Офис ЛайтманГруп, Вашингтон, Округ Колумбия.
— Знаешь, она хотя бы могла предупредить меня, что опаздывает. Эмили сморщила нос. — Хочешь, могу ей позвонить. — Нет, — отрезал Кэл. — Это твоя мать должна позвонить. А не я. И не ты. Если она не появится в течение следующего получаса, ты проведёшь эти выходные со мной. Эмили вздохнула и встала: — Пойду, посмотрю, что делает Локер. Это был её способ сказать, что он начинал её бесить, и ей нужно уйти из его офиса и позависать, слушая музыку в наушниках. Или переписываясь с друзьями. Или сделать то, что делают подростки, вырвавшись из-под родительского надзора. Эмили, скорее всего, совершенно не интересовало, чем там занимается Локер. Кэл, незамедлительно проигнорировав собственную же установку, взял телефон и позвонил Зои. И, конечно, его перебросило на голосовую почту. — Уже полседьмого, Зои. Я ушёл с работы в четыре, чтобы перекусить с дочерью, потому что ты сказала, что приедешь в пять. Но я до сих пор тебя жду… и если ты не объявишься в течение получаса, не обессудь. На выходные она останется со мной. Эмили всё равно должна была проводить выходные с ним. Но каким-то образом Зои убедила его, что какие-то одни выходные в месяц должны принадлежать ей. Помимо будней, в которые Эмили и так жила с ней. На самом деле, у неё не было права, и она это знала. Но всегда почему-то находилось какое-либо семейное сборище, на котором — Зои настаивала, — Эмили хотела бы побывать. Настаивала, что Эмили действительно хотела, и это, конечно, было его Ахиллесовой пятой. И Зои так и делала: играла на том, что Кэл уважал желание дочери. Всегда. И никогда не перестанет. И потому Лайтман уступал. Каждый раз. Потому что не хотел делать их отношения хуже, чем они были. И потому, что мысль побежать к адвокату и через него потребовать соблюдения его прав претила ему. А тут ещё Фостер не было на работе целую неделю. А значит, не было единственного человека, который мог разложить всё по полкам, успокоить его и выслушать. Хуже того, её отсутствие было его виной. Это он предложил ей поехать на бессмысленную конференцию в Атланту. Потому что твёрдо решил придерживаться плана, составленного в Нью-Йорке два месяца назад. Плана отчуждения. Хотя бы на время. Пока он не начнёт встречаться с кем-то другим. Или, — что, конечно, было куда предпочтительнее, — пока она не разведётся со своим бесхребетным мужем. Пискнул телефон. Пришло смс. Джиллиан писала из Атланты: “Ты уверен, что это хорошая идея для Группы? Я могла бы поклясться, что парень, проводивший один из последних семинаров, продвигал какую-то пирамиду. Бесконечно долго говорил о каком-то странном фруктовом соке.” Он заулыбался. “Ну, и пропустила бы остальные.” “Но мы заплатили за них!” Плевать на конференцию, хотелось ему сказать ей. Иди, повеселись. Надень бикини и поваляйся у отельного бассейна со стаканом мохито. Не говоря уже о том, что было просто нелепо отправлять её на конференцию в свете увеличившегося количества расследований, да ещё в то время, когда дела у ЛайтманГруп шли удивительно хорошо. Они сделали рекордную выручку в этом году. Закупили новое оборудование и наняли ещё троих человек без особого ущерба для текущего бюджета. Даже мэр теперь был с ним в контакте. Но Кэл не напомнил ей ни о чём из этого, потому что она и так владела куда более подробной, чем он, информацией об их финансовом состоянии. Фостер ходила, слушала и записывала. Потому что это было правильно, а она так и поступала. А его сознание, тем временем, подкинуло ему вид её в бикини у бассейна. Он представлял изгибы и линии её великолепного тела, которые запомнил, увидев лишь раз. Думал о необычной татуировке на бедре и до сих пор умирал от желания спросить её значение. Но, скорее всего, он никогда не спросит. Вот, именно поэтому я отослал тебя в Атланту. Потому что мои мысли, даже спустя два месяца, уводят меня не в том направлении, когда я тебя вижу. Или думаю о тебе. Кэл вздохнул. Проклятье, ну когда уже приедет Зои?Позднее.
