Шестое чувство и глубины сознания.

***

      Самый обыкновенный летний вечер для Тадаши вот уже две недели таким не был. На носу отбор, выставка, нужно соорудить что-то такое, отчего профессор ни на секунду не усомнится — этот парень станет студентом СФИТа.       Именно поэтому для юного изобретателя по вечерам останавливались часы до самого утра. В гараже работать тетя не разрешила, потому что «Не хватало еще, чтоб ты там всякой гадостью надышался от машин и запчастей!»  — Ой, как будто я в другом месте при конструировании робота этим не надышусь! — недовольно бурчал парень, сидя в специально обустроенном для долгого проживания подвале, орудуя карандашом и периодически раздраженно вырывая листки из блокнота.       Тадаши в последнее время становился все более нервным. Изливать эмоции он старался на неодушевленных предметах, из-за чего на карандаши и зубочистки, каждый раз переламываемые пополам, уходили почти все карманные деньги. Тетушка и брат, безусловно, замечали утомленность и в целом плохое состояние юноши. И если Кэсс еще понимала, что сейчас это — необходимая плата за, возможно, ближайшие годы учебы и будущую карьеру, то маленький Хиро, знавший только, что брат куда-то поступает, часто бросал недоуменные взгляды и вполне логичные вопросы, если старший в какой-то момент «зависал», глядя в одну точку.       Вспомнив о мальчишке, Тадаши тихо вздохнул и чуть замедлил процесс активной мыслительной работы. Несмотря на то, что сейчас было лето, а у Хиро после насморка начался какой-то пустяковый кашель, парень ежесекундно старался следить за братом. Да, малыш никуда не выходил, и была гарантия, что не выйдет. Да, тетя каждый день раз в полчаса заходила к нему в комнату, если старший отлучался, но беспокойство не утихало. Это было похоже на навязчивую идею.       Маньяка так и не поймали. Это был первый раз, когда даже хваленая СРСФ (Служба Розыска Сан-Франсокио) была абсолютно бессильна. Насколько можно было понять из новостей, у полиции не было даже подозреваемых — убийца не оставлял ни отпечатков пальцев, ни ДНК. Страшно представить, что устраивало сотрудникам начальство, а ведь не прошло и месяца с тех пор, как началось это расследование…       Тадаши никогда не обвинял тех, чьей потенциальной вины не было. Поэтому он не слушал разговоров о том, что СРСФ бездействует, не ищет ничего и вообще подкуплена маньяком.       Но неприятные мысли лучше было сразу гнать прочь. Сейчас надо было сосредоточиться на учебе, на проекте, удержать и максимально продумать идею…       Как назло, именно в этот момент зазвонил мобильник. Вообще-то, друзей у юноши не было, даже школьных — типичного ботана не замечали сверстники и сверстницы, хотя фигура у него была видная, а лицо достаточно симпатичное. Почему-то, несмотря на умение изобретателя поддержать беседу на любую тему, его сторонились. Наверное, потому что для девчонок он был слишком открытый и простой, а парни банально завидовали.       И лишь у одной девушки был повод, желание и разрешение звонить Тадаши, даже если тот занят. Нетрудно догадаться, почему.  — Да, Эби, — спокойно и даже немного ласково произнес полушепотом парень, мгновенно взяв трубку и отвлекшись от работы.  — Тадаши, ты где? — раздался на том конце приятный, немного низкий женский голос, — Я уже заждалась. Отца еле уговорила отпустить, он меня довез, обещала к десяти вернуться!       Хамада мысленно хлопнул себя по лбу и этим же лбом стукнулся об стол. Об же обещал ей сегодня встретиться возле памятника Хатико, копии знаменитого токийского! На такие свидания опаздывать — чуть ли не грех!  — Ты забыл? — тихо спросила девушка без единой нотки обиды в голосе, услышав тихий стон любимого, — Снова работаешь?  — Эби, родная, прости, — продолжая мысленно пытать самого себя, ответил умоляюще юноша, — Я… У меня мозг перекипел! Я про все забываю! Прости, я знаю, я идиот…  — Тадаши, я всё понимаю, — перебила его Эби, и парень с облегчением услышал, что она не врет, — Я тоже поступала недавно в училище, у меня были такие же проблемы. Я тебя понимаю.       Они немного помолчали, не бросая трубку, и там, где была Эби, фоном слышался еще чей-то разговор. По голосу парень понял, что это ее отец.  — Как Хиро? — неожиданно грустно спросила девушка, вырвав Тадаши из его мыслей, — Я слышала про маньяка. Вы с тетей справляетесь?       