Италия, 1999-2000 гг. Кампус флорентийского университета.
- Слышала, что профессор Лектер будет вести у нас лекции, а это значит целый год анатомии из его уст! – Карла де Моруа создавала впечатление чего-то постоянно двигающего, прыгающего и не замолкающего. Андреа закатила глаза на ее щебетание, ощущая, что этого ей не хватало три года академического отпуска. – Это тот самый, что спас тебя от серийного маньяка, разве не интересно? - Здорово. - Энди, ты вообще слушаешь? Это же тот самый Лектер, который нёс тебя раненый до медицинского крыла! Выглядишь… усталой. - Карла, перестань, это не смешно! Ни он, ни я не являемся цирковыми обезьянками, чтобы нас рассматривали. - Но он же спас тебе жизнь!.. - Знаю, хоть и мало что помню о том вечере. Виновного поймали, убийства прекратились, а профессор Лектер… Газетчики и так захвалили его, как только можно. - Как знаешь, – хмыкнула Карла де Моруа, сбегая вниз по мраморной лестнице, и открыла дверь аудитории 315А. – Всё же интересно взглянуть на вас обоих теперь. Увидишь, он всё такой же красавчик. - Это меня мало волнует.***
- А где Карла? – шепнула Андреа, отводя взгляд от спины профессора по анатомии. Учеба шла уже месяц, и Энди давно согласилась с мнением, что Лектер красив. Нет, внешне это был самый обычный мужчина, но умение держать себя, излагать мысли и оставаться невозмутимым в любой ситуации создали образ поистине красивого человека. – Она же не пропускает его лекций. - Понятия не имею, – раздалось отрешенное бормотание справа. – Утром она собралась в библиотеку, а после я её не видела. - Хорошооо, – протянула Андреа, едва ли обращая внимание на вторую подругу, активно записывающую за преподавателем. Всё внимание Энди обращено на профессора, который даже не подозревал о новой тайной воздыхательнице. Девушка шумно выдохнула, злясь на Карлу, которая часто говорила о Лектере. Похоже, болтливая и вездесущая подруга поселила в голове схожие мысли о преподавателе. - Энди, лекция кончилась, поднимайся, – Луи Пацци ткнул её в плечо, привлекая внимание. Андреа заметила, что Лектер о чем-то говорит с Линой около преподавательского стола. – Лу, как думаешь, о чем они говорят? - Кто?.. Ааа... профессор и Лина?.. Она ходит к нему дополнительно заниматься. Наверняка что-то обсуждают по психологии. - Психологии? - Да, Лектер имеет медицинское образование, когда-то работал хирургом на скорой, не знала? Сейчас он практикующий психиатр, пригласили преподавать анатомию. - Интересно… - Я тоже хожу к нему, действительно здорово. Так доходчиво объясняет и показывает. Подумываю пойти по его стопам. - Станешь преподавателем? - Врачом, только не выбрал пока область, надо с ним посоветоваться. Идем, надо разбить «сладкую парочку». – Луи сбежал вниз по ступеням между рядами и поприветствовал Лектера кивком головы. О чем-то быстро поговорив, Луи с Линой простились и покинули аудиторию. - Синьорина Чиккони, Вы что-то хотели? – голос профессора Лектера вывел Андреа из ступора, и она осознала, что откровенно наблюдала за ним все это время. – У Вас возникли вопросы? - Н-нет, не совсем… – она медленно спустилась вниз, сбиваясь с ритма, и притормозила у преподавательского стола. – Луи сказал, Вы занимаетесь репетиторством. - Да, это так. Хотите записаться на дополнительные занятия? - Да, профессор. - Хорошо, – кивнул Лектер, и Энди восхитилась его сдержанностью, – запишу Вас на этот четверг, устроит? - Да, разумеется. У кого могу взять расписание дополнительных занятий? - У синьорины Пичинни, всего доброго, – профессор мягко вложил в ее ладонь записку с адресом и датой встречи. – О, и передайте, пожалуйста, эту книгу. - Конечно. До свидания, профессор, – она почти покинула аудиторию, как услышала вдогонку: - Приятно снова видеть Вас в стенах Академии, Андреа.***
Недели проходили быстро, в частности благодаря встречам с Лектером. Энди уже давно звала его про себя Ганнибалом. Луи мог с радостью поведать о чем угодно, а вот Лина, которая явно знала больше остальных, предпочитала отмалчиваться. Энди сразу отметила странные переглядывания этих двоих, всё новые и новые книги, которыми обменивались Лина и Ганнибал. В основном молчаливая и холодная Лина была приветлива только с самыми близкими людьми: смеялась, шутила, дарила прикосновения, но не больше. Андреа казалось, что за три года отсутствия она что-то упустила не только по учебе, но и в отношениях с друзьями. Иной раз, сидя всей компанией в гостиной факультета или в комнате, она ловила на себе странный взгляд подруги, но та быстро заменяла его