Вашингтон, округ Колумбия.
Они сидели в переполненном фудкорте огромного торгового центра. Убивая тем самым время. Потому что клиент отзвонился и сказал, что опаздывает. Джек Райдер вилкой описал в воздухе над её тарелкой небольшой круг. — В твоём заказе очень много сахара. Джиллиан скопировала его жест: — А в твоём много соды и глутамата натрия, — она улыбнулась. — Остаётся только надеяться на лучшее. Он усмехнулся: — Наслаждайся вафлями, Фостер. С этой твоей клубникой и взбитыми сливками. Джиллиан подняла небольшой соусник, что подали вместе с её заказом, и щедро полила десерт: — Не забудь про шоколадный соус. Райдер пожал плечами. — Я знаю, тебе хочется попробовать, — добавила она, отломив вилкой приличных размеров кусок. — Я тебе говорю. — Я думал, у нас договорённость не читать друг друга. Джиллиан улыбнулась: — Это касается только меня и Лайтмана. Но мы всё равно читаем друг друга. Просто не всегда говорим о том, что видим. Она заметила, что Джек Райдер ел так же, как делал всё остальное: быстро, энергично и целенаправленно. Будто это был его последний в жизни обед. И тем самым напоминал Кэла. Эти двое мужчин были похожи больше, чем когда-либо признал бы любой из них. Два блестящих доминантных человека, работающих в компании, в которой, вероятнее всего, было место только для одного. И это было почти той самой причиной, по которой в последнее время она большую часть дел вела с Райдером. Тогда как Кэл держал порознь её и Ноэль. Райдер прикончил свою порцию гораздо раньше, чем она. Джиллиан указала на свою тарелку: — Давай… угощайся. Райдер, не стесняясь, отделил своей вилкой от её вафли хороший ломоть. — Несколько месяцев назад в “Вашингтон Пост” была большая статья о ЛайтманГруп, — заметил он, жуя. — Готов поспорить, это принесло вам несколько новых дел. — Да, — коротко согласилась Фостер. Райдер потянулся за вторым куском: — Пролила свет на компанию и науку Лайтмана. Он вытащил её из архивов академий и заставил работать и приносить прибыль. — Да, статья сослужила нам хорошую службу, — кивнула она. — Бесплатная реклама. — Лайтману. Сослужила, — поправил её он. — В статье даже не было упомянуто твоё имя. Честно говоря, я был удивлён, узнав, что у него есть партнёр, уже после того, как он пригласил меня на работу. — К чему ты ведёшь? — спросила его Джиллиан. — Просто говорю, что если бы ты была моим партнёром, я бы убедился, что мир об этом знает. — Откуда ты можешь знать, что именно Кэл сказал в интервью? Или сколько информации было вырезано из статьи, прежде чем её опубликовали? — Хочешь сказать, он о тебе говорил, но всё это вырезали? Джиллиан ничего не ответила. Она понятия не имела, о чём Кэл говорил в интервью. В тот день её даже не было в городе. Она прочла статью лишь на следующей неделе, и солгала бы, утверждая, что её совершенно не задевает факт отсутствия в статье её имени. Или факт, что Кэл искренне не понимал, почему это её обидело. Даже если и так, она не собиралась позволять Джеку Райдеру лезть ей в душу. Он ухмыльнулся: — Ты понятия не имеешь, что он говорил. Или что было вырезано. Джиллиан чуть подалась к нему: — Могу я дать тебе совет, Райдер? — Конечно, — ответил он с серьёзностью, заставшей её врасплох. — Я уважаю твоё мнение. — Прекрати давить и козырять своими амбициями. Ты у нас работаешь… несколько недель? А мне уже кажется, что ты присматриваешься к креслу владельца компании. Райдер засмеялся. — Почти два месяца. Время уходит, пока развлекаешься, Джиллиан. — Я серьёзно, — осадила она его. Отчасти ей нравилась его транспарентность и рвение — как полная противоположность Ноэль Неру. — Зачем бы