От звезды до звезды. Беглецы

После пересадки на стыковочном узле сателайзер доставил их к причальным докам со сказочной быстротой. Всего-навсего десять минут – и они оказались прямо напротив своего корабля. Громада "Фелиции" висела на стапелях. И казалась очень маленькой в сравнении с величественными титанами транслайнеров. Гигантские летающие города заполняли пространство. На мгновение Йонге стало страшно, что какой-нибудь такой здоровяк неловко вильнет длинным хвостовым отсеком и сломает их малышку, как игрушечную. – Понавешали тут, – сварливо сказал Рудольф. – Плюнуть некуда! Сайнжа деловито рассматривал когти, ковыряясь то под одним, то под другим. На гигантское колесо Сельвы он не смотрел, равно как и на расходящиеся лучевидные отростки тех самых стапелей. "Вот что у него в голове, а? – не преминул высказаться Рудольф. – Связались, блин!" "Подумаешь, маленькая слабость". "Да я не хочу, чтобы он в какой-то момент сломался! То есть с катушек съехал!" "Вот и займись исследованиями. Вкусовые характеристики ты уже тестировал, теперь берись за мозги". "На такие мозги дрель нужна", – проворчал Рудольф. – Я все слышу, – неожиданно сказал Сайнжа. Рудольф бросил на него почти испуганный взгляд. – Сплетни недостойны воинов, – назидательно сказал Сайнжа. – Когда вы молчите, очевидно, что ведете разговор, но не хотите, чтобы я понимал. Но я все равно чую... ловлю некоторые слова. – Тогда честность на честность, – Рудольф пожал плечами. – Мы думаем, как бы ты со своими фобиями не психанул однажды. – Ты слышал, чтобы наши корабли терпели крушения? Рудольф заморгал. Сателайзер подошел вплотную к "Фелиции" и вытянул хобот шлюза. Как назло, он был выполнен из прозрачного флексопласта. Стыковка сопровождалась мягким толчком, а затем над дверьми сателайзера вспыхнуло пригласительное табло и шлюз бесшумно развернулся. – Не слыхал, – наконец признал Рудольф. – Значит и не было тех, кто "психанул". Сайнжа одним движением плеча столкнул Рудольфа с пути и первым шагнул в пустоту. – Неужели это нельзя лечить? – сердито спросил Йонге у прямой яутской спины. – Терапия там? – Только в Госпитале Милосердной Матери, – буркнул Сайнжа. – А... – Отстань, умансоо. "Это он от тебя набрался!" – одними губами сказал Рудольф. Йонге спохватился, что яут вот-вот первым войдет на борт, нарушив священное право капитана, и ринулся оттеснять яута. Сайнжа нарочито блокировал ему дорогу локтем, и только когда первый пилот совершенно не по-капитански вцепился яуту в дредлоки, грозя оторвать башку к сколопендрам, Сайнжа заклекотал и уступил дорогу. Пандус "Фелиции" открылся в переходный хобот. Из недр корабля потянуло воздухом, в котором Йонге сразу почуял привычное: нагретая смазка, озон, еще тысяча и один запах. Слабые, почти неразличимые, но отчетливо узнаваемые для любого, кто провел на корабле хотя бы год. У экипажа "Фелиции" стаж был намного больше. – Добро пожаловать на борт, экипаж! – радостно сказала Фелиция. – Рекомендую пройти первичную дезинфекцию в связи с наличием потенциальных микроколоний. Сайнжа выразительно посмотрел сначала на одного, потом на другого. Рудольф помахал ладонями возле ушей. – Эй, Фелиция, а яут? Он вроде у нас блюдет себя? – Принимая во внимание альтернативную расу, процедура необязательна, – покладисто согласился искин. – Тогда мы в медчасть. А ты, – Рудольф ткнул в яута пальцем, – иди и пожрать, что ли, приготовь. Йонге перестал почесывать царапины на шее и поспешил внести ясность, прежде чем Сайнжа начнет свежевать механика. – Он имеет в виду, открой нам еще какие-нибудь секреты имперской кухни. – Да-да, – подтвердил Рудольф, опасливо глядя на лезвия, уже маячащие чуть выше его глаз. Отцепившись от стапелей, "Фелиция" важно и неторопливо проплыла между титаническими собратьями. Йонге почти не принимал участия, оставив все на автопилот и корректирующие лучи распределения самой Сельвы. Но в пилотском кресле сиделось куда уютнее, и он не мог перестать наглаживать подлокотники. После дезинфекции он чувствовал себя стерильным, как бинт из аптечки. В попытке затереть ощущение, Йонге хватался за все подряд и еле удержался, чтобы не погрызть ларингофон, найденный под откидной панелью все того же подлокотника. Рудольф, еле высидев положенное время под колпаком медстерилизатора, умчался в грузовой отсек проверять построения равшанов. Сайнжа отправился бродить по кораблю. Йонге очень надеялся, что на камбуз яут все-таки завернет. Если не считать опустошенной корзины с фруктами и легкого обеда, поданного на шаттле, не жрали они чертовски давно. "Здесь чисто, – прорезался Рудольф. – Если никаких проблем, я до синхронизатора". "Все чисто, – эхом отозвался Йонге. – Сигналь, как будет готово". "Угу. Сейчас еще к тебе загляну, надо нащелкать кое-чего". Яут слегка опередил механика. Йонге выглянул из защитного пузыря на стук когтей. Великий охотник прохаживался по рубке кругами, внимательно глядя вверх. – Здесь не будет висеть никаких черепов и трупов, – строго сказал Йонге. Невольно он потянул носом, пытаясь уловить в корабельном запахе частицы гнилостных миазмов, и спохватился, что "Алебастр" навсегда остался в ведении Лефса. – Почему нет, – возразил Сайнжа. – Много места, достойно применения высокого искусства. – Твое высокое искусство нам эмблему придумало? Сайнжа заворчал и сменил курс по направлению к консолям. – Так-так! – заорали от дверей. Рудольф стремительно прошел через всю рубку. – Не сметь трогать консоли вперед хозяина! Это мое! Сайнжа обернулся и смерил Рудольфа взглядом так тщательно, будто прикидывал, выйдет ли из механика достойный трофей, которым можно будет украсить рубку. – Мелочность и глупость, – вынес он вердикт, делая шаг в сторону. Рудольф почти лег на консоль, любовно оглаживая гладкие пластиковые обводы. – Он не хотел тебя обидеть, моя дорогая, – пробормотал он. Йонге показалось, что Рудольф все-таки приложился губами к консоли. – Хочешь эмблему – пусти меня, – вновь подал голос Сайнжа. – Да нам не только эмблема нужна, – вздохнул Йонге и застыл на своей верхотуре, осененный жуткой мыслью. Рудольф оторвался от консоли и почесал в затылке. – Слушайте, – Йонге встал и легко сбежал по пандусу. – А комплектацию ППН мы заказывали? Сайнжа немедленно прошествовал к освободившемуся креслу и занял его. Йонге метнул в яута грозный взгляд, наткнулся на стену невозмутимости и покосился на Рудольфа. – Э-э... – Рудольф озадаченно осмотрел рубку. – Нет. Йонге уставился на собственные ботинки. В запасе у него был рабочий костюм – одна штука, пляжная экипировка – один комплект и украденная зубная щетка. Еще противосолнечные очки. Контейнер яутского хлама и кое-какое оборудование. – Мы в заднице, – заключил он. – Да твою налево, – Рудольф лихорадочно поскреб в затылке снова. – А когда у нас вылет? Может, успеем доставку заказать? Фелиция значительно прокашлялась с потолка. – На вылет назначен слот номер шесть. Очередь вылета – девятая. Время до вылета – двадцать часов. – Сколько? – страшным голосом переспросил Йонге. – Двадцать часов, – почти с опаской отозвалась Фелиция. – Да епта, почему так долго-то? – не выдержал Йонге. Волосы зашевелились от потока электричества. – То есть... Ладно, так… Как поменять место в очереди? Это вообще возможно? Мы так к хренам опоздаем! – Пожалуйста, переформулируйте запрос, – прошелестела Фелиция. – Запрос от МКР класса "Сигурни-4" на смену очереди в связи с выполнением обязательств по доставке груза согласно договору, – терпеливо изложил Йонге. – Принято и отправлено. Рудольф постучал кулаком по ладони и решительно двинулся к выходу. Сайнжа перестал ерзать в кресле и обернулся в его сторону. Вслух он ничего не сказал, но Йонге счел нужным провести разъяснительную работу. – Он до модулей пошел. Нужно синхронизацию обновить, без нее Фелиция плохо соображает. – Разве машина может плохо соображать? – В смысле, не понимает, как обычно, с полуслова. – Ха! Это неудивительно. Я тоже часто не понимаю, о чем вы бормочете. Йонге усмехнулся, заложил руки за спину и медленно двинулся в обход рубки. Половину стандартных консолей Рудольф вычеркнул из планировки. Дублировать функции на корабле, предназначенном для команды из троих, не было смысла. Расчищенное место позволяло свободно передвигаться, а стойки кьюб-экрана привольно разместились по "углам". Йонге представил, какая