Grin and bare it

      Злые ядовито-зеленые глаза пристально всматривались в карие, надежно скрывавшие за контактными линзами голубые озера, а вместе с ними и личность их владельца. Холодный взгляд проникал в сознание, изучая каждую мелкую деталь, в поисках скрытых тайн и секретов. Это было изматывающим испытанием даже для его крепких нервов — выдержать взгляд маньяка, гадая, что за мысли бродят в безумной голове. Хотел ли он знать? Да и нет.       Ни один из них не моргнул за эти несколько минут пока они изучали друг друга. Наконец с разукрашенных губ сорвался смешок, рот и шрамы растянулись в довольной ухмылке. Из-за ярко-красной помады лицо казалось ещё бледнее, чем было на самом деле. Химически выбеленная кожа, зелёные волосы, всё это было результатом несчастного случая на «Эйс Кемикалс», но вот откуда взялись шрамы, навсегда закрепившие уродливую улыбку на белом лице, оставалось загадкой. Сделаны они были, судя по всему, лезвием бритвы, но кто оставил их: сам безумец или кто-то другой? Вопросы, на которые сумасшедший клоун вряд ли когда-нибудь даст правдивый ответ.       — Ты мне кое-кого напоминаешь, — вкрадчивые слова заставили его пульс ускориться.       — Кого, босс?       Босс. Слово отдалось горечью на языке. Он ненавидел его. Его звучание, вкус и всё, что оно олицетворяло. И хуже всего было то, что обращался он к убийце. Только выбора у Брюса сейчас не было. Здесь он находился под чужим именем. Это было рискованно, опасно и, вероятно, глупо, но ему необходимо было выведать планы у Джокера. Как Бэтмен, он узнает их тогда, когда уже будет слишком поздно что-либо изменить.       Джокер сбежал из Аркхэма три недели назад, пробыв в лечебнице восемь месяцев кряду. Рекордно длинный срок для него. Сам Брюс пребывал в роли бандита уже неделю. Последняя их встреча с Клоуном тогда на мосту закончилась отчаянной дракой. «Чтобы смеяться над тобой», сказал он тогда Джокеру. Четыре слова заставили Клоуна сорваться, это был один из тех редких случаев, когда Брюс почувствовал, что Джокер действительно пытается его убить. Он представлял собой серьезного противника и прежде, но тот случай был особенным. В тот день Джокер просто пылал яростью. Раз за разом Шут преступного мира Готэма утверждал, что никогда не убьет Бэтмена, что с Бэтменом слишком весело, чтобы убирать его с дороги. Что он будет делать без своего Темного Рыцаря? И тем не менее, во время их последнего сражения он буквально взбесился, оставив Брюсу на память дюжину колотых ран. Джокер всегда знал, как и куда нужно бить так, чтобы нож прошел между кевларовых пластин, оставляя неизбежные отметины. «Сколько шрамов я подарил тебе, Бэтси?», спросил он несколько лет назад. «Слишком много», Брюс подумал тогда, но не сказал ни слова в ответ.       Джокер улыбался, но взгляд, встреченный Брюсом, оставался задумчивым.       — Ты напоминаешь мне Джонни-Джонни, ― выдал наконец Джокер.       — Кого? — переспросил Брюс.       Джонни Фрост, молодой парень, погибший во время их последнего сражения, от пули Джокера. Брюсу не хотелось признавать, но он практически не пытался его спасти. Джонни был рядовым уголовником, побывавшим в тюрьме бессчетное количество раз. Когда Джокера выпустили из Аркхэма, Брюс пытался следить за ним, но в то время был слишком занят другими делами. Тем более виноватым он чувствовал себя в последующих убийствах, а их было много. Несколько десятков человек погибло тогда от руки Джокера, а он не сделал ничего, чтобы предотвратить это, пока Харви Дэнт не обратился к нему за помощью. В конечном итоге все сводилось к личностям людей, убитых Джокером. Отбросы криминального Готэма. Если, конечно, не учитывать пожилую пару, зарезанную в собственном доме и застреленного кассира из придорожного магазина. Узнав об их смерти, он почувствовал себя как никогда ответственным за то, что дал Джокеру возможность так долго разгуливать на свободе. Среди тысячи оправданий тому, что он вовремя не остановил безумца, главным было то, что убийство Джокером коллег по цеху облегчало работу Бэтмену. Сейчас Брюс считал это ошибкой и не собирался повторять ее вновь.       — О, один старый приятель, — отвращение в голосе при упоминании Фроста было очевидным, и Брюс занервничал. Джокер, возможно, и не хотел убивать Бэтмена, более того, Бэтмен, по всей видимости, был единственным существом, которого Джокер предпочитал видеть живым, но сам Брюс в этом списке, к сожалению, не значился.       — Но ты, Мэтчи, другое дело! Не такой уныло-очевидный и скучный, — самодовольно объявил Джокер.       Мэтчи. Боже, даже вне Бэтменовского обличия, Брюс не смог избежать одной из идиотских кличек, которыми Джокер его непрестанно награждал. Мэтчес Мэлоун был малоизвестным уголовником, умершим несколько лет назад, и Брюс выбрал его имя для своей легенды. Процесс так называемого «найма» показал, насколько выбор был удачным. Услышав его, Клоун буквально просиял от восторга, хихикая с улыбкой во весь рот. «Мэтчес. О, мне нравится! Напоминает обо всех радостях этого мира, что не носят имя Бэтмена!» сказал он тогда. И, конечно, придумал ему соответствующее прозвище. В конце концов, он сам постоянно пах бензином. Запах, к которому Брюс, к своему раздражению, постепенно начинал привыкать, учитывая, сколько времени он проводил рядом с маньяком.       — Это хорошо, — сказал Брюс, делая глоток воды из стакана. Даже здесь он отказался нарушать свое табу на алкоголь. — Так что дальше, босс? Что по плану? — спросил он в надежде получить больше информации.       Джокер придвинулся ближе, их плечи соприкоснулись и палец в фиолетовой перчатке пробежался по его руке. Еще одна раздражающая черта Клоуна ― в его словаре отсутствовало понятие личного пространства.       — Мэтчи-Мэтчи, ты все о работе. Почему бы тебе не расслабиться?       — Просто хочу подготовиться, — сказал Брюс, заглядывая в кислотно-зелёные глаза.       Усмехнувшись, Джокер откинулся назад в театральном жесте, мотая головой.       — А как же веселье?!       — Я не хочу получить пулю из-за того, что не был готов к перестрелке, — парировал Брюс. Впрочем, так и было, его телу хватало и старых шрамов от пулевых ранений, быть подстреленным по неосторожности не входило в его концепцию хорошего времяпрепровождения.       Джокер оглушительно расхохотался. Этот смех, преследовавший Брюса годами, смех, который он будет помнить до конца своей жизни, каждый раз заставлял мускулы в теле напрягаться в нервном ожидании.       — Ай-ай, Мэтчи! Шальная пуля — одно из самых забавных приключений, которые могут случиться в жизни!       Брюс просто промолчал в ответ. Он уже имел представление о том, что именно Клоун считал забавным. И, к несчастью, он сам, в качестве Бэтмена, возглавлял этот список.       — Слушай, ты не должен так серьезно относиться к жизни. Только взгляни на себя! Весь зажатый, напряжённый… Ты даже не пьешь! Нужно рассла-абиться! — пропел Джокер.       — Я расслаблен, — это была ложь, Брюс всегда был настороже рядом с ним, и Джокер, удивленно приподнявший одну бровь, прекрасно об этом знал. — К тому же я не люблю пить, когда с утра меня ждет работа. Похмелье — та еще хрень, — в обычной жизни Брюс не матерился, но тут приходилось вживаться в роль уголовника.       — Видишь? Вот об этом я и говорю! Слишком серьёзный. Знаешь, я могу показать тебе, как расслабляться, — Джокер придвинулся ближе. — Так сказать, снять нервное напряжение. — Палец в фиолетовой перчатке выписывал веселую рожицу на столе перед Брюсом. — Научись улыбаться! Как я! Улыбка творит чудеса, поверь мне, — он ухмыльнулся и шрамы сделали выражение его лица ещё более жутким.       — Улыбаться ― это больше по Вашей части.       — Теперь ты говоришь прямо как Бэт, — последнее слово он почти промурлыкал в той томной манере, которая заставляла Брюса еще больше нервничать от их вынужденной близости.       