мне скрывать свои амбиции? — сказал он, наколов на вилку последний кусочек её десерта. — Какой смысл, если бы вы всё равно увидели меня насквозь? Джиллиан нахмурилась. Логично. — Я хочу быть там, где Лайтман, — признал он. — Он уже много лет делает то, что хочу делать я. Я хочу, чтобы на двери было моё имя, Джиллиан. И не собираюсь лгать. Я буду работать над этим. Я вложу время, силы, я вообще готов делать что угодно, чтобы эта компания росла и становилась успешней, выше всяких ожиданий. Но в конечном итоге я кое-что хочу для себя, потому что не намерен всю жизнь играть вторую скрипку. Я собираюсь попросить равную долю. — Думаешь, это то, что делаю я? Играю “вторую скрипку” у Кэла Лайтмана? И впервые с тех пор, как она познакомилась с Райдером, она увидела, как тот смутился, прежде чем медленно кивнуть. — Я не говорю, что это неправильно или плохо, если тебе так нравится. Но да, я думаю, это то, что ты делаешь. И ещё я думаю, ты будешь это делать, пока работаешь с Лайтманом. Злых намерений в том, что он сказал, не было. Он лишь озвучил ей свои наблюдения. Но, тем не менее, у неё вспыхнули щёки, даже хотя она не была уверена в его правоте. Джиллиан знала, что этим позволяет ему играть её эмоциями как вздумается. — Возьмём, например, Ноэль, — продолжил он. — Она тебе не нравится. Но Лайтману всё равно, хотя не должно быть, если ты его партнёр. — Я знаю, ты много чего видишь на поверхности, Джек, — сказала ему она. — Но иногда истина находится глубже. — А иногда ты так привязываешься к человеку, что не видишь того очевидного, что с лёгкостью разглядит случайный наблюдатель. Джиллиан подавила эмоции. Напомнила себе, что слова Райдера — не истина в последней инстанции. — Ты не думаешь, что тебе стоит провести с нами больше двух месяцев, чтобы планировать поместить своё имя на дверь? — Я знаю, что мой вклад ещё не внесён, Джиллиан, — откровенно отозвался он, взглянув на свой Ролекс. Это было ещё одним пристрастием, которое он делил с Кэлом — дорогие швейцарские хронометры. — Я знаю, что должны пройти хотя бы пара лет, прежде чем я смогу даже задуматься подойти с этим к Лайтману. Но мне не стыдно поделиться с тобой этими планами заранее. Или сказать, что если Лайтман не даст мне, что нужно, тогда я, используя всё, чему научился, уйду в одиночное плаванье. И тогда, полагаю, у ЛайтманГруп появится конкурент, — он сверкнул улыбкой. — И может, я даже возьму тебя с собой. Ей надо было бы похвалить его дерзость, но от этой речи она буквально онемела. — Я даже не знаю, что на это сказать. — Может, “да”? — Нет. Райдер рассмеялся. — Ничего, у меня ещё много времени, чтобы заставить тебя изменить мнение. Если вы с Лайтманом до того не поубиваете друг друга. — Нам пора, — сказала она, взяв со стола свой поднос и отметив, что Райдер собирается оставить свой на столе; однако, поймав её неодобрительный взгляд, он всё же убрал за собой. — Райдер-Фостер Груп. Звучит неплохо, а? — Фостер и Ко мне нравится гораздо больше, — ответила Джиллиан, весело тряхнув головой.ЛайтманГруп, Вашингтон, округ Колумбия.
Становилось холоднее по мере того, как осень сдавала позиции, уступая зиме. С ледяной сыростью северной Англии не сравнить, конечно, но для округа Колумбия это было то самое время, когда видишь больше пальто и шарфов вместо платьев и юбок. Ноэль Неру была исключением из данного правила. Кэл Лайтман увидел её на открытой офисной террасе, одетой в блузку с коротким рукавом и очень короткую юбку. Сам он, напротив, уже пару недель как сменил поло на рубашку и пиджак, а Фостер включила отопление в своём кабинете. Его сознание до сих пор порой поражала