огромная и подробная карта может быть развернута во всем этом пространстве, и счастливо вздохнул. Прохаживаясь, он ничего не трогал. Адреналиновая горячка, в которой они прыгали от Лифанги до Скуль, а потом еще и к Сельве, позволяла игнорировать чуждость корабля. Но теперь, на новом судне казалось, все покрыто слоем защитной смазки. Проведенная дезинфекция усиливала чувство. – Получен ответ на исходящий запрос номер один, – важно сказала Фелиция. – Очередь выстраивается в соответствии с приоритетами по кредит-полетной истории. К сожалению, ваши долговые обязательства превышают обязательства впередистоящих участников очереди на вылет. Пару мгновений Йонге молчал, а затем смачно и длинно выругался. – Сраные бюрократы! – закончил он и зарылся руками в волосы. – Вот что с этим делать, а? Сайнжа заворочался в кресле, поднялся и спрыгнул на пол, игнорируя помост. Подошел к консолям, несколько секунд шевелил пальцами, затем сориентировался и вызвал кластерное меню. Оно было на рог-спике. Перевод на яутский не появлялся. – Фелис! – прорычал Сайнжа. – Где язык великой Найхави? Искин не отвечал, а изображение панически вздрагивало, словно пыталось раздвоиться. – Фелиция, загрузи базовый язык навигатора, раса яут, – почти устало сказал Йонге. Искин по-прежнему молчал, но экран тут же разделился на две части. – Теперь я вижу твою правоту, – буркнул Сайнжа. – Не думаю, что двойное гражданство поможет, – прокомментировал Йонге. – И твой статус императорского сыночка, знаешь ли, тоже. Сайнжа, не оборачиваясь, поманил его пальцем. Пожав плечами, Йонге по привычке поискал карманы на скафандре, вздохнул и подошел к яуту. Сайнжа полуобернулся. Выбросил руку и сграбастал первого пилота за шею. Йонге не успел ничего сделать, а Сайнжа уже прижал его локтевым захватом и начал тыкать в экран. – Глупый умансоо! Смотри, Йхо-онхе! Ты сам ставил на аукцион меры вещей! Так почему ты не проверяешь их статус? Отчаянно пытаясь высвободиться, Йонге не находил слов для оправдания. "Чем вы там заняты? – прорезался Рудольф. – Что за блядская оргия?" "Да душит он меня! Твою мать!" "А, ну тогда все в порядке". Рудольф отключился. Сайнжа ослабил хватку, позволив Йонге вдохнуть полной грудью. Сжав зубы, Йонге ожесточенно начал тыкать в элементы управления. Голограммы слегка потрескивали от статического электричества. Сайнжа снисходительно ворчал над головой, и Йонге все яростнее сверялся со списками. Яут фыркнул и отчетливо отодвинулся. Йонге почувствовал тяжелые шаги. Без надзора дело пошло бодрее. До сих пор Йонге не выставлял на аукцион такие товары, поэтому количеством предложений оказался ошарашен. Взяв себя в руки, он избавился от откровенного шлака, отсортировал оставшееся и после недолгих раздумий удалил еще несколько категорий. Итоговый список с пятью кандидатами повис над консолью. Для значительности Фелиция обвела его в рамочку. Цену все предлагали одинаковую. Но вот покупательский индекс у пятерки победителей стоял разный. Предстояло сделать сложный выбор: кто из покупателей лучше всего скажется на рейтинге малого коммерческого товарищества. Отзывы заказчиков тщательно записывались в сводный рейтинг, и от этого зависели последующие заказы, возможность участия в тендерах и многое иное. Йонге нахмурился и начал грызть ноготь. – Торопись, умансоо, – голос Сайнжи донесся уже от выхода. – Иначе я не буду вознаграждать вас секретами кулинарных искусств имперского дома. – Это шантаж, – вполголоса пробормотал Йонге, не отрываясь от заместительного обгладывания. К моменту явления механика Йонге избавился от троих кандидатов и ломал голову над оставшимися двумя. Искушение ткнуть наугад одолевало, однако Йонге упорно сверял покупательские рейтинги и надеялся, что вот-вот его осенит гениальная идея. Рудольф прошел через всю рубку и остановился рядом. – Кажись, я чего-то тут донастроил под лингвистические особенности экипажа. Но все равно нужно засинхрониться. А это что? – Закрываем четыре транша, – вздохнул Йонге. – В смысле, продаем часть кварцолитов, а то по живой очереди застрянем тут. Вот надо выбрать, кому толкнуть. Рудольф без лишних вопросов пригляделся к списку и решительно ткнул пальцем. – Эти. Даже не вздумай иметь дело с "Сулако". – М-м? – Это военные. Ну их в жопу. – Надеюсь, у тебя нет никаких порочащих связей с враждебными человечеству группировками? – с подозрением уточнил Йонге. – Я бы тут тогда такой живой и веселый не сидел, – огрызнулся Рудольф. – Ладно, тогда отдаем все "Валверде". И-и... Йонге быстро нажал клавишу. Подгружающаяся страница несколько секунд мерцала, а затем аукцион закрылся с полным переходом прав собственности. Немедленно всплыло уведомление о пополнении банковского счета, и еще одно – об отчислении в пробирную палату. Наконец, третьим стало сообщение об изменении баланса сразу на восемь позиций. Класс банковского доверия задумчиво мигнул и сменился на "Фидуцей". – Ах ты ж красота какая, – Йонге потер руки. – Я в раю! Рудольф прислонился к консоли бедром, сложил руки на груди и чуть улыбнулся. – Транш закрывать кто будет, райский житель? – Эй, – Йонге схватил его за плечи и слегка потряс. – Ты что, разве не рад? Рудольф выразительно сделал вид, что думает. Затем хлопнул Йонге по бедрам, сгреб за пояс и потянул на себя. – Да ясен хрен, рад. Я вообще рад, когда ты рад. Йонге почти видел у него в глазах отражение своей улыбки – и была она чрезвычайно глупой. Фелиция тревожно дернула обоих, и Рудольф моргнул. Йонге помедлил, затем провел по плечам напарника. На мгновение сжал ладонями шею, провел выше и, сам себе не веря, зарылся в светлые волосы. В груди тяжко забухало – сердечный ритм менялся, подхватывая чужой пульс. – Только не на консоли, – предупредил Рудольф. – Это пошло. Йонге не удержал смешок. Здравый смысл настойчиво требовал обратиться к фармакологии. Синхронизация раскачивалась и твердила, что им ничего не нужно. Но по поводу транша Рудольф был совершенно прав. Йонге разжал руки и потянулся в сторону. Фелиция понятливо подтолкнула виртуальный экран ближе. Рудольф не стал расцеплять руки, но тоже чуть повернулся к экрану. – С первого по четвертый, – пробормотал Йонге, наслаждаясь самим звучанием слов. Быстрое прикосновение пометило транши зеленым, и один за другим их долги свернулись. Рудольф шумно вздохнул. Йонге понял, что тоже сдерживал дыхание. – Фелиция, запрос от МКР класса "Сигурни-4" на смену очереди в связи с выполнением обязательств по доставке груза согласно договору. Секунды тянулись одна за другой невыносимо медленно. Рудольф сопел, как компрессор, а затем досадливо фыркнул. – Не могу ждать, – он отпустил Йонге и шагнул в сторону. – Надо хоть чем-то заняться. – Внимание, очередь сдвинута, – торжественно сообщила Фелиция. – Вылет разрешен через четыре часа. Рудольф просиял. Йонге молча сложил обе ладони в молитвенном жесте и стукнулся о них лбом. Напряжение, скопившееся под ложечкой, исчезло мгновенно – будто аннигилировалось. Рудольф утвердился возле консолей и засучил рукава. – Ну, товарищ Далине, теперь нам бы успеть прибарахлиться. Доставка, ага, где тут закупки... Стремительно тасуя над консолью экраны выхода в кластеры, Рудольф развешивал их один над одним, пока половина рубки не превратилась в гигантский составной экран. Нырнув в раздел малых тендеров, Рудольф пробился сквозь комплексные предложения и вытащил на экран нужное – комплекты для оборудования кораблей с длительностью полета не менее месяца. Взирая на чудовищное многообразие, напарники молчали. Легкая паника отчетливо сгустилась в воздухе. Наконец Йонге кашлянул. – Допустим, зубная щетка мне не нужна. Минус один пункт. – А мне надо! И... черт, как это вообще делается? – Ну... Вроде в прошлый раз мы как-то постепенно брали тут и там. Не? Рудольф нахмурился, тщетно пытаясь проскрести в затылке дыру. Йонге попытался сконцентрироваться, но на ум лезли то утерянный диван, то стандартный бортнабор лекарств, то подушки ортопедические, две штуки согласно базовой комплектации. – Я еще и каюты переделал, – спохватился Рудольф. – Это матрасы не полезут! – Что значит не полезут? – В смысле, наоборот, мало! – Веди, – решительно сказал Йонге. – Хочу увидеть, что ты там наколобродил. Шествуя по коридору, Йонге машинально ежился. Корабль казался слишком пустым. Потолки коридора скрывались во мраке, и даже продуманная