When I was older, I was a sailor on an open sea. But now I'm underwater And my skin is paler than it should ever be... Nobody lonely like I'm lonely and I don't know whether You'd really like it in the limelight, You'd sympathize with all the bad guys. I'm still a victim in my own right, But I'm the villain in my own eyes, yeah...
Когда я была старше, Я была моряком в открытом море. Но теперь я под водой, И моя кожа бледнее, чем ей следует быть... Никто не одинок так, как одинока я, и я не знаю, Понравилось бы тебе быть у всех на глазах, Сочувствовал бы ты плохим ребятам. Я все еще жертва по собственной воле, Но я же и злодейка, по собственному мнению.
Billie Eilish - When I Was Older
— Коноховские шавки, — прошипел привязанный к стулу пожилой мужчина. Он был примерно шестидесяти лет, одет в дорогую одежду, его руки украшали вычурные перстни. — Лучше по-хорошему, отпустите меня, вы не понимаете, с кем связались! — Эй, потише там, — громко воскликнула Михо, обыскивая рабочий стол из красного дерева. Она с особым воодушевлением переворачивала вверх дном все, что находилось в кабинете, радуясь тому, что ей позволили выбраться из госпиталя хотя бы на пару дней. К тому же, задание затрагивало ее личный интерес, и соучаствовать в этом ей хотелось исходя из какого-то морального долга. Учитывая, что в вопросах морали и нравственности Михо всегда кривилась и признавала, что у шиноби наиболее извращенное представление на этот счет. Даже более извращенное, чем у нее самой. Вместе с этим она радовалась тому, что ее приставили врачом только к Райдо Намиаши — хоть он и был сосредоточен лишь на работе и, порой, он был угрюм, ей нравилось болтать под его молчание и, время от времени, вызывать у него усмешки. Как-то они с Генмой даже придумали игру: кто сколько раз за день заставит Райдо хотя бы улыбнуться. Генма лидировал с небольшим отрывом — все-таки парни были близкими друзьями и знали друг друга гораздо лучше. Пусть она и была простым медиком, ее переполняло волнение, которое нередко сопровождало во время миссий — какое-то предвкушение захватывающих приключений. Нечто подобное всегда чувствовали генины во время их первых миссий выше ранга D. И пусть это задание было относительно легким для специального джонина и ирьенина Конохи, Михо определенно наслаждалась происходящим. Убранство миниатюрного кабинета, в целом, радовало глаз — комната была обставлена дорогой мебелью, что было непривычно для шиноби, чья жизнь включала минимум удобств. — Я не причастен к подделке свитков. Я... клянусь, не знаю, что вы пытаетесь найти… На минуту он перестал дергаться на стуле и попытался состроить смиренный вид как можно более убедительно. Райдо хмыкнул, задумчиво почесал подбородок и одним несильным движением опрокинул ранее уже им обысканный сервант. Он с грохотом упал на пол, и напоследок в воздухе разразился звук бьющегося стекла. — Хрусталь! — завыл пленник, дернувшись. Будь его руки свободны, он бы в ужасе обхватил ими свою голову. — Я от вас живого места не оставлю! Я найму… Она кинула в его сторону одну из книг, которые лежали перед ней на столе, и попала кричавшему мужчине точно в голову. — Да, трехочковый! — она победно вскинула вверх кулак. — Ах ты мерзкая шлюха! — заревел он. — Я спущу твои кишки и скормлю собакам! — Ну и грязный же у тебя рот, — скривилась Михо, выдвинув последний ящик стола: в нем лежал одинокий кунай с тупым лезвием. — Подойди сюда, — позвал ее Райдо, что-то внимательно рассматривая на стене за сервантом. Михо приблизилась к нему и увидела небольшой железный сейф, вставленный в отверстие в стене. На внешней дверце находились круглая серебристая ручка, красная