Лови моменты своей жизни

Руки саднило. Наручники весьма неприятно давили на кисти, стирая их в кровь при малейшем движении. Пол сплошь был усыпан гравием, и он больно впивался в кожу ног. Шершавая стена отдавала холодом, пробирающим до костей. К слову, кости ребер у неё можно было уже посчитать, лишь мельком взглянув на них. Рейна толком не помнит сколько провела здесь. Может неделю или две, но не больше двух, это точно. Девушка сидела на полу, в темной комнате, где не было ни одного окна, откуда бы лился солнечный свет. Вокруг темно, и Рейна впервые за долгое время здесь чувствует себя словно в клетке. В клетке, затянутой плотной темной тканью, как, если бы люди желали, что бы птица в клетке спала, как можно дольше. И этой птицей была сама Рейна. Постоянная тьма давила и ужасала, порождая самые страшные видения. Днем (так думала Рейна), помещение было чуть светлее, и было не так тоскливо. Но, как только солнце уходило за линию горизонта, приходила она, а вместе с ней в комнату проникал страх, заставляющий сердце забиться чаще. Рейна никогда не считала себя трусихой, все-таки она была дочерью самой Беллоны, богини войны. Но именно тогда, когда входила она, девушка чувствовала себя безмерной трусихой, и ей, как угодно, хотелось сбежать. Она никогда не показывала своего лица, всегда приходила в компании девушки и мужчины, вероятно, они были её слугами или что-то в этом роде. Неизвестная никогда нечего не говорила, лишь смотрела и, казалось, глаза, сверкавшие фиолетово-сизым оттенком в темноте, прожигали в тебе огромную дыру. Она никогда не обращалась к ней, но Рейне всё время казалось, что неизвестная что-то шепчет. Так тихо, что можно было и не услышать, не будь у Рейны такой хороший слух. Фрэнк не слышал её. Что именно она говорила, Рейна не помнила. После того, как неизвестная уходила, и Рейна, казалось, погружалась в транс, она уже не слышала ничего вокруг себя. Тоже самое происходило и с Фрэнком. Ни он, ни она ничего толком не помнили, кроме гнетущего чувства страха, который, словно проходя сквозь кожу, глубоко заседал в голове и мешал рационально мыслить. Это было ужасное чувство. Но более ужасным было то, как они, с Фрэнком, здесь оказались. Как быстро пали границы лагеря, как быстро многих захватили в плен, и как их вырубили ударом эфеса меча в голову. Рейна помнит как очнулась и помнит как паника за лагерь захватила её с головой. Наверное, именно тогда девушка дала слабину, и неизвестная, кем бы она не была, начала проникать в её мысли и сны. Рейна впервые за многие годы чувствовала себя донельзя жалкой и слабой. Единственное утешение было в том, что она здесь не одна. Иначе, так думала девушка, она уже давно сошла бы с ума. Фрэнк всегда был опорой, на которую можно было положиться. В лагере он часто поддерживал её, выдвигая свои решения проблем на Сенате. Она полностью доверяла ему. Они часами разговаривали, не давая друг другу заснуть. Когда парень спросил: « — Рейна, как думаешь, что случилось с лагерем и остальными?», у Рейны сжалось сердце. Она думала об этом двадцать четыре часа в сутки, и не могла найти в своих мыслях хоть крупицу надежды, что с ними всё в порядке. Но дочь Беллоны отчетливо знала, что Фрэнк надеется. Она солгала, будто уверена в том, что с ними все нормально. Нагло солгала. И ненавидела себя за это. Так не должно было быть. Но было. Здесь. И сейчас. Когда слуга неизвестной вновь пришла в окружении двух циклопов, у Рейны кровь застыла в жилах. Она знала, что сейчас будет, ей отчаянно хотелось этого избежать, но девушка знала, что любое сопротивление, даже незначительное, лишь усугубит и без того безнадежную ситуацию. И Рейна сдалась. Никому не показывая, сдалась мысленно и внутренне. И за это она ненавидела себя ещё больше. Рейна не чувствовала боли уже после нескольких ударов по спине. Девушка была в полусознательном состоянии, и единственное, что было в голове, — был голос её отца и звук собственных всхлипываний. А потом кромешная мгла.

