***
Остаток лета Гарри провел с Уолденом. Возвращаться на Тисовую не было смысла — дом был уничтожен. Дадли лежал в больнице, врачи прогнозировали ему долгую реабилитацию. Дядя Вернон провел в коме неделю и тихо скончался. Это стало ощутимым ударом для тети Петунии. Все-таки она прожила с этим мужчиной полжизни. Уолден снял ей квартиру неподалеку от клиники, где лежал Дадли. Пока финансовых трудностей Дурсли не испытывали, ведь у Вернона была оформлена страховка, которая, по расчетам Петунии, должна была покрыть лечение сына. Однако Гарри и Уолден всерьез обдумывали вариант магического исцеления Дурсля-младшего, чтобы сэкономить тающие с каждым днем сбережения. Оставалось осторожно донести эту мысль самой тетке, которая теперь и слышать ничего не хотела о мире магии. Петуния, конечно, обрадовалась, что Поттер жив, но того теплого отношения, которое она стала проявлять к племяннику в начале лета, больше не было. Гарри прекрасно понял, что тетка считает его причиной несчастий в ее семье, и в кои-то веки был с нею согласен. Как бы плохо не относился Вернон к племяннику жены, он все же пытался воспитать парня нормальным, в своем понимании, человеком. Пусть и делал это с помощью тумаков и криков. Но, тем не менее, он старался... Гарри все это понимал, а потому последние две недели августа старался поменьше мозолить родственникам глаза своими визитами. Все жители Тисовой улицы были уверенны, что Дурсли стали жертвами дерзкого ограбления. Такую версию придумали обливиаторы, корректировавшие воспоминания магглов. Они внушали людям, что несколько преступников в странных балахонах уехали в большом черном фургоне, взяв в заложники племянника миссис Дурсль, а вовсе не растворились в воздухе. После этих событий все дома на Тисовой улице обзавелись крепкими дверями и сверхпрочными стеклопакетами на окнах. А компания, устанавливавшая сигнализации, за неделю выполнила двухмесячных план работы. Члены Ордена Феникса, конечно же, искали Поттера, но делали это без какой-либо шумихи. В конце концов все дружненько решили, что Темный Лорд Избранного замордовал насмерть, и поиски прикрыли. Со слов Снейпа, Орден хотел было прибрать к рукам принадлежащие Гарри деньги, однако гоблины послали их далеко и надолго. Поттер, часто присутствовавший на собраниях вместе с альфой, предсказуемо обиделся. Директор потерял доверие парня еще в конце прошлого учебного года... Но обокрасть сироту, который просто пропал из поля зрения... Это уже верх наглости! — Ничего, мой хороший, — успокаивал омегу Уолден. — Вот явишься в школу, сделаешь им большой и неприятный сюрприз. Хотя я бы с большим удовольствием увез тебе в свой замок и заботился круглыми сутками. — Ага, и клятва, данная тобою тетушке, в конечном итоге сделала бы меня соломенным вдовцом. Нет уж. Ты мне нужен живой, здоровый и невредимый. — Спасибо, мой хороший, — мягко улыбался МакНейр, легонько целуя жениха в нос. Альфе нравилось, что его малыш забавно фыркает после каждого такого чмока, словно котенок. Влюбленный МакНейр вообще веселил всех соратников,но открыто потешаться никто не собирался. Только вожак оборотней прятал в бороде улыбку и тихонько ворчал: "Ох уж этот молодняк." Поскольку все вещи Поттера сгорели, МакНейр в один прекрасный августовский день потащил омегу на Косую Аллею. Юноше требовалось купить все — от нижнего белья до зимних мантий и школьных принадлежностей. Больше всего Гарри жалел об утрате своей волшебной палочки, альбома с колдографиями родителей и метлы, которую подарил крестный. По счастливой случайности мантия-невидимка уцелела, потому что накануне нападения омега дал ее МакНейру, которому предстояло выполнять опасное задание Лорда. На Косой Аллее Поттера не узнали. Неизвестно, причиной этому стала изменившаяся за лето внешность или темные контактные линзы и легкие чары гламура, но никто даже не заподозрил, что симпатичный длинноволосый юноша, которого сопровождал сам Палач, это Гарри Поттер. Зато Уолден развлекался во всю, доставая мадам Малкин и ее помощниц придирками и пожеланиями к школьным мантиям своего омеги. То же самое повторилось у мэтра Жульбера, где покупали основной гардероб. К концу примерок у мастера дергался глаз и усилился французский акцент. — Знаешь, я бы хотел еще пару джинс, кеды и несколько футболок. Маггловская одежда мне привычнее, — тихонько