Джокер, казалось, закончил разговор, потому что взгляд его застыл на стене бара и о чем бы он ни думал, это делало его улыбку все шире. По всей видимости, от предвкушения новой встречи с Бэтменом.       Сделав ещё один глоток воды, Брюс прислушался к разговорам в баре. Практически все люди Джокера старались держаться от него подальше, поэтому большинство из них сейчас сидело у дальней стены. Умно. Работа на Джокера практически гарантировала преждевременную смерть и тем не менее, люди охотно шли к нему за большими деньгами. Конечно же, существовали определенные правила. Сколько бы Джокер не презирал рамки и ограничения, правила были.       Правило номер один: всегда смейся над шутками Клоуна. Не смеёшься — весьма вероятно, что ты скоро умрешь. Не игнорируй. Клоун жаждал внимания постоянно, и не получая того, что хотел, становился убийственно опасным и непредсказуемым.       Правило номер два: не флиртуй с Харли. Джокер к Харли не испытывал ни любви, ни каких-то других особенно нежных чувств, но делиться игрушками он не любил.       Правило номер три: будь осторожен с маньяком. Лучшая стратегия — быть тихим, незаметным и держаться на максимально далёком расстоянии. Это правило Брюс нарушал постоянно, но, Джокер пока считал его слишком интересным, чтобы убивать.       Правило номер четыре: не жалуйся на нарушение личного пространства. Джокер концепции личного пространства не понимал, а если и понимал, то не признавал.       Последнее и самое важное правило Брюс считал довольно занятным. Правило номер пять: следи за языком в разговорах о Бэтмене. Не утверждай, что хочешь его убить. Или попытаться. Не оскорбляй, не упоминай о его отношениях с женщиной-кошкой (ревность?), вообще не говори о нём ничего, что может не понравится Джокеру. Бэтмен, за неимением лучшего определения, был его «собственностью», «мой и только мой, буду делать с ним, что хочу», как утверждал сам Клоун. Брюса подобные заявления раздражали и вызывали приступы тошнотворного отвращения, но так уж был устроен его новый босс.       Эти правила никогда не озвучивались, по крайней мере, в присутствии Джокера, однако пребывание в мире живых казалось гораздо комфортнее возможности нарушить негласные законы. Джокер убивал собственных людей с не меньшей легкостью, чем невинных граждан Готэма. Подобные размышления в конечном итоге вызвали у Брюса непреодолимое желание покинуть чудесную компанию, в частности, одного конкретного безумца, и отправиться спать.       — Да ладно, Мэтчи! Еще рано! Разве ты не знал — клоуны ведут ночной образ жизни! — заныл Джокер, как только Брюс слез со стула, направляясь в свой номер.       — Здорово, что я не клоун и не веду ночной образ жизни, — проворчал он. Это была очередная ложь. Будучи Бэтменом, он редко спал ночью.       — Забавно, — Джокер замер на несколько мгновений и люди в зале нервно притихли. Затем, словно невидимые шестеренки повернулись внутри часового механизма, счастливая ухмылка вернулась на лицо маньяка.       — О-о-о, Мэтчи! Ты будешь в восторге от завтрашнего шоу, — проворковал Джокер. Брюс застыл на полпути и повернулся к безумцу.       — Оу? — озвучил он.       Развернувшись вокруг своей оси, Джокер подошел к нему, положил ладонь ему на грудь и огладил мышцы под рубашкой. Брюсу стоило большого труда не отпрянуть от прикосновения.       — Я же знаю, как ты любишь огонь, — промурлыкал он, придвигаясь еще ближе. Брюс заставил себя улыбнуться. Фальшиво и натянуто, но Клоун, видимо, поверил.  Последовавший следом веселый хохот послужил тому доказательством.       — Что будем жечь? — осведомился Брюс, желая передать хоть какую-то полезную информацию в полицейский департамент.       — Ш-ш. Ты всё узнаешь завтра. Просто… эм… приходи. В конце концов, нам понадобятся спички! — Джокер зловеще хохотнул, весьма довольный примитивной шуткой, Брюс лишь кивнул в ответ.       — Приду, босс.       