***

— Возьмитесь за руки, — произнес Нико, сжимая ладонь Мишель в правой руке, и запястье Джейсона, — в левой. — Ты уверен, что сможешь? — неуверенно спросил Перси, с тревогой смотря на сына Аида. — Нет, — парень сглотнул. — Но другого выхода я не вижу. В конце концов, я смог перенести статую. — Тогда там была Рейна. Насколько мне известно, она может приумножать силу других, — подметил Джейсон. Нико сжал челюсти, на лбу выступила вена, но глаза его были наполнены решительностью. Он твердо был уверен в том, что собирался сделать. — У меня получится. Я должен попытаться, иначе весь этот путь был напрасным. Полукровки кивнули, крепче сжимая руки друг друга и проваливаясь в тень. Мишель знала, что Аннабет была права, когда говорила, что оставаться в лагере и ждать Клариссу нет смысла. Но сейчас, когда до поля битвы осталось только долететь, а полет этот закончится через минуту, у Мишель засосало под ложечкой. Девушка не считала себя полной трусихой, но именно в этот момент так она себя чувствовала. Голоса, которые звучали, казалось, в голове, когда они летели по тени, внушали непреодолимое чувство страха, от которого хотелось спрятаться, как можно дальше. И как только Нико это терпит? Мишель страшила лишь одна, промелькнувшая мысль о том, что их ждет в лагере. В этот момент, девушка осознала, что боится увидеть разваленные и разбитые домики и алтари, разрушенные границы лагеря, и множество погибших и раненных. Она боится встречи с богиней. Сильно боится. Вдруг пророчество сбудется именно сейчас, или, того хуже, тот злополучный сон. Боги, она ведь даже с родителями не попрощалась! Именно сейчас мысль о том, что её родители никогда не узнают, что с ней случилось, казалась самой ужасной из всех. Неужели это начало конца? Дочь Посейдона вцепилась в руки ди Анджело и Перси, словно боялась потеряться. Вокруг была гнетущая тишина и тьма, и лишь тяжелое дыхание сына Аида говорило о том, что они ещё летят. Мишель, казалось, уже не могла осязать собственное тело. Было ощущение, что она растворяется вместе с тьмой. Она поглощает её, как ночь поглощает день, вот только день больше не вернется. Уши заложило, в голове стоял противнейший звук, как будто попал на пустую радиоволну. Мишель почувствовала, как дрожит ладонь Нико. Ощущала, что у всех её друзей подобные чувства, как и у неё. Вероятно, Нико ослаб, оттого плохо всем вокруг; тени не слушаются его. Они вынырнули из тени дерева, и плюхнулись наземь. Первое, что поняла девушка, так это то, что все вокруг было очень мокрым. Трава была устелена каплями дождя, отчего была скользкой. С неба шел непроглядный ливень, и это затрудняло что-нибудь увидеть. Мишель еле открыла глаза, осознавая, что сильно ударилась головой о камень. Второе, что до неё дошло, это то, что вокруг слышались звуки соприкасающихся мечей, чьи-то крики, которые смешались со звуком грома, растворяясь в нем, и грохот пушечных выстрелов и орудий. Мишель встала, пошатываясь, и потерла глаза, перед которыми все плыло. Пару раз моргнув, девушка увидела неясные фигуры. Глаза застилала стена дождевой воды. В ушах стоял жуткий вой, словно рев прибоя. Сильный ветер сбивал с ног, и Мишель едва не упала, споткнувшись о чей-то забытый щит. Особо не думая, она тут же достала свой меч, и не зря. — Мишель, сзади! — прокричала откуда-то Пайпер, и девушка, развернувшись в пол оборота, заметила, стремительно приближающуюся большую фигуру. Это был вентус, который шипел и кидался молниями из стороны в сторону, задевая деревья и кусты. Древесина тут же вспыхивала, но огонь угасал под стеной дождя. Не успела Мишель поднять меч и сделать выпад, как дух шторма накинулся на неё, сбивая с ног. Меч со звоном покатился по мокрой траве, утопая в кустах можжевельника. Вентус навалился на Мишель всем своим весом и силой, прижимая девушку к земле, целясь кулаком прямо в лицо. Видя, что Мишель безоружна, он явно не волновался, видно, считая, что Мишель весьма слабый противник. Девушка кубарем полетела с холма вместе с вентусом на спине, стараясь хоть немного притормозить падение. Мишель слышала как её звали друзья, но она откатилась слишком далеко и слишком быстро, чтобы они могли помочь ей. Дочь Посейдона пыталась скинуть с себя духа шторма, катаясь с ним по мокрой траве, царапая руки и ноги об острые камни. Мишель то наседала на противника, то