В царство фей, к лесной воде/To the Waters and the Wild

— Так…,— Профессор Дамблдор посмотрел на Гарри поверх очков-полумесяцев.— Как я понял, Вы были воспитаны фейри. Гарри улыбнулся старику. Он быстро проникся симпатией к директору школы Хогвартс с великолепными белыми волосами и мерцающими голубыми глазами. И его чудесная борода! Даже у гномов не было таких бород! Борода директора была практически такой же длинной, как и его имя, а это что-то да говорило. — Да, я был воспитан моим другом Лифом,— Гарри протянул руку и погладил друга Дамблдора, алую птицу со странным акцентом.— Простите, но мне кажется, что вашему другу хочется… поджаренный хлеб? Боюсь, что я не могу разобрать все, что он говорит. Думаю, это устаревший вариант Птичьего. Дамблдор моргнул. — Вы понимаете, о чем Фоукс говорит? Удивительно. До этого я не встречал никого, кто умел бы понимать речь фениксов… Да, настало время для его утреннего тоста. Иди сюда, Фоукс,— он протянул птице кусочек тоста из тарелки, стоящей на столе. Птица вежливо поблагодарила его, но осторожно намекнула, что уважаемый и почтенный старец, в будущем, если ему будет удобно, мог бы постараться уберечь края хлеба от свирепого пламени. — Тост немного сожжен по краям,— перевел Гарри и Дамблдор сразу оторвал менее опаленный кусок и предложил уже его своему другу. — Спасибо, Гарри. Нам с Фоуксом может снова понадобиться помощь с переводом. До этого я страдал от досадного заблуждения, что Фоукс предпочитает хорошо прожаренные тосты, и я очень благодарен, что ты поправил меня,— Дамблдор улыбнулся ему.— Ну что же, Гарри, ты уже освоился в Хогвартсе? Ведь это место, должно быть, сильно отличается от того, к чему ты привык? — Есть такое,— признался Гарри.— Но здесь здорово, а другие студенты Слизерина очень дружелюбны ко мне и Рону. — Ах, да. Надо думать, все в порядке, учитывая обстоятельства…,— директор слегка улыбнулся в бороду.— Кстати говоря, о вашем друге, мистере Уизли, я случайно столкнулся с ним недавней ночью. Кажется, он заимел привычку прогуливаться по школе ночью, а особенное удовольствие ему доставляет хождение сквозь запертые двери. Этому навыку, я полагаю, он научился у тебя? Гарри кивнул. — Да. Рон очень быстро этому обучился. Мне кажется, что эта способность очень полезна. — Я уверен, что это так,— директор школы задумчиво кивнул.— Дело в том, Гарри, что иногда безопаснее не проходить через каждую запертую дверь в поле зрения. Никогда не знаешь, что может оказаться за ней. Поэтому я настоятельно советую Вам с мистером Уизли не бродить по школе ночью. Вы можете оказаться в не самой безопасной части замка для студентов первого курса, независимо от того, насколько они способные и умные. — Ой,— Гарри задумался на мгновение.— Мы будем очень осторожны. — Хорошо,— Дамблдор улыбнулся ему. После небольшой паузы он добавил: — Тогда я встретил твоего друга, мистера Уизли, в одной из пустующих классных комнат. Он смотрел в старое зеркало, которое там хранится. — О, да, он говорил мне о нем. — Правда?— Дамблдор изучал Гарри поверх своих очков-половинок.— Что он рассказывал об этом зеркале? Гарри пожал плечами. — Я думаю, что Рон ходил во сне. Сказал, что видел себя в зеркале, только он был фейри. Полагаю, что это был сон, потому что обычно Рон совсем не похож на фейри. Дамблдор слегка улыбнулся. — Да, совсем не похож. А что насчет тебя, Гарри? Смотрел ли ты вообще в это зеркало? Гарри согласно кивнул. — Да, Рон пришел и нашел меня. Он хотел, что бы я сам его увидел. — Вот как,— Дамблдор склонился над столом.— И ты стоял прямо напротив зеркала? Ответь мне: что ты увидел, когда посмотрел в зеркало? Гарри уставился на директора школы. Господи. Дамблдор же очень и очень старый, правда? Возможно, он уже начал путаться в кое-каких вещах. Так случалось с некоторыми фейри, когда те переступают порог трехсот лет. Гарри похлопал директора по старой морщинистой руке. — Когда я смотрел в зеркало, то видел себя,— произнес он мягко.— Так зеркала и работают. - Ты видел себя?— Дамблдор посмотрел на него.— Только себя, Гарри? — Да,— терпеливо ответил Гарри.