быть в такой час? — удивилась девушка вслух, но пошла открывать. На пороге стояла взволнованная Подчуфарова. Спортсменку будто трясло, как бывает при лихорадке от высокой температуры, а взгляд её блуждал по лицу Чемпионки и, кажется, пытался найти ответ на какой-то вопрос. — Доброе утро, — улыбнулась Катерина. — Т-т-таню можно? — пролепетала Ольга. — Да ты заходи. Чего как чужая, — биатлонистка пошире открыла дверь и жестом пригласила подругу внутрь. — Не. Это срочно. Где Таня? — уже более уверенным голосом спросила Подчуфарова. — На пробежке со Светой, — ответила Катя. — А что случилось, собственно? Ты как будто сама не своя. — Её в ТШ вызывают. Очень срочно, — молодую атлетку снова передернуло. — Кать… у неё… она… Девушка посмотрела по сторонам в коридоре, а потом зашла всё же в номер, захлопнула дверь и прошептала на ухо подруге причину, по которой Новикову вызывают на ковер. Юрлова, услышав новость, побледнела, потом несколько раз выдохнула и посмотрела на Олю: — Ты не шутишь? — Не-а, — покачала головой спортсменка. — Меня Касперович сейчас случайно перехватил. Знает, что мы дружим, вот и просил найти её. Биатлонистка прикусила губу и с волнением посмотрела на Чемпионку: — Кать, но ты ж не думаешь, что… — Нет, конечно. Это случайность и нелепость какая-то, — затараторила Катерина. — Но нам только этого не хватало. Бедная девчонка, то разрыв, то сплетни, теперь еще и это… Питерская Ласточка заходила по маленькому коридорчику взад-вперед, а потом остановилась и, как положено старшей, стала думать, как решить проблему: — Значит так. Беги и разыщи Таню. Они вроде на стадионе должны быть, а я пока подготовлю остальных. — Ага, — кивнула Подчуфарова и что есть сил понеслась на поиски. — Ой, привет! Решила к нам присоединиться? — улыбнулась я Оле, подбегающей к нам с Слепцовой, когда мы уже наматывали круг десятый в сквере за стадионом. — Нет. Тань, нам нужно поговорить. Это срочно и очень серьезно, — я только сейчас заметила, что девушка бледна и дико взволнованна, а потому резко затормозила. — Тань, я и не знаю как сказать… — Ну? — кажется, дрожь Подчуфаровой передалась и мне. — В общем, вчерашний допинг-тест, — хрипловатый голос задрожал, а затем выдал на одном дыхании. — Вчерашний твой тест показал плюс. Тебя срочно вызывает Каспер и все наши тренера. В штабе тебя уже ждут. — Тест, что??? — я чуть не задохнулась, услышав новость. — Положительный, — поджала губы чемпионка вчерашнего спринта. — Оль, скажи, что ты пошутила! Пожалуйста. Я не понимаю… Нет… — я умоляюще уставилась на девушку, но она только вздохнула и кивнула головой, подтверждая свои слова. Дальнейшие события я помню, как в тумане: слезы, очередные мольбы насчет неудачной шутки, фырканья и неприятное, а главное, неожиданное от Слепцовой: «Опачки, ну ты даешь», дорога к штабу, чьи-то приветствия и пожелания доброго утра, лифт, коридор и дверь в номер, где расположился наш тренерский совет. Говорят, что друзья познаются не только в беде, но и радости. Однако, когда нам плохо, по-настоящему плохо, мы все же больше нуждаемся в поддержке, нежели в момент триумфа: одарить улыбкой и хлопаньем в ладоши нас может и случайный прохожий, и только настоящий друг будет знать, как тебе фигово, даже если ты просто сидишь уже 5 минут и смотришь в одну точку, редко мигая. Он будет знать и стараться тебя оградить от любых отрицательных волн, которые исходят от окружающих… Я была вполне готова к тому, что теперь все отвернутся от меня: мало кто принял наш разрыв отношений с Трифановым, что уж говорить про сейчас… Однако, к моему огромному удивлению, в штабе, помимо всех тренеров сборной и Ольки, которая зашла передо мной, сидели Катюша и Антон. Причем лидер что-то упорно доказывал Гроссу, а тот согласно кивал и порой вставлял свои комментарии. Я мало чего понимала из их разговора, но не потому что он шел на нечто среднем между русским и английским, а потому как совсем не могла осознавать происходящее. Юрлова без всяких слов усадила меня на стул рядом с собой и покрепче приобняла за плечи. Ни тяжелых вздохов, ни оханий, ни стонов и причитаний — идеально. А главное, я — не одна… Помню, как на автомате отвечала на бесконечные вопросы тренеров и врачей, согласно кивала на их возмущения и