вновь оказывалась под его весом. Он всё ещё не нанес удар молнией, который мог поджарить Мишель в два счета. Всё было просто: вентус просто игрался с ней. Мощный удар порывом ветра пришелся в ногу девушки, и она, приподнявшись минуту назад, ничком рухнула на землю, оцарапав ладонь о торчащий корень дерева. Кровь струйкой стекла по ладони, несколько алых капель упало на мокрую траву. Откуда-то раздавался чей-то приглушенный вскрик, совсем поблизости разрывались пушечные снаряды греческого огня, и поляну охватывал водоворот зеленого пламени. Мишель оказалась в ловушке с вентусом. Слышались крики Перси и Аннабет, они с кем-то ожесточенно сражались. Мишель пыталась предпринять хоть что-то; огонь всё ближе подбирался к ней. Собрав все силы в удар, она сильно оттолкнула противника ногой, и мгновенно поднялась на ноги, хватая камень с земли. Вентус откатился на пару метров, на ходу запуская в девушку молнию. Мишель чудом увернулась, запулив камень в духа шторма. Камень угодил ему прямо в голову, и он упал, промахнувшись с ещё одной молнией. Выхватив кинжал из ножен, Мишель вплотную подошла к вентусу, и не успел тот что-то сделать, как уже растворился золотой пылью. Дочь Посейдона отрезала кусок ткани от своей футболки, и кое-как перемотав руку, перепрыгнула через огонь, едва не упав прямо в горящие кусты магнолии, поднялась по склону. Она то и дело спотыкалась и скользила по мокрой траве, словно ехала по льду. Перси и Аннабет отбивались от трех эмпус, и когда Мишель подбежала к ним, уже расправились с третьей. Мишель схватила меч за рукоять и достала его из куста, сломав несколько особо жестких ветвей. Джейсон и Пайпер неподалеку сражались с несколькими лестригонами, и Перси с Аннабет поспешили им на помощь. Перси, убегая, кивнул Мишель. В тени дерева лежал Нико. От виска к подбородку сочилась кровь, небольшими каплями падая на грудь сыну Аида. Он облокотился на дерево, поверхностно дышал, зажав в руке стигийский меч в золотой пыли. Мишель опрометью кинулась к нему, по пути доставая из-за пазухи амброзию. — Эй, Нико, ты меня слышишь?! — беря в руки лицо Нико, спросила девушка, перекрикивая шум ветра, выстрелы пушек и крики. — Мишель, я должен… — попытался подняться Нико, но пошатнувшись, и, потеряв равновесие, с силой ухватился за Мишель. — Тише. Садись, — Мишель старательно пыталась, как можно мягче усадить Нико обратно. Было видно, что перелет не хило ослабил его, и встреча с монстром явно не прибавила сил. Мишель протянула Нико кубик амброзии похожий на сахар-рафинад. Нико вяло взял его и положил в рот. Через минуту девушка облегченно выдохнула, рана затягивалась, и теперь осталась только корка запекшейся крови. Общий вид Нико тоже улучшился. Было видно, что силы потихоньку возвращаются к нему. — Что ты должен? — спросила девушка, когда Нико встал, оттирая меч от золотой пыли. — Я должен найти Хейзел. Спустя секунду Мишель подорвалась с земли, быстро подходя к ди Анджело, смотря на него сосредоточенным взглядом. — Тебе нельзя больше перемещаться. И ты нужен лагерю, — на последнем слове, тон Мишель несколько ожесточился. — Я знаю. Но лагерю нужна и Хейзел. Только она владеет Туманом. И я не могу игнорировать отца, — земля под ногами у Мишель затряслась, и девушка отступила на пару шагов назад. Дочь Посейдона видела, что Нико сильно злится, чувствовала это всеми фибрами кожи, и прекрасно понимала парня. Ему надоело быть пешкой в руках отца и всех остальных богов. Нико, заметив, что девушка испугалась его внезапной злости, виновато потупил взгляд. — Прости, — тряска несколько спала, но маленькие камушки всё ещё «подпрыгивали», и Мишель уже не понимала, — это из-за Нико, или разрывающихся снарядов греческого огня. — Не извиняйся. Я всё понимаю. — Тогда, если понимаешь, я должен уйти. Девушка опустила голову, осознавая, что сейчас сделает ещё один безбашенный поступок в своей жизни. Плотно сжав губы в тонкую полоску, с решительностью в глазах, Мишель убрала меч в ножны и сказала: — Я лечу с тобой, — только Нико открыл рот, чтобы возразить, как девушка тут же его оборвала: — И возражения не принимаются. Нико не хотел даже слушать что-то о том, что Мишель летит с ним. Это было слишком рискованно. Слишком он боялся за неё. Если с ним что-то случится, не дай Богам, во время полета, как это происходило, когда он только учился