раскраска стен производила странное впечатление. Как будто внутри смутных ландшафтных полотен притаилось что-то фальшивое, норовящее укусить, едва отвернешься. – Основная перепланировка по жилым блокам, – Рудольф остановился на распределительной площадке. – Вот. Теперь не придется бегать по коридорам друг до друга, все рядом. Йонге покосился на напарника. Близкое соседство слегка нервировало, и будь это два месяца назад, Йонге тут же бы потребовал разместить каюты экипажа на разумном расстоянии. – Стоп, – он нахмурился и машинально начал загибать пальцы. – А почему здесь так мало дверей? Он же на восьмерых, вроде? – Усовершенствования, – твердо ответил Рудольф. Йонге посчитал еще раз и подошел к ближайшей двери. Та немедленно сдвинулась. – Так ты из восьми кают сделал... – Пять, – уверенно сказал Рудольф. – Мы же не собираемся возить пассажиров. Нахрена нам куча комнатушек? Йонге медленно осматривал помещение, которое теперь должно было стать его домом. Хотелось надеяться, что лет на десять. И для десяти лет оно было очень даже ничего. Равшаны удачно потрудились, растащив модульные секции и обустроив просторный жилой отсек. – А зачем такая... это даже не кровать, – Йонге покрутил рукой. – Это пьедестал какой-то. – Во-первых, я не хочу стукаться пятками об стенку, – все так же уверенно сказал Рудольф. – Во-вторых, может, я собираюсь сюда баб водить и оргии устраивать. – В своей каюте, пожалуйста! – возмутился Йонге. – Признайся, ты спроектировал одну каюту под яута и просто бахнул еще две таких же. Из лени! – Не без того, – признал механик. – Но получилось-то хорошо. – Нам нужны полные инвентарные списки, – твердо сказал Йонге. – Я вспомнил, они должны сохраниться в архиве. Придется поработать финансистами. Тяжко вздыхая и бормоча о мастерской, Рудольф проследовал за ним. На пороге рубки Йонге тормознул. Рудольф налетел на него и ругнулся. – Чего? – наконец внятно спросил он. – Глянь, – шепотом сказал Йонге. – Обалдеть! Рудольф отпихнул его и сунулся в рубку. Сайнжа развернул два гигантских списка. Йонге прищурился, и сквозь внятный текст на рог-спике проступили знакомые угловатые символы. Возможности нового корабля восхищали: "Фелиции" не понадобилось делить экран под всех членов экипажа. Она просто воспроизвела нужный текст наложением, послав его по глейтеру. Навигатор листал инвентарные списки. Тот что справа, принадлежал "Фелиции", слева – стандарт. Список справа был значительно длиннее. – Пижамы! – яростно прошептал Рудольф. – Сколько? Восемь?! – И что? – Йонге постарался локтем оттеснить напарника. Сайнжа поводил по консоли, и оба списка слились. Часть позиций схлопнулась. – Пижа..! Йонге развернулся и зажал напарнику рот. – Что вы творите, умансоо? Зычный голос яута прокатился по рубке. – У нас дискуссия, – откликнулся Йонге. – А ты молодец! Мы как раз за этим сюда шли! Учти, комплект матрасов и тряпок для жилых кают нужен нестандартный! – Проницательность – свойство великих, – заметил Сайнжа и вернулся к списку. Рудольф вытаращил глаза и перестал рваться на волю. Йонге почувствовал, как напарника сотрясает смех. Йонге продержался несколько секунд и тоже сдался. Убрал ладонь; они синхронно обнялись, и беззвучный хохот захлестнул Йонге с головой. Просмеявшись, оба устремились в рубку. На ходу Йонге увидел, что яут уже прицеливается к полетной карте до Эльмас и ускорил шаг. – Не тронь маршрут! – грозно сказал он, остановившись в одном шаге. – Это скучный маршрут. Я не трогаю. – Кому и скучный, – уязвленно отозвался Йонге, – а по мне самый оптимальный. Рудольф, синхрон когда настраивать будем? – Да хоть сейчас, – механик рассеянно водил пальцем по строчкам. – Стоп, что это за оборудование для погруже... Не договорив фразу, он покосился на Сайнжу. Йонге кашлянул и сосредоточенно покрутил полетную карту. Любой перевозчик старался брать комплект под ту планету, с которой предстояло иметь дело. Если комплект не шел в дело, его можно было спокойно вернуть по гарантии. В этот раз экипаж проявил преступный идиотизм. – Цена у него какая-то жуткая, – мрачно сказал Рудольф – Я использовал свободный транш. – Чего? Наш транш? – Фелис сообщила, что у вас есть линия! Часть свободная. Я ее использовал, заказав необходимое. – Йонге! Твои пижамы встанут нам в кредит! Йонге молча прокрутил список, наметанным взглядом нашел "бунты проволоки золотой, сечение 0.03" и ткнул в него пальцем. Фелиция понятливо увеличила нужную позицию. Рудольф нахохлился. – Золотая проволока, – почти по слогам сказал Йонге. – Это важно. Особенно на необкатанных кораблях. Вам не понять! – Лишь бы нас со всеми этими радостями из очереди не выпнули, – вздохнул Йонге. – Фелиция? – Получаю обновление. Рудольф молитвенным жестом воздел руки к потолку и скрестил пальцы. – А ножницы где? – прикопался Йонге к списку. – Не вижу ножниц! – Пороешься в тех останках, что собраны в отдельном отсеке, – откликнулся Сайнжа, словно лично их туда относил. Йонге покосился на напарника и мысленно вознес хвалы всем высшим силам за наличие дотошного типа с Берлина в экипаже. Можно было расслабиться – вряд ли хотя бы один винтик ускользнул от бдительного взора механика. "Фелиция" пиликнула. – Очередь сохранена. – Да! Хоровой вопль заметался по рубке. Йонге вне себя от радости ткнул яута кулаком в плечо, развернулся к Рудольфу и хлопнул того по плечам с размаху обеими руками. – Неблагодарные умансоо, – проворчал Сайнжа. – Очень, очень благодарные, – быстро сказал Рудольф. – Вот сейчас прокатку синхрона сделаем, и все будет просто отлично. – А если ты еще и еды приготовил, то твой вклад станет вообще неоценим, – поддакнул Йонге. Сайнжа пошевелил пальцами, кивнул и отошел от консолей. – Следуйте за мной. Йонге живо представилось, что столь величественным тоном Сайнжа мог бы отдавать команды типа "а теперь отрубите ему голову" или "мне не нравится эта планета, расстреляйте". Судя по чрезмерно благоговеющей физиономии напарника, он думал точно о том же. "Попомни мои слова, начнет он тут устраивать свои порядки". "А мы его профилактически трахнем", – невозмутимо откликнулся Йонге. Рудольф поперхнулся и раскашлялся, маша рукой на ходу. Камбуз тоже радовал размерами. Йонге сразу оценил, насколько приподняты предметы мебели в отличие от стандарта. Здесь можно было не только сидеть, не сталкиваясь локтями и коленями, но и устраивать целые торжественные сборища. Биокластер, такой же, как у "Раннера", подмигивал набором цветных огней. – Бортовой запас использовал? – тут же поинтересовался Рудольф. – Или на НЗ покусился? – Не будь хрюкающим ничтожеством, умансоо, – Сайнжа погрозил пальцем. – Еще по прилете заказывал провиант для долгого набивания брюха. – Эй, парни! – Йонге примирительно помахал. – Давайте уже пробовать, что там сварилось. Жрать хочется очень. Сайнжа ткнул в угол панели, та откинулась, и по камбузу поплыл запах. – Узнаю хлорелловую похлебку, – с грустью сказал Рудольф. – И белковый сухпаек, – поддакнул Йонге. Сайнжа нахмурился. Йонге выдержал значительную паузу, а потом улыбнулся. – Мы пошутили, – сказал он. – На самом деле, клянусь своим синхроном, я понятия не имею, что это такое. – А, опять попытки расставить иерархию, – снисходительно откликнулся Сайнжа. – Можете не стараться. Он развернулся к ним спиной, потянулся за горой жратвы, и Рудольф немедленно скорчил физиономию. – Я все вижу, бледный червь, – с угрозой сказал Сайнжа. Хромированные поверхности внутри биокластера прекрасно отражали происходящее за яутской спиной. Сдерживая усмешку, Йонге поспешил к дезинфектору. Едва блюдо оказалось на столе, как выяснилось, что роль смиренного повара Сайнжа играть не собирается. Одним махом великий охотник отгреб больше половины. Остальной экипаж закономерно возмутился, и состоялась краткая дуэль. Вместо ножа Йонге оперировал боевой вилкой. Растащив добычу по разным углам стола, экипаж приступил к набиванию брюха. – Так когда будет доставка? – пробубнил Йонге сквозь скользкие ленты непонятного чего-то. Сайнжа молча показал три пальца. Клыки двигались так, словно в глотке установлен дробильный аппарат. Помимо воли Йонге вспомнил реплику Рудольфа насчет бугорков в горле и торопливо запихнул в себя еще пучок водорослей. Наверное, это все-таки были водоросли. Фелиция подобострастно шепнула, что вероятнее всего господин Саааржанайяахтаунир имеет в виду