However long it takes

Леди из Двора Утренней Зари кажется в землях Двора Ночи чужой. Сияние, что исходит от золотистых волос и лукавого взгляда, полно теплых оттенков, таких редких в краю звезд и луны. Смех ее чистый и озорной, а нежность и участие ее нрава не исчезают даже среди каменных стен мрачного замка, жестокого и залитого кровью врагов. Она выделяется, подобно яркому цветку среди белых собратьев, и эта чужеродность режет глаз детям сумрака и ночи. Всем, кроме короля. Взгляд его, полный янтаря и животного собственничества, не покидает ее ни на мгновение, а яростный нрав обещает скорую расправу любому, кто посмеет усомниться в том, что она — его полноправная королева. Но тени все еще шепчутся по углам, а она слишком умна и осторожна, чтобы не чувствовать сковывающий холод ночи. — Я слишком выделяюсь здесь, — произносит Кэролайн, когда они прогуливаются вдвоем вдоль пруда, вокруг которого, благодаря ее магии, раскинулся чудесный сад, где она теперь пропадает большую часть дня. Клаус лишь усмехается в ответ, привлекая ее в свои объятия, щекоча нежную кожу шеи горячим дыханием. — Ты их королева, тебе положено выделяться, — отвечает он, обнимая крепче, не позволяя даже думать о том, что она может покинуть его и вернуться в место, что было ее домом прежде. До того, как ее домом стал он. Кэролайн лишь лукаво улыбается, а мгновением позже, когда его руки скользят по ее телу, ее щеки вспыхивают алым цветом, а затем задыхается и стонет, пока он берет ее посреди сада, который создал для нее. Цветы здесь растут самые красивые и яркие, и она любит здесь прогуливаться, иногда даже разговаривая вслух с ними. Чужеземный цветок может легко погибнуть, шептались когда-то тени. Теперь на их костях растут ее цветы, а нежность в ее улыбке предназначена лишь для ее короля.