управлять тенями, и тоже самое случиться и с дочерью Посейдона, тогда Нико сильно сомневался, что бог морей и океанов не превратит его, скажем, в золотую рыбку. Но риск состоял не только в возможном превращении в хордовое животное, но и в том, что он может быть и долетит до сестры, что тоже не факт, но вряд ли у него хват сил на то, чтобы прилететь в лагерь обратно. К большому сожалению Нико, он знал этот взгляд, которым сейчас воззрилась на него пара лазурных глаз. Точь-в-точь так на него смотрел Перси, в схватке за Манхэттен. Взгляд его был решительный и волевой, движения резкие и импульсивные, точно такие же, как сейчас у Мишель. Взвесив все «за» и «против», Нико решил, что без Мишель ему будет намного хуже, чем с ней. Он также видел, что спорить бессмысленно, и она в любом случае не отстанет, даже если ей поведать о полном объеме риска. — Ладно, — потерев переносицу указательным и большим пальцами, произнес устало парень. — Постараемся управиться быстро, — Нико протягивает девушке руку и, схватив её ладонь покрепче, поглощается вместе с Мишель тенью, стремительно улетая он канонад пушек с греческим огнем, что обстреливала вражеские позиции.

***

Перси буквально ощущал затылком, что на него кто-то или что-то смотрит. Стена дождя не прекращалась, лишь многократно усиливалась с каждой минутой, словно кто-то выжимал гигантское полотенце. Челка противно лезла в глаза, и это весьма сильно портило видимость. Перси бежал не оглядываясь, сжимая в руке Анаклузмос, и на ходу делал выпады, пронзая чудовищ клинком. Они с Аннабет разделились, и парень уже не мог понять, где девушка; если минуту назад она ещё была в поле его зрения, то сейчас бесследно пропала, утонув в гуще криков и лязга мечей. Белокурая макушка Джейсона показалась где-то в метре от Перси, и скрылась за горящим деревом, которое тушили холодные капли дождя. Властный голос Пайпер пытался обуздать монстров и заставить убраться прочь. Но то ли Пайпер слишком не собрана, то ли монстры каким-то невообразимым образом не слышат голос, — они продолжают наступать. Перси понял одно: монстры не будут слушаться девушку. Они подчиняются другой. Всем сражением управляет богиня. Откуда-то справа прилетела веревка, попав точно в цель, опутала ноги Перси, и сын Посейдона смачно упал на землю, ударившись челюстью. Перевернувшись на спину, он заметил, что его ноги опутывает гасило, а к нему приближается адская гончая, даже крупнее, чем миссис ОʼЛири. Перси разрезал гасило, и не успел парень и гончая что-либо предпринять, как последняя развеялась прахом. Перси, кивнув полукровке из Лагеря Юпитера, побежал дальше, убивая одного тельхина. На горизонте появляется не тронутое здание Принципии, и Перси вбегает в него, замечая, что шесть пар глаз смотрят на него. — Перси, — Аннабет кидается ему на шею, и парень внезапно понимает, куда пропала девушка. — Как хорошо, что ты здесь, — Аннабет разнимает руки, и улыбается. Лицо её измазано сажей, и кровью (Перси искренне надеется, что не её), но сын Посейдона всё равно думает, что любит самую красивую девушку во всем мире. — Что такое? Почему вы все здесь? — Перси обводит взглядом присутствующих, останавливая его на темноволосой девушке. — Кларисса? — Ну, привет, Рыбьи мозги. Давно не виделись, — Кларисса вертит кинжал в руке, на лице отображается какое-то не доброе выражение, и Перси вдруг понимает, что она злится, но не на него, а на богиню. — Что происходит? — Богиня начала выполнять свой план. Вы опоздали, — Кларисса с холодной яростью в глазах метнула кинжал в стену, и он пролетел в миллиметре от головы какого-то римского паренька, отрезав несколько прядей около уха. — Мы отбиваемся, как можем, но, Перси, нам нужен план. План, который придумала я, провалился с треском. — Поэтому ты здесь? — Перси оборачивается к Аннабет, та едва заметно кивает. — Я попросила у Аннабет помощи, как у самого лучшего стратега лагеря, — было видно, что говорить такие слова Клариссе сложно. Она считала себе не только хуже, а и лучше любого обитателя Лагеря Полукровок. — Мне нужна и твоя помощь, Рыбьи мозги, — Перси был обескуражен тем, что дочь Ареса попросила его помощь, но, увидев, как в глазах девушки отчетливо заметно безграничное отчаянье, сказал: — Мы придумаем лучший стратегический план во всей истории, Кларисса. Мы надерем этим монстрам их задницы!

