Плоть и кровь

Прошёл год с того момента, когда я последний раз видела Кларк. За этот год я сильно изменилась. А разве могло быть иначе? Люди остаются прежними после потери любимого человека? Нет, они меняются, кардинально меняются. Конечно, многое зависит от ситуации, в которой ты потерял любимого человека. Вот, например, моя. Хотя вы итак все знаете. Хотите знать, как я выжила и что со мной приключилось? Да? Тогда усаживайтесь по удобнее. История будет долгой. Начнём с того, что меня спас никто иной, как Джефферсон. Именно он лидер той группировки, от рук которой я пострадала. Я помню, как очнулась в каком-то помещении, которое походило на больничную палату из фильмов ужасов. Серые обшарпанные стены, грязь, в углу даже завалялся кусок человеческой плоти. Точнее мне показалась, что это была человеческая плоть. Несмотря на "шикарный" вид моих апартаментов, рядом с моей кроватью стояло какое-то оборудование, которое, по всей видимости, спасло мне жизнь. Честно сказать я удивилась, что оно вообще работает в такое-то время? Не прошло и десяти минут моей снова сознательной жизни, как в палату вошли мужчина и женщина. Они молча подставили к моей кровати два стула и сели напротив меня. Я чуть не потеряла дар речи, когда моему зрению вернулась способность чётко видеть и на месте чёрного пятна я увидела его. Это был он. Джефферсон. Я навсегда запомнила его лицо. Мне стало не по себе, и я попыталась вжаться в спинку кровати, но малейшее движение отразилось болью в области живота. — Здравствуй, Лекса, — женщина заговорила первой. Несмотря на её совсем молодой вид, ей явно не больше двадцати пяти, её голос звучал зрело,— меня зовут Ангелина Мартинес, произнесла женщина и указала рукой на мужчину, — полагаю, с Джефферсоном ты уже знакома. — Где я? — спрашиваю я. Мой голос слегка хриплый и такое ощущение, что я не разговаривала несколько лет, потому что горло очень болит. Ангелина видимо заметила, как я сморщилась, когда произнесла свои первые слова после того как очнулась, потому что протянута мне нечто похожее на стакан с водой. Я, конечно, собиралась показать им свой характер, свой дух бунтарства, но какой дурак откажется от стакана воды в такой момент. Я с недоверием беру стакан и подношу его к губам, по горлу стекает холодная жидкость, и, чёрт побери, я бы продала душу дьяволу за то, что бы этот момент длился вечно. Но жизнь не счастливый лотерейный билет и совсем скоро вода закончилась. Женщина забирает стакан и держит его в руках. Её вид уверенный, но кажется, что она с трудом подбирает слова. — Ты должна благодарить Бога за то, что выжила, — серьёзно? При всей хрени, что сейчас творится , она продолжает верить в бога? Наивная, — ранение было слишком серьёзным, но твой молодой организм справился и сейчас ты почти здорова. Пару дней полежишь и полностью поправишься, — она игнорирует мой вопрос и говорит притворно, добрым голосом от чего мне хочется выцарапать ей глаза, но я лишь сильнее сжимаю кулаки, и мои ногти впиваются в кожу. — Что случилось? Где я? — мой голос наконец-то стал прежним, с лёгкой хрипотой. Но мои вопросы жестоко игнорируют. Вместо ответов мне рассказывают какую-то чушь, которая доносится до меня словно из-под воды. Я вижу её лицо и вижу, как её губы шевелятся, рассказывая мне что-то, но слов я не слышу. Мне просто неинтересно , что она говорит. Я вспоминаю ощущения безопасности рядом с Кларк, когда мы стояли на дороге. Я верила, что наша любовь переборет все трудности, и мы победим всех. Нам было не страшно. Мне было не страшно. Я снова слышу выстрел. Ощущаю падение. Вижу ноги и, как будто заново проваливаюсь в пустоту. — Лекса, ты меня слушаешь? — доносится до меня раздраженный голос женщины и я понимаю, что все время пялилась в стену напротив, словно чокнутая. Я перевожу взгляд своих изумрудных глаз на женщину и делаю вид, что все время внимательно её слушала. Да, Лекса, тебе бы поступить в театральное. — Я очень рада, что мы смогли найти общий язык, — говорит она, улыбаясь, — скоро тебе принесут обед, — с этими словами она встаёт и уходит, а Джефферсон , как собачонка бежит за ней. Последующие несколько дней ко мне никто из них не заходил. Моё одиночество нарушал только Картер, сын Ангелины. Он развлекал меня, рассказывал разные истории, которые заставляли меня смеяться и забывать о предательстве Кларк. — Ты не такой, как твоя мать. Почему ты так хорошо относишься ко мне? — как-то задала я ему вопрос , и ответ поверг меня в шок. — Ты напоминаешь мне девушку, которую я любил. Я вижу тебя и понимаю, что жизнь ещё не закончена. Поэтому я не допущу, чтобы с тобой случилось то, что случилось с ней. Завтра я...Поспи, Лекса, завтра тебе понадобятся силы., — в его голосе было столько печали, что я без объяснений поняла - его девушка мертва по вине его матери. Это было не сложно узнать, ведь в его взгляде на Ангелину было столько ненависти и злобы, что бросало в страх. Картер улыбнулся мне и ушёл. Я перевернулась на левый бок и закрыла глаза, обдумывая, зачем завтра мне понадобятся силы. — Просыпайся! Лекса, просыпайся! — я слышу мужской голос и ощущаю, что меня трясут за плечи. Открываю глаза и вижу Картера. — Что? Что случилось? — я потираю сонные глаза рукой и убираю непослушные локоны с лица. — Помнишь, что я говорил тебе вчера? — я киваю, — Одевайся, мы уходим, — он кладет мне в руки пакет и выходит из комнаты. Я до сих пор, ничего не понимая, заглядываю в пакет. Там вещи. Джинсы, футболка, рубашка и ботинки на плоской подошве. Быстро переодеваюсь в новую одежду и выхожу из комнаты. — Это не уместно, но ты прекрасно выглядишь! — улыбнувшись, парень хватает меня за руку и тащит за собой. В коридорах вопит сирена и мигают красные лампы, может только поэтому на нас никто не обращает внимание. Прошло десять минут , и мы забежали в кабинет. Картер оставил меня около стола, а сам подбежал к железному ящику, похожему на сейф. Он открыл его и выудил оттуда пару пистолетов и связку ключей. — Молчи, все объясню потом, — сказал он прежде, чем я успела открыть рот. Картер уже собирался протянуть мне оружие, как застал на месте. Мне не пришлось и оборачивается, чтобы понять, кто стоит позади меня. Ангелина отражалась в глазах Картера и я слышала, как прерывисто она дышит, словно разъяренный бык, перед которым помахали красной тряпкой. — Ты разочаровал меня, сынок, — сказала Ангелина, и звук её каблуков разошелся эхом по всему кабинету. — Ты мне не мать, — ненависть в его глазах превратилась в безумие. Он поднял пистолет , навел его на Ангелину. Курок. Спуск. Выстрел. Женщина в белом строгом костюме с ярко-красным пятном падает на пол. Я оборачиваюсь и вижу, что в её открытых глазах застыли слёзы. — Твой бой окончен, — не знаю, откуда в моём сознании появилась эта фраза, но я произнесла её, присев рядом с бездыханным телом и закрыв ладонью мёртвые глаза.