Коридор был тускло освещён, когда Джиллиан Фостер вернулась в офис. Было уже за шесть вечера, и большинство подчинённых отправились домой, хотя, когда она проходила мимо лаборатории, то заметила Илая Локера, сидящего, сгорбившись, за монитором. — Привет, Локер, — окликнула она его. Этого было достаточно, чтобы привлечь его внимание: он повернул голову и совершенно сумасшедше улыбнулся, когда она заглянула в помещение. — Почему ты всё ещё здесь? Лайтман загрузил работой? Я могу поговорить с ним, знаешь. — Не-а… если бы я хотел уйти, я бы ему сказал. Логично. — Как в Атланте? — спросил он. — Жарко, — на самом деле, там было так жарко, влажно и невыносимо, что вернуться в такой же изнывающий от зноя Вашингтон было подобно нахождению на весеннем ветру. — А конференция? — Хорошо, — солгала она. Потому что сказать Илаю Локеру, что это было одно из скучнейших мероприятий в её жизни было бы нелояльно по-отношению к Лайтману. — Привет, Джиллиан! Джиллиан не узнала в замеченной в отдалении фигурке дочку Кэла. Она не видела её месяца три, а потому, отметив широченную улыбку на лице Эмили, ненароком забыла о Локере. — Эмили! Девушка, приблизившись, обняла её, и Джиллиан на какое-то время сжала её в ответ. — Как дела, милая? — психолог в ней хотел узнать, как та переживала развод родителей и разделение опеки, а старший друг — просто послушать, что она за эти дни прочитала или посмотрела и начала ли встречаться с кем-то. Эмили улыбалась, искренне радуясь встрече с ней: — Хорошо. Заскочила увидеться с папой и перекусить с ним. Если бы я знала, то взяла бы билеты на более ранний рейс, чтобы успеть присоединиться к вам. Прошло слишком много времени. — Ну он хотя бы отвёз тебя туда, где подают хорошие десерты? — Ага! — воскликнула Эмили. — Это словно… — Привет, — третий голос врезался в их разговор, и Джиллиан вдруг увидела Зои, остановившуюся шагах в трёх от них. В самом деле? Невооружённым глазом было видно, как Джиллиан борется с досадой. Я что, даже не могу поговорить с ней минутку? Она натянула на лицо вежливую улыбку: — Зои… рада тебя видеть. Ответная улыбка Зои была ровно столь же искренна, как у Джиллиан. — Джиллиан. Рада. Как всегда. Следует ли мне удивляться, что ты в семь вечера ещё здесь? Вы с Кэлом всегда работаете сверхурочно, не так ли? Тогда неудивительно, что дела у ЛайтманГруп идут так хорошо. У Джиллиан отвисла челюсть, она практически онемела. Зои отпустила колкость, или ей показалось? Эмили избавила её от необходимости придумывать ответ. — Привет, мам. Сказать папе, что ты здесь? — Не нужно, — Зои качнула головой. — Я сама скажу. Ты готова идти? Я вернусь через минуту, — и с этими словами Зои Ландау направилась к офису Кэла. Забавно, размышляла Джиллиан, прикусив губу. Никто не имел способности заставить её ощутить себя таким ничтожеством, кроме Зои. Она обратилась в прошлое. К их самому первому столкновению, в женском туалете, в их первом офисе. И к воде, в которой она случайно утопила мобильный телефон Зои. “ — Слушайте… мой муж здесь работает. Я попрошу его связаться с вашим работодателем; и таким образом позабочусь обо всем. — Моим работодателем? — не совсем поняла Джиллиан. — Клининговая компания, в которой вы работаете; уверена, у