***

Ледяная вода обжигала тело. Казалось, по нему прошли сотни электрических импульсов, заставляя проснуться, погруженные в транс конечности. Вода стремительно сомкнулась над головой Мишель. Открыв глаза, девушка увидела перед собой солнечное пятно и, из всех сил оттолкнувшись от илистого дна ручья, поплыла на поверхность. Кислород резко заполнил легкие, и показалось, что дыхательные пути обожгло греческим огнем. Волосы, намокнув, прилипли к шее, лицу и рукам. Мишель двигала руками и ногами, стараясь удержаться на поверхности пресной воды. Ножны с мечем сковывали движения, потянув её на дно, полностью заполненное илом и водорослями, сильно похожими на маленькие паутинки. Девушка повертела головой из стороны в сторону, с ужасом осознавая, что нигде не видит сына Аида. — Нико? — позвала дочь Посейдона, но её голос, казалось, растворился в шуме течения. — Нико?! Что-то дернуло её вниз за ногу и, сделав жуткое «бульк», которое разлетелось по округе, словно рев моторной лодки, девушка погрузилась под воду. От неожиданности, она рефлекторно закрыла глаза, но, когда открыла, увидела перед собой невредимого Нико, который приложил указательный палец к губам. Мишель дышала под водой, хотя она боялась, что не сможет вдохнуть в пресном ручье. Но, видимо, её силы не ограничиваются одними только морями и океанами. На ничего не понимающий взгляд девушки, Нико указал пальцем вверх. Там, на поверхности ручья, образуя белую пену, словно на молоке, проплывала моторная лодка. И это не девушка издала тот звук, как она подумала, а мотор белой, как снег, лодки. Мишель перевела взгляд на Нико и заметила, что он краснеет. Если Мишель, будучи дочерью бога морей, могла дышать под водой, то Нико, являясь сыном самого мрачного бога на Олимпе, дышать явно не мог. Сосредоточившись, девушка представила как вокруг неё и Нико образуется воздушный пузырь, и, услышав громкий вдох парня, открыла глаза. Парень часто задышал, жадно глотая долгожданный кислород, при этом цвет его лица становился прежним. — Кто это? Скажи, что это туристы, — умоляюще произнесла Мишель, но увидев взгляд Нико, поняла, что это далеко не туристы. — Там Гидра и Горгона, — произнес Нико, провожая взглядом лодку. — Не долго они в Тартаре пробыли. «Прелестно, из одного ада — в другой» Нико кивнул, продолжая двигать руками и ногами, чтобы оставаться на плаву. Течение в ручье было сильным, и если бы Мишель не удерживала воду, то они бы уже давно уплыли куда-нибудь подальше от места их приземления. Девушка попыталась хотя бы приблизительно почувствовать, где они находятся, но не почувствовала ровным счетом нечего. Здесь, в пресной воде, было очень сложно сосредоточиться. — Где мы? — Мы в лесу, близ итальянского города Специя, — ответил Нико. Парень старался говорить, как можно тише. Медуза или Гидра могли услышать их на расстоянии в несколько километров, и никакая вода не спасла бы их. — Ты думаешь, что Хейзел может быть здесь? — Я не думаю, я знаю. В лагерь очень чувствуется следы её магии. Я настроился на их частоту, и они привели нас сюда, — нервно ответил он, озираясь по сторонам. — Нам нужно выбираться отсюда. Рано или поздно, но ты ослабеешь и не сможешь поддерживать воздушный пузырь. — Эй, я не настолько слаба! — раздраженно произнесла Мишель, нарочно тихо; мимо снова проплыла лодка. — Они нас ищут, — заключил Нико, делая вид, что не заметил замечания девушки. — Чуют, но не могут понять, где мы. — Нико, они ведь скоро поймут, что мы под ними, верно? — сын Аида медленно кивнул. — Что же, тогда ты прав: нам надо убираться отсюда. Схватив Нико за руку, делая вид, что не видит несколько возмущенного лица сына Аида, Мишель представляет, как ручей полностью подчиняется ей. Мишель легла на воду, жестом попросила Нико сделать тоже самое. Сильно зажмурившись, Мишель оттолкнулась от толщи воды, как от трамплина, и приказала течению вытолкнуть их, как давление выталкивает пробку от