— Это потому, что я был единственным, кто стоял перед зеркалом, вы понимаете? Если бы кто-то стоял рядом со мной, я бы видел и их тоже. Это же зеркала. Они работают так же, как и прозрачные озера, только лучше,— он ужасно сочувствовал старику, который забыл что-то настолько простое и обыденное. — Понятно,— мгновение Дамблдор сидел совершенно неподвижно и гладил свою длинную, будто сделанную из снега, бороду. Но потом сказал: — Гарри, ты в высшей степени необыкновенный молодой волшебник. Даже более чем… *** Гарри получал от занятий большое удовольствие, хотя и не обошлось без некоторых конфузов. У Гарри никак не получались странные чары, которым их пытался научить профессор Флитвик. Он, конечно, пытался проникать в суть вещей и произносить забавные слова, чтобы заставить летать перья, как это делала Гермиона, но все это казалось лишь излишними сложностями. Гермиона однажды словила его на том, что он делает что-то не так, как другие, и после занятий серьезно поговорила с ним об этом. — Гарри! Твое перо сегодня на Чарах снова летало просто великолепно,— говорила она.— Кроме того, я случайно услышала, что за заклинание ты использовал, и это было не «Вингардиум Левиоса», а «Ветер Хранит Розы». Гарри слегка покраснел. Он не думал, что кто-нибудь заметит. — Боюсь, я забыл слово, которое мы должны были использовать,— пробормотал он.— Очень сложно запоминать все эти длинные слова. Девочка уставилась на него. — Но как же ты заставил свое перо летать, если не можешь вспомнить правильное заклинание? Гарри опустил взгляд. Как же это неловко — быть уличенным в обмане! Наверное, ему стоило бы приложить больше усилий и попытаться все же запомнить нужные слова. — Ну, я просто поднял перо своей магией. Это ведь намного проще, чем вспоминать правильные слова из-за каждой мелочи… — Ты просто поднял перо своей магией?— медленно повторила Гермиона.— Но ведь…,— она замолчала, наткнувшись взглядом на палочку Гарри.— Гарри, где ты взял эту палочку? Она выглядит немного… необычно. Мальчик протянул ей палочку. — Я получил ее от Остролиста еще дома, в лесу, где я жил. Ему было очень приятно, что одна из его веточек может поехать в школу и изучить магию. Он даже рассказал об этом всем своим соседям. Гермиона снова и снова поворачивала палочку в руке. — Но, Гарри, это же живая ветка Остролиста. А палочки обычно сделаны из засушенных, с магическими составляющими внутри. Что внутри твоей палочки? — Э-э-э…,— Гарри на секунду задумался.— Древесный сок?— Он был смущен. Ну что же еще можно было найти внутри дерева? — Древесный сок?— Гермиона прикрыла глаза, но через некоторое время продолжила: — Слушай, Гарри, я не уверена, что твоя палочка такая, какая нужна. Ты не будешь возражать, если я испытаю ее? — Конечно!— Гарри улыбнулся ей. — Тогда…,— Гермиона с сомнением взглянула на палочку. Затем она легонько взмахнула ею и произнесла: — Авис! В следующий миг коридор заполонили сотни и тысячи птиц всевозможных цветов и размеров… Некоторые из них были темно-малиновыми, другие золотистыми или серебристыми, изумрудно-зелеными, голубыми и лиловыми. Они сверкали и блестели в мерцающем свете факелов, которые тянулись по древнему коридору, а их ласкающее слух пение, наполнившее воздух, было самым восхитительным, что Гарри когда-либо слышал. Гермиона смотрела на птиц, широко распахнув глаза. — Что… что это за птицы? Никогда еще в своей жизни я не встречала подобных… — Я не думаю, что они все принадлежат к какому-либо виду,— ответил Гарри и снял большую бирюзовую с серебряным птицу со своей головы.— Скорее всего, это совершенно новые виды. Ты та, кто сотворила их, так что, думаю, у них еще нет имен. Хотя, они и очень красивые. Гермиона долгое время смотрела на палочку Гарри. Потом улыбнулась и сказала: — Знаешь, мне кажется, что твоя палочка просто идеальна, даже если и немного отличается от остальных. Возможно, палочки, которые деревья дарят волшебникам, и есть самые могущественные*. Фините Инкантатем. *** Гарри очень нравились его новые учителя. Профессор Макгонагалл, например, очень хорошо разговаривала на Кошачьем. Они даже иногда разговаривали на нем в коридорах, заставляя Драко Малфоя слегка вздрагивать, если тому случалось проходить мимо. Но любимым взрослым Гарри, конечно, после отчаянно застенчивого профессора Квиррелла, был Хагрид. Хагрид жил в маленькой хижине на территории школы со свои другом Клыком, и знал о животных больше, чем все те, с кем Гарри был знаком. Полувеликан не очень хорошо разговаривал с животными на их родных языках, но у него получалось делать так, чтобы они понимали его благодаря своему дружелюбному настрою и большому терпению. Гарри любил гулять по лесу, который находился за хижиной Хагрида и говорить со всеми дружелюбно настроенными существами, встреченными там. В начале Хагрид, правда, немного сомневался, стоит ли Гарри бродить по лесу в ночное время. — Ты не должен ходить по лесу ночью один, Гарри!