стандартные часы. – Тогда синхронизацию начинаем сразу после обеда, – кивнул Рудольф. Йонге показал большой палец. * * * Сектор с модулем – неслыханное дело – был вынесен в персональный отсек. Йонге сразу увидел четыре гнезда – минимальный расчет экипажа. Параграфы из инструкции начали всплывать в голове сами собой, затем из долговременной памяти с шорохом посыпались расчетные таблицы плотности синхрона на пилота в связке из двух, трех, четырех человек и далее. Мотнув головой, Йонге отогнал расчеты. Его устраивал синхрон на двоих. Третий член экипажа маячил на входе в отсек и пощелкивал клыками. Едва слышно и очень настойчиво. – Хватит, – не выдержал Рудольф. – Собьешь меня, и мы мозгами сваримся. – Ты явно не много потеряешь, – заметил Сайнжа. Рудольф погрозил ему кулаком, свободной рукой быстро тасуя карточки церебральных совмещений. Йонге рассеянно попытался оттянуть воротник и понял, что с гермокольцом такой номер не пройдет. Пришлось расстегивать скафандр. Жесткий материал поначалу гнулся с трудом, но затем умная ткань сообразила, чего от нее хотят, и вся верхняя половина скафандра резко обвисла. Твердыми остались только штанины. На всякий случай Йонге придержал их. Сайнжа опять заклекотал – с отчетливой насмешкой. Рудольф вытащил стойки удержания, отщелкнул предохранители контактников, и толстые красные шнуры гибко заскользили из патронташей. Длинные иглы холодно поблескивали. – Подголовники надо выше, – критически сказал Йонге. Рудольф без возражений поднял регулировщик, и пилот закивал. Шея заранее чесалась. – Ссыкотно? – осклабился Рудольф. – Теперь лишь бы не лопнуть, – ухмыльнулся Йонге в ответ. – Ну... Яут шагнул вперед, требуя внимания. – Что вы собираетесь делать? – Собираемся синхронизироваться, – терпеливо объяснил Йонге. – Тише, пожалуйста. – Мне не нравится ваша сосредоточенность, умансоо. Словно вы не уверены, хотите ли это делать. – Скорее, за задницы опасаемся, – буркнул Рудольф. – Не мешай. – В прошлый раз вы это делали, когда Фелис сломалась, я же помню. Зачем сейчас? – не отставал яут. Поглаживая наруч, он разглядывал напарников с таким видом, будто беспокоился об их умственном состоянии. Йонге уже занял место в держателях и вопросы яута отложил на потом. Длинная игла была острой, и он следил, как бы не пропороть загривок. На ум пришло воспоминание об отчаянной попытке вырезать чип из Рудольфа. Йонге покосился на напарника. Рудольф с отстраненным видом ковырялся в загривке. Нащупав точку входа, Йонге осторожно ткнул иглой. Боль от мгновенного прокола стрельнула в позвоночник. Йонге скривился. Лапки держателей вцепились в шею. Они не резали, но от них всегда оставались характерные следы – шесть или восемь "паучьих лап", раскинувшихся вокруг "прокуса". У тех, кто часто менял экипажи и корабли, проколы не зарастали, а "паучьи лапки" так и застывали узором из полопавшихся капилляров. Йонге положил палец на рычажок переключения. Можно было отдать прямую команду "Фелиции", но ее тихая неадекватность заставляла позаботиться о дополнительных мерах защиты. Рудольф поднял руку. Они одновременно отсчитали привычное "три-два-один" на пальцах и перещелкнули тумблеры. Стенки корабля, до сих пор исподволь давившие на сознание, стали горячими и пластичными. Йонге глубоко вздохнул, и это движение мгновенно раздвинуло стены, натянуло их упругой пленкой. Прямо за ними нетерпеливо дрожала Фелиция: ей тоже было неуютно и, кажется, страшно без своего экипажа. – Первая линия, вторая линия – настроить. – Вторая линия отсутствует, – мягко напомнила Фелиция. – Включите вторую линию или удалите из списка, заменив третьей. – Меня нет? – возмутился Рудольф. Держатели заскрежетали – механик от негодования ворочался. – Вторая линия – навигатор Саааржанайяахтаунир Владеющий Копьем Первого Дома. Третья линия – первый механик Рудольф Вебер, – тщательно доложил искин. – Детка, так ты меня свела до полной ничтожности! "Фелиция" не ответила, однако огоньки на гладкой поверхности модуля замигали, сигнализируя о смятении, охватившем пластиковые мозги. Сайнжа склонил голову к плечу и демонстративно клацнул всеми четырьмя клыками. – Исключить вторую линию, – твердо сказал Йонге. – Принято, готовность нулевая, – с явным облегчением рапортовал искин. Йонге вздохнул еще раз и мысленно надавил на преграду. Стенки лопнули. Все, что он знал о "Фелиции" – не об искине, о корабле – скачком выросло в полтора раза. Данные не приходили извне – они просто появились у него в голове, и от этого череп словно распух в два раза, надулся веселящим газом и весь мозг закололо тонкими стеклянными иголочками. – М-м! Йонге вытянулся во весь рост, сжимая кулаки и поднимаясь на цыпочки. Во рту пересохло, язык приклеился к нёбу, под зажмуренными веками поплыли красноватые разводы. Хрустнули все суставы, на мгновение стало больно, а следом – невыносимо хорошо. Он чувствовал, что синхронизация докрутилась уже до ста процентов, переползла этот предел и движется все дальше, сливая экипаж и корабль в единое, идеальное существо. Не нуждающееся в отдыхе, свободное от эмоций, нечелове... "Прервано". Предохранитель сработал так резко, что голову пронзила боль. Йонге вскрикнул, рассоединяясь с кораблем. И испугался. Его едва не затянуло в воронку Горфа в точности по учебнику. Рудольф ворочался в стойке, дергал головой и болезненно щурился. С трудом подняв тяжеленную руку, Йонге поскреб затылок, спустился ниже, дрожащими пальцами нащупал место соединения и дернул. Игла выскочила – и он потерял еще одну часть себя. – Зато теперь я знаю, с кем ты спал. Хриплый голос Рудольфа звучал надтреснуто, а попытка пошутить выглядела довольно жалко. Йонге тормозил пару секунд, а потом нашелся с подходящим ответом. – Зато я знаю, как ты женился. – На замок, – быстро сказал Рудольф. – На замок. Чужие воспоминания, не подпитываемые прямым соединением, быстро тускнели. На всякий случай Йонге еще и сосредоточился на Фелиции вместо напарника. Искин был счастлив. – Scheisse, голова болит, – простонал Рудольф. – Собака, отвык уже от больших кораблей... Да еще и на двоих! Йонге медленно осматривал модуль. Мигающие цветные искры в воздухе застилали обзор, и он никак не мог понять – то ли Фелиция на радостях зарядила иллюминацию, то ли у него начались помехи со зрением, а значит, и с мозгами. Сайнжа помахал рукой и недовольно зарычал. – Откуда этот свет? – О, значит, не мерещится, – обрадовался Рудольф. – Это Фелиция! От радости. И он рассмеялся сам. Йонге с трудом удержал расползающиеся в улыбке губы. Сайнжа сердито шевелил надглазными щетинками. – Я понял, это очень приятный процесс, – наконец проворчал он. – И почему я не получил приглашения? Йонге не спешил выходить из держателей. Головная боль быстро проходила, а ее место занимали неизбежные последствия глубокого синхрона. – Хватит с тебя того, что ты Фелицию в башке таскал. Для навигатора это – больше, чем синхронизация. – Это недоверие! – Здравый смысл, – поправил Йонге. – Мы не знаем, как на тебе такое сработает. Вдруг ты опять всю Фелицию скачаешь? Или, наоборот, тебя засосет. А еще эта ваша генетическая... Сайнжа вновь злобно свел надглазные щетинки, и Йонге умолк. Мысленно он признавал, что разговаривать ему не хочется, а хочется сунуть обе руки в треклятые скафандровые штанины. – Черт, – прошипел Рудольф. Йонге видел, что он почти трется о стойки. Но все еще держится. – И зачем вам это понадобилось? Вопросы Сайнжи раздражали. Йонге из последних сил постарался взять себя в руки. – Я же говорил: невозможно выучить все о корабле. Нужна синхронизация, чтобы управлять им. Новый корабль – новая синхронизация. – Но ты управлял им раньше. – А ты видел, что мы дальше рубки-камбуза не лезли? Это потому что корабль чужой. Хрен знает, что будет, если без знаний натыкаешься по управлению. – Но почему вы боялись поджариться? – Отъебись! Собственный вопль показался Йонге слишком громким. Рванувшись на свободу, он сделал шаг и стиснул кулаки. Сайнжа отступил и зашипел, растягивая перепонки. Йонге не выдержал и сел на корточки. Дыхание сбивалось в груди. Дико, невыносимо хотелось трахаться. Несколько мгновений Йонге сверлил взглядом пол. Он услышал три тяжелых шага – и в поле зрения оказались ботинки Рудольфа. Йонге медленно поднял голову. Механик покачивался. То и дело скалился, задирая губу. Дышал так тяжело, словно