шампанского. Вода подчинилась мгновенно, и лишь благодаря воздушному пузырю, создавшееся давление не расплющило их в лепешки. Нико зажмурил глаза, и настолько сильно вцепился в руку Мишель, что она уже начинала потихоньку неметь. Ноги коснулись берега так неожиданно, что девушка, полностью сконцентрированная на течении, пошатнулась и обязательно бы упала, если бы не крепкие руки Нико. — Задержи дыхание, — попросила она, а когда парень сделал глубокий вдох, бесшумно лопнула пузырь. — Идем, только тихо. Мишель вышла около деревьев, заметив справа от себя пологий берег, метров пятнадцать в длину. Корни деревьев торчали из земли, полностью укрытой толстым и скользким слоем ила. Ноги Мишель и Нико утонули в нем по щиколотки. Подул ветер, по телу прошел неприятный озноб, хотя на поверхности было тепло. Земля хорошо прогрелась под лучами закатного солнца. Краем глаза Мишель заметила какое-то движение на воде. Повернув голову, девушка увидела, что и Медуза, и Гидра смотрят прямо неё, принюхиваюсь к порыву ветра. Ветер донес до монстров запах их крови. — Нико, — хриплым голос произнесла девушка, смотря на то, как Медуза заводит двигатель. — Нико, — потянула за рукав куртки, — они нас заметили. Нико повернул голову как раз в тот момент, когда двигатель, взревев, заработал, оставляя позади себе шлейф из пены. Медузы Горгона сидела у руля, не сводя взгляда с двух полукровок. Казалось, очки, надетые на её глаза, сейчас закаменеют. Мишель буквально ощущала, что монстру не терпится их прикончить. Нико среагировал первым. Схватил застывшую в оцепенении дочь Посейдона за руку и потянул за собой. От резкого начала движения Мишель едва не упала, подскользнувшись на иле, но смогла удержать равновесие. — Мишель, мне нужна твоя помощь! Девушка поняла все мгновенно. Казалось, что она начала понимать его не с полуслова, а с одного единого взгляда, брошенного в её сторону. Они бежали по пологому пляжу, по щиколотку в воде. Резко лодка сменила направление, и теперь её нос был направлен точно в сторону Нико и Мишель. Взмахнув рукой, Мишель создала весьма большую волну пресной воды, поднимая со дна мелкие камни, ил и огромное количество водорослей. Благо, созданию волны способствовала ширина ручья. Волна обрушилась на монстров градом камней, поросших зелеными и бурыми водорослями, полностью погрязших в густом слое ила. Мишель не стала оборачиваться, но отчетливо слышала ругань Медузы и яростный рев девяти голов гидры. Лодка приостановилась, но, когда волна спала и улеглась, продолжила свое движение. Нико выпустил руку Мишель, для того, чтобы схватить булыжник, и запустить его в лодку. Надо отдать должное, меткость у Нико была что надо. Камень, полетев под углом в 45 градусов, сделал пробоину в дощатом полу, и теперь в лодку заливалась вода. Двигатель заглох, лодка оседала на каменное дно ручья. К глубокому сожалению обоих полукровок, идея с камнем пришла в голову Нико слишком поздно, и лодка тонула всего в каких-то пяти метрах от берега. Медуза, ругаясь и бранясь на чем свет стоит, перелезла через борт, и оказалась по колено в воде, жутко скалясь на Нико и Мишель. Парень и девушка побежали дальше. Впереди показался огромный камень, не меньше полутора метра в длину. Только выглядел он странно, словно это был человек. Подбежав ближе, до Мишель с волной нескрываемого ужаса, который тут же отразился на её лице, дошло, что это вовсе не простой камень, а окаменевший человек. Мужчина средних лет сидел на пустом пляже под неестественным углом, зажав в руке удочку, с гримасой жуткого страха на лице. Глаза, широко раскрытые, смотрели прямо на небо, сверкавшее голубизной. Кепка, вероятно, при падении съехала на правый бок, и там же и осталась, прилипнув к лысой голове рыбака. Пока Мишель и Нико рассматривали окаменевшего мужчину, не скрывая своего ошеломления, Медуза подобралась ближе, заговорила своим утробным и каким-то лестным голосом: — О, милые дети, вы уже