aomg, just aomg

Саймон идет на поиски презервативов, чувствуя себя как минимум ебанным супершпионом, с данной сверху миссией, завалить которую нельзя под страхом смерти. (Облома с сексом в его данном конкретном случае). После сна от алкоголя только сильнее кружится голова, а лежащие на всех поверхностях чужие разномастные пачки сигарет с десятками цветастых зажигалок неподалеку только подстегивают желание растянуть задание еще на несколько лишних минут, чисто из вредности, чтобы Джебом помучился чуть дольше с его возбуждением, против которого не попрешь, как ни старайся - Саймон заявляет авторитетно, он пробовал. Отказать Джею – задача нереальная, и речь здесь идет не о девчонках, что прокатывают его всё чаще с завидным постоянством. (Всё это звучит так, как будто Кисок не хочет сам, но не хотеть Джея нельзя точно так же, как и отказать ему). Резинки с самой большой вероятностью лежат в одном из шкафов, где у нормальных людей хранятся ножи или что-то вроде, и Саймон не собирается застывать в дверях кухни, когда вспоминает примерное местоположение искомого объекта: сколько-то градусов северной широты и процентное соотношение алкоголя в крови - он всё ещё шпион, помните?.. Не собирается, но застывает, потому что становится невольным свидетелем чужой миссии, которую ему надо по возможности не сорвать и пойти своей дорогой. Но миновать поле чужой битвы нереально, и обходного пути нет, так что... Сонхва редко (читай: никогда) светит чувствами и в открытую демонстрирует эмоции при любом раскладе, он всегда сохраняет холодный ум, но сейчас в его глупой улыбке и взгляде на Локо Саймон читает все скрытое как по нотам. Впрочем, на такого Хёку невозможно смотреть без умиления: он находится в том самом пока кратком моменте опьянения между его привычным зажатым состоянием и Локо-Локо, безумным громким парнем, который так не вяжется с образом, давно сложившимся в головах фанатов. Хёку сидит, облокотившись на стол и подперев голову рукой, а в свободной держит наполненный до половины бокал, и Саймон видит, как жадно всматривается в него Сонхва: как его взгляд скользит по затуманенным глазам, по алеющим щекам, чуть приоткрытым губам, дрожащим ладоням, и не может не признать, что это захватывает. Что он, черт возьми, тоже не может не смотреть. Грей наполняет второй бокал, но вместо того, чтобы выпить его самому, протягивает Локо, забавно сощурив глаза. - Бокальчик за маму, бокальчик за папу?.. - смеется тот и с деланным непониманием смотрит на бокалы в обеих руках. - Я только что видел их целующимися, не напоминай, - тянет Сонхва мученически. - Звучит херовее, чем выглядело на самом деле, но сам понимаешь... Саймон видит, что Хёку ничерта не понимает и кивает только чтобы поддержать разговор или Грея в его желании пожаловаться на жизнь в общем и несносных палевных сео в частности. Не то, чтобы признание младшего его смутило - вообще, в таком закрытом пространстве, как хип-хоп лейбл, а тем более подобный aomg, с предельно тесными связями, где все всегда всё друг про друга знают, невозможно не заметить очевидного. Да и они не то, чтобы очень скрывались, ибо Джебом не любит заморачиваться, а Саймону плевать. Памкин подъебал пару раз, пытаясь вызвать резонанс, Ча-ча скривился, но решил устраниться от разговора, Джукён демонстративно проигнорировал, и тогда тот слился, поняв, что к черту лезть в чужие проблемы, ибо никакой троллизм не стоил потраченных на это нервов. Но у Кисока и Джебома не было никакой проблемы. У них все было прекрасно. Хуже дела обстояли у тех, кто знал, но не мог ничего сделать, и Локо в два счета раскусил Сонхву, который становился ещё более странным в присутствии Саймона, а Грей также быстро просёк трабблы Хёку, который бегал