возражения, как вздрагивала от каждого стука в дверь. Через пару часов «боевой команде» удалось добиться повторного тестирования моей персоны. Встал только вопрос, кто сможет сопровождать меня до клиники, в которой будет проведено полное обследование вплоть до завтрашнего вечера. Не обязательно, чтоб представителем был тренер, достаточно было любого желающего из национальной команды. Кандидатура, предложившая себя добровольно, повергла меня в еще один шок. — Нет, — замотала я головой. — Антон, у тебя гонка же. — Ничего. Пропущу. Замена есть, — снова спокойным и ровным тоном произнес Шипулин. — Антон, нет. У тебя каждое очко на счету. Как же глобус? — я была категорически против, чтоб лидер ехал со мной. — Сейчас есть дела и поважнее очков, а глобус никуда не уплывет. Да и черт с ним вообще, когда с тобой такое случилось… — друг посмотрел на меня таким взглядом, что я сразу замолчала и согласно кивнула. Пока мы ехали в клинику, я снова буркнула: — Не нужно было сопровождать меня. Неужели никто из тренеров не мог? У тебя серьезная гонка, кубковые очки. Это не шутки, что ты пропускаешь. — Дай ты мне один день отдохнуть, — усмехнулся Антон. — Много очков не потеряю, а так, глядишь, своим отсутствием дам возможность кому-нибудь другому блеснуть. Недаром этот этап зовут Антонхольтц. — Ну ладно, — выдохнула я и уставилась в окошко. Дальнейший путь проходил в полном молчании. — Тош, мне страшно, — наконец призналась я, когда мы сидели с Шипулиным после моих первых проб. — Тань! — парень положил свою крепкую и широкую ладонь поверх моей руки и легонечко сжал её. — Всё будет в порядке. Ты же правда была у нас на виду, — Чемпион улыбнулся, а затем подмигнул. — И не только у нас. — Да. Но мне мало кто верит, — пропустила я намеки. — Все ребята отвернулись. Ну, почти все. Я вздохнула и положила голову на плечо друга. — Так бывает, — поджал губы спортсмен и приобнял меня уже за плечи. — Но ведь остались и те, кто верят тебе, кто не даст в обиду… — Угу. Даже если сейчас всё опровергнут, сплетен всё равно не избежать, а уж журналюги как набегут, — по моим щекам покатились слёзы. — Не набегут, — хмыкнул лидер и, немного подумав, всё же добавил. — Илюха замнет. Не беспокойся… — Трифанов? — я подняла голову и удивленно уставилась на атлета. — Да. Я решил посвятил его и попросил подстраховать. — Зачем??? — Он всё же представитель СМИ и пока на нашей стороне, так что конфиденциальность будет обеспечена вдвойне. Я обалдела от того, что Шипулин обратился к журналисту, а тот мне поверил… — Раз уж снова зашла речь об Илье, — вывел меня из размышлений голос Антона. — То давай поговорим об этом немного в ином ключе. Заодно отвлечемся. На этих словах атлет усмехнулся, а мне стало немного не по себе. — Ну, давай, — сглотнула я. — Только сначала хочу тебе вот что сказать. Не нужно, пожалуйста, читать мне лекции. То, что мы расстались — мой выбор. А готов ты с ним примириться или нет — уже тебе решать… — Я вот только одного не могу понять: почему ты так резко порвала с ним? — Не так уж и резко, — фыркнула я. — А порвала потому, что у меня есть чувство собственного достоинства и какая-никакая гордость. Я устала, что он с самого первого дня ревновал меня к каждому столбу и при этом рвал связь, уходил, уезжал. Сколько так можно еще? Я тоже живой человек и не птичка в клетке, не козочка на привязи. Твой друг нанес мне большие раны и, честно говоря, я сейчас очень удивлена, что он поверил в мою невиновность. Впрочем, еще не вечер… Шипулин явно хотел мне что-то ответить, но вовремя подошла медсестра и позвала меня на повторные анализы. Затем было заполнение кучи бумажек, и меня оставили ночевать в одной из палат, чтобы утром взять еще одну пробу. Антон уехал на некоторое время в гостиницу к ребятам и ТШ, чтобы доложиться о результатах, поскольку телефон мне не разрешили брать. Уже перед самым сном парень зашел ко мне в гости с небольшим букетом ромашек в красивой бумажной обертке. — Спасибо, — улыбнулась я, лежа на кровати, ибо немного устала после стольких проб крови. — Это не от меня, — усмехнулся парень, отдавая цветы. — Катя и Оля передают огромный привет, держат за тебя кулаки. Тренера просто надеются, что не подведешь. — Угу, — вздохнула я. — Отдыхай, Танюш, — друг