***
Вцепившись обеими руками в руль, Ганнибал плавно вёл машину по ночным улицам Балтимора. Они отследили Лину с помощью маячка в янтарном кулоне, и доктору на секунду стало легче дышать. В этот раз он не может её подвести, не сейчас. Не так. Ганнибал вышел из фургона и осмотрелся. На стоянке около церкви, в которой, если верить GPS, сейчас находилась Филиппина, никого не было. Он взял с собой саквояж с необходимыми инструментами и аптечкой и направился к главному входу. Внутри горели свечи, что стало неожиданностью для мужчины. Он слегка напрягся. Его супруга сидела у алтаря спиной к дверям и над чем-то старательно трудилась. Подойдя ближе, он увидел труп пастора. Первое, что понял доктор: здесь был кто-то ещё. Чужой запах перебивала кровь, но всё же за свою многолетнюю практику Ганнибал научился различать самые тончайшие запахи. Это был запах победы, мести и жасмина. Запах ненависти и обиды. Вывод был один: Лину не похитили, а выманили. Пригрозили. А чем можно пригрозить его жене, чтобы она беспрекословно пошла с кем угодно? Семьей. «Значит, вы или… ты?.. Ты должна видеть меня сейчас, но и суметь беспрепятственно добраться до Филиппины раньше. Ты привела её сюда для… чего? Или для кого? Ты не могла не знать о беременности, о ранних убийствах, ты долгое время следила за ней. За нами. У нас есть то, что мы отобрали у тебя или же у тебя есть то, что насильно тебе отдано…» Он размышлял, осторожно ступая по мраморному полу церкви, пристально изучая витражи, скамьи и алтарь, просчитывая расстояние и время до жены от ближайших к ней стен и колонн, и прикидывая местонахождение… Подражателя? «Может, дать ей знать, что я знаю? Эх, больше всего мне интересно, сколько человек с тобой пришло сюда? И как давно ты на свободе?» - Лина?.. - Она не услышит Вас, professore. Нужно назвать её по имени, тогда отзовётся. Неужели Вы не догадались, пока ехали сюда? Голос знакомый и злой. Женский. Голос, который когда-то давно выстанывал его имя, выдавал верные и неверные ответы на семинарах, и сбивчиво бормотал угрозы на кухне университетской квартиры. - Только семь лет спустя я начала понимать, что ты сделал со мной. Сначала воспоминания приходили во снах, затем… мой лечащий врач попробовал гипноз и различные психотропные, чтобы… чтобы вытащить из меня подробности. Но я слышала только Ваш бархатный голос, дражайший профессор Лектер, и повторяла заложенное Вами, – он почувствовал, что женщина вышла и встала прямо за ним. Ганнибал протяжно выдохнул, просчитывая следующий ход. – Все ваши жалкие попытки быть счастливыми родителями, убийства из отчаяния и переезд в Америку. Я наблюдала и выжидала. Мой доктор помог всё понять о себе и понять, кто в этом виноват. Было легко выманить её, также легко было вызвать Кали – всего лишь дотронуться до Лины и всё – образы и чужие мысли захватили её. В этом состоянии она не станет сопротивляться. Так что я убью её на Ваших глазах, professore, а потом выпотрошу. И пока Вы будете сходить с ума, полностью обездвиженный от горя, я убью себя. И Вы останетесь один среди воплощенного в реальность самого страшного из Ваших кошмаров. - Здравствуй, Андреа. Выстрел. Ганнибал ещё в дороге решил, что убьёт быстро. Без лишних речей и телодвижений. Ни к чему это. Андреа итак много успела сказать. Он и сам не понял, как именно совершил выстрел. Просто резко развернулся и пустил пулю прямо в лоб. Медленно идя до тела Андреа и выпуская всю обойму в неё, Ганнибал чувствовал, как ненавидит впервые в жизни каждую клетку чужого тела. Даже своего тела. