War, children, It's just a shot away. It's just a shot away.
Война, дети, Она на расстоянии выстрела. Она всего лишь на расстоянии выстрела.
The Rolling Stones - Gimme Shelter
— Ты его знала? — Да. Росли на одной улице. Двое шиноби склонились над трупом. На сырой земле в лесу лежал парень лет семнадцати. Его серые глаза были распахнуты то ли от ужаса, то ли от удивления, на уголках губ и на щеках застыла желтоватая пена. Правая нога согнулась под неестественным углом — возможные последствия судорог. Потрепанная одежда была вымазана в грязи, на бледном ледяном лице виднелись маленькие царапины. — Видимо, пытался выйти из деревни — близко к воротам, — сказал Генма, задумчиво склонив голову в сторону. — Убийство? — Если только кто-то затолкал яд ему в рот. Это передоз, — ответила Михо, не отрывая взгляда от лица своего давнего знакомого. Она надела медицинские перчатки, взяла парня за руку и закатала рукав его куртки. На сгибе локтя было множество красных точек, выделявшихся на фоне лиловых, серых и зеленоватых синяков. — Теперь понятно, — выдохнул Ширануи. В ее памяти всплыли моменты из детства, в которых никому ненужная малышня конохских трущоб бегала по улицам, играя, веселясь и не зная, что жизнь каждого из них приведет в никуда. В те времена, когда им было примерно по пять лет, они играли в прятки с этим мальчиком и еще с кучкой беспризорных детей. Годами позже они уже пропадали на работах, пытаясь выскрести хоть немного денег на еду. А что еще им оставалось делать, если воровство на рынке им уже не прощалось, а детям хотелось выть от голода. — Ты не смог спрятаться, приятель, — тихо произнесла Михо и закрыла его глаза. — Надо позвать кого-то из полиции, — голос напарника вывел ее из раздумий. — Да, двигать труп без них нельзя. Я подожду тебя здесь, с нас еще снимут показания… — Почему это я должен идти к Учихам? У тебя, вроде как, с ними наиболее близкие отношения, — ухмыльнулся Генма. В тот момент его гадкая улыбка и неизменный сен-бон показались для нее самым неприятным, что когда-либо могло существовать в этом мире. Даже при наличии рядом с ней бездыханного тела. — Если зассал, так и скажи, — резко бросила Михо и тут же исчезла в прыжке. Полицейский участок Конохи был достаточно заполнен и, в большинстве своем, Учихами. Светловолосая голова Михо то и дело привлекала недоуменные взгляды полицейских, будто бы присутствие человека не из их клана было чем-то из ряда вон выходящим. Возможно, они бы и не удивились появлению гражданской девушки, решившей покончить с избиениями мужа посредством заявления в правоохранительные органы. Но протектор на лбу подтверждал тот факт, что к ним заявилась шиноби. Напряжение между влиятельным кланом и властью будто витало в воздухе, и не нужно было быть особо сообразительным, чтобы сложить дважды два — Учихи за каких-то несколько лет стали абсолютными изгоями. Михо стойко выдерживала давление взглядов — в Академии ей приходилось сталкиваться с этим чуть ли не каждый день. Ее рука так и тянулась к пузырьку с литием во внутреннем кармане, но принимать таблетки в полицейском участке у всех на виду было бы глупейшим решением. «Так, спокойно. Вдох-выдох…», — эти слова стучали у нее в висках. Она следовала за дежурным по длинному коридору — нужно было доложить о происшествии главному инспектору. В то время как Михо уже подходила к двери, она встретилась глазами с молодым человеком — Итачи Учихой. Она видела его всего раз — знаменитость Конохи, будущее клана, гениального шиноби — но даже если бы она не знала, как он выглядит, она бы все равно поняла, что это он. От его свинцового взгляда у нее внутри все похолодело, но глаза Михо не отвела — вплоть до того момента, как вместе с дежурным скрылась за дверью кабинета главного инспектора.***
Ливень бил по домам с ошеломительной силой, а холодный ветер врывался в открытое окно и лихо раздувал выцветшие бежевые занавески. Михо вышла из ванной, на ходу проводя полотенцем по мокрым волосам. Войдя в комнату, она содрогнулась одновременно от холода и от испуга — на подоконнике сидел Шисуи. — У вас сегодня что, соревнование «доведи меня до инфаркта»? — облегченно выдохнула она. В последнее время Шисуи взял в привычку заходить в квартиру Михо исключительно не через дверь. — Кажется, я знаю, о чем ты, — задумчиво произнес он, одним движением руки прикрыв тяжелое окно. — Итачи сказал, что видел тебя сегодня в участке. — Он знает обо мне? — удивилась Михо и медленно села в кресло, которое стояло рядом с кроватью. — Он единственный в клане, кто знает о тебе. — Просто он раньше меня не видел. — Ну, у него хорошо развита интуиция, — мягко улыбнулся Шисуи. — Знаешь, что у него еще хорошо развито? Уничижительный взгляд — я чуть в штаны не наложила. Шисуи беззвучно рассмеялся. Михо улыбнулась, рассеянно перебирая в руках мятое полотенце. За считанные секунды ее улыбка угасла и сменилась обеспокоенным выражением лица. — Мне жаль того парня, — Шисуи сразу догадался, в чем причина этой резкой эмоциональной перемены. — Я посмотрел его место жительства и понял, что вы наверняка были знакомы. — Уже давно там не живу, не так ли? Но прошлое словно преследует. Наткнулась на друга детства по дороге на задание. На мертвого друга детства. Михо закрыла глаза и медленно провела ладонями по влажным волосам. — Что он принимал? — Героин, плюс он наглотался обезболивающих, — негромко ответил Шисуи, задумчиво уставившись на точку в стене. — Есть вероятность, что он распространял. Брал товар извне и продавал здесь. Но поскольку сам был зависим, надолго его не хватило. Уже расследуют дела о нелегальных торговых связях с другими деревнями. — Знаешь, что самое отвратительное в этой ситуации? — спросила Михо будничным тоном, будто они обсуждали недавно прочитанную книгу. — У него не было выбора. Этот парень был обречен на такую судьбу… — Михо, он осознанно выбрал принимать наркотики, — тихо перебил ее Шисуи. — Нет, Шисуи. Жизнь в том конце Конохи совсем другая. Это маргинальная часть социума. Она присутствует в любом обществе. Помнишь, нам говорили об этом в Академии? Но дело в том, что у родившихся там детей нет выбора. Они живут в реалиях грязи, похоти, насилия и саморазрушения. И выжить в такой среде очень трудно. А если ты и выживаешь, то… Детей подсаживают на наркотики как нечего делать. И тогда им приходится драить унитазы не за еду, а за дозу… Михо осеклась и бросила на Шисуи взгляд, полный сожаления. — Но мне невероятно повезло. Я стала частью другого мира — мира шиноби. И вы, ребята, защищающие смрад деревни, хлебаете не меньше дерьма, — Михо странно улыбнулась. — Я недавно осознала, что мы всегда жили в войне. Она никогда не заканчивается. Михо потянулась к тумбочке и достала из выдвижного ящика флакончик с литием. Она проглотила две таблетки без воды, резко откинув голову на спинку кресла. На секунду она прикрыла глаза и не заметила, как Шисуи стоял перед ней на коленях, глядя на нее снизу вверх с неподдельным беспокойством. Он мягко взял из ее рук таблетки и прочитал этикетку. — Тебе не о чем волноваться, — прошептала она перед тем, как поцеловать его.