познакомились с моей статуей? — поправив очки на глазах, спросила она. — Знаете, всегда очень трудно сделать хорошую статую, но благодаря моему умению, они получаются просто превосходные. Нико обнажил меч, грозно смотря на противника. Многие монстры, увидев воочию меч сына Аида, пускались в бегство. Но, похоже, Медуза была не из пугливых. Мишель достала свой меч и кинжал, периферическим зрением наблюдая за гидрой, которая погрязла в кусках ила на днище утонувшей лодки. — Что ты с ним сделала? — подала свой голос девушка, в упор глядя на монстра. Ей хотелось, чтобы голос звучал, как можно тверже, но получилось совсем наоборот. — Ох, дорогуша, нечего особенного. Он просто превратился в камень. Нам с гидрой, — она указала ухоженной рукой на свою спутницу, — нужна была лодка. А этот человек просто оказался в нужное время, в нужном месте. — Я сотру тебя в порошок, и ты больше не сможешь превращать невинных людей в глыбы камней, — угрожающе произнес Нико, опасно направив острие меча на грудь монстру. Воздух сделался на пару градусов ниже, и по коже Мишель вновь пошел озноб. Нико применял свою силу. — Твои фокусы не действуют на меня, мальчишка, — Горгона захохотала. — Мне была дарована куда большая сила, чем тогда, когда меня убил ваш дружок. Госпожа Эн. щедро одарила меня за многие годы верной службы. — Госпожа Эн.? — переспросила Мишель, силясь понять правильно ли расслышала. Вмиг лицо Медузы приобрело удручающие выражение, как будто она жалела, что сболтнула лишнего. Но через мгновение внезапное смятение исчезло, оставив после себя лишь ярость. — Вы меня не проведете, полубоги. Я ничего не расскажу вам про свою Госпожу, — Мишель кротко переглянулась с Нико. Едва заметно кивнув, Мишель двинула рукой резко в сторону Медузы, и новая волна обрушилась на неё, прибив к булыжнику. Она, зарычав, медленно встала и побежала прямо на Нико, целясь наманикюренными ногтями в лицо юноше. Нико удалось отскочить в сторону, оказавшись около Мишель. Монстр приближался. Тем временем, пока шла словесная перепалка, из лодки наконец выбралась гидра. Явно раздосадованная тем, что пропускает всё действие, она громко вскрикнула, устремив девять голов вперед. Первая голова прошла в двух сантиметрах от Нико, и взмахнув мечем, он ударил её по морде. Опешив от неожиданного выпада, гидра попятилась обратно к кромке воды. Медуза времени не теряла, и переключила своё внимание с Нико на Мишель. Монстр приближался, в то время, как Мишель отходила от неё все дальше, пока не уперлась ногой во что-то твердое и грубое. Перепрыгнув мужчину-камня, Мишель сделала ложный выпад вправо, на который, как и рассчитывала Мишель, купилась Медуза. Монстр дернулся вправо, а Мишель — влево. Обежав её, дочь Посейдона ударила Медузу навершием меча в спину, да так, что последняя завалилась на окаменевшего человека. Оскалившись вдвое яростнее, Медуза накинулась на девушку. Ногти монстра наткнулись на небесную бронзу, из которой был сделан браслет-щит Мишель, так вовремя подставленный под атаку монстра. Сноп искр тут же вереницей закружился около ног девушки. Медуза, шипя, отпрянула. Продолжая сражаться, она, видимо, не ожидала такой прыти от Мишель. Нико подбежал к девушке, кивнув в сторону гидры. Вернее, того, что от неё осталось. Мишель, увлекшись своим противником, абсолютно позабыла о ней. Последняя рассыпалась прахом на глазах, развеиваясь ветром. Мишель отвернулась, став в оборонительную стойку. Мышцы ныли, ещё до конца не отойдя от Сан-Хосе. Пот струйками тек по лицу, падая на одежду, впитываясь в неё. Ладони горели и покраснели, меч дрожал. Было очень неприятное ощущение, что Медуза не использовала свои силы на полную, лишь разминалась. Но, не означает ли это, что когда Горгона разозлиться по-настоящему, им, с Нико, крышка? Нико, после небольшой передышки, которую им устроила Медуза, кинулся на неё с ещё большим рвением. «Пора кончать с ней!» — думал парень, поочередно