них есть страховка на такой… случай. — Клининговая компания?” С этого и началось знакомство с Зои. И с тех пор их отношения едва ли улучшились. Джиллиан поймала на себе взгляд Эмили; и та, восприняв всё в своей особой манере, как и всегда, сказала: — Я думаю, мне следует пойти с ней. — Да, — Джиллиан кивнула. — До того, как они начнут катить друг на друга бочку. — Верно, — согласилась она с улыбкой побеждённого. — Была рада увидеться с тобой, Эм. Заглядывай почаще, ладно? — Постараюсь. Пока, Джиллиан. Она смотрела, как подросток удаляется в сторону кабинета Кэла, вдруг поняв, что прошла почти целая вечность с тех пор, как она, впервые перешагнув порог его дома, познакомилась с Эмили Лайтман. Ещё ребёнком лет семи-восьми, немного застенчивым, измазанном в муке, выпекающим печенье на кухне отца.Позднее.
Кэл Лайтман буквально дымился. Она заметила это, стоило просунуть голову в приоткрытую дверь его кабинета. — Хорошо прошло, да? — Знаешь, что меня убивает, Фостер? И тебе привет. — И что же? — Что она приплясала сюда на полтора часа позже оговоренного, чтобы забрать Эм на выходные, несмотря на то, что так вообще не должно быть, а затем обвинила меня в какой-то до смешного идиотской ерунде. — В чём это? — В том, что ты находишься здесь в семь вечера! Да, такого я себе даже представить не могла. — Какое, дьявол побери, ей до этого дело? С тех пор, как мы открыли совместный бизнес, Зои буквально одержима идеей, что у нас роман. Тем более это смешно, что мы разведены! Потому что даже если я решу спать с кем-то из подчинённых, это всё равно не её собачье дело! Глаза Джиллиан расширились, и Кэл это уловил. Конечно. — Ну, ты поняла, о чём я, да? — Да. И я твой партнёр, между прочим. А не подчинённый. Нам следует прояснить это, прежде чем завести роман. — Ха-ха, — он вздохнул и ослабил галстук. — Она выводит меня из себя. Это потому, что ты всё ещё её любишь. Джиллиан не хотелось говорить о Зои Ландау. — Было здорово увидеть Эмили. Привози её сюда почаще. Или может, ты, я, Алек и она можем иногда выбираться куда-нибудь на ужин. Я по ней скучаю. — Конечно, — он пожал плечами, не захваченный идеей. — И всё же, кстати, почему ты здесь? Почему не поехала домой из аэропорта? Джиллиан села напротив него и сбросила туфли, казавшиеся пудовыми гирями с учётом того, что она не переобувалась с самого утра. — Зачем ты их носишь, если для тебя такое облегчение их снимать? — поинтересовался он, уже немного поутихнув. Джиллиан улыбнулась: — Потому что я небольшого роста? — Хочешь сказать, мне тоже нужно их носить? Представив его в своих лакированных туфлях, она усмехнулась. — Идиот. Отвечаю на твой вопрос: я приехала, потому что хотела забрать кое-что из кабинета. И хорошо, что ты оказался здесь. Я хочу тебе сказать, что, похоже, нашла нам ещё одно дарование. Кэл выпрямился, моментально заинтересовавшись. — Помнишь, ты создавал для АТБ программу распознавания обмана? Она бьёт все рекорды. Идеально. В соответствии с твоими критериями, такой результат могут показать только одарённые. — И кто это? — Её зовут Риа Торрес. Она досматривает багаж в аэропорту имени Даллеса. — Напомни мне протестировать её тогда, — она знала, что он собирался в министерство внутренней безопасности в понедельник утром, но после у них будет время посетить Торрес. — О, разумеется, — Джиллиан дотянулась до своей сумочки и, вытащив грейпфрут, положила на стол перед ним. — Я тебе кое-что принесла. — Грейпфрут? Я думал, фишка Джорджии — персики. — На одном из семинаров, на котором я была, ведущий попросил нас подумать о какой-нибудь осязаемой