Джокер развернулся и, к ужасу сидящих у дальней стены мужчин, направился в их сторону. Не теряя времени, Брюс выскользнул из зала на улицу и вдохнул полной грудью прохладный ночной воздух.        Команда Джокера расположилась на территории заброшенного мотеля. Бар стал пристройкой к основному зданию, его возвели позже в надежде привлечь больше клиентов, но затея, очевидно, провалилась, и теперь мотель стал «собственностью» Клоуна. В общем-то у Брюса не было причин жаловаться, здесь у него был даже отдельный номер. Он стал единственным человеком в банде, помимо самого Джокера, который удостоился этой привилегии, за неё, впрочем, пришлось драться. В том бою он предельно тщательно просчитывал все движения, стараясь не повторять тактики Бэтмена. Зеленые глаза пристально следили за каждым его шагом и, дерись он в своей обычной манере, Джокер заметил бы сходство немедленно. Безумец подмечал все приемы и уловки Бэтмена, фиксируя их в своей памяти годами, совершенствуя технику и делая каждый следующий бой между ними ещё опаснее. Многочисленные шрамы, покрывавшие тело Брюса, служили достаточным тому подтверждением. Один из них даже имел уникальный рисунок…       — Мэлоун.       Голос вырвал Брюса из раздумий, и он обратил внимание на здоровенного блондина, курившего, прислонившись к одной из дверей мотеля. Мужчину звали Чак, хотя Клоун дал ему кличку Чаклс. Чак был наркодилером средней руки и, судя по записям, имел приводы за убийство, покушение, порчу имущества и граффити. Он работал на Клоуна уже около трех лет, так что Брюсу не раз посчастливилось ломать ему кости. Именно с ним пришлось драться за номер.       — Да, Чак? — он не смог скрыть нотки раздражения в своем голосе.       — Ты б поостерёгся, парень, — сказал Чак, делая очередную затяжку.       — Чего? — спросил Брюс. Чак одарил его многозначительным взглядом.       — Так сближаться с Клоуном. Не ровен час, закончишь как Фрост.       Джонни Фрост. Это имя начинало его преследовать. То, что Чак ставил его на одну ступень с этим уголовником, вызывало раздражение, еще больше раздражала необходимость постоянно находиться рядом с вышеупомянутым Клоуном. Брюс делал это не только для того, чтобы узнать о его планах, но и для того, чтобы понять, что такое Джокер. Клоун был вечной загадкой. Ни имени, ни прошлого, ничего. Просто Джокер. Брюса такое положение вещей категорически не устраивало. Если он хотел закончить все это безумие раз и навсегда, он должен был было докопаться до истины.       — Ты был бы в восторге, я не сомневаюсь, только судьба Фроста мне не грозит,— Брюс был уверен, что справится с Клоуном и без костюма Бэтмена. К тому же Джокер считал его забавным, и этого было пока достаточно, чтобы гарантировать ему жизнь и ответы на нужные вопросы.       — Даже если он тебя не пристрелит, парень, ты сам с катушек съедешь, зависая с ним столько времени. А ты такой же самоуверенный сопляк, как Фрост, и закончишь так же, только гораздо быстрее, чем думаешь, — Чак хохотнул, Брюса же начинал бесить этот нелепый диалог.       — Чак, ревность тебе не к лицу, — резко ответил он. Чак, как он уже успел заметить, гордился своим продолжительным сотрудничеством с Клоуном. Он недурно зарабатывал, и при этом за три года Джокер его не убил. Так что в банде он считался счастливчиком.       — Очень смешно, Мэлоун. Но на твоем месте я бы следил за языком. — Чак фыркнул, выплюнув сигарету на землю и затушив ее носком ботинка.— Продолжишь так — рискуешь не проснуться утром.       Брюс уже был готов к драке.       — Знаешь, Чак, ты бы не угрожал тому, кому не можешь ответить. Ты же не хочешь, чтобы я надрал тебе задницу, как в прошлый раз, — прозаично констатировал он. Этого было достаточно. Чак шагнул к нему, всей своей позой выражая превосходство и угрозу. Это могло бы произвести впечатление на более слабого противника, но не на Брюса.       — Реально? Хочешь попробовать, мелкий кусок говна? Ты ж никто тут, парниша. Очередная пустышка с большой пастью и отсутствием элементарного уважения.       