миллиметровая лампочка и девять цифр для ввода пароля. Шиноби переглянулись — оставалось мало сомнений, что в этом сейфе лежит именно то, ради чего они сюда пришли. — Ну что, приятель, теперь-то посодействуешь? — обернулась через плечо Михо. В качестве ответа посыпались отборные ругательства. Райдо нахмурился и сжал руки в кулаки — они теряли время из-за этого человека. Не успел он что-либо предпринять, как Михо подошла к связанному мужчине и резко схватила его за руку. Под вопросительные взгляды двух людей правой рукой она ухватила указательный палец пленника, а левой крепко сжала его запястье. Михо, даже не глядя на его лицо, почувствовала грозный прищур Райдо — им было запрещено причинять вред захваченному гражданскому. Пусть старик и подозревался в замешанности в преступлении против деревни, но им должен заняться отдел допросов, а не чунин из госпиталя. В конце концов, сейф можно было перетащить. Но Михо думала иначе. Ее и без того возбужденный разум требовал действовать сейчас же, без промедлений, ей хотелось взять все под свой контроль и заодно заставить этого человека помучиться. Она точно знала, что он сломал немало судеб, поставляя наркотики по деревням. — Там, откуда я родом, плохие дяди выбивали из юдзё информацию вот таким образом, — произнесла она, странно улыбаясь. После чего раздался неприятный хруст костей и громкий пронзительный вопль пленника. — Скажи пароль от сейфа, — медленно и раздельно проговорила Михо, сосредоточенно смотря ему в глаза и не обращая ни малейшего внимания на его мучения. Мужчина лишь протяжно завыл в ответ, дергаясь от боли. Последовал еще один перелом, после которого он закричал громче прежнего. — Ну-у-у, приятель, если ты сейчас так орешь как в не себя, то на настоящем допросе, что, будешь рыдать, а? — оскалилась Михо. — Даже я так не ныла, когда мне ломали пальцы, а мне было всего пять. Она, не переставая ухмыляться, показала ему кривые безымянный палец и мизинец на своей левой ладони, неправильно сросшиеся из-за полного отсутствия медицинской помощи. — Я была пятилетней девчонкой, когда наемники искали украденный мет по всем выгребным ямам Конохи. Может, это были твои наемники? А? — она еще сильнее надавила на его палец. — Им было весело… и они говорили мне: «Может, это твоя мама сперла его? Где твоя мамка? Где эта потаскуха?! Где твоя мама?!». Михо сорвалась на крик и, не отдавая себе отчета в том, что делает, начала медленно, но вместе с тем неистово ломать остальные пальцы пленника. Она не слышала и даже если бы захотела, все равно не услышала бы вопли, исходящие из глотки связанного старика. Ее зрачки расширились, а стеклянный взгляд, направленный на лицо мученика, не выражал никаких эмоций — ни ярости, ни удовлетворения. Лишь сбившееся дыхание и подергивание ноздрей заставляли думать, что она не находится под воздействием мастерского гендзюцу. Вдруг посреди визга послышался монотонный писк электронного прибора. Райдо ошалело обернулся к стене и увидел учащенное мигание маленькой лампочки на сейфе. Быстро смекнув, к чему ведет дело, он, что есть силы, закричал: — Бежим! Схватив за предплечье напарницу, явно не желавшую отпускать жертву, он помчался в сторону выхода. Двое шиноби вылетели из входной двери дома с молниеносной скоростью, и их взрывной волной отбросило вперед. Михо приземлилась на живот и по инерции проехалась ребрами еще несколько сантиметров — если бы не форменный жилет, без переломов бы не обошлось. Райдо тем временем поднялся и с отчаянием посмотрел на горящий дом. Не оставалось ни малейших шансов на то, что внутренности взорвавшегося сейфа, за которыми они, судя по всему, пришли, хоть как-то