вещи, ассоциирующейся с нашим бизнесом. Мне пришлось непросто, потому что наша наука совершенно неосязаема. Я подумала, что, может быть, Куб подойдёт, потому что он просто бесценен в нашей работе, но потом утром я зашла в продуктовый неподалёку от отеля, увидела грейпфруты и… — Ну и, почему же грейпфруты ассоциируются у тебя с ЛайтманГруп? — Помнишь тот день, почти семь лет назад, когда ты вышел из супермаркета, у тебя на парковке порвался пакет, и все покупки рассыпались? — И ты их раздавила? — подхватил он. — Я до сих пор помню, как, опуская стекло, слышала эти… хлюпающие звуки. — Звук того, как твоя шина расплющила мой грейпфрут, — теперь это начинало приобретать смысл. Джиллиан легонько толкнула фрукт, чтобы тот покатился к Кэлу, вынуждая мужчину его ловить и не дать упасть со стола. — Когда мы расстались в Пентагоне, предполагалось, что мы больше никогда не встретимся, — продолжила она. — Так что тот день на парковке был чистым шансом. — Шансом, — он издал смешок, — узнать, что ты плохой водитель. — Эй! Он покатал грейпфрут по столу. — Я их даже не люблю. — Тогда почему..? — Зои. Она ела их на завтрак. — А, — Джиллиан кивнула. Ну, конечно. — Если бы ты не передавила мои продукты в тот день, тебе бы не пришлось после угощать меня кофе. Мы бы не заговорили о превращении моей науки в бизнес, — задумчиво заговорил он. — И значит, не сидели бы сейчас напротив друг друга. Семь лет спустя. В нашем шикарном новом офисе. — Вроде того, — покивала Джиллиан. — Грейпфрут. Что ж, отлично. — У тебя другие варианты? — Ну, — он приподнял брови, — написанная мною книга. На которой основана наука. Джиллиан смутилась. Книга Лайтмана. Конечно. Как же она сама не пришла к этому? Именно эта книга дала его науке толчок, доказала её существование. Та самая, которую некоторые из их подчинённых прочитали трижды. Та самая, на которой базировался весь их бизнес. Как она могла забыть очевидное? Её выбор на этом фоне выглядел ещё более нелепым и сентиментальным, чем уже было. — И я уже не говорю об очевидном, дорогая, — добавил он, отметив разочарование на её лице. — Я вспомнил про книгу, потому что она была в твоём офисе в Пентагоне в день, когда я пришёл к тебе на приём. Разочарование сменилось непониманием: — Что ты имеешь в виду? — Не совру и скажу, что был оскорблён, когда они заставили меня пойти к психологу после того, как я завалил дело Дойла. Видишь ли, моя мать прошла через полдюжины терапевтов до того, как совершить самоубийство. И однажды она сказала мне, что всё, что они видят или хотят знать, касается её депрессии. Никто никогда не пытался узнать что-нибудь о ней самой. А было куда больше вещей, которые убивали её, помимо болезни, понимаешь? Болезнь была лишь частным, а не общим. — Понимаю… — признала Джиллиан. — Мне жаль, Кэл. — Да, мне тоже, — он вздохнул. — Так что у меня не было особой веры в психологов. — То есть, ты пришёл ко мне в кабинет, заведомо настроенный на борьбу? — Заведомо, — он рассмеялся. Облокотился на стол, подавшись к ней. — Если бы не моя книга. Тебе была интересна моя наука и идеи, а не только мои косяки… и я подумал, что, быть может, ты отличаешься. Поэтому я пришёл на второй и третий сеансы, вместо того, чтобы сказать начальству, что они могут засунуть эту терапию себе в… — Я поняла, — она улыбнулась, перебив его. — И потому я выбрал бы книгу, — повторил он. — Потому что она была в твоём офисе. И заставила меня подумать, что, вероятно, ты одна из тех, кто способен видеть, когда смотрит. Ни за что не попросил бы тебя стать моим партнёром, если бы не думал так. — А я-то думала, это я сентиментальна. — Так