улыбкой или же переводила взгляд на кого-то ещё. Однажды Андреа не выдержала и распотрошила книгу, которую профессор попросил передать Лине. Маленькая записка выпала из нее и Энди быстро подобрала дрожащими пальцами. «Это то, о чём говорили утром. Приятного чтения, Вашу книгу отдам лично в руки при встрече. H.L.» Энди вернулась в комнату и долгое время не могла объяснить даже самой себе, почему разорвала записку, почему вывалила книгу в грязи и подкинула Лине под кровать, пока никто не видел. Она не могла знать, что вернувшись в комнату, соседка усердно оттирала грязь с обложки и страниц, подклеивала корешок и пыталась придумать, как объяснить такое состояние книги профессору. После очередного дополнительного занятия по анатомии, на котором Андреа почему-то решила поцеловать профессора Лектера, она перестала беспокоиться о нем с Линой. Лежа на его груди и лениво рисуя на ней зигзаги, успокоилась и уверила себя в том, что мужчина теперь будет принадлежать только ей.***
Она узнала про Карлу во время лекции, не сводя взгляда с мужчины, который был так нежен ночью. В голове крутились разные развратные варианты того, как можно использовать преподавательский стол, но дрожащий голос Лины Пичинни, вырвал девушку из фантазий: - Это... это снова случилось. Т-там... – она расплакалась, а сорок студентов завозились на местах. Андреа заметила, как Ганнибал, нахмурившись, смотрел на Лину. – Карла, она... он её... Лектер, на удивление, холодно и равнодушно отреагировал на убийство студентки, оставил мел на столе и прошел до Лины, осторожно беря ту за локоть и разворачивая к выходу. Перед тем, как уйти, коротко и властно бросил: - Я отведу синьорину Пичинни в медицинское крыло. Пока меня не будет, читайте 49 параграф, выписывайте тезисы в тетрадь. Всем сохранять спокойствие и не покидать аудиторию.***
На обеде она пришла к нему, чтобы узнать, как дела обстоят у Лины, где труп Карлы и что вообще теперь будет. Что-то бормотала о дружбе и смерти, даже расплакалась, на что Ганнибал обнял её, шепча слова утешения, и бережно погладил по волосам. Они тогда занялись сексом прямо в его кабинете, едва успев запереть дверь, и Энди показалось, что глубоко внутри он что-то пытался удержать, скрыть. Зная, что вряд ли профессор об этом расскажет, Андреа решила просто наслаждаться тем, с каким желанием он брал ее. В следующие пять месяцев было убито ещё семеро. Попечительский совет хотел закрыть Академию до поимки убийцы, но несколько преподавателей и родителей, среди которых был Лектер, убедили этого не делать. Андреа успешно сдала анатомию во время зимней сессии и отблагодарила Ганнибала за помощь в подготовке той же ночью. Она перестала ревновать его к Лине, но не могла не заметить, как часто они проводили время вместе.***
- Давно хотел спросить: экзамен по анатомии сдают на втором курсе, так зачем Вам, пятикурснице, наши встречи? Профессор Лектер наблюдал за ней, стараясь остаться незамеченным, но отчего-то думал, что она всё видит и знает. Эта неопределенность приводила в восторг. Молодая женщина отстранилась от препарата, лежащего на столе, и взглянула на него так, будто видела впервые. - Наши встречи давно перестали носить учебный характер, разве нет? Предпочла бы иметь в Вашем лице доброго друга, professore. Ганнибал мысленно прикрыл в удовольствии глаза. Не единственная, кто называл его так, но только у нее получалось проговаривать это слово так сладко. Он изучал мягкие черты её лица, затем ответил: - Я Ваш друг, можете в этом не сомневаться. - Думаете, убийства продолжатся? Все эти девушки в разное время жили со мной в одной комнате. Осталась Энди и каждый раз, когда она уходит куда-то, гадаю, кто же из нас двоих его цель. - Цель? – интерес в голосе профессора приободрил её, Лина подняла взгляд и вгляделась в острые черты. Он был холоден даже с ней, но временами она видела в черных глазах нечто большее, проступающее сквозь эту непроглядную темноту, и тогда цвет его глаз становился теплее. Она чуть прищурилась, осознавая, насколько мало им осталось общаться друг с другом. – Что же, по-Вашему, является его целью? - Ему хочется, чтобы в жизни одной из нас осталось место только для него. Чтобы мысли собрались вокруг его персоны. Он очень самолюбив. - Самолюбив? Почему Вы так решили? - Действует вне каких-либо общепринятых законов и норм. Делает, что хочет. Упивается своей тьмой, любуется ей, возможно, гордится, но... – Лина сделала паузу, чувствуя на себе немигающий взгляд Ганнибала, – ему больно. - Больно, – это прозвучало скорее, как