мысль о том, что в их офисе была не одна, а несколько открытых террас. Несколько кабинетов. Лабораторий. Помещений другого назначения. Множество всего. И всё это было его. Их. Кэл вышел в тот самый момент, как она подожгла сигарету. Он провёл с ней два часа, пытаясь научить понимать микровыражения с более научной и менее инстинктивной точки зрения. Даже пытался преподать несколько мимических кодов. И после двух этих часов она выглядела так, словно готовилась вылезти из кожи. Либо заснуть. И потому попросила его сделать перерыв. Сколь блестяще она ни была одарена от природы, легкообучаемой она всё же не являлась. Тем не менее, двухчасовая её усидчивость Кэла впечатлила, хотя он знал, что если бы её учителем был кто-то другой, она бы давно уже придумала что-то, чтобы отделаться от обучения. — Не мёрзнешь? — спросил он. — Не-а, — Ноэль улыбнулась ему. Вдали от его кабинета и учебных пособий она совершенно расслабилась. — Я, пока была ребёнком, некоторое время жила на Аляске. Там такая погода называется “временем футболок”. Она предложила ему сигарету. — Я не курю. — Но хотите. Лайтман бросил уже довольно давно. Но Ноэль была права. Курить хотелось. Иногда это здорово успокаивало нервы. Надо же, как много она могла увидеть, посмотрев в его лицо. Он взял сигарету и позволил ей её зажечь. — Не следовало бы, — признал он, глубоко и медленно затянувшись. Ноэль улыбнулась: — Мы живём всего раз, доктор Лайтман. Делайте то, что хотите. Кэл ничего не сказал, смотря на городские огни. Он впервые выбрался сюда вечером, и внезапно застыл от того, как красива была подсвеченная столица. — Я не такая хорошая девочка, как Джиллиан, — прошептала Ноэль, выдохнув в хрусткий вечерний воздух облачко дыма. — Я вас не осужу. — Я бросил, когда родилась Эмили, — отозвался он, сделав вид, что не заметил кричащего флирта. И шпильки в адрес Фостер. Больше потому, что иногда ощущал стыд за то, что она заставляла его чувствовать. Ноэль Неру была великолепной женщиной, говорящей то, что он хотел слышать. Часть его хотела поддаться, когда он находился около неё. Почему бы, чёрт бы побрал, нет? Она совершеннолетняя. Я холост. И она сама на меня вешается. Не считая, правда, того, что я ещё и её начальник. Он никогда не спал ни с кем из ЛайтманГруп. Это было почти правило. Почти как соглашение, заключенное с Фостер: не расспрашивать, не давить и не совать нос в её дела, пока она сама не позволит. Это, вероятно, ещё одна черта, за которую мне не стоит переступать. — Не хотел вонять дымом, когда целую дочь, — пояснил он, не удержавшись от взгляда на её идеальные длинные ноги. — Вы хороший отец. Кэл пропустил комплимент мимо ушей. — Я хочу, чтобы завтра ты провела некоторое время с Фостер. Поучилась анализировать голос. — Ладно… — согласилась она, отворачиваясь от него и смотря на горизонт. Но прежде он уловил, как слабо дёрнулись вниз уголки её губ. В отвращении. Степень её неприязни к Фостер слегка озадачила его. — Послушай, только то, что ты одарённая, не значит, что тебе нечему учиться. На самом деле, тебе ещё много чего нужно узнать. — Анализ голосового напряжения, серьёзно? — спросила она. — Это и всё остальное, — отозвался он. — Ты необразованна, Ноэль. — Его слова ужалили её. Кэл выбросил недокуренную сигарету. — Это не оскорбление, это факт. Это просто потрясающе, что ты можешь делать всё это без необходимости тратить десятилетия на изучение, но мне здесь нужны не просто детекторы лжи. Мне нужны люди, которые могут работать над делом и составить отчёт. Люди, которые понимают и научно интерпретируют всё, что видят. — Ну и что мне нужно делать? Уйти и