сказал на ухо альфе Гарри. — Все, что пожелаешь, радость моя, — проурчал Уолден, погладив своего мальчика по спине. В зеркале мужчина поймал смущенный и шокированный взгляд портного, и усмехнулся. Эти маггловоспитанные полукровки с их ханжеским мировоззрением порой такие забавные. Куда больше проблем было с покупкой новой волшебной палочки. Мастер Олливандер очень огорчился, узнав о несчастье, случившемся с предыдущим проводником. Новую палочку подбирали около пятнадцати минут, пока не откликнулась одна редкая красавица — кедр и клык василиска, тринадцать с половиной дюймов. — Знаете, юноша, вы один из самых необычных клиентов, которых я встречал в своей жизни. Удачи вам в будущих начинаниях, — искренне пожелал мастер. — Спасибо, сэр. — смущенно ответил Гарри. В книжном магазине помимо стандартного комплекта учебников Уолден посоветовал омеге еще кучу дополнительной литературы — справочники и научные трактаты. Они должны оказать существенную помощь в написании эссе. Гарри и не отказывался. Омеге хотелось соответствовать тому уровню образованности, на котором находился его будущий муж. Это только министерские сотрудники считали шотландца недалеким чудиком со странной тягой к национальной одежде и непомерной жестокостью. За пределами Британии Уолдена МакНейра знали как Магистра Боевой Магии, а также Мастера по Боевой Артефакторике и Ритуалистике. За красивые глаза такие звания не присваивают, а потому Гарри решил для себя, что из кожи вон вылезет, но дойдет до уровня Мастера хотя бы в одной дисциплине. В этот раз он ехал в школу именно за знаниями.***
На платформу 9 и 3/4 Поттер прибыл одним из первых. Хогвартс-экспресс уже стоял, ожидая пассажиров, поэтому Гарри без труда нашел себе удобное купе, устроился и запер дверь, не желая иметь попутчиков. Чтобы не скучать, парень достал один из недавно купленных справочников и погрузился в изучение бытовых заклинаний. Его настолько увлекла эта тема, что отправление поезда осталось незамеченным. Оторваться от книги Поттер смог, только когда его желудок в ультимативной форме потребовал что-то съесть. По времени выходило, что скоро по вагонам должна ходить ведьма с тележкой сладостей. Одними конфетами сильно не наешься, но после пары бутербродов и бутылки чая сладкое будет в самый раз. Ждать продавщицу пришлось недолго. Гарри разжился парой котлокексов, шоколадными лягушками и бутылкой яблочного сока. Как оказалось, у женщины есть выбор в напитках, только школьники чаще всего по инерции берут тыквенный. После чего Поттера нашла Луна Лавгуд. — Привет, Гарри, — улыбнулась девушка, усаживаясь напротив. Парень приветственно кивнул и протянул коробочку с прыгучей шоколадкой. — Спасибо. Ты отлично выглядишь. — Благодарю. Я рад тебя видеть, Луна. — Я знаю. Твои мозгошмыги такие смирные, это просто отлично. Знаешь, мы с Невиллом искали тебя на платформе. — Я прибыл раньше, занял купе и зачитался. Не хотел, чтобы меня беспокоили, поэтому дверь открыл только что. — Это все равно произойдет. Ты знаешь, что летом ходили слухи, будто Сам-знаешь-кто тебя похитил? Многие школьники хотят узнать, правда ли это. Пристают к Уизли и Грейнджер, но те за что-то на тебя обижены и не хотят отвечать. Гарри кисло улыбнулся при упоминании о друзьях. Перед каникулами близнецы наговорили ему гадостей и советовали больше не соваться к их семье. А Рон и Гермиона за все лето не написали ему ни строчки. Принимая во внимание информацию о попытке присвоения наследства Гарри, ситуация выглядела не очень красивой. Омега очень не хотел терять близких друзей, однако стоило убедиться, была ли их дружба настоящей. — Это долгая история, и я не хочу говорить о ней сейчас. — Как скажешь. Кстати, Гарри, а ты знаешь, что твой артефакт с чарами гламура немного фонит? — Не может быть. Я проверял, все было нормально. — Возмутился Поттер. Уолден лично проводил последние настройки, чтобы артефакт работал качественно и незаметно. Чтобы заметить иллюзию, следовало иметь дар видеть магические потоки. Гарри сделал вывод, что у Лавгуд есть предрасположенность к артефакторике. — Я вижу едва заметное сияние вокруг тебя. Оно прикрывает твою настоящую внешность. Это забавно. И... Гарри, не переживай, я никому не скажу. — Спасибо, Луна. Это важно для меня. Лавгуд ушла в свое купе за час до прибытия в Хогсмит. Гарри переоделся в школьную мантию