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Они были одни, Андреа пришла одна за ними. Думала, что сможет, справится. - Прощайте, синьорина Чиконни. Позже он подумает, что сделать из её тела и стоит ли что-то делать. Филиппина сидела вся в чужой крови, погружая руки по локоть в человеческие внутренности. Тёмные волосы были распущены, синее платье стало практически чёрным из-за пропитавшейся крови. Выстрелы и разговоры были ей чужды, скорее всего, даже не долетали до её слуха. - Калима… – тихо позвал Ганнибал, решив принять правила игры. Он уже понял, что это была не его Лина. – Ты пришла отобрать у нас то, чем мы так дорожим? Лина медленно перевела взгляд на мужа, поднося окровавленные пальцы к губам и облизывая их. Ганнибал ощутил дрожь в теле и слегка поклонился ей. За все годы, что они были вместе, она никогда не ела человеческое мясо, не смотрела на кровь и на то, как он готовил. А сейчас… - А они? – Ганнибал указал на троих мёртвых юношей и девушек у скамьи. – Они уже стали богами благодаря тебе? - Да, – голос её был несколько другим. Более отрешенным и глубоким. – Я знала, что ты придёшь, муж мой. - И я пришёл. Она медленно поднялась на ноги, и Ганнибал понял, что в левой руке Лина держала голову убитого пастора, сжимая его волосы в кулаке. Вот она, голова демона эго. Она выглядела так, как если бы Венера с картины Боттичелли вышла не из пены морской, а из крови человеческой. Смертоносная, но всё ещё прекрасная. Он не мог оторвать взгляд. Ганнибал потянул руку к ней, гадая, как хватило сил отрезать голову, но женщина только посмотрела на протянутую ладонь и криво усмехнулась. Лина отпустила голову жертвы и расстегнула своё платье. Ганнибал молчал, смотрел и ждал дальнейших действий. Обнажённая она стояла перед ним и выжидающе глядела в тёмные глаза. - Мы так редко видимся... - Третий раз, – кивнул Ганнибал, вспоминая прошлые внезапные встречи. Постепенно он начинал понимать, отматывая воспоминания до самого первого и ключевого момента: потеря первенца и убийство доктора Роддини. То пугающе молчаливое изваяние, сидящее в больнице на подоконнике – богиня смерти. – В прошлую нашу встречу я взял тебя прямо в храме. - Можем повторить, – женщина приблизилась, обхватила мужа за шею, притягивая к себе. Ганнибал склонился к ней. – Сними свою маску. - Как тебе будет угодно, чёрная мать**. Она приказала ему лечь на пол. Ганнибал повиновался, прекрасно осознавая, что именно хочет его Шахти***. Доктор Лектер наблюдал за ней с восхищением и понимал, что рано или поздно придётся сделать что-то, чтобы вернуть Лину в сознание. А потом им предстоит долгий разговор и медицинское обследование. Лина, вся перепачканная кровью, оседлала его бедра и направила член в себя. Ганнибал с удивлением понял, что действительно сильно возбудился от всего происходящего. - Двигайся, – её руки легли ему на плечи. Ужасный оскал перекосил красивое лицо. – Я – всё, чего ты боишься… Они смотрели друг другу в глаза, наращивая темп, даря стоны. Его прекрасная Кали душила его, активней насаживаясь, впиваясь ногтями в кожу. Ганнибал чувствовал, как эрекция только усиливается, и как становится трудно дышать – Лина знала нужные точки, которые необходимо пережать. - Л-лина… Не хотелось одного: чтобы, когда она придёт в себя, Филиппина поняла, что именно сделала. Ему показалось, что вокруг них сгущается тьма, а за её спиной от алтаря падает божественный свет. И музыка… «Шива, погибающий в руках своей Шахти, своей милосердной богини смерти, богини-матери… Умирающий, чтобы родится вновь…Ведь для этого Кали и приходит – очистить от всего того, чем ты не являешься…» - Ах!.. – она вдруг резко замерла. Её тело дрожало теперь не только от напряжения, но и от каких-то посторонних толчков. Ганнибал постарался