за Джебомом как привязанный. (А в какой-то момент сео раскусили их обоих, находящих собственное спасение, и всё стало нормально.) - По-моему, я всё, - возвещает, наконец, Хёку, с четвертой попытки установив ровно на краю стола один из своих опустевших бокалов. - Всё ведь?.. Сонхва критически осматривает уровень оставшегося в бутылке виски и кивает удовлетворённо: - Всё, - а потом внимательно вглядывается в лицо Локо с видом ученого-экспериментатора, закончившего подготовительные работы над пробирками. - Ну и как? Тот мотает головой, опасно ведет рукой, намереваясь не/сбросить пустой бокал на пол с громким стеклянным звоном, и, видимо, проверяет свое внутреннее состояние. Вердикт, по сугубо личному мнению Кисока, должен звучать как "Хоть я и пьян, но целоваться с тобой, как хёны я не буду", но в реальности звучит... немного иначе: - Пьяный, а, но, я не как... то есть, не буду, хочу. Джебом-хён и Кисок-хён не так... вот. Сонхва делает вид, что сочувствует, и получается у него паршиво. Это не мешает ему сесть ближе, прижимаясь к сонному Хёку плечом к плечу, и начать заливать обо всём, как только он может - кратко, но емко - Саймон ловит себя на том, что заслушался. Локо тоже заинтересованно оборачивается, но это сродни фейлу в его ситуации, потому что лицо Грея как бы на минуточку слишком близко – гораздо ближе, чем должно было быть при обычном ни на что не намекающем разговоре. Они едва не сталкиваются носами, тихо смеются, и Кисок думает, что это смотрится странно… уютно? Как будто все они здесь объединены не общей тягой к музыке и именем лейбла в профайле, а чем-то вроде семейных уз. Впрочем, в нормальной семье вряд ли было бы возможным то, что происходит между ними. Сонхве не удаются шуточки за 300, как ни крути; Саймон обещает себе поддеть его по этому поводу, если вспомнит об этом завтра, но больше он ждёт сейчас другого момента, момента в высшей степени неизбежного – он знает это, как знает каждый из aomg тот прискорбный факт, что их директора занимаются всяческими непотребствами практически у них под носом. - Окей, слушай, пойдём, хм, гулять? – неловко спрашивает Хёку и перехватывает запястье Грея, а потом улыбается уголками губ, так и не вспомнив, что хотел провести в помещении с кондиционером ближайшие две недели, - я… - Нельзя, - тот кладёт ладонь поверх чужой, образуя странную фигуру. – Я же обещал тебя не выпускать, ну. Локо наклоняется вперед и – Саймон видит – хочет выдвинуть пару аргументов в свою защиту, но заранее знает, что не получится, а потом – никто уже не понимает, кто первым потянулся за поцелуем. Кисок готов показушно зааплодировать со словами «Ну наконец-то, блять, свершилось», но вместо этого только пытается дышать тише, потому что, фак, он действительно этого ждал. И ещё это действительно потрясно. Потому что пьяный Локо – это крутой Локо, сильный Локо, уверенный в себе Локо, и он целует так, что сразу понимаешь, кто тут главный. Саймону вдруг становится очень жарко, когда Хёку проводит языком по нижней губе Грея, смотрит на него из-под опущенных ресниц и улыбается опять – так улыбается, что невольно захочешь продолжить, а желание оттолкнуть мгновенно улетучивается. Кисок чувствует, как перехватывает дыхание, когда он видит, как художественно Сонхва поддаётся, как он по-девчачьи хватается за широкие плечи Локо, как выдыхает – господи, он даже слышит, как Грей выдыхает!.. Разве не клиника? Саймон против воли вспоминает худое тело Сонхвы под собственными руками и хочет снова. Возбуждение накатывает острыми волнами и, блять, сука, у него же там голый и готовый на всё Джей в одной из пустующих студий, бляаать, а презервативы в одном из шкафов за спинами Грея и Локо и пройти мимо них незамеченным не представляется