пробежал десяток километров. И, наконец, бухнулся перед Йонге на колени. – Я. Больше. Не. Могу. Йонге первым принялся сдирать скафандр. Он рвал застежки с молчаливой яростью, почти ломая прочный пластик. Рудольф с таким же усердием сдирал собственный костюм. Ткань трещала. Йонге завалился на бок, почти выползая из неподатливых штанин. Рудольф повторил за ним, отзеркаливая – и Йонге шкурой почувствовал, что тащит напарника на синхроне, как отражение. Почти целую секунду он пытался бороться с разбушевавшимся нейродемоном, но проиграл. – Н-не уходи! Кто из них хотел это сказать – Йонге не знал. Но произнесли оба. И дернулись навстречу друг другу, перекатываясь по холодному полу. Они столкнулись коленями, и Йонге застонал от отчаяния. Человеческие тела были слишком угловатыми – множество костей, тонкая кожа, негнущиеся суставы... Все мешало слиться в единый пластичный организм. Неловко пихаясь ногами, Рудольф протолкнул колено между его бедер, и Йонге закинул ногу ему почти на пояс. С руками было еще хуже – тяжелые нелепые тела отдавливали их. Напарники еле-еле устроились так, чтобы быть совсем рядом. Теперь им мешали лбы и носы. Йонге закрутил головой, пытаясь найти, куда уткнуться. Все болело, кожа горела и казалась слишком шершавой. Соприкосновение почти приносило боль. Хотелось содрать с себя шкуру, чтобы наконец-то объединиться нервными окончаниями, врасти мясом и костями. Йонге сомкнул зубы на плече Рудольфа. – Сильнее! – прорычал напарник. – Мало! Подчиняясь желанию объединиться, Йонге мотнул головой. Шкура, отделяющая его от Рудольфа, наконец-то порвалась. Из-под нее брызнуло красным. Запах железа заклубился в воздухе, и Йонге жадно потянулся рвануть еще раз. Кто-то ударил его в лоб. Йонге отшатнулся, бессильно клацнув зубами. Этот кто-то схватил его за плечи и дернул. Рудольф взвыл. Йонге отчаянно повторил за ним. Их разделяли, разрывали на части, и им было так больно, что хотелось умереть. – Глупые умансоо! Кто-то превратился в Сайнжу. Яут тряхнул Йонге так, что мотнулась голова и вновь лязгнули зубы. Йонге зарычал, стиснул кулаки и ударил, не глядя. Сайнжа отшатнулся. Рудольф упорно поднимался, отталкиваясь от пола. Он тоже тянулся ударить, прогнать, избавиться от мешающего им чужака. Йонге вытянул руку, Рудольф схватился за его запястье, и Йонге рванул, поднимая напарника. Хотелось зарычать, и под ребрами колотилось яростное, помноженное на двоих: мое, мое, мое, не подходи, не смей трогать! – Отвали! – голоса прозвучали хором. – Не твое! – Не пойдет, умансоо! Это – мое! Сайнжа впился в их плечи. Длинные, заточенные когти распороли кожу, и Йонге безумным взглядом – в четыре, а то и в шесть глаз – увидел, как брызжут красные струйки с зеленой искрой. Сайнжа зло рявкнул. Полотно зашкалившей синхронизации натянулось и с треском порвалось. Йонге заорал. Сайнжа тянул и выкручивал, силком разделяя два слипшихся сознания. Йонге захлебнулся криком и покачнулся. Колени дрожали, под ребрами тяжко крутилась блевотная тяжесть. В голове звенело, взгляд расплывался. Но Рудольф стоял прямо перед ним – и Йонге тоже стоял, держась из последних сил. – Безумные люди, – зашипел яут. Лопающиеся волокна синхрона делали так больно, что когда яут снова дернул – уже на себя – Йонге инстинктивно вцепился в него, пытаясь найти защиту. Лихорадочно шаря обеими руками по толстой шкуре, он сталкивался пальцами с Рудольфом и отдергивался, как от ожога. Сайнжа потянул оставшиеся нити синхронизации – и в этот раз что-то под кожей лопнуло, раскатилось мучительно колючими и одновременно чудовищно приятными шариками. Рудольф захрипел на вдохе. Йонге лихорадочно втянул влажный, густой воздух. Щеки, грудь, плечи, бедра – все запылало в мгновенно подскочившей температуре. Звон в голове усилился до мерцания в глазах. – Са-ай... Яут шагнул вперед. В полуобморочном состоянии Йонге ухватился, как мог, за шею, опять сталкиваясь с Рудольфом. Повис на яуте, чувствуя, как пол больно тыкается в безвольно волочащиеся ноги. Пот градом катился по шее, по бокам, щекотал ребра. Колючие шарики сталкивались, и каждый раз Йонге слабо вскрикивал. На два голоса – он слышал и чувствовал, как точно такие же шарики катаются под кожей напарника. Ударяются и лопаются, разбрызгивая то ли боль, то ли удовольствие. Нестерпимо острое чувство. Сайнжа шел быстро, и Йонге с трудом вытащил из памяти воспоминание: даже на Калисее, после анабиоза, Сайнжа мог стоять, когда на нем было сразу двое. Вспомнил, как яут держал его на весу, а Рудольф оседлал тушу сзади, но Сайнжа все равно не падал. Смешок застрял в горле, и Йонге почувствовал, что по щекам тянутся горячие, сырые нитки слез. В носу захлюпало. Он готов был поклясться, что слышит глухое рыдание со стороны Рудольфа. Это было ужасно сентиментальное воспоминание. Он ненавидел яута за это. Протащив обоих через коридор до развилки, Сайнжа свернул в кают-компанию. Йонге ничего не видел от слез и мучительных вспышек перед глазами, но чувствовал каждым миллиметром тела: они идут туда. Еще он мог сказать, что полы недостаточно прогреты, а в системе кондиционирования еще не достигнут нужный уровень влаги. Но зато Фелиция расслаблена и счастлива. – Реконструкция! – снова рявкнул яут, едва они оказались за порогом кают-компании. "Фелиция" без слов визуализировала программу номер пять – теперь Йонге знал даже номера всех сохраненных визуализаций, включая прихваченные с "Алебастра". Звук, свет, шорохи – дождевые леса Найхави обрушились со всех сторон. В отчаянном и неожиданном приступе страха Йонге повернулся, инстинктивно пытаясь найти свою оторванную половину. Но едва он потянулся рукой, как между ними выросла стена. Йонге проехался щекой по толстой шкуре, напоролся на что-то жесткое и острое и застонал в отчаянии. Стена из железной самоуверенности и знания "как лучше" разделила их. Почти разрубила, точно тяжелый метательный диск. Сайнжа сел на пол и тут же откинулся на спину, втаскивая людей на себя. Йонге почувствовал под коленом странное мохнатое тепло, и тут же с пронзительной ясностью вспомнил, как Сайнжа растаскивал шкуры по всему кораблю. Перекрученные нити синхрона наконец-то перестали лопаться. Медленно прорастали обратно. Не напрямую от одного к другому, а в обход: через кровь тысячи воинов и охотничью славу. И больше не было так отчаянно, жадно и больно. Йонге опять застонал сквозь зубы. Почему-то их одинаковость с Рудольфом приносила столько мучений, а когда чужой встал между ними – все стало как нужно. Он замотал головой и тяжело приподнялся. Рудольф выглядел совсем больным: взмокший, разлохмаченный, с лихорадочно блестящими глазами. Красный, словно обварившийся. Механик поймал его взгляд и растянул губы в кривой ухмылке. – Слишком большой корабль, – повторил он. – Мне очень плохо. Йонге протянул руку, дождался, когда Рудольф поймает его ладонь, и с облегчением уронил голову. Стена никуда не делась, она отделяла их друг от друга, возвращая ощущение самостоятельной личности. Не придатка, не кричащей от боли половинки – просто целого человека. И он мог держать чужую руку, упиваясь этим так, что сжималось горло. Йонге последний раз всхлипнул и уткнулся в шкуру Сайнжи. Тяжело и часто задышал, переводя дух. Шарики выкатывались вместе с судорожным вздрагиванием плеч, с беспокойным ерзаньем, с каждым движением. Яут осторожно похлопал его по спине, тем не менее, выбивая воздух. Обхватил Рудольфа за пояс. – Максимальный подогрев, – велел он. – Сваримся, – прохрипел Рудольф. – Дурак ты полосатый... – Молчи, насекомое. Свет в кают-компании погас. Йонге заморгал, хотел приказать Фелиции вернуть его, но в темноте неожиданно стало очень спокойно. Последние несколько шариков катались вдоль позвоночника – усмиренные, почти ласковые. Йонге попробовал прихватить Сайнжу зубами, но толстая шкура не поддалась, и он сердито замигал, прогоняя остатки слез. Чертова громадная туша была слишком непробиваемой. – Пижамы. Нам надо было надеть пижамы, – внезапно пробормотал Рудольф. Йонге вытянул ногу, столкнулся коленом с напарником и попробовал сунуть свободную руку под спину Сайнжи. Опять не получилось, но теперь он только слабо усмехнулся. "Фелиция" докрутила синхронизацию до предела, раз уж даже механик начал рассуждать о пижамах, которые совсем недавно считал возмутительной тратой денег. И Йонге крепче стиснул