сфокусировать на жене взгляд, пользуясь случаем и глотая ртом воздух. – Ч-что?.. Лина отдёрнула руки от его посиневшей шеи и перенесла их на свой выступающий живот. Её взгляд становился осмысленней с каждой секундой. Она продолжала сидеть на нём, поглощенная новыми ощущениями, и когда, наконец, поняла, что делала до – заплакала. - Филиппина… Малышка активно пиналась. Мужчина осторожно сел, оставляя супругу на себе, и аккуратно обнял. Всё же они действительно были специфичной семьей. Он чувствовал, как сильно ребёнок пинался в утробе, будто пытался предотвратить что-то. Их дочь… не желала ему смерти? Филиппина пришла в себя, постепенно осознавая, что произошло. Она замерла, оглядывая алтарь церкви, лежащие вокруг них трупы и разлитые лужи крови, и яростно оттолкнула от себя полуобнаженного Ганнибала. Он продолжал сидеть в луже чужой крови и позволял ей ползать на четвереньках в тщетных попытках вернуть кровь их владельцам или вытереть тем, что осталось от платья. - Лина… - Она пинается и это… так больно!.. – женщина всё ещё ползала перед ним, слёзы текли по щекам, а ребёнок пинался. – Т-ты… как ты здесь оказался? Я помню, как ты уехал с Джеком. И как… как пришла Андреа. Где Андреа? - Лежит у входа. Тебе не о чем волноваться, – он встал, приводя себя в порядок насколько это возможно. - Ты даже свой пластиковый костюм надел!.. Господи, я перебила полцеркви. - Всего четыре человека. Плюс Андреа. Замаскируем под Потрошителя. - Я-я!.. Т-воя шея… Это я сделала? Господи, это я сделала. Я ведь могла тебя убить. – Ганнибал хотел обхватить ладонями её лицо, чтобы заставить посмотреть на себя, но Лина слишком много крутилась. – Не трогай меня! - Лина! – он, казалось, впервые повысил на неё голос. Женщина замерла, позволяя ему себя коснуться. – Ты должна успокоиться. Мы должны всё прибрать и вернуться домой. Нельзя оставлять Эбигейл одну надолго. - Эбигейл… Она сказала, что убьёт вас, если я не пойду с ней. Сказала, что убьёт малышку. Я-я… знала, что ты придёшь, – она упёрлась лбом в широкую грудь. – Мне было не страшно. Андреа сказала, что я должна взять её за руку и почувствовать всё, через что она прошла. Потом я очнулась на тебе. - Ты была сама не своя. – Ганнибал провёл ладонью по её щеке. Лина выглядела растерянной и явно чувствовала вину. Кровь с лица он аккуратно стёр. – Ты замёрзла, – это был не вопрос, Лина явно нуждалась в тёплой одежде. – Тебе придётся надеть вещи, что я привёз, на грязное тело, затем надеть свой костюм. Дома мы приведём тебя в порядок и всё обсудим. - Ты… привёз для меня пластиковый костюм? - Я приобрёл его давно. Просто ждал подходящего момента. – Он бы соврал, если бы сказал, что никогда не представлял свою жену в костюме, отрезающую чью-то конечность или вырезающую у кого-то органы. Она умела это делать. Чудовище внутри него довольно заурчало. – Скажи, как ты себя чувствуешь? - Прекрасно, если честно. Я испытываю лёгкое возбуждение, потому что наш секс прервался и… потому что мы впервые вместе на месте преступления, – она надела вещи, что привёз Ганнибал. – Ты отключил камеры? - Разумеется, – он помог ей собрать волосы и надеть пластиковый костюм. Она смотрелась в нём потрясающе. – Ты очень красивая. Ребёнок прекратил толкаться? - Да? И правда... Твоё присутствие как-то положительно сказывается на ней, – она провела ладонью по его животу, смотря на него снизу вверх. – Что именно мне нужно делать? Командуй. Они достаточно быстро справились, убрали следы своего присутствия, передвинули тела и собрали их в одну композицию. Ганнибал сделал из Андреа статую богини Кали, отрезал руки у другой убитой девушки и прикрепил к её телу. Обнажённую Андреа