возможным. Миссия провалена, не успев начаться. А ещё они, кажется, не собираются прекращать, а у Саймона подгорает, и срочно хочется вернуться к Джебому, потому что он такой горячий и так хочет, и как же ему провернуть операцию, чтобы не сделаться мудаком в глазах младших?.. Он с минуту думает, что просто обязан сказать что-нибудь особенно богичное, но дважды, когда Сонхва отрывается от Хёку, у него не остаётся никаких адекватных слов. То есть, вообще никаких, абсолютно. Кисок сжимает кулаки, не в тему думает о том, как он смотрится в майке (наверняка не в пример хуже Джебома) и, наконец, выдаёт: - Найс кэтч. Сонхва дергается, упирается ладонью в стол, но не спешит отстраняться, Хёку по-пьяному нагло и непосредственно смотрит в глаза старшего в ответ, не отпуская чужой шеи. Весь их вид буквально говорит что-то вроде: "Хён, свали, не видишь, тут у нас важный научный эксперимент", и это как будто красная бегущая строка над их головами, не заметить которую Кисок хочет, но не может. - Не забыли, где презервативы? - Саймон спрашивает это со всей серьезностью, просто потому что не хочет обшаривать каждый из шкафов, не признаваясь, что забыл, где именно искать, но Сонхва и Хёку так синхронно начинают махать руками в праведном: - Мы не..! - что старший невольно растягивает губы в улыбке: - Спокойно, это мне они нужны. Подгоните сейчас и я свалю в туман, окей? – он складывает руки на груди и поднимает брови: «Быстрей». В любой другой момент Локо подорвался бы с места быстрее пули, чтобы только не заставлять хёна ждать, но теперь он ведёт ладонью по коротко стриженному затылку Грея и взглядом спрашивает у него, что будет лучше: послать Саймона куда подальше сейчас, чтобы огрести потом, но остаться рядом, или не рисковать. Сонхве всегда было плевать, так что он качает головой, не отрывая взгляда от Хёку: - Сам найдешь, не маленький. Кисок театрально давится воздухом и смеётся, пока Сонхва неумолимо краснеет, понимая, что только что сказал, а Локо смотрит непонимающе. Саймон строит самодовольную мину: - Ну тут ты прав, да, - и открывает на поверку первую попавшуюся дверцу шкафа. И даже – ого! - не проебывается с выбором. Склад явно принадлежит Джебому, потому что резинки там лежат горой сродни Эвересту, и Кисок не может сдержать смех: у младшего, по ходу дела, действительно глобальные планы перетрахать добрую половину Кореи. (Или злую, тут уж кому как больше нравится). Саймон вытягивает самую длинную полоску и намеренно громко шуршит обёртками: - Как думаете, Джебому понравится банан или вишня? – на что Сонхва только театрально закрывает руками уши: - Не хочу ничего об этом слышать! – а Хёку опускает взгляд в пол и бормочет, что-то вроде «если там есть шоколад, возьми его», и Кисок нарочито серьёзно кивает: - Доверюсь эксперту. - Что за хуйня, - вырывается у Грея, а Саймон подмигивает ему, размахивая в воздухе двумя квадратными пакетиками: - Файтин, наш Локо~ Не подведи. Он оставляет их как есть: подвисший Сонхва, который от души надеется, что весь этот разговор был просто так, и ничто ничего не значит, и Хёку, до сих пор сжимающий его руку – надежда, что всё закончится одними пьяными поцелуями, медленно, но верно разлетается на кусочки. Кисок готов руку дать на отсечение, что Грей только притворяется, будто происходящее ему не нравится. Саймон последний раз цепляет взглядом оставленную Ча-ча пачку сигарет и решает не решать дилемму, ибо Джей так чертовски не любит ждать, а он и так слишком задержался. Кисока встречает недовольное: - И ты ещё обо мне говоришь, что я долгий? – и Джебом, обнимающий себя за плечи, лежа на диване – в студии холодно, потому что ещё совсем недавно бывший обжигающе горячим летний ветер неумолимо крепчает и