его ладонь. * * * Почти влипнув в надежную крепость навигатора, Йонге колыхался между сном и явью. Замороченный мозг то погружал в тревожную дрему, то резко подкидывал пару-тройку жутких видений, заставляя Йонге судорожно сжимать пальцы. Снова становилось жарко, встряхивала крупная дрожь, мутно и тонко звенело в затылке. Стеклянно шелестели потоки данных, прогоняемые "Фелицией". Раз за разом он убеждался, что Сайнжа никуда не исчез и что Рудольф откликается, сжимая его пальцы в ответ. Припадки делались реже, и вскоре Йонге совсем погрузился в полутранс. Корабль был повсюду – Йонге пробовал рассортировать полученные знания. Мысль сбивалась, он приходил в себя где-то посреди длинных и зубодробительных технических характеристик. Тонул во вкрадчивом шелесте воздвигающихся кластеров. А потом он проснулся окончательно. Каменный стояк упирался Сайнже в бок, и Йонге почти с облегчением вздохнул. Простое и объяснимое желание было куда лучше, чем выворачивающая душу попытка превратиться в сиамских близнецов. Йонге осторожно поднял голову и пошевелил пальцами. Рудольф не среагировал. Йонге высвободил руку и подался в сторону, насколько пускала тяжелая хватка на плечах. Сайнжа тут же шевельнул клыками. В темноте глаза у него все-таки чуть-чуть светились. – Меня отпустило, – еле слышно сказал Йонге. – И ты можешь отпустить. – Правда? По-прежнему шевелились только клыки. Яутскую мимику сопоставить со словами было невозможно, но Йонге прекрасно его понял, а это означало, что Фелиция все-таки сконструировала идеальный для себя экипаж. – Да, я тут аж в полной боевой... – Йонге замолчал. Шептать и скрытничать было жутко неправильно. – В полной боевой, – уже в голос продолжил он. – Хоть сейчас оргию устраивай. – Смело сказано, Йхо-онхе, – протянул Сайнжа, скалясь во всю пасть. Язык затрепетал. – Стойте, – хрип с другой стороны яута превратился в кашель, а затем Рудольф тоже приподнялся и потряс головой. – Кто сказал "оргия"? Почему без меня? – С тобой, с тобой, – откликнулся Йонге. Наконец-то он смог улыбнуться. Сайнжа сел, сталкивая людей. Йонге едва успел опереться на локоть. – Я опять вас спас. Йонге подобрал ноги под себя и тоже сел, на всякий случай прикрывшись руками. – Угу, – Рудольф завершил кружок, устроившись задницей на шкуре. – Ты типа... Спасибо, в общем. – И вы до сих пор светитесь, – заметил Сайнжа, небрежно тыкая когтем. – Еще бы. Это действительно большой корабль, – Рудольф провел пальцами сквозь волосы. – Отличные настройки. Очень... – Возбуждают, – договорил за него Йонге и убрал руки. Вслух выражать "глупые чувства" было по-прежнему тяжело. Этого никакой синхрон не изменял. Поэтому продолжать Йонге не стал, от слов перейдя к делу. Выпростав одну ногу, он вытянул ее и легонько ткнул яута в низ живота. Сайнжа заворчал. Йонге пошевелил пальцами, щекоча толстую шкуру. – Ну, что медлишь, а, великий охотник? Сайнжа перехватил его за щиколотку и сжал так, что Йонге поморщился. – Не стоит, Йхо-онхе. Я перестарался. – М-м? Рудольф тоже вытянул ногу, и Сайнжа точно так же поймал его. – Что за проблемы? – почти прошипел механик. – Мне обещали оргию! – Я никогда не против оргии, – фыркнул Сайнжа. – Но это неправильно. Я изменил вашу синхронизацию, исправил – и получился побочный эффект. Это не ваше собственное желание. Я не могу им пользоваться. Стояк мешал трезво мыслить, давил на мозги, и Йонге хотелось просто оседлать яута. – Талант, – неопределенно сказал Рудольф. – Бесчестное умение, – неохотно согласился Сайнжа. – Ну и что, – наконец сказал Йонге. – Главное, специально не пользуйся им. – Не то голову открутим, – поддержал Рудольф. – Но сейчас можно. Давай же, пока у меня не упало все. – Только с вашего разрешения, – церемонно сказал Сайнжа. – Потому что я слишком умансоо... ценность... нет... великое уважение и мера... сияние признания... Гладкость синхронного перевода пошла волнами и превратилась в сплошное бормотание. – Может, любишь? – усмехнулся Йонге. Внутри все вздрагивало, когда он выговаривал короткое слово, едва не застрявшее поперек горла. Рудольф вгрызся в собственную губу и с виду готов был удавиться, нежели поторопить Сайнжу с ответом. Сайнжа пошевелил клыками. Чудовищная рожа с глубокими глазницами, блестящим черепом и перепонками челюстей казалась очень правильной, гармоничной и красивой. От такой двойственности мозг рвался на части. – В нашей культуре нет именно такого глагола. Но есть чем-то похожий. Сайнжа одновременно резко дернул. Рудольф хлопнулся на спину, Йонге успел чуть-чуть повернуться на бок. Шкура милосердно смягчила удар. Сайнжа потащил на себя, стягивая напарников друг к другу. Он упорно толкал их, пока оба едва не приклеились живот к животу – почти как в попытке слиться в синхронизации. На секунду оставив напарников, Сайнжа в три приема избавился от легкой брони и пояса. Снятое полетело на пол, а яут наклонился вперед. – Сайнжа, у тебя же не два хуя, – сквозь смешок выдавил Рудольф. – Что ты... м-м? – Я быстрый, – сообщил Сайнжа. Здоровенный пенис извивался между их собственными, щедро оставляя смазку на животах. – Будет почти как два. – Да ладно? – ухмыльнулся Рудольф и попробовал изловить извивающееся орудие. – Хочешь поспорить, Рхудо-о'ф? Сквозь полуприкрытые веки Йонге смотрел, как блестят глаза напарника. Лично самому пилоту Йонге Далине страшно хотелось безыскусно потрахаться, но орать об этом во всю глотку он не собирался. – Ум-м! Рудольф содрогнулся и обхватил Йонге за пояс. На мгновение Йонге почудилось, что он ощущает движение яутского члена в чужом теле. Согнутые колени столкнулись, хрупкий баланс – каждый на своем боку – тщательно выстроенный яутом едва не опрокинулся. Сайнжа заворчал, наклонился вперед и уперся в пол по обе стороны от напарников. Йонге облегченно откинулся лопатками на жесткую руку. В задуманную Сайнжей позу человеческие тела складывались с трудом. – Са-а! Рудольф опять вскрикнул, запрокидывая голову. Йонге предвкушающее зажмурился – и горячий член с силой толкнулся прямо в анус, почти вбиваясь одним движением. Йонге вскрикнул – удовольствие прошибло до самого горла и задрожало во всем теле. – О…бо…же… Сайнжа хрипло фыркнул, и подвижный член выскользнул. Йонге инстинктивно сжал ягодицы, пытаясь удержать безумно долгое движение. Ноги задрожали, в животе раскатилось такое томительное чувство, что мысли в голове окончательно рассыпались. Он снова напряг мышцы – уже не слушая, как стонет напарник – ему хотелось продлить ощущение. И когда мокрая головка вновь настойчиво ткнулась между ягодиц, он с готовностью выгнулся навстречу, позволяя ей войти сразу же. Сайнжа склонился еще ниже, тяжело и быстро втягивая воздух. Колени напарникам пришлось задирать, почти поджимая к груди. Рудольф попробовал упереться в плечо Сайнжи, но колено соскользнуло. Мышцы в паху болели, но с каждым толчком боль делалась слабее и почти превращалась во что-то такое же мучительно-приятное. Сквозь муть, застилающую глаза, Йонге видел, что яут совсем не движется, полностью сосредоточившись на двух людях. Член погружался то в одного, то в другого – а пару раз скользил между сжатыми телами, почти обжигая прикосновением. Йонге вытянул шею и стиснул мокрыми пальцами твердое плечо; Сайнжа чуть нагнулся – и Йонге ухватился зубами за клык. Мгновением позже Рудольф повторил за ним. Сайнжа заворчал, почти изумленно, и все-таки наклонился еще ближе, стараясь не шевелить челюстями. Язык стремительно лизнул Йонге в уголок губ, Йонге застонал, и в следующую секунду его все-таки настиг оргазм. Подвывая и скрежеща зубами о костяную заглушку, он дергался, хватаясь за напарника и толкая коленом яута под ребра. Рудольф вторил бессвязными стонами, но у него хватило сил дотянуться сразу до обоих членов. Под чужими прикосновениями Йонге опять содрогнулся, подхватывая вторую волну оргазма. Сайнжа мотнул головой, вырываясь из двойной хватки и коротко взревывая. Йонге только клацнул зубами. Член напарника дернулся, Рудольф стиснул пальцы и медленно разжал хватку. Йонге почувствовал чужую судорогу удовольствия как свою собственную. Яут откинулся назад, и оставшиеся без поддержки напарники тяжело опустились на шкуру. Йонге скосил взгляд и увидел совершенно бессмысленную улыбку на лице Рудольфа. Тот дышал тяжело, грудь ходила ходуном, блестя от пота. Йонге потянулся вниз, сжал пальцы в