облил кровью, дал отсеченную голову пастора в нижнюю левую руку, зафиксировал руки и ноги. Тела убитых мужчин доктор Лектер сложил у ног Андреа. - Ты всадил в неё все пули. По пулям нас не найдут? - Я оставлю пистолет здесь. И нет, не найдут. - Почему застрелил её? - Не хотел больше слушать этот бред. Всё это должно остаться в прошлом. Мы уедем через неделю. Я куплю билеты, выставлю дом на продажу и передам пациентов коллегам. А ты уволишься из университета и закроешь магазин. - За неделю может много чего произойти. – Лина отошла от их «творения» и встала рядом с мужем. Они взялись за руки, переплетая пальцы. – Это странно – стоять вот так с тобой и смотреть на этот ужас. Это правда, сделали мы? - Да. Не думай, о том из чего это. Думай об этом как о завершении многолетней истории. Она должна была кончиться так. - Мне понравилось убивать с тобой. – Лина погладила мужа по щеке. – Это звучит ужасно и аморально, но это было волнующе. Так прекрасно и возбуждающе. - Лина… – он наклонился к её губам. – Дома мы продолжим то, что начали.***
Эбигейл крепко обняла их обоих и предложила миссис помощь с приведением в порядок волос и кожи. Ганнибал поблагодарил девочку от лица обоих и отправил спать. Ночь была слишком долгой. Они долго стояли под душем, смывая с друг друга кровь и грязь, намыливая волосы и тело. Ганнибал и Филиппина не переставали целовать и ласкать друг друга, словно впервые. Миссис как-то грубо и резко прижала мужа к стене душевой кабины, сжимая в ладони член, и хищно улыбнулась. Он застонал ей в ухо, шепча, что ему понравилось, как она душила его в церкви. На его шее остались красные следы от пальцев, через день будут синие, чуть позже фиолетовые. Они будут сходить больше недели и служить напоминанием о том, насколько это было волнующе и необычно. Ганнибал не мог перестать думать о повторении. - Ты голодна? - Ты тоже. Они спустились на кухню в халатах, совершенно чистые и уставшие. Эта ночь была слишком долгой. Слишком много событий. - Джек хочет видеть тебя завтра в Бюро. Задаст пару вопросов о случившемся днём. - Они найдут нашу работу утром? - Примерно в десять часов утра мне позвонит Джек. Попробует убедить приехать на место. Твой допрос явно перенесут, – он коснулся влажных волос супруги. – Я никуда завтра не поеду. Мы должны выспаться и посетить больницу. - Я… хочу поговорить с Беделией, если ты не против, – доктор Лектер искренне удивился этому желанию. – Наше лечение не окончено. Тем более с ней станет проще общаться, ведь она знает. - Беделия помогла мне понять, кто мог увести тебя, и куда ты могла уйти. Я даже подумываю отпустить её, когда мы покинем страну, – он открыл холодильник, а миссис устроилась на стуле, наблюдая за мужем. - Спасибо, что пришёл и спас нас. Ты… – он поставил блюдо с овощным рагу на стол и посмотрел на супругу. Она тянула руку, и Ганнибал с готовностью взял её ладонь в свою. – Ты успел к нам.**** - Я разогрею овощи, а ты завари зелёный чай. - Как скажешь. Лина встала и направилась к шкафчику, где они хранили разные сорта чая. Доктор Лектер посмотрел на неё пару секунд, а потом вернул внимание рагу. Их пятый младенец явно был особенным – он чувствовал себя совершенно спокойно в стрессовых ситуациях, будто являлся с самого начала участником этих кровавых событий и воспринимал всё, как данность. Ганнибал вспомнил, как дочь начала пинаться, когда Лина душила его, и ощутил глубоко внутри странное, щекочущее чувство. Там, глубоко в его маленьком жестоком сердце, рядом с бесконечной любовью к сестре и супруге родилась новая – любовь к дочери.***