делая выпады. Медуза уклонялась, то отбегая, то вновь приближаясь. В какой-то момент отбежал Нико, собираясь использовать свой козырь. Земля под ногами затряслась, начала разверзаться, но, спустя мгновение, всё закончилось. Нико, не до конца понимая, что происходит, отошел от Медузы подальше. — Нико, что такое? — спросила девушка так тихо, чтобы её услышал только сын Аида. — У меня не получается, Мишель. Мне не хватает сил, — ответил тихо парень. Худые руки тряслись от напряжения. Видимо, перелет из Америки в Италию забрал большую часть его сил. — Есть идея. Ты можешь сделать тряску ещё раз, но посильнее? — просила Мишель. Нико неуверенно, но утвердительно кивнул. Медуза с интересом наблюдала за переговаривающимися полукровками, словно они были экспонатами в музее. — Что ты предлагаешь? — Заставить отплевывать водоросли, — сквозь уставшую усмешку, произнесла полубогиня. — Есть идейка получше. План Нико был весьма прост, правда чисто теоретически. В исполнении он был практически невозможен. Но это было лучшее, что они смогли придумать. Мишель и Нико, стояли рядом с друг другом, соприкасаясь плечами. Мечи были направлены в сторону Медузы. Первой по плану, чтобы отвлечь монстра, нападала Мишель. Девушка не до конца была уверена в правильности этого решения. Вернее, она была совсем неуверенна! Дочь Посейдона была абсолютно убеждена, что сейчас страх парализует её, от важности задачи, что стояла перед ней. Но в тот момент, когда девушка побежала на Медузу, она почувствовала, что страха нет, и что она всё делает правильно. Так должно быть. Подталкивая Медузу поближе к статуе рыбака, она полностью привлекла к себе внимание. Мышцы рук и ног уже, казалось, расплавились, словно масло. Меч Мишель еле держала, походка была не твердой, но она всё равно продолжала наступать на Медузу, отбиваясь от контратак щитом. Когда Мишель достигла желаемой цели, и Медуза Горгона вплотную подошла к статуе, земля затряслась. Окаменевший человек с грохотом подпрыгивал на песке. Медуза, найдя какую никакую точку опоры, прокричала: — Что ты делаешь?! Мишель зашла в воду по колени. Приказала воде выжидать. Стоять было уже трудно, девушка чувствовала, что долго удерживать воду не сможет. Ещё пара секунд… Весь ручей полностью обрушился на пологий пляж, закружив водоворотом ила и водорослей. Волна приподняла статую рыбака на землей, и обрушила на Медузу. Монстр угодил в ловушку. Мишель обессиленно осела на колени, неприятно погрузившись ими в скользкий ил. Тяжело дыша, девушка не поднимала головы, прекрасно чувствуя, что твориться на пляже. Тугой узел где-то в районе живота, начал потихоньку слабеть. Ручей возвращался обратно в свое устье. Мишель часто заморгала, не веря в то, что ей, обыкновенной нью-йоркской девчонке удалось такое проделать. Постойте, разве она обыкновенная? Нет, в ней течет кровь бога, её отца, и теперь Мишель окончательно убедилась в том, что далеко не обычная. Медуза оказалась погребена под кусками статуи. Нико отрубил ей голову. Монстр рассыпался прахом. Мишель устало легла на песок, стараясь хоть немного привести себя в чувства. Спустя пару секунд рядом с ней приземлился сын Аида, выжимая воду вперемешку с илом из своей куртки. Бой с Медузой и гидрой длился от силы минут десять, большую часть из которых, монстр просто игрался с ними. Но Мишель чувствовала себя так, словно одолела полчище чудищ и пробежала стометровый кросс одновременно. — Куда теперь? — спросила девушка, спустя несколько минут, когда дыхание пришло в норму. — Искать Хейзел. Идем, у нас мало времени, — Мишель видела, что Нико устал. Очень устал, но продолжал идти вперед. Поэтому, девушка просто не могла жаловаться, как бы сделала это раньше. Мишель встала, отряхнула с себя песок и вложила свою руку в руку Нико. Последний раз окинула взглядом пляж, пряча меч с кинжалом в ножны и надевая браслет. И вместе с Нико скрылась в лесной тени, идя на поиски дочери Плутона.