— воскликнул он однажды ночью, когда увидел мальчика в компании Шляпы, рыбачащего в небольшом, залитом лунным светом лесном ручье. — Мистер Поттер не один!— немного обиженно сказала она.— Вы же, несомненно, заметили, что он сопровождается квалифицированным членом школьного персонала? Полувеликан с сомнением посмотрел на небольшой костер, на котором уже жарилось парочка форелей. Шляпа взяла с собой старинный меч, отлично подходящий на роль вертела. — Ну…,— все еще сомневающийся Хагрид с большим аппетитом съел одну из предложенных ему Гарри форелей.— Я думаю, это все еще против школьных правил, потому как студентам ночью в лесу находиться нельзя. Но когда Гарри объяснил ему, чем, по словам Лифа, отличаются правила от законов, то Хагрид был вынужден признать, что его слова имеют смысл. Он сразу же согласился с тем, что странное предубеждение о том, что студентом нельзя ходить в такой прекрасный темный лес в ночное время, является, скорее всего, не более чем маленьким правилом, чем важным законом. Но однажды ночью Гарри наткнулся в Запретном Лесу на что-то, действительно, ужасно странное. Это был очень приятный вечер, который он проводил, разговаривая со старым дубом. У того в запасе было множество интересных историй, и дуб с удовольствием рассказывал их. Позже было небольшое недоразумение с лучшим другом Хагрида — Арагогом, который почему-то спутал Гарри с едой, но, в конце концов, они все просто посмеялись над случившимся. Смех Арагога, правда, был немного натянутым, потому что Гарри пришлось применить кое-какую достаточно сильную магию, чтобы отстоять свою точку зрения, но вот Хагрид просто покатился со смеху, когда узнал о глупой ошибке своего друга. Но когда Гарри шел обратно через сумрачный лес, то наткнулся на странную сцену: прекрасный белый единорог лежал на земле, на залитой лунным светом поляне, а над ним под странным углом склонилась темная фигура. Гарри сразу же узнал профессора Квиррелла. Он, должно быть, так же, как и Гарри любит гулять по ночам! Гарри подбежал к одетому в темные одежды мужчине. — Здравствуйте, профессор! Профессор Квиррелл обернулся, лицо его в лунном свете выглядело немного странноватым и бледным. Тюрбан был снят, и Гарри смог увидеть другое лицо на затылке молодого профессора. Его Осколок! У Осколка профессора было собственное лицо? К сожалению, Гарри лишь мгновенье видел это лицо, потому что через секунду Квиррелл издал сдавленный вопль и убежал в лес. Гарри вздохнул. Если бы только он смог уговорить профессора остаться! Они могли бы пойти обратно в замок вместе под лунным светом. А, возможно, подружились бы еще сильней. Гарри хотелось бы увидеть поближе это бледное призрачное лицо, которое он увидел на затылке Квиррелла. Как же замечательно, что у Осколка профессора было собственное лицо! Гарри задумался о том, какое же лицо могло бы быть у его Осколка. Возможно, оно было бы похоже на это? Ах, если бы его компаньон смог когда-нибудь обрести свое тело! Конечно, Гарри нравилось делить с ним один разум, но он прекрасно понимал, что Осколка, скорее всего, больше устроила бы возможность ходить самостоятельно. Может быть, он даже захотел бы пойти исследовать лес вместе с Гарри. Гарри перевел взгляд на единорога. Ох, нет. Тот выглядел просто ужасно. Должно быть, с ним произошло нечто воистину страшное, потому что бедняга совершенно неподвижно лежал в луже собственной серебряной крови. Гарри торопливо зачерпнул серебристую жидкость и влил ее обратно в единорога, используя свою магию. Вот так! Так-то лучше! Для больше эффекта он добавил туда еще немного своей магии, но единорог до сих пор не шевелился. Гарри снова взглянул на сверкающее белоснежное