- И что это? Джек явно плохо спал ночью, поэтому был сонный и злой. Судмедэксперты кружили рядом, изучая новое творение Потрошителя, а агент Кроуфорд хотел только выпить крепкого кофе и вернуться домой к жене. Он совершенно не хотел с самого утра смотреть на трупы. - Где Грэм? - У него сегодня выходной. Вы же сами велели ему отдохнуть после вчерашнего. - Звони ему и скажи, чтобы приехал. Я позвоню доктору Лектеру. Джек вышел из церкви на воздух, совершенно не замечая мартовскую природу и морщась от рутины. Телефон Ганнибала был отключен, как и телефон миссис Лектер, а также их домашний и телефон в офисе доктора. Джек чертыхнулся. С одной стороны он понимал, что некрасиво тревожить беременную женщину и мужчину, которые и так многое пережили за последние несколько месяцев. Он и сам бы не был в восторге на их месте, но нужно было раскрыть новое дело. Через час приехал Уилл. Стало полегче. - Что на этот раз? - Иди и посмотри сам. Думаю, в этот раз это что-то новенькое. Кроуфорд был прав, подумал Уилл. И отличие в новом «творении» было не в подписи, не в своеобразной статуи индийской богини, а в том, что до этого Чесапикский Потрошитель работал один. - Что ты видишь? Уилл прикрыл глаза. Он видел, как лжеКали и настоящая Кали пришли сюда, как одна смотрела, как другая убивает, как упивается кровью и криками жертв. Затем пришёл Потрошитель. - Он волновался за неё. Боялся, что не успеет. Он уже один раз не успел... - Потрошитель боялся не успеть к этой женщине? - Н-нет, не к ней. К настоящей Кали. - Кали? Так она себя называет? - Если ты обратишь внимание на её руки, то увидишь, что их четыре. И что в левой нижней она держит голову. В индуизме одним из воплощений жены бога Шивы является Кали – богиня смерти. И на некоторых изображениях эта богиня держит голову демона, которую отсекла мечом. Они специально сделали из неё статую, они не против, чтобы мы знали эту историю. - Я пока мало, что понимаю… Какую историю мы должны знать... Потрошитель сделал из этой женщины статую в качестве подарка кому-то другому? Другой убийце? - Нет, не совсем. Они вместе сделали из неё Кали. Для них и богиня, и эта женщина очень важны, они связаны. Это всё не случайно. Это какое-то долгожданное завершение. - То есть ты хочешь сказать, что газетчики правы и всё это время два серийных маньяка обменивались своеобразными посланиями, а потом что? Пошли на свидание и вместе убили кого-то? Если так, то это действительно похоже на период ухаживаний. - Ты удивишься, но ты практически угадал. – Уилл оскалился, смотря на недовольное лицо Кроуфорда. Он тоже предпочёл бы сейчас спать в своей постели. – Он никогда не хотел, чтобы она убивала, всегда... ограждал от этого. Но не теперь. Теперь… ему нравится её жестокость. - Они знакомы? - Более чем. – Уилл вдруг осознал, кто именно сделал из женщины богиню Кали. Какая-то его часть мгновенно умерла, когда перед глазами встал образ Филиппины Лектер. Ему не хотелось говорить следующие слова: – Джек, нужно установить личность этой женщины и найти связь с доктором Лектером и его супругой. – Кроуфорд хотел возразил, но Уилл добавил, повышая интонацию. – Джек, поверь, у тебя никогда не будет шанса поймать Потрошителя удачнее, чем этот. - Ты один раз уже указал на Ганнибала. Мы подстроили убийство Фрэдди, ты убил Рендала Тьера, а теперь говоришь, что вчера ночью Ганнибал вместе со своей беременной женой пришли сюда и убили пять человек. Всего лишь для того, чтобы сделать вот это? - Они пришли сюда не вместе, но результат один: новая работа от Потрошителя. Только в этот раз он был невнимателен, потому что отвлекался на неё. Потому что до этого они никогда не убивали вместе. - Что изменилось? - Он не знал, что это может быть настолько хорошо.