утверждение, нежели вопрос. Мужчина проследил за расфокусированным взглядом студентки и попытался скопировать её позу и направление взгляда, попытаться понять. – Что его так тяготит? - Он одинок, – тихий шелест вместо голоса, Лектер подавил желание прикрыть глаза, ощущая точное попадание в цель. – При всем внутреннем богатстве, испытывает острую потребность в ком-то, кто бы его понял. Всем нужен этот «кто-то». Утверждение, что мы пришли в этот мир одни и уйдем одни, верное, но кто сказал, что мы не можем быть с кем-то в промежутке? - Значит, в этом его замысел? Почему Вы считаете, что им движет одиночество? - Одиночество и безнаказанность, – поправила девушка, не скрывая легкой улыбки. - Так почему? - Я так чувствую вот и всё. – Ганнибал кивнул, наконец поймав её лучистый, чуть затуманенный взгляд. Он давно уже решил, кого из них оставит, но не мог отказать себе в удовольствии послушать синьорину Пичинни. Он очень любил её слушать. – Я думала о случившемся гораздо чаще, чем говорила. Немного разобралась в мотивах убийцы. - Значит, это его способ отыскать «родственную душу»? - Почему нет? Каждый действует исходя из своих желаний и убеждений. Думаете, он найдет то, что ищет? - Если уже не нашел, – профессор Лектер глубоко вздохнул, возвращая свое внимание к препарату. Лина проследила за его взглядом и придвинулась ближе, беря в руки скальпель. – Итак, продолжим. На чем мы остановились? - На сердце, professore. Вы собирались показать мне, как вскрыть грудную клетку и извлечь сердце. - Тогда приступим.***
Балтимор, Мериленд. Наши дни.
Дверь открылась, и в тёмную прихожую дома вбежал некогда бродячий кот. За ним тут же послышалась возня с вещами, включился мягкий свет, и дверь легко захлопнулась. Женщина отставила сумки к комоду и выпрямилась, оглядываясь. Здесь за два года её отсутствия мало что изменилось. - Караваджо, ты где? Если professore обнаружит твою шерсть на своих вещах раньше, чем увидит меня, то будет худо! Идеальный порядок, идеальный дизайн идеального дома идеального человека – она стиснула зубы, припоминая, что за всем этим четко выверенным фасадом скрывается уродство, какого мир не видел. О, эта женщина не собиралась петь своему мужу дифирамбы о любви, напротив, она всё больше презирала его истинную сущность и всячески сторонилась. Кот прокрался на кухню, и миссис Лектер решила последовать его примеру. Ганнибал редко оставлял что-нибудь из готовых блюд в холодильнике, т.к. любое из них могло стать неопровержимой уликой, поэтому готовил он только сам и только тогда, когда собирался есть. Женщина скривилась, думая, что живя в одиночестве уже два года он тем более бы ничего не оставил «на потом». - Как думаешь, животное, где пропадает наш доктор Лектер? Объевшись консервированных ананасов, которые нашлись в нижней полке холодильника, женщина задремала прямо в гостиной и проснулась от того, что сидение дивана прогнулось под чьим-то весом. - Приятный сюрприз, donna. Ты не предупредила, что вернешься домой сегодня. Прошу прощения за моё отсутствие. - Ничего, мы прекрасно провели время без тебя, – она с жадностью вглядывалась в острые черты лица и чувствовала, как где-то внизу живота зарождается тоска по этому человеку. Только увидев его, она поняла, что скучала. - Да, это я вижу, – он кивнул на кресло, где сопел Караваджо. – Ты голодна? Портить аппетит консервами не самый разумный ход. - Ты не оставил мне выбора, – женщина пожала плечами и села на диване, слегка ткнув ступней мужа в бедро. – Где ты был? - В центральной больнице, это долгая история. - Снова работаешь хирургом? - Я навещал нашу «суррогатную» дочь. Когда она выйдет из комы, я обязательно вас познакомлю. - Нашу... кого?! - Дочь. Я оформил опеку над девушкой, которая осталась сиротой. Родной отец чуть не убил её, перерезав горло, а я смог остановить кровотечение, – он замолчал, вглядываясь в супругу и видя каждую эмоцию, отражающуюся на ее лице. От недопонимания до ярости. Её не было полных два года. Два года он не видел её лица, не слышал голоса. Два года провёл, практически поверив в то, что она не вернётся. И вот, когда внутреннее Чудовище мало мальски залечило раны от разлуки с хозяйкой, а сам Ганнибал принял своё одиночество - она вернулась. Вернулась, как возвращается царица в свои владения. - Ты, видимо, основательно готовился к моему приезду, – она встала с дивана и направилась к лестнице на второй этаж, ни разу не взглянув на него. – Занесешь чемоданы в мою спальню. Караваджо не трогай, пусть ходит, где хочет. Всего доброго. - Спи спокойно.