погладил меня по руке. — Завтра тяжелый день. С самого утра я буду рядом. — Спасибо, Тош! Спасибо, — поджала я губы, а потом всё же выдала вымученную улыбку. — Ты ж мне как сестренка, — подмигнул лидер и вышел в коридор. — Спокойной ночи. — Добрых снов, — кивнула я и, прикрыв глаза, втянула аромат ромашек. Решив, что всё же надо будет поставить их в воду, я прямо на кровати развернула бумажную обертку, чтоб не намочить её. Внутри помимо зеленых «ножек» оказался сюрприз: небольшая открытка и ма-а-аленький плеер. Теперь стало понятно, почему цветы оказались в такой странной упаковке: и посторонние бы не заметили передачку, и я бы 100% её увидела — кое-кто очень находчивый. Поставив букет в графин с водой, я глянула на записку. Настало время прочитать её, но я специально оттягивала этот момент, оставляла на «сладкое», чтобы даже 2-3 слова согрели мне душу и отвлекли от предстоящей мучительной ночи. Я была уверена, что передачка от Кати, однако, уже первые строчки повергли меня в шок, а потом заставили поджать губы, чтобы не прослезиться: «Таня, я знаю, что тебе сейчас нелегко, но хочу, чтоб ты знала, я верю тебе. Всё еще наладится. Чтобы хоть немного скрасить твоё пребывание в клинике, записал несколько песен, под которые мы как-то дурачились в коридоре. Надеюсь, ты прослушаешь, вспомнишь наш танец и немного улыбнешься. Тарьей» Продолжая обалдевать от прочитанного, я тут же схватила плеер и вставила наушники, не выпуская при этом карточку из рук. Песни действительно оказались теми самыми, под которые мы со Светой учили норвежцев танцевать. Затем заиграло еще несколько приятных мелодий, которые мне безумно понравились. Только вот вскоре по щекам всё же побежали слезинки, копившиеся столько времени. Но они были не от обиды или страха предстоящих испытаний: я просто растрогалась от поступка неугомонного блондина. Интересно только, откуда он всё узнал? — Результаты мы пришлем через пару часов с нашим курьером, — пояснила медсестра за стойкой на следующий день после последних процедур. — Сейчас отправляйтесь к себе в гостиницу, отдыхайте и ждите. До свидания. Попрощавшись с персоналом, мы вышли с Антоном из больницы и поехали к нам в спорткомплекс. Естественно, что ни о каком отдыхе речи и не могло быть: я чувствовала себя путешествующей на ежике, ну проще говоря, «сидящей на иголках». Однако, вскоре вспомнила тему для отвлечения. — Почему ты вчера не сказал от кого букет? — я внимательно посмотрела на друга. — Хотел посмотреть на твою реакцию, а заодно узнать верить ли слухам или нет, — улыбнулся Шипулин. — Как вообще всё вышло? Откуда другая команда прознала? — напряглась я, хотя прекрасно понимала, что Тарьей никому ничего не расскажет, возможно, даже Эмилю и Йоханнесу. — Мы вчера случайно столкнулись на этаже, Бё хотел о чем-то поговорить, но я буркнул, что мне не до этого, так как большие проблемы, и потопал к себе, — начал пояснять лидер сборной. — Перед тем как зашел к себе в номер, услышал краем уха, что Эмиль видел, как ты спешила в ТШ в анабиозном состоянии. Тарьей тут же примчался ко мне и давай пытать. — И ты так просто выдал ему всю правду? — усмехнулась я. — Судя потому, как он беспокоился о твоей персоне, вряд ли он испытывает братские чувства, — хмыкнул тюменец. — Выходит, всё, что творилось до этого — не просто так? Не только, чтоб Илюху довести до белого каления? — Не знаю, пока ничего не хочу загадывать, — выдохнула я. — Может, ты и права. Только будь осторожна, — парень похлопал меня по руке и продолжил слушать музыку. Мы сразу отправились в тренерский штаб и стали ждать курьера. Как и обещали в больнице, через два часа на пороге номера появился молодой человек и отдал запечатанный конверт Касперовичу. Я мимолетно взглянула на не менее взволнованного Александра Владимировича и опустила голову вниз. Прошло несколько минут прежде, чем приятный мужской голос явно с улыбкой произнес: — Ну, вот. Так мы и думали. Татьяна, ничего у тебя нет. Предыдущий тест оказался ошибочным — врачи что-то перепутали. Я сейчас всё отнесу в главное управление, и ты спокойно сможешь готовиться к вечерней тренировке, если еще есть силы. — Есть, конечно! — подпрыгнула я на стуле. Увы, в таких ситуациях спортсменам нельзя особо выражать эмоции, но