и есть, — он, оттолкнувшись от стола, отъехал на стуле в сторону и встал. — Что мы тут делаем в семь вечера в пятницу? Разве у тебя нет мужа, который ждёт тебя дома? — У Алека деловой ужин сегодня. — О, ну само собой. Презрение, звучавшее в последнее время в голосе Кэла, когда он говорил об Алеке, было болезненно очевидно. Он даже не старался его больше маскировать, как было вначале. Не то чтобы тогда она его не слышала, конечно. — Я сказала, что ему лучше завершить все свои дела сегодня, потому что я имею на него виды в выходные, — пояснила она. — Да? И по какому поводу? — Завтра у меня день рождения. Он собирается повести меня куда-то. — Завтра? — Кэл тряхнул головой и бросил взгляд на календарь. — Уже? Разве это было не несколько месяцев назад? Как так выходит, что я всегда о нём забываю? Она шлепнула его по руке, обулась и встала. — Целенаправленно. Вот как. — Неправда. — Не обманывай, — Джиллиан ухватила его за руки. — Но ты можешь угостить меня сегодня, чтобы загладить вину. — Да? Её глаза буквально сканировали его знакомое до каждой морщинки лицо, и она, так уж вышло, оказалась единственной, кому было не дано его читать. Более того, она не могла понять, что видела. Противоречивость. Смущение. Острую тоску. Произошедшее в Нью-Йорке оставило на обоих сильный отпечаток. Изменило их, но ни один не был готов потянуться к другому, признаваясь в этом. С физическим состоянием всё было прекрасно. Никаких ужасных последствий её отравление наркотиками не принесло, и его лицо после драки со спецагентом Шмидтом полностью зажило. Даже последние ссадины и ушибы совершенно пропали, пока она была в Атланте. Пару раз, конечно, снились кошмары. Она просыпалась с бешено колотящимся сердцем, в поту, в три часа ночи, после пригрезившегося ей мёртвого изрешеченного пулями тела Франко в луже крови на одной из Нью-Йоркских аллей. Даже хотя она знала, что он в безопасности. И живёт новой жизнью, с новым именем, где-то на Западном Побережье. К счастью, Алек всё это проспал, и ей не требовалось объясняться. Это было ещё одним секретом, который они унесут с собой в могилы. Джиллиан была уверена. Иногда ей хотелось поговорить об этом с Кэлом, как хотелось поговорить с Алеком о Софи. Но она понимала, что ни один из разговоров никогда не прозвучит. Потому что достаточно хорошо знала обоих мужчин. — Пора домой, — услышала она его голос. — Готовиться к моей понедельничной речи. — Хорошо, — уступила она, сжав его руку и отворачиваясь, чтобы скрыть разочарование. Ещё кое-что изменилось после Нью-Йорка. Не считая скорых ланчей то в офисе, то вне его, они едва ли проводили время вместе где-то ещё, помимо работы. Едва ли надолго оставались вдвоём в одном помещении, поняла она сейчас. С тех пор, как они делили один кабинет и с трудом могли переместиться из одного его конца в другой, не толкаясь локтями, много воды утекло. Никогда не думала, что скажу это, каждый день работая с тобой бок-о-бок, но я соскучилась по тебе. — Но… это не значит, что я собираюсь этим заниматься, — прибавил он, словно в последнюю секунду изменив решение и прерывая ход её мыслей улыбкой. Той, что всегда поднимала ей настроение. И на этот раз это уже он взял её за руки. — Ну, ты притащила мне гигантский цитрусовый сувенир, так что угостить тебя в честь дня рождения — меньшее, что я могу, верно? — Верно, — её глаза засветились. Перспектива провести с ним вечер явно осчастливила её. — Меньшее, что ты можешь. — Тогда считай это свиданием. Дверь за ними закрылась, они вышли из кабинета вместе, и Кэл всё ещё держал её ладонь в своей, когда она гасила свет.Конец.