Новое задание Стражей: Запретная любовь

Пришло время Братству Кольца отправиться в путь. Утро. Хранители и едва ли не половина эльфов Ривенделла собрались у главных ворот. Владыка обращается к Братству: — Хранитель Кольца начинает поход к Роковой горе. Вы не связаны клятвой, ибо никто не способен предугадать по силам ли вам дойти до конца. Счастливого пути. Будьте тверды. Пусть звезды ярко освещают ваш путь! Даниэль едва заметно поклонился: «Берегите себя. Спасибо» — подумал он, обращаясь к Стражам, когда поймал на себе их взгляд. Они тоже легко поклонились в ответ. Попрощавшись, Братство направилось к воротам. Задержались лишь Арагорн, а рядом с ним и Лана. «Он вернется в целости и, по-возможности, в сохранности. Мы позаботимся о них, не волнуйся» — в мыслях Стражница обратилась к Арвен. Эльфийка растерянно заморгала и кивнула Стражу, который уже направился к человеку: — Вы еще встретитесь. Нам пора. Идем. — Лана положила руку на плечо Следопыта, который бросил еще один взгляд на возлюбленную и отправился за остальными. Сотни заданий и обязанность защищать подопечных, всех их вместе и каждого по отдельности. Но каждый раз, когда Лана видела такие пары, столь любящие сердца, она обещала себе, что поможет им снова воссоединиться. И это, хоть на какую-то крупицу, заполняло пустую душу, сердце, что не имеет права любить. Стражница бросает еще один взгляд на Ривенделл и направляется за остальными. Тысячелетия назад этот мир был ее домом, но теперь все изменилось. Даже бессмертные эльфы забыли столь давнюю историю. Мир изменился, а с ним и его обитатели. Теперь отдельные народы, каждая раса, стали каждый за себя, и союз Хранителей стал призрачной тенью тех лет, попыткой объединить народы одной целью, пред лицом единого для всех них врага. Самым прекрасным в этой необычном Союзе была искренность — не было фальшивого интереса и глупых вопросов о прошлом. Ведь у каждого оказалась своя личная драма, что толкнула их на этот путь — путь героя или смерти, славы или падения одним из тысяч безызвестных воинов. Так род эльфов знал бесчисленное множество баллад и легенд о геройстве, силе и храбрости воинов. Даже притом, что они прекрасно понимали — в этих рассказах содержится лишь доля правды, остальное — выдумка автора и приукрашивание пересказа, передаваемого из уст в уста. Или человек из следопытов, наследник величественного рода эльфов и людей. Его доблесть, сравни которой, не обладал ни один из Братства. Он всегда искал мира Средиземью и роду людскому, но никогда даже не претендовал на вполне заслуженную славу. Теперь же он видел новую цель в лице эльфийской принцессы, достичь которой он может лишь, пройдя всю боль этой войны, победив и взойдя на законный правом наследия трон. У каждого в Братстве были свои недостатки и достоинства, и все они, даже не смотря на кажущееся сходство, обладали индивидуальными качествами, чертами личности и возможностями. Одним из таких качеств Стражей была наблюдательность. Даже не читая мысли, они могли угадать их по мимике, голосу и повадкам. И сейчас они читали своих спутников, как открытые книги. Их сердца были еще полны веры в победу и надежду все изменить. Молодое поколение, в чьих глазах еще не отражается боль поражений и утрат, и Лана искренне им завидовала. Хранители знали, что их задание весьма не простое, но, не смотря на это, девушка едва ли не купалась в их воодушевлении и надежде, понимая, что совсем скоро их могут сменить отчаяние и боль. Обводя взглядом соратников, Лана мысленно давала каждому его характеристику: чувства и стремления хоббитов, гнома и следопыта были невероятно просты, открыты и чисты, читать Гендальфа было не простой задачкой, но все же выполнимой, Боромир — был храбрым и доблестным воином, но в дальних уголках его сердца царила тьма. Эльфы же всегда были в плане такого анализа исключением из всех правил, ведь их внутренний свет, спектр эмоций и