паху и с досадой застонал. – Мне мало, – наконец смог выговорить он. – Еще надо… Ч-черт! Эй, парни! Рудольф протестующе замычал. Сайнжа встряхнул головой и протянул руку. – Я знал, умансоо. Иди сюда. Ухватившись за широкую ладонь, Йонге сел. Растянутая мышца отозвалась недовольным покалыванием. Сайнжа опрокинулся на локти и пошевелил клыками, подзывая партнера ближе. Йонге покосился на полностью высвободившийся член и сделал большие глаза. Сайнжа опять заворчал, напряг мышцы живота – и чудовищный пенис медленно начал сокращаться. Йонге пару секунд переводил дух, а затем решительно перекинул ногу через яута и хлопнулся ему на живот. Мышцы дрожали от усталости, но возбуждение пересиливало. – Только ты сам двигайся, – почти жалобно сказал он. Сайнжа заклекотал. – Давай, умансоо, не стыдись, отдайся желаниям. И мне. Йонге ткнул его в грудь, приподнялся на коленях, и подрагивающий член тут же оказался между ягодиц. Стоило чуть податься навстречу – и гибкий подвижный пенис медленно проскользнул внутрь. Йонге прикусил губу, замычал, поднимая плечи, и уперся в широкую грудь обеими руками. За спиной что-то сдвинулось. Йонге дернулся, почувствовав прикосновение к бокам. – Я помогу, – почти промурлыкал напарник, перехватывая его поперек груди. – О-оп. Не успев ахнуть, Йонге откинулся на грудь Рудольфу. Сайнжа заворчал, и член уткнулся прямиком в нужное место. – О-о! Чертов хуй был слишком здоровенным. Йонге закинул обе руки назад, хватаясь за загривок напарника. Ноги дрожали от напряжения. Он отчаянно пытался двигаться навстречу толчкам, чтобы насадиться сильнее и продлить мгновения, когда член выскальзывает из него, но дальше какого-то предела уже не получалось. Он физически не мог принять все. Рудольф потянулся одной рукой, ухватил его за член и начал подрачивать ровно в такт движениям яутского хрена. Йонге взвыл, почти соскальзывая еще ниже. Сайнжа захрипел, срываясь в шипение. – Уо-о-ох! Йонге впился в чужую шею с такой силой, что перестал чувствовать собственные руки. Чувствовал он один сплошной оргазм. И еще пальцы Рудольфа, сжимающие его член. Здоровенный хрен пошел дикими пульсациями, застывая поперечными хребтами и увеличиваясь в размерах. Йонге выгнулся всем телом, пытаясь сняться, Рудольф мгновенно перехватил его подмышки, дернул – и Йонге соскользнул в последний момент, напоследок взвыв от удовольствия. Полупрозрачная жидкость ударила в воздух. Все еще в объятиях напарника, Йонге хлопнулся на пол и в полном отупении попытался вспомнить, входил ли в список большой дроид-уборщик. Вспомнив, что от большого они отказались из жадности, он застонал. Шкура была испохаблена. – Что? Рудольф мычал в самое ухо. Йонге чуть-чуть повернулся, и напарник не преминул потереться носом о его скулу. Йонге вздохнул, расслабляясь, и повернулся еще сильнее, стараясь податься ближе. По ногам прокатывалась мелкая дрожь. – Не... Ничего. Йонге почти успел заснуть, когда яут шумно заворочался. Щелкая и рыча себе под нос, он развернулся и уселся рядом. Похлопал Йонге по животу, выдергивая из дремоты. Рудольф тоже дернулся. – Ох, – он попробовал отстраниться. – Рука! Нахрен отдавило... – Вам следует делать так чаще, – заявил Сайнжа. – Фетишист, – пропыхтел Рудольф, вытягивая пострадавшую руку. Йонге чуть приподнялся – на большее сил не хватало. Рудольф пихнул колено ему между ног. – Есть и такое, – согласился яут. – Но я имел в виду, что так вы больше расслабляетесь. – А? Сайнжа поднял два пальца параллельно полу и ощерился. – На два пальца глубже. На синхроне затрепетало взаимное негодование, но Фелиция опередила возможную дискуссию. – Прибыл борт доставки, – учтиво сообщил искин. – Напоминаю, очередь на вылет открывается через сорок пять минут. Йонге вновь застонал. Яутская невоспитанность тут же показалась меньшей из зол. – Разгрузка будет осуществлена в автоматическом режиме согласно стандартным настройкам, – попробовала утешить его Фелиция. – Вот почему я пошел в механики, – назидательно сказал Рудольф из-за спины. – Потому что сейчас я буду лежать и ничего не делать. А ты пойдешь настраивать прыжок. Завидуй мне. Сайнжа лениво потянулся через Йонге и щелкнул Рудольфа по затылку. – Недостойно. – Что недостойно? – Рудольф сердито потер голову. – Просто – недостойно. – Можешь лежать здесь и слушать лекцию, – злорадно сказал Йонге. – Я пошел. – Точно-точно, умансоо, – с энтузиазмом сказал Сайнжа. – Я расскажу тебе о чести и правилах поведения. Кают-компанию Йонге покидал под аккомпанемент протестующих стонов и неумолимого "согласно кодексу воина, сочтенному в год первый..." * * * Йонге решительно шагал по коридору, по пути машинально считывая метки на стенах. После синхронизации все, как одна, стали понятными. Описание характеристик, служебные символы, несколько комбинированных микроинструкций, аварийные знаки... Добравшись до рубки, он сообразил, что синхронизация подложила очередную упитанную свинью. Первый пилот МКР стоял в своей чистой, новой и комфортной рубке голышом. Почти как яут в первозданном охотничьем виде. Йонге погладил исцарапанные плечи и машинально принюхался, словно до сих пор был на "Алебастре". По-прежнему не обнаружив в воздухе трупного запаха, он махнул рукой и направился к креслу. Вопрос гигиены можно было считать закрытым. Расположившись на теплой поверхности, он удовлетворенно кивнул и размял пальцы над панелью запуска. Можно было воспользоваться и прямым интерфейсом, тем более, Фелиция так и намекала, ластясь к сознанию своего пилота, но Йонге хотелось прикоснуться пальцами к пластику, набрать привычные команды и почувствовать, как весь корабль отзывается на нехитрые движения. – Масштабный обзор, – скомандовал он. Стены рубки растворились. Секундное головокружение было таким острым, что Йонге глубоко вздохнул, унимая тут же заколотившееся сердце. Последовавший за головокружением "кислородный синдром" он подавил так же быстро. Еще пара секунд ушла на окончательную перестройку восприятия, а потом Йонге смог насладиться всем величием открывающейся картины. Гигантское колесо Сельвы повисло под углом к орбитальной плоскости. Тяжелая, мертвая планета С-38, превращенная в источник редкоземельных элементов, помогала Сельве стабилизироваться на длинной орбите. Расположение под углом сбивало с толку, заставляло мучительно искать надежную опору. Спицы, снаряженные орбитальными слотами, уходили далеко за пределы основного кольца. Прямо по курсу стояли два крейсера. Один – новенький, с чисто-белой броней, отражающей тусклый свет красной звезды. Второй – потрепанный грави-штормами, массивный и явно готовящийся к очередной авантюре. Первая спица вошла в "ущелье", ограниченное буйками. Белый крейсер легко приподнялся, снимаясь со стартовой опоры, на мгновение словно пошел рябью искажений и стремительно почернел. В черном вспыхнула искра генератора – и крейсер исчез. Буйки вдоль "ущелья" вспыхнули. – Выход в параболу Рейгеля через полчаса, – предупредила Фелиция. Йонге откинулся на спинку кресла и принялся рассматривать Сельву. Помимо С-38, безжалостно опустошаемой во славу ремонта всех желающих, владельцы станции единолично застолбили калибровочное смещение. В одной и той же точке "ущелья" парабола Рейгеля сохраняла неизменное состояние. Входящие прыжки к Сельве совершались по стандартной схеме: кого-то выбрасывало ближе, кого-то дальше, но выход всегда осуществлялся через одну точку. Поэтому спицы крутились непрерывно. Второй крейсер медленно продвигался, по пути разогревая стержень. Йонге привычно отмечал, как иногда искажаются контуры корабля, когда он примеряется к прыжку. Словно у кошки Мартинеса – шерсть идет волнами, хвост подергивается, уши возбужденно прядают. Йонге, не глядя, провел по шкале калибровки. – Запас преобразований – одна тысяча восемьсот два, – доложила Фелиция, видя, что на панель пилот не смотрит. Расплывшись в довольной улыбке, Йонге прикрыл глаза. Нынешняя мощность стержня в полтора раза превосходила прежний. – Остановка, – резко сказала Фелиция. Йонге точно так же резко открыл глаза. Спицы действительно остановились. Крейсер застыл на полпути к ущелью. Дрожь, скрадывающая контуры, шла по нему почти непрерывно. – Сообщение СЭД Сельвы: вылет приостановлен в целях безопасности. МКР "Фелиция", БРК "Логан", СМТ "Нагисава", СМТ "Локка" отводятся на безопасные позиции, – протараторил