и четверть часа сидел молча, морально настраиваясь к новому учебному году и встрече с друзьями. В холле замка к Поттеру присоединились Луна и Невилл, а перед самым входом в Большой зал гриффиндорцы столкнулись с Малфоем. Блондину перед самым отъездом отец запретил задирать Поттера, поэтому парни обменялись вежливыми кивками и разошлись. К большому разочарованию окружающих, которые явно ожидали шоу. Уизли и Грейнджер уже сидели за гриффиндорским столом, когда Гарри и Невилл вошли в Большой зал. От Поттера не укрылось, как Джинни ткнула брата в бок локтем и кивнула в его сторону. Рон же, бросив на друга обиженный и какой-то злобный взгляд, отвернулся. Типа обиделся. Ну что ж. Гарри тоже умеет обижаться. Парень устроился рядом с Лонгботтомом и поздоровался с окружающими, отмечая, как лицо Уизли краснеет от гнева. Пир закончился как-то неожиданно. Гарри, предчувствуя скандал, не спешил в гостиную факультета. Предчувствие не подвело. Пока Гермиона разводила первокурсников по спальням, Рон, усевшись в кресло у камина, кстати говоря, любимое место Поттера, сверлил вход в гостиную сердитым взглядом. Рядом с ним крутилась Джинни. Остальные студенты общались между собой, обмениваясь летними впечатлениями. — А вот и он, трус и предатель! — громко сказал Уизли, стоило Поттеру войти в помещение. Студенты тут же обратили внимание на шестикурсников. — Что молчишь, Поттер? Струсил и сказать нечего?! — Не имею ни малейшего представления, Рональд, с чего вдруг удостоился таких обвинений. — Не понимаешь? Ты бросил нас в Отделе Тайн, где мы попались аврорам. Нас поставили на учет, как несовершеннолетних преступников, и заставили ходить на исправительные работы все каникулы. Мой отец лишился премии, а нам с Джинни теперь не светит работа в Министерстве магии. Ты испортил мне жизнь, Поттер! Гарри скрипнул зубами, его захлестнули два разных чувства. С одной стороны хотелось заплакать от обиды, а с другой — кулаки чесались врезать рыжему так, чтобы он умылся кровавыми соплями. Но омега сдержался. Холодно ухмыльнувшись брюнет ответил: — Да что ты говоришь, Уизли! Я во всем виноват. О, молодец, красиво ты переложил вину на другого. Но все же напомню — я вас в Министерство палкой не гнал. Вы сами решили устроить спасательную вылазку, не дожидаясь, пока выяснится, где именно был в тот момент Сириус. Это первое. Дальше. Я никуда не сбегал. Меня оглушили заклятьем, после чего я очнулся в больничном крыле через три дня с полной уверенностью, что проспал экзамен по Истории магии. Это второе. И, наконец, третье. Ты орешь, что твой отец лишился премии. А я лишился крестного отца. Сириус погиб, потому что из-за тупости сопливых школьников сунулся в ловушку. Он пошел спасать не только меня, но и остальных. Человек отдал свою жизнь, а ты переживаешь лишь о горсти монет. Тьху! — Да что бы ты понимал! Ты ведь теперь наследник дома Блеков, Поттер. И это не считая твоего личного сейфа. Горстью монет больше, горстью меньше, ты ведь и не заметишь. А для моей семьи эти деньги были важны. — В итоге все свелось к деньгам. О, Мерлин, как же я раньше не замечал, насколько ты мелочный, завистливый и жадный, Рон Уизли. Говоришь, я богатый наследник? Задумайся, как я им стал. У меня погибли родители и крестный отец, который был последним близким родственником, взрослым... — Пойди, Дурслям пожалейся! Едва успокоившийся омега снова резко вскинулся. — Придурок! Этим летом моя тетя овдовела. И еще неизвестно, выживет ли кузен. Ты даже не представляешь, как это, когда в твой дом приходят Пожиратели. И моли Мерлина, чтоб и не узнал. Так что, хватит уже ныть о том, какой ты бедный-несчастный. Мне противно тебя слушать. Поттер поспешил уйти в спальню, пока не сказал или не сделал какую-то глупость. Через несколько минут туда же пришли Лонгботтом и Финниган с Томмасом. — Там Уизли тебя грязью поливает. — Плевать я хотел на этого придурка. Достал уже, — тихо сказал Гарри. Он стоял спиной к парням и, глядя на ночной пейзаж за окном, потихоньку успокаивался. — Дин, мы можем поменяться местами? Томмас несколько мгновений молчал, а потом согласился. Гарри подождал, пока однокурсник соберет в чемодан вещи, которые он уже успел разложить, а затем просто занял освободившуюся кровать, сунув свою сумку в прикроватную тумбочку. — Спасибо, Дин. — Сочтемся как-нибудь. — Хмыкнул парень.