Депрессия

На следующее утро — я как обычно встала, пошла приняла душ, позавтракала, привела себя в порядок и пошла в школу. Мы целый день болтали с Ливи, но почему-то не было Лукоса. Никто не знал, почему. Все было отлично, кроме одного. Что я должна ходить в группу поддержки. — Я отказываюсь посещать группу поддержки, у меня в школе хватало всего этого, так еще и туда ходить! — Мне очень не понравилась данная затея. — Одним из симптомов в депрессии является потеря интереса к любым занятиям. — Начала философствовать мама. — Ну давай я буду смотреть «Топ-модель по-американски!» Чем не занятие? — Усмехнувшись предложила я! — Это пассивное занятие! — парировала моя мама! — Ну мам, ну пожалуйста! — взмолилась я. — Полии, ты уже почти взрослая и тебе нужно заводить больше друзей, жить своей жизнью. А ни сидеть в четырех стенах и перечитывать одну и ту же книгу! — Ну во-первых, мне будет через месяц лишь восемнадцать. Во-вторых, мне Ливи и Лукоса хватает. Ну в-третьих, если ты хочешь чтобы я вела себя как взрослая, то достань мне фальшивое удостоверение личности, чтобы я могла ходить по клубам, пить водку и принимать гашиш. — возмутилась чуть повышая голос. — Милая гашиш не принимают… — усмехнулась мама. — Вот видишь! Я бы это знала будь у меня фальшивые документы! — засмеялась я. — Ты поедешь в группу поддержки. — Став серьезной пригрозила мне мама, указывая пальцем. — А-а-а-а-а! — даже прорычала. — Ты заслуживаешь счастья и я пытаюсь сделать для этого все. — чуть тише проговорила моя мать. Я все же согласилась посещать группу поддержки по той причине, по какой позволяла всяким медсестрам с полуторагодичным образованием пичкать меня лекарствами с экзотическими названиями — ради родителей. Хреновей, чем умирать от рака почти в восемнадцать, может быть только одно — иметь ребенка, который умирает от рака.