окончить колледж? — Нет, — усмехнулся он. — Только обучиться тому, что мы пытаемся тебе преподать. — Хорошо, — Ноэль глубоко вздохнула, уставясь в ночное небо, слишком обиженная, чтобы посмотреть в его сторону. — Кэл… Он услышал изнутри здания голос Фостер. — Фостер? — Можно тебя на минуту? Теперь Лайтман заметил в холле и Райдера. Они, должно быть, только что возвратились из охранной фирмы, нанявшей их на прошлой неделе для проверки кандидатов. — Безусловно. Джиллиан слегка наклонила голову, указывая в сторону от Райдера и тем самым давая понять, что намерена поговорить с ним одним. Райдер собирался последовать за ними, но Кэл одарил его взглядом, в котором ясно читалось: “Проваливай”. И улыбнулся сам себе, шагая по коридору за Джиллиан. Иногда их навыки здорово упрощали общение. Джек Райдер вышел на террасу к Ноэль. Она обернулась к нему, прислонилась к перилам, развела руками, между пальцами одной из которых ещё была зажата сигарета, и одарила его самодовольной улыбочкой. — Ты ненавидишь это, да? Что не принадлежишь к их эксклюзивному маленькому внутреннему кругу. Что они уходят и разговаривают за закрытой дверью. Райдер ухмыльнулся. Ноэль была ярким примером отсутствия у Лайтмана рассудительности. Ему было интересно, в какой ещё вселенной её бы взяли работать в подобную компанию. С навыками или без них. Ноэль Неру была настоящим мешком проблем, предназначенным порваться в самый неподходящий момент. Райдер запросто бы поспорил на деньги, что она не задержится здесь больше одного месяца или около того. — А ты ненавидишь, что не можешь влезть в штаны к Лайтману. Ноэль поморщилась. — Ты так груб. Прячешь всё это под своими сверкающими часами и дорогим костюмом, но заправляет здесь всё равно Лайтман. Райдер зевнул. Не потому, что заскучал. Он опасался того дня, когда Лайтман захочет заставить его работать над делом с ней. Боялся, что придётся стать более сдержанным, чем он мог. Ноэль улыбнулась: — И, помимо прочего, ты ошибаешься. Лайтман меня хочет. Это лишь вопрос времени. Трудно поверить, что кто-то, вроде тебя, способный читать лица, этого не видит. Райдер приподнял брови: — Тогда это объясняет, зачем он тебя нанял. Ноэль затянулась в последний раз, а потом щелчком выбросила окурок куда-то в темноту газона под ними. — А какое оправдание твоему присутствию? Святой Фостер стало тебя жаль? Джек улыбнулся. Господи, она была такая дикарка. — Может, им просто был нужен кто-то, кто умеет читать и писать? Ноэль уставилась на него. Уязвлённость. Злость. Ах, задел за живое. Это сжигает тебя. Осознание, что у тебя нет образования, и что все вокруг об этом осведомлены. Одинокая капля невежества в море академиков. Ноэль развернулась на стилетоподобных каблуках, показала ему средний палец, прошла мимо, направляясь внутрь. — Придурок. — Ты пахнешь дымом, — сказала Джиллиан, когда он приобнял её за плечи. Поморщилась от запаха, мягко вывернувшись из-под его руки. — С каких пор ты куришь? — С каких пор ты придираешься? Фостер нахмурилась: — По-твоему, всё время. Кэл отметил, что она ужасно нервничала, дёргая туда-сюда собачку на молнии собственной сумочки, как подросток на первом в жизни свидании. — Что происходит, дорогая? — спросил он, едва они перешагнули порог его кабинета, и он закрыл за ними дверь. — Мне позвонили час назад… Обычно Джиллиан Фостер была из тех, кого ему было очень трудно читать, но сейчас её эмоции были в прямом смысле отражены на лице. Страх. Тревога. Волнение. — У Кейши отошли воды. Она рожает. — Понимаю, — губы Кэла растянулись в улыбке. — Отлично. В смысле, это разве раньше положенного? По-моему, ты со дня на