существо внизу, и его глаза наполнились слезами. Мертв. Да, он был мертв, и никакая магия тут помочь уже не сможет. Но с чем же таким бедный единорог встретился? Здесь случилось что-то очень странное и ужасно грустное. Единорог выглядел так, будто подвергся нападению со стороны какого-то хищного зверя. И почему профессор Квиррелл сидел рядом с ним в такой странной позе? Что-то в темном силуэте мужчины заставляло Гарри чувствовать себя неуютно, хотя тот и не мог понять почему. И почему на тонких губах лица с затылка профессора Гарри заметил слабый отблеск серебра? *** Позже, той же ночью, Гарри направлялся к той части Хогвартса, где находились покои учителей. Он чувствовал себя немного виноватым из-за этого, потому что профессор Дамблдор довольно прямо попросил его быть осторожнее во время хождения через запертые двери. Но Гарри оправдал себя тем, что даже Дамблдор сделал бы исключение, если бы узнал, что он просто хочет навестить друга. После недолгих поисков Гарри все же нашел комнату Квиррелла. Молодой профессор беспокойно спал на своей узкой кровати, ворочаясь и слегка постанывая во сне. Его лицо было очень напряженно, и Гарри не смог удержаться от того, чтобы не послать ему небольшой поток магии, дабы тот лучше спал. Вот так! На губах Квиррелла появилась легкая улыбка, а дыхание стало спокойным и ровным. После минутного колебания Гарри очень и очень осторожно развернул фиолетовый тюрбан, следя за тем, чтобы случайно не коснуться головы профессора и не разбудить его. Он только глянет одним глазком… Осколок профессора Квиррелла спал. Гарри долго вглядывался в бледное лицо. Оно выглядело странно незаконченным — нос, в частности, мог бы быть более проработан, но Гарри, тем не менее, это показалось даже милым. Это лицо имело какую-то своеобразную суровую и холодную красоту, прямо как камень или лед. Гарри внезапно почувствовал сильное желание поцеловать незнакомца в гладкий белый лоб, так тихо, чтобы не прервать его сон. Но, наверное, это будет немного невежливо, ведь они даже не были представлены друг другу? Незнакомец слегка пошевелился, как будто почувствовал, что за ним наблюдают, а Гарри прошептал: — Просто спи. Уже очень, очень скоро я помогу тебе найти этот красный камень. *** Осенние дни становились все холоднее, а деревья все продолжали стремительно терять свои листья. Вместе с осенью появились и многие замечательные вещи: горячий яблочный сидр, согревающий огонь каминов и великолепный осенний фестиваль под названием Хэллоуин. Почему-то над Большим Залом воспарили вычищенные изнутри и наполненные мерцанием свечей овощи, что выглядело очень весело. Гарри взял на заметку эту идею, чтобы попробовать сделать нечто подобное у себя дома, в лесу, в свой следующий День Рождения. Правда, у них там нет настолько больших тыкв, но их вполне можно заменить яблоками или, если очень постараться и использовать маленькие свечи, сливами. Хотя, возможно, лучше будет использовать картофель? Да, их, вероятно, будет намного легче вычищать изнутри, чем делать то же самое с сочными сливами. Гарри и Рон сидели за столом Слизерина, наслаждаясь вместе с друзьями обильным застольем, когда дверь в Большой Зал внезапно распахнулась с глухим ударом. В помещение вбежал профессор Квиррелл, и его лицо было намного бледнее, чем обычно. — Тролль… В подземелье…,— выдохнул он и осел на пол. Тролль? Гарри чуть не засветился от радости. Да он целую вечность не видел троллей! Не удивительно, что молодой профессор так спешил – ему, наверняка, не терпелось поделиться такими интересными новостями! — Пойдем, Рон!— он вскочил из-за стола.— Пойдем, познакомимся с ним! — П-познакомимся с кем?— Рон почему-то немного побледнел. — С троллем, конечно же! Давай, не стесняйся!— Гарри выбежал из зала, а Рон, крепко сжав в руке палочку, последовал за ним. ------------------------------- *Кто-нибудь кроме меня углядел здесь тонкий намек на Бузинную Палочку? Хей-хей, всем привет! Не ждали новой главы так рано? Я тоже. И у меня, и у беты совершенно нет времени, так что главы пока не отшлифованы, а здесь эта затесалась только потому, что ее перевод я уже начала в моей чудесной тетрадочке еще летом. Оставляйте свои комментарии, пожалуйста, и пинайте меня если что.