мужчина и сам все понял, поэтому перед выходом слегка приобнял меня и похлопал по плечу: — Не беспокойся, Новикова. Я в тебе ни минуты не сомневался. Похвала от старшего тренера нашей сборной стала для меня наилучшим завершением этой нелепости. Другие тренера тоже смотрели на меня с улыбкой и кивали. Антон подмигнул и выскользнул за дверь при первой же возможности. Когда я вышла в коридор, то увидела все те же лица, что и вчера, ну почти те… Олька и Катя болтали без умолку и не сразу заметили меня, Антон переговаривался с кем-то шепотом по телефону и, судя по тому, как он затих, когда я вышла, абонента на том конце «провода» угадать было не сложно. Я тихонько кашлянула и с улыбкой взглянула на друзей, сумевших поддержать и не отказаться от меня в трудную минуту. Крепкие объятия и слезы девчонок, разлохмачивание волос и дружеское подмигивание от Шипулина — этим «процедурам» я была бесконечно рада. И тут в конце коридора появился еще один человек. Человек, который знал меня меньше всех остальных присутствующих, но поверил мне, в меня… Завидев, что я окружена друзьями, Тарьей сначала притормозил, а потом, как будто мысленно послав всё подальше, раскинул руки и в несколько широких и быстрых шагов преодолел расстояние, разделявшее нас. Оказавшись в крепких объятиях своего парня, я наконец дала волю слезам, копившимся последние два дня. — Спасибо, что поверил, — только и смогла вымолвить я, прижимаясь к Бё-старшему. — Я не мог иначе, — выдохнул он в макушку, а затем отстранился и, вытерев несколько слезинок с щек, нежно припал к моим губам. Судя по шуршанию и тихим смешкам, народ всё понял и стал расходиться. Насладившись поцелуями и объятиями скандинава, я немного отстранилась и только тут заметила, что парень стоит в спортивной куртке, наспех наброшенной поверх комбинезона. — Ой, ты что, прервал тренировку? — забеспокоилась я. — Нельзя же так, ваши тренера мне… — Тш-ш-ш, мне всё равно, что там тренера думают, — покачал головой норвежец. — Главное, что с тобой всё в порядке. — Спасибо… — прикусила я губу. — Но тебе лучше вернуться на стадион, не нужно рисковать. — Ладно, так и быть, — Тарьей потупил взгляд как нашкодивший мальчишка, а затем приобнял меня за талию и потянул к лестнице. — Провожу тебя до столовой и побегу к своим. — Считаешь, что я тоже вечно голодная? — прищурилась я с улыбкой. Когда мы уже подходили к дверям столовой, я увидела Трифанова, промелькнувшего тенью мимо нас. — Думаю, мне стоит поблагодарить его. Ведь никто так пока ничего и не узнал, — выдохнула я и внимательно посмотрела на Тарьея. — Конечно, — одобрительно кивнул он и даже легонько подтолкнул меня к выходу, куда направился Илья. — А мне всё же стоит поспешить на тренировку, и так взбучку устроят. Снова поцеловав и пообещав встретиться поздно вечером, Бё-старший опрометью понесся на стадион. Мне было дико приятно, что парень не злился по мелочам, не ревновал меня к тому, чего уже я и не чувствовала. Он мне доверял… Это было бесценно. — Спасибо тебе, — произнесла я, заметив бывшего парня, там, где и искала. — Оу, да не стоит, — вздохнул репортер и слегка улыбнулся. — Не, правда спасибо. От всей души, — кивнула я, а потом против воли добавила. — Честно говоря, я удивлена, что ты мне поверил. Но удивлена приятно. И не дав журналисту добавить что-то в ответ, я поспешила в столовую: организм требовал заесть стресс как можно скорее. Неужели, я становлюсь похожей на своего обжору? Несмотря на то, что мне и тренерам с друзьями удалось отстоять, так сказать, мою честь, произошедшее малость меня подкосило: в отличие от своих подруг, я не блеснула на этом этапе и смогла лишь достойно передать эстафету всё на том же первом этапе. Тренерский штаб, видимо, решил не рисковать, потому и оставил меня на прежнем месте. Это не коробило: главное, что я продолжала выступать, а ситуация больше не выходила из-под контроля. Впереди ждало следующее испытание – поездка в Канаду. Мой милый норвежец, к сожалению, пропускал этот Этап, и нам предстояла небольшая разлука. Я всячески надеялась, что это не только не повлияет на наши отношения, но и придаст еще большей романтичности в дальнейшем. Как-никак после нескольких дней скуки наступает прилив особой нежности у пары. Что ж, посмотрим…