меняет направление, но встать и закрыть окно – это же не царское дело. Саймон хлопает створкой окна, цепляется взглядом за вереницы фонарей и горящие окна соседних домов, и после бросает в Джея презервативы со смешком: - Локо сказал, что тебе понравятся эти, и, поверь мне, я даже думать не хочу, откуда он может это знать. Надеюсь, ты не соблазнил малыша опять, Казанова?.. – спрашивает старший, и Джебом поднимается на ноги. Это, наверное, должно было выглядеть угрожающе, но у Саймона вместо этого только внутри всё сводит, потому что хочется заткнуть младшего раньше, чем он начнёт что-то говорить в ответ. Заткнуть – желательно самым правильным способом. - Я буду очень лояльным и не припомню тебе эпизода с Сонхвой на прошлой неделе, хорошо? – спрашивает Джей и взмахивает руками, отгоняя лишние мысли, - Мы тут скандалы устраивать собрались, или… - Или, - мгновенно реагирует Кисок и тянет его на себя. Они не ревнуют, нет, совсем. И это правда. Джебом может свалить из компании на несколько дней и цеплять девчонок по клубам пачками, а может наглядно показать Хёку, какой вкус презервативов ему доставляет больше, точно так же, как Саймон может встречаться со старыми знакомыми, возобновлять прерванные связи или приставать к Грею, когда тот не против, но это всё будет не важно. Не важно, пока они знают, что вернутся друг к другу в любом случае, и вероятность этого можно даже не высчитывать, потому что процент зашкалит за 1000. Пока они знают, что через ночь или две ночи опять будут пить и целоваться до звона в ушах, сжимать друг друга руками, кусать и доводить до бессознательного снова и снова. Кожа у Джебома холодная и в мурашках, но мгновенно теплеет под пальцами, а напряженные мышцы кажутся каменными, когда он толкает Саймона на диван. Тот обводит пальцем татуировки на ребрах и доверчиво утыкается в чужую шею, оглаживая выступающие позвонки свободной рукой. - Мне тоже начать качаться? Джей подкалывает: - Кризис среднего возраста? Завидуешь? – а потом затыкается неминуемо, когда старший, наконец, целует его – медленно, не давая дёрнуться и перетянуть инициативу на себя. Джебом соглашается с этим и со всем остальным тоже, потому что каждый раз думает, что это лучшее, что могло с ним случиться. Что, плевать, за все его грехи ему достался Кисок, и это значит, кто-то там наверху реально руководит неслучайными встречами. Всё это немного слишком, немного чересчур, и Джей вообще-то не планировал опускаться на колени, едва только Саймон стянет майку. Он будет оправдываться – хотя нет, не будет – что не знал, откуда взялись те самые резинки в завалах его нычки, но. (Банановые – из Кванджу, Вишневые – из Пусана, а шоколадные – со сцены в LA, намекающий жест темнокожих фанаток, и они еще два дня ржали над этим вместе). Джебом опирается локтями на бедра старшего и склоняется к его паху. Кисок запрокидывает голову, едва чужой язык касается его так откровенно жадно, ударяется затылком о спинку дивана и шёпотом спрашивает: - Вкусно? – и, когда Джебом так же тихо отвечает, что «в следующий раз надо попробовать вишню», опасается, что ещё одна фраза вроде этой – и он кончит прямо сейчас, как будто он не самый старший здесь, и ему не пора давно уже прекратить реагировать на подобное как только познавший прелести секса школьник. Саймон едва сдерживается, чтобы не застонать, когда горячие губы смыкаются вокруг затянутой в латекс головки, и реально готов наплевать на всё, если Джей поможет себе рукой - с двух касаний. Но он взял два, до конца ночи ещё несколько часов, и спать они явно не собираются. Не сейчас, когда, спустя несколько дней, голодный нагулявшийся Джебом вернулся туда, где он и должен быть и где Кисок больше всего любит его видеть. По определению.