Хамада снова вздохнул. Он не мог солгать Абигейл, хотя прекрасно знал, что она предложит, услышав правду.  — Делаем всё, что можем, — отозвался парень, стараясь скрыть просачивавшееся в речи волнение, — Но… Она в кафе, я на собеседовании.       Ответ последовал незамедлительно и как раз такой, как ожидал Тадаши:  — Тогда я к вам приду. У меня закончились экзамены, а сидеть с маленькими мне только приятно.       Тадаши слегка задумался. Он предвещал такую идею с ее стороны, даже хотел одобрить, но согласиться мешал один очень неприятный факт — Хиро долго и трудно привыкал к новым людям в своей жизни. Да, бывали случаи, когда он проникался симпатией к человеку почти сразу, на интуитивном уровне, но шанс стать таким человеком — один к десяти. А известие, что в жизни единственного старшего брата теперь будет кто-то еще, может только обострить ситуацию. Тадаши и так старательно тянул время до момента, когда придется сказать об этом братишке.       Вопреки желанию рискнуть и познакомить девушку с мальчишкой по принципу «А вдруг получится?», парень, скрепя сердце, ответил:  — Лучше не надо. Он… Ну, редко принимает новых друзей.  — Понимаю, — Тадаши почти воочию увидел, как любимая кивнула в ответ, — Боишься, что проснется антипатия, и он не захочет общаться со мной нормально. У меня самой такое было. У папиного брата родилась дочка, как подросла — меня повезли с ней знакомиться. Так девчушка меня чуть не съела, вытравливала из дома, как могла. Поладили нескоро.  — Ну, ты-то говоришь о трех-четырехлетнем ребенке, — хмуро возразил юноша, — А у меня восьмилетний брат-вундеркинд, строитель роботов. Я не только за него — я за тебя боюсь. Кто знает, что он учудить сможет!       Хамада ожидал услышать всё, что угодно — от горькой усмешки до злобных упреков в излишней привязанности к брату. Но когда девушка на том конце тихо засмеялась, явно представив, какого масштаба могут быть идеи уже известного ей понаслышке гения, парень выпал в осадок. Вообще-то, перспектива ему виделась совсем не смешная, и причину такой реакции Тадаши понял, только когда она успокоилась. И то на четверть с хвостиком.  — И я еще думаю: за что я тебя полюбила? — весело произнесла Эби, вернувшись к нормальной речи, — Ты же всегда о других думаешь. Эх, Тадаши, дурак ты, но зато добрый! Ладно, целую. Попозже встретимся у входа в институт, хорошо? Я там с утра буду.  — Ага, — только и смог ответить юноша, и в следующую секунду послышались короткие гудки. Телефон на стол изобретатель положил минуты через три.  — Да, — протянул Тадаши, склонившись в очередной раз над скетчбуком и думая совсем не о проекте, — Как говорится, женщина — это открытая книга по квантовой физике на китайском языке. Зато открытая. …       Едва закончив разговор, Абигейл положила телефон в сумочку и направилась к машине отца, стоявшей неподалеку.  — А почему это ты так рано? — поинтересовался седой мужчина в блузке и жилете, сидевший за рулем, — И почему он не пришел?       Эби тихо вздохнула, устроившись на переднем сиденье справа.  — Едем домой, пап, — грустно сказала она, мельком глянув на резиновую собаку-талисман, — У него экзамены. Скоро отбор, между прочим, в ваш институт.  — И что? — нажимая на газ, не отступал мужчина, — Это повод нарушать традиции?  — Пап, ситуация сейчас в городе совсем не традиционная, — уже немного сердито ответила Эби, сжимая ручку сумки, — По улицам маньяк шастает, а у Тадаши брат маленький. Сам понимаешь, что с ним творится, тут не то что про свидание — своё имя поди не забудь! И вообще, ты мог бы помощь ему организовать, связи наладить. Профессор, как-никак.  — А я что делаю? — приподнял бровь отец, следя за дорогой, — Я же с ним, как с сыном родным, вожусь. Парень, кстати, талантливый, нестандартный. Да и характер — настоящий мужчина! И за детьми ухаживать умеет.  — Ты опять про свадьбу? Я же тебе уже сто раз сказала: достигнем восемнадцатилетия, и, если он сделает предложение, я выйду за него! Ты же знаешь, что я его люблю…  — Да я-то знаю, — уже мягче добавил профессор, — Я за твоей мамой года три бегал. На предложение решимости не было, только через три года сумел, и то…       Он не договорил, но юная Каллаган, судя по лучезарной улыбке, поняла, при каких обстоятельствах произошло романтичное объяснение в любви и предложение руки и сердца. Благо, Тадаши с этим делом пока не связывался. …       В главном офисе СРСФ уже три недели не прекращалась работа. Были подняты все возможные спецподразделения, люди работали в две смены. Единственной достойной причиной, чтобы покинуть пост, было наличие дома ребенка, подходившего под возраст жертв. У нескольких сотрудников уже пропали дети, а троих колотило уже при упоминании морга, в котором они видели тела своих мальчиков и девочек.       О преступнике отзывались по-разному, но все прозвища объединяло только то, что они были не совсем приличными и произносились с ядовитой ненавистью.       Генерал СРСФ Басё (по чистой случайности, однофамилец знаменитого японского автора хокку) принимал у себя в кабинете исключительно полковника Тонари и майора Джонса. Зато вызовы проходили почти каждый час и сопровождались долгими расспросами о ходе расследования.       Полковник Тонари часто жалел, что по званию он выше своего коллеги, так как на него, как на руководителя, была возложена огромная ответственность. Поэтому разнос ему устраивался жесткий и безоговорочный, с почти ежедневной угрозой увольнения.       Объяснялись такие мероприятия просто: у генерала была дочка двенадцати лет. Несмотря на статус отца, неуправляемая и самостоятельная. И попасть в руки преступника она могла, даже выйдя в магазин. Басё, не желая допустить этого, требовал от подчиненных непрерывной и активной работы, что совершалось с трудом и охотой — поймать маньяка хотели все.       Вот и сегодня полковник, предварительно выпив чаю, чтобы не уронить честь мундира перед начальством, мчался со всех ног в кабинет генерала. Он все никак не мог привыкнуть к почти регулярному отчитыванию, хотя уже знал наизусть всё, что ему говорили.       Не мешкая ни секунды, Тонари бесшумно вошел в кабинет, закрыл дверь и, едва обернувшись, поймал на себе тяжелый, жесткий взгляд начальника.  — Ну, товарищ полковник, — обратился к вошедшему генерал, не вставая с кресла, — Докладывайте. Как успехи, что нового по этому делу?       У Тонари едва не затряслись руки от этого тона, полудружеского-полуповелительного. Что нового могло быть? Ни одной улики, уже тридцать трупов, еще пятнадцать детей пропали, за три недели не продвинулись ни на шаг.       Всё это полковник выпалил на одном дыхании, глядя в холодные черные глаза генерала. После короткого доклада тот опустил взгляд на стоявшую на столе фотографию. Всё управление знало, что на ней была черноволосая малышка в красном платье кукольного фасона — единственная дочь генерала. И если он на нее смотрел, значит, через несколько секунд на голову его собеседника польются многочисленные и при этом совершенно цензурные ругательства.       Басё немного поглядел на девочку, а затем вскочил, прожигая взглядом едва не вздрогнувшего генерала, и заорал так, что слышно было на другом конце улицы:  — Вас зачем руководить поставили?! Чтобы вы тут мне халтуру разводили? Нераскрываемых преступлений не бывает! И вы, господин полковник, должны это знать! Чем весь ваш притон занимается? В городе дети пропадают, вы понимаете?! Люди уже жалобы пишут, репортеры только и ждут, чтобы любой новый слух распространить! А вы занимаетесь не пойми чем! Вон отсюда, и в следующий раз я вас уволю за такие результаты!       Отметеленный по всем статьям, полковник выскочил из кабинета, по инерции пробежав до собственного кабинета, где уже сидела секретарь и два майора — женщина и мужчина.  — Ну, как? — осторожно спросила секретарь, оторвавшись от монитора и взглянув на Тонари. Он был хорошим начальником, и сотрудники часто общались с ним по-дружески. Даже референты.  — Лютует — сил нет! — отозвался полковник, садясь на свое место и доставая папку с документами, — Но его можно понять — дома девчушка маленькая, он за нее боится. Так что, ребята, давайте, работаем!       Майоры понимали, что при полном отсутствии улик нужно тщательнее пересмотреть личности жертв и их родителей. Но никакой связи между ними, кроме возраста, не установили. Среди убитых были и сын местного олигарха, и дочка только сейчас попавшей в их базы мамы-одиночки. Ребята были как здоровые, так и больные.       Но если уж начальство говорит работать, то, извините, хоть наизнанку вывернись, а работай и, будь добр, предоставь результат.