чувств невозможно было определить за минуты, как в случае, например, с людьми. Лана, как и прежде, видела в Леголасе прекрасного короля и более чем достойного наследника Трандуила. Но, почему-то, сам принц был иного мнения. Возможно, его самым большим страхом было не оправдать надежд отца, надежд народа, который он обязан защищать, того, что его имя никак не будут выделять следующие поколения, перечисляя королей Лихолесья. И, возможно, решение отправится в этот поход, было для него единственным верным, чтобы доказать — он достоин трона, достоин своего наследия и не боится умереть за свой народ, что доверил ему свои жизни. А что же его братья? Они были не так слабы и неопытны, как можно было судить по их возрасту. Они были целеустремленными и способными, но больше всего желали выйти из тени своего старшего брата. Мысли Ланы неожиданно прервались, а взгляд зацепился за Оноре, что, заметив, улыбнулся ей. «Чертов синдар!» — покраснев и благодаря привычку за все еще надетый капюшон, девушка отвернулась. «Гордая девчонка» — улыбнулся своим мыслям Оноре: «Но загадочная и, не смотря на все, довольно милая…». Лана быстро нагнала принца и, задержала за руку: — Хватит меня оценивать! Тем более таким образом! — Но как?.. — не понял он. «Я могу читать мысли, и мне это не нравится!» — уже в мыслях сказала ему Стражница. «Я знаю, что ты не парень» — так же в мыслях обратился к Стражу Оноре, но тот отправился вперед, обогнав Леголаса. — И я докажу! — он поспешил следом, захотев сдернуть капюшон. — Оноре! — только успел обратиться старший эльф, когда, обернувшись, Лана задержала руку Оноре в десятке сантиметров от себя. Все Хранители обернулись на шум. — Только попробуй еще хоть раз притронуться ко мне!!! — глаза, скрываемые капюшоном, от злости полыхнули красным. — И что будет? — тихо, с насмешкой, спросил он: — Поцелуешь? «Пожалуйста…» — Леголас, научившись отличать, умоляюще смотрел на уже знакомого Стража. — Нет. — теперь уже усмехнулась Стражница. — Ай-йай! Ты чего?!. — Оноре попытался вырваться. Лана отпустила, и эльф тут же схватился за руку. — Это пока предупреждение. — Стражница направилась вперед. — Что с тобой. Покажи руку. — подойдя, велел Леголас. Подняв рукав, Оноре удивился расцветшему на запястье ожогу, ведь ткань рубашки осталась цела. — Зачем ты сунулся к нему? Я же говорил держаться подальше… Убрав руку, Оноре пошел вперед, но был перехвачен братом за плечо: — И это по-вашему «не причинят зла»? — Я это заслужил. Оставь меня. — Хоть сам это понимаешь. — мимо них прошел второй Страж. * Вечерело. Братство сделало привал под большим ясенем и приготовили ужин. Отказавшись от ужина, Оноре сел поодаль остальных. Боль в руке была такой, словно та горит изнутри. — Покажи руку. Может, я смогу помочь. — подошел к нему Арагорн, но осмотрев ожег, продолжил: — Никогда такого не видел. Может… Хотя нет. Это не поможет при магии. А если… — Можешь не ломать голову, не поможет. — подошла Лана. — Зачем ты так? — спросил следопыт. — Как? — облокотившись о соседнее дерево, поинтересовалась девушка. — Так… Э-эм… Грубо. — Я еще не грубо. И, кстати, я ему пока ничего не сделал. Хоббиты, заслышав это, подавились, а гном, сидящий ближе остальных, и вовсе решил отодвинуться. — Ничего? А это тогда что? — несколько раздраженно спросил Арагорн, поднявшись на ноги и указывая на руку эльфа. — Это предупреждение. — Если это предупреждение, то что тогда?.. — Ты уверен, что хочешь это знать? — Лана подошла впритык к человеку, и даже капюшон не мог скрыть ее красных глаз. Подул резкий обжагающе-холодный ветер, заставивший всех поморщиться. Наследник эльфов и людей даже не двинулся, сохранив способность удержаться на ногах, несмотря на ауру Стражницы. Это вселило в девушку еще большее уважение к Арагорну, ведь даже рядом сидящий Оноре невольно сжался, чувствуя ее силу. — Оно не пройдет само. — кинув эльфу, Стражница направилась к напарнице.