Брюс лишь усмехнулся в ответ на гневную тираду. Роль дерзкого нахала ему вполне удавалась.       — Давай, Чак, вперёд. Рискни. — Отсутствие возможности надеть костюм Бэтмена понемногу выводило его из равновесия. Ему нужна была порция адреналина, а за неделю довелось поучаствовать лишь в одной драке. Постоянное раздражение от невозможности заткнуть Клоуна привычным насилием тоже неимоверно давило на нервы. Так что это был хороший шанс выпустить пар и, наконец, расслабиться.       — Вы двое целоваться собрались или как? — сухой голос, словно нож, разрезал облако напряжения между двумя мужчинами. Брюс с Чаком мгновенно повернули головы в сторону Джокера. Тот стоял справа от них, и его рука покоилась на поясе у Харли. Та, должно быть, вошла через чёрный вход, Брюс не видел её в баре. Прекрасно. Ещё один человек, с которым Брюс предпочёл бы не встречаться. Впрочем, с учетом того, сколько раз за последнее время Джокер вышвыривал её, вынуждая уходить к Иви, она опять задержится ненадолго.       — Думаю, собирались, Мистер Джей. Ах, любовь, любовь! — Она захихикала, положив голову на плечо Джокера, и Брюсу удалось заметить едва уловимую тень раздражения, пробежавшую по телу Клоуна. В тот момент Брюс осознал, что может читать Джокера так же легко, как тот читал Бэтмена.       — И в самом деле, Харли, любовь, — в его голосе сквозило мрачное удивление.       Брюс и Чак глянули друг на друга и одновременно разошлись на шаг.       — Ах, Чак, я ранен в самое сердце! Я был уверен, что ты клеишься ко мне. Или то был Мэтчи? Черт, я все время путаю. Столько поклонников!       В глазах обоих мужчин промелькнуло одинаковое отвращение.       — Просто болтали, босс, — нехотя проворчал Чак. Зелёные глаза одарили его подозрительным взглядом, и этого было достаточно, чтобы Чак начал потеть. Брюс, в свою очередь, был вполне спокоен — сказывался большой опыт общения с маньяком.       — Харли, иди в номер. Папочка скоро будет, — он даже не повернулся к ней.       — Но пирожок! — заныла она, чем заработала жесткий тычок под ребра.       — Иди, — грубо бросил он.  Харли, нехотя подчинилась, одарив напоследок Брюса и Чака злым взглядом. Когда она зашла в десятый номер, Брюс чуть взвыл, это означало, что Джокер теперь будет спать через стенку от него.       — Ита-ак. Чаклс, Мэтчи, и о чем же вы тут болтали? Мм? — Джокер шагнул ближе. Чак, определенно, нервничал. Брюс успел отметить, что тот, из чувства самосохранения, редко приближался к Клоуну. Плюс, перехвати Джокер тему их разговора, для него это был бы билет в один конец.       — Да так, дал парню пару советов, босс, — Чак старался звучать непринужденно и умудрялся делать это достаточно убедительно. Удивленно изогнув бровь, Джокер взглянул на Брюса.       — Хм, уж если Мэтчи нужен был совет, ему стоило спросить меня, не думаешь? — Улыбка на лице Джокера растянулась до ушей, превращаясь в хищный оскал. Он придвинулся ближе и обнял Брюса за пояс, так же, как до этого держал Харли. Тот застыл. Правило номер четыре, Брюс, правило номер четыре.       — В следующий раз предоставлю это вам, босс, — подытожил Чак.       — Да-да, само собой, — Джокер положил голову Брюсу на плечо, взмахом руки отсылая Чака. Тот с радостью покинул их, скрывшись в третьем номере.       — Знаешь, я — большой собственник. Ты же не хочешь, чтобы я неправильно воспринял ваши отношения с Чаклсом? — в голосе слышалась явная угроза.       Брюс ненавидел необходимость находиться так близко к Клоуну, ненавидел его манеру испытывать границы чужого терпения, и сейчас ему снова безумно хотелось разбить это разукрашенную физиономию.       — Не волнуйтесь, босс. Я не люблю блондинок, — пошутил он нерешительно. Хотя в постели Брюса Уэйна побывало немалое количество светловолосых женщин, ревнующий Джокер был словно бомба с часовым механизмом, которая, не будучи вовремя обезвреженной, гарантировала грандиозные разрушения. Пришлось успокаивать начинающуюся бурю в голове безумца. Быть зарезанным сумасшедшим клоуном не входило в его планы на вечер.       — Хе-хе, еще бы, ведь зеленые волосы гораздо привлекательней, да? Нет, Джокер, тут ты ошибся. Брюс прекрасно осознавал, что психопат пытается забраться ему под кожу, вывести его из себя, и тем не менее, Джокеру это удавалось — практически при каждой их встрече Бэтмен рвался на свободу.       — Пирожок! Пойдем! Пора в кровать! — заорала Харли, распахнув дверь номера.       Джокер скривился.       — Интересно, эта сучка загадала уже предсмертное желание? — выдохнул он Брюсу в шею. — Иду, тыковка! — отозвался Клоун, не меняя позы.       — Увидимся завтра, красавчик, — проворковал он, с неохотой отрываясь от Брюса, и злобно прошествовал в сторону Харли. До Брюса долетел ее жалобный визг, когда Джокер втолкнул её внутрь и с шумом захлопнул дверь.       Облегченно вздохнув, Брюс отправился к себе в одиннадцатый номер. Тщательно заперев дверь, он щёлкнул выключателем. Мебели в комнате практически не было, за исключением огромной кровати, застеленной фиолетово-зелеными простынями (естественно, идея Джокера), и комода. Зато присутствовала небольшая кладовка и ванная. Широкое окно было плотно забито досками, как сказал Джокер: «Не понимаю привычку Бэтси все время вламываться через стекло.» Брюс чуть не рассмеялся, услышав подобный комментарий, за все время, лишь пара шуток Клоуна заставила его улыбнуться, но он никогда бы не признал это вслух.       Он прошел в ванную и, включив свет, посмотрел в зеркало. Черты лица были знакомыми, но в кареглазом мужчине никто бы не признал знаменитого миллионера. Черные волосы и брови были высветлены до темно-каштанового, превратив его в шатена, качеству контактных линз, фальшивых усов и бородки позавидовал бы даже Голливуд. Голос Мэлоуна тоже отличался от его, годы тренировок не прошли даром. Сняв линзы и усы, он стал гораздо больше похож на Брюса Уэйна. В эти моменты он мог наконец отстраниться от образа уголовника, расслабиться и немного побыть собой. Вздохнув, он прислонился лбом к холодному стеклу. Вдох и выдох. Вдох и выдох. Медленно и сосредоточенно. Расслабляя каждую клеточку напряжённого тела. Брюс не желал признавать, но постоянное пребывание рядом с психопатом сказывалось на нём не самым лучшим образом, а ожидание завтрашнего дня грозило сделать эту ночь еще хуже. Неделя прошла относительно спокойно, они просто сидели в этом заброшенном мотеле, и Джокер не требовал от них ничего конкретного. Теперь же Брюсу предстояло совершить преступление, выполнить работу для Клоуна. Сможет ли он пойти на это? Что, если при этом погибнут люди? Должен ли он сбежать сегодня, чтобы вернуться в качестве Бэтмена? Сделав это, он лишится возможности использовать маску Мэлоуна и шанса узнать что-то о своем заклятом враге. Может быть, ему удастся предотвратить человеческие жертвы и в его обличии? Может быть. Решившись, Брюс вышел из ванной. Он пойдет и сделает то, что требует Клоун. Защитит людей, если придется. Не раскрывая себя. Провалив всё сейчас, второго шанса он не получит.       Брюс подошел к комоду и привычным движением сдвинул его в сторону двери. Здесь под досками пола лежала сумка с его личными вещами: телефон для ежедневной связи с Альфредом и получения сообщений, наборы фальшивых усов, контактные линзы, которые он менял каждый день, кое-что из бэтменовского оборудования на случай непредвиденной ситуации, и самое важное — копии врачебных записей Джокера. Каждый вечер, вернувшись в номер и приняв душ, он посвящал несколько часов просмотру видеозаписей Аркхэмовских сессий Джокера, чтению врачебных журналов и отчетов. Раз за разом, снова и снова, пересматривая и перечитывая всё, что он смог достать. Это было тяжелой и неприятной обязанностью, но ему необходимо было знать психологию маньяка, и он не терял надежды понять, найти что-то такое, что не заметили доктора.