сохранились. Не говоря уже об их горе-пленнике. — Бомба была внутри сейфа, я правильно понимаю? — флегматично поинтересовалась Михо, пошатнувшись на ногах и проглотив пару таблеток из своего оранжевого флакона. Ее голос вновь стал обычным — без всяких ноток садизма и сумасшествия. Райдо слегка удивленно посмотрел на нее, но стараясь не показывать своего беспокойства, вновь устремил взор на охватывающий все вокруг пожар. — Мы проебали задание, — коротко ответил он. — Скажем спасибо, что не жизни, — хмыкнула она. — Ты как? Болит что-нибудь? — Я в порядке, — ровно отозвался Райдо. — А вот тебе надо полечиться. — Да я только ребра ушибла, ерунда, — отмахнулась она, ощупывая травмированное место. Райдо сурово взглянул на нее, и Михо вдруг захотелось оказаться как можно подальше от него. Райдо всегда был достаточно серьезен, но теперь в воздухе повис затаенный гнев, исходивший от его взгляда. — Я не об этом. Что за джокерский допрос ты устроила? Кто тебе разрешил? — Да ладно, он все равно уже мертв, — Михо пожала плечами, всем своим видом пытаясь доказать, что ей все равно. — Жаль, что не от моей руки, конечно, но… — То, что ты творила — это ненормально, — резко перебил ее напарник. — У тебя глаза чуть не выкатились и слюни не потекли. Шиноби должен сохранять разум в любых ситуациях. Ты должна понимать это. — А как бы мы узнали пароль? С помощью гендзюцу? Да, мы же с тобой оба мастера этого дела. Михо с раздражением в каждом своем движении развернулась и быстро зашагала в сторону леса — подальше от дыма пожара и от Райдо. Но тот догнал куноичи и грубо одернул ее за руку. — Не знаю, что за личные счеты у тебя были с тем мудаком, но голову проверить тебе придется — лично за этим прослежу. Если бы меня не было рядом, ты бы поджарилась с ним на пару! А если в следующий раз пойдешь на задание и тебя приставят к шиноби, которому на тебя насрать, то так и сдохнешь подростком! — Ну и ладно! — Михо с силой вырвалась из хватки и злобно посмотрела на Райдо. — А тебе не поебать, случайно? Доживу я или нет. Что за забота такая? — Просто чтобы оставаться на плаву, нужно держать себя в руках, — выдохнул он. — Я всю жизнь на плаву, — отчеканила Михо. — С самого моего гребаного рождения. Какое-то время они смотрели друг на друга — Михо с вызовом, чуть приподняв подбородок, а Райдо с негодованием и в то же время с состраданием. — Слушай, я сам детдомовский. Я знаю, какого это, когда с детства борешься за… — Тебе, пятилетнему, ломали пальцы? Тебя, пятилетнего, избивали наемники? Так, ради прикола, ведь что мог ответить картавый ребенок, который даже не знал, что такое мет. Ты ходил по закладкам ради куска хлеба? Ты смотрел, как твою маму насилуют? И, наконец, тебя, пятилетнего, насиловали? Ни один мускул не дрогнул на лице Райдо, но он не произнес ни слова. — То, что происходило со мной потом — было еще омерзительнее. Тот кусок дерьма, который там сейчас горит, — она дернула головой в сторону огня. — Он не получил и половины моей мести. — Как ты знаешь, что именно он виноват в том, что произошло? — А какая разница? — Михо с досадой развела руками. — Думаешь, он торговал, и на этом его грехи закончились? — Михо, мы не вершители правосудия, ты ирьенин, я джонин… — А кто, скажи мне, кто вершит это правосудие? Это шиноби должны бороться за справедливость! — Шиноби лишь выполняют указания, — терпеливо возразил Райдо. — Тогда я не шиноби, — она дернула плечом и нервно улыбнулась. — Нужно быть на плаву, так ты сказал? Ну что ж, тогда я буду моряком. Райдо тяжело дышал, и Михо поняла, что наговорила лишнего — парню явно было не по себе от ее откровений. Такого она не рассказывала даже Шисуи.