день ждала этого звонка. — Да… — Фостер закусила губу и стала нарезать круги по его кабинету. — Так что же, чёрт возьми, ты здесь делаешь? — Кэл непонимающим взглядом следил за её передвижениями. — Почему ты ещё не в госпитале? — Это… дело охранной фирмы. Я не хотела оставлять его на тебя и Райдера. Я планировала находиться здесь ещё, как минимум, неделю. — Да брось ты. Райдер из штанов выпрыгнет от возможности сделать всё самому, — сказал Кэл. — Он растопорщит перья, как павлин, едва только это услышит. — Предполагаю, что так. Кэл ухватил её за плечо, принуждая остановиться и посмотреть на него. — Ради всего святого, Джилл, что такое? Это не из-за какого-то мелкого дела… у тебя какие-то сомнения? — Нет, — она энергично тряхнула головой. — Конечно, нет. — Тогда почему ты кружишь по моему офису, вместо того, чтобы мчаться в госпиталь и встретить рвущуюся в мир дочь? Она, избегая его взгляда, уставилась в стену за его плечом. — Я боюсь, Кэл. — Чего? — спросил он, на этот раз уже нежно. — Всего, — заявила она; взгляд её голубых глаз на этот раз пересёкся с его, и Кэл увидел, что она еле сдерживает слёзы. — Беспокоишься о родах? Она кивнула: — И о них тоже. У неё была тяжёлая беременность… употребление наркотиков и аборты до того. И я боюсь… возможного эффекта. Но было что-то ещё. Кэл это видел. — И? — подтолкнул он. — И… — выдохнула Фостер, — …я боюсь, что Кейша изменит решение. — А она может? — вопросил Кэл. — Я думал, всё уже решено, раз она подписала бумаги. — По закону у неё есть шестьдесят дней после рождения ребёнка, чтобы передумать. Большинство матерей, по статистике, меняют решение уже после. После того, как впервые увидят ребёнка. Кэл покусал губу. Он даже думать не хотел о такой возможности. Только не после того, как ей уже дважды было отказано в усыновлении. Он не хотел думать о колоссальной несправедливости жизни в мире, полном нежеланных и беспризорных детей, когда его лучший друг продолжала получать отказ на попытки подарить любовь и заботу, за которые кто другой убил бы, какому-нибудь малышу. — Не думай об этом, — произнёс он. Вероятно, ему следовало бы сказать что-то более обнадёживающее. Например, что на этот раз всё обойдётся. Что шанс, что Кейша передумает, мал. Но откуда, дьявол побери, ему знать? Что если не мал? Что если большинство матерей передумывают в последний момент? Кэл не был достаточно американцем для зажигательно-приторных речей такого рода. Вместо этого он положил руки ей на плечи и притянул в объятие. Понял, что напряжение понемногу отпускает её, когда она обняла его в ответ и уткнулась в плечо лбом. — Всё будет хорошо, — когда она, немного успокоившись, чуть отстранилась, сказал он. Что было правдой. В чём он был уверен, так это в её силе, и не важно, что случится в госпитале через несколько часов. Он опять приобнял её одной рукой за плечи, выводя из своего офиса. — Позволь мне отвезти тебя в госпиталь. Она была чуть не на грани нервного срыва. Сесть в таком состоянии за руль было довольно паршивой идеей. — Всё в порядке… я не хочу оставлять машину здесь. — Мы возьмём твоё авто, а обратно я вернусь на такси. — Тебе необязательно это делать. — Я знаю, — Кэл вытянул руку раскрытой ладонью вверх. — Я хочу. Ключи? — Кэл, правда… — Давай ключи, дорогая. Джиллиан взглянула ему в глаза. Раздражение там задержалось лишь на секунду — потом он увидел благодарность. — Спасибо. — Не каждый день в ЛайтманГруп появляются новые члены семьи, — улыбаясь, сказал он, получив от неё ключи. Они шагнули в лифт, который повёз их на подземную парковку. — А это — именно тот случай, который требует наличия шофёра.