искин. – Ну вашу ж мать! Спица медленно сокращалась, утаскивая "Фелицию" к самому колесу. По чистому пространству космоса пошли разводы, и все затянуло радужной пленкой. – Фелиция, убери помехи, – нетерпеливо приказал Йонге. Видимость восстановилась. Йонге инстинктивно обернулся: Фелиция расширила поле обзора и он увидел, как идущие за ними в очереди корабли одеваются в радужные пузырьки защитной пленки. Крейсер-нарушитель дрожал все сильнее. Спица начала вытягиваться, вынося корабль дальше. От боковой поверхности колеса отделились две яркие точки – корабли СЭД. Просто так увидеть их было невозможно, но "Фелиция" по-прежнему подстраивалась под человеческие слабости. – Проверять стержни-то надо! – Йонге погрозил кулаком безымянному крейсеру. – Курва! – ругательство всплыло само собой. – Опоздаем из-за тебя, зараза! Фелиция выдала приближение, но экран сделался значительно темнее. Йонге открыл рот, и в это мгновение крейсер вспыхнул оранжевой искрой. Крошечная точка разрослась, протянулась языками, схватила крейсер со всех сторон. Экран потемнел еще больше. Секундой позже его разрезало пополам острой белой вспышкой. Йонге застыл с поднятым кулаком и открытым ртом. – Заслон-один поднят, – невозмутимо сказала Фелиция. Корабль тряхнуло. Йонге вцепился в ручку кресла. Ударная волна распавшегося стержня совсем чуть-чуть нарушала законы физики, заставляя содрогаться корабли даже под защитными пузырями. Первым порывом было немедленно отправить запрос о сроках задержки, но Йонге убрал пальцы от панели. Следом за ними в очереди стояли сотни кораблей. Вся Сельва встала. И запросов уже шли всё те же сотни. Йонге уселся поудобнее, вытер вспотевшие руки о голову и чинно сложил на животе. Дверь у него за спиной открылась. – Ты что творишь, Далине? – грозно поинтересовался Рудольф. – Это не он, – немедленно внес коррективы яут. – Фелис сказала, что остановка временная. – Так это он, небось, кому-то в задницу стрельнул, – не растерялся Рудольф. Шлепанье босых ног раздалось совсем рядом, и механик обогнул защитный купол. – Побойся бога, – сказал Йонге. – Там целый крейсер рванул. Рудольф обернулся к нему и нахмурился. Потом, так и не дождавшись слов "я шучу", нахмурился еще сильнее. Уже без комментариев подошел к консолям и легонько погладил их. Вызвал несколько отчетов и начал быстро прокручивать. Яут поднялся по пандусу и остановился рядом с креслом. – Умансоо, ты ищешь, кто стрелял? – Смотрю, насколько нас задело. – Так не было ж сообщений, – проронил Йонге. – Тебе, может, и не было. А я всю малышку до винтика чувствую. Поцарапалась, бедная, абразивом по шкурке прошло... Фелиция беззвучно замурлыкала, протягиваясь в осторожном объятии. Йонге позволил невидимым рукам скользнуть по телу. Даже яут приглушенно заворчал явно довольным тоном. – По предварительным данным задержка отправления составит около часа, – совсем уже грудным контральто пропел искин. Йонге сверился с расписанием. На Эльмас было раннее утро. – Пойдет, – вздохнул он. – Предлагаю взяться за груз. В смысле, за инвентарные списки. Рудольф почесал задницу, кивнул и направился к выходу. Яут спрыгнул на пол рубки. Обвесы лязгнули. Йонге погладил панель управления напоследок и встал из кресла. Прохладный воздух неприятно прошелся по голому торсу. – Но я сначала за одеждой! – крикнул он в спину яуту. * * * Движение колеса возобновилось аккурат к моменту, когда тяжелый куб "портного" получал прописку в хозблоке. Сидя на верхней грани, Рудольф закручивал болты резервуара для сырья. – Качество-то у этих гранул повыше будет, – рассуждал он. – Глядишь, можно будет и подольше каждый экземпляр использовать. – Это если мы не станем влипать в неприятности, – отозвался Йонге. Сам он погрузился в недра куба и тестировал мелкую электронику, банально тыкая в нее пальцем. Контакты отзывались на крохотный заряд, спрятавшийся под кожей, и каждый раз слышался слабый треск. Постепенно куб наполнял запах озона. – Прошу экипаж занять места, – вежливо сказала Фелиция. – Очередь на отбытие через двадцать минут. Быстро протыкав оставшиеся платы, Йонге задом наперед выбрался из куба. Рудольф со скрежетом затянул очередной болт и спрыгнул. – Какую форму закажем для начала? Он похлопывал ключом по ладони, и Йонге очень захотелось сказать, что вариант механика, одетого в одни штаны и ботинки, устраивает его полностью. Благоразумно похоронив это желание, он обернулся к Сайнже. Яут подошел, когда они уже заканчивали. До этого великий охотник грохотал содержимым двух отдельных контейнеров, растаскивая их содержимое по всей "Фелиции". Йонге и сам был не прочь погрохотать чем-то помельче, нежели "портной", но доставщики распределили весь груз по своему разумению. Не вытащив "портного", невозможно было добраться до следующих уровней. – Концепция формы где? – поинтересовался Йонге. Сайнжа пару мгновений почти растерянно смотрел на него, а затем встрепенулся и откинул наручную панель. Потыкав в комм, он вызвал голограмму. Несмотря на яростный красный цвет, картинка получилась четкой. Даже когда Сайнжа одним взмахом увеличил модель до метровой. – Это концепция новой формы экипажа, – важно сказал он. – Нравится, умансоо? – Слушай... А этот твой младшенький, одаренный, он случайно не в ночных клубах дизайнером работает? – с подозрением уточнил Йонге. – Что? Почему? – Да ты глянь! – не выдержал Рудольф и загоготал. – Это ж... Только хлыста не хватает! Сайнжа нахмурился и посмотрел на себя, словно видел в первый раз. – Тебе-то можно, – милостиво разрешил Рудольф, все еще скалясь в улыбке. – Тысячи традиций, кровь какая-то там... – Кровь тысячи воинов, тупой умансоо, – надменно поправил яут. – Короче, тебе традиции велят в кожаных трусах расхаживать. Но нам-то зачем? – Всегда слишком много лишней одежды, – буркнул Сайнжа. – О, а значит эти, с позволения сказать, фуражки – не лишние? Йонге наконец-то дал волю прорвавшейся язвительности. Труды младшего сына, наделенного выдающимися способностями, были чудовищно экстравагантны. Сложно было ожидать от яутов чего-то другого, но в голове не укладывалось, что кто-то всерьез может напялить на проекции людей кожаные штаны со шнуровкой, перевязи для оружия, лохмотья сетки, еще пару десятков метров ременной сбруи и все это украсить старинными фуражками. Рудольф восхищенно прищелкивал языком. – По-моему, он издевался, – грозно сказал Йонге. – Что за блядские фуражки? Он ткнул пальцем – и голограмма немедленно среагировала. От неожиданности Йонге качнулся назад. Рядом с фуражкой развернулся огромный блок, битком набитый фекалиями палочников. Фелиция подсуетилась и трансформировала фекалии в нормальные буквы рог-спика. Йонге по диагонали проследил взглядом описание фуражки. Наткнувшись на "атрибут власти над самой стихией" и "обязательно иметь армирующую вставку из упругого стального обруча", Йонге воочию убедился, что младшенький сынок вовсе не издевался, а подошел к делу с яутской серьезностью. Наверняка еще и перекопал массу исторических трудов. – Если я пойду на карнавал садо-мазо, то обязательно, непременно костюмчик примерю, – определился Рудольф. – Но... Но это просто – ебать мои протезы! Сайнжа молча свернул голограмму, крепко стиснув клыки. – Давай лучше по паре рубашек и футболок, – примирительно сказал Йонге. – Брюки, само собой. Тогда фуражки можно оставить, будет даже интересно. – Вот это дело, – поддержал Рудольф. – А мне тогда еще ремень с фирменной пряжкой. И побольше карманов везде! – Это все? – уточнил яут в возникшей паузе. – А ты точно понял, что такое рубашка и футболка? Сайнжа потянулся к кнопке вызова меню, и на моделировочном экране "портного" возник манекен. Йонге прислушался к синхронизации, но обиды не уловил. Только разочарование. – Ну ты пойми, в таком мы ходить не можем, – повторил он. – Хотя размах у твоего... в общем, у дизайнера размах ого-го. Передай ему, что... – Что он может послать это на конкурс в Женуар, – подсказал Рудольф. – Я даже адресок дам. С руками оторвут, клянусь! – Понятно, – фыркнул яут. – Вы боитесь отчетливых сексуальных символов. Я разберусь. Йонге дружески ткнул яута в плечо кулаком и направился к выходу. – Карманы обязательно с клапанами, – уточнил у него за спиной Рудольф. – И чтоб пояс крепкий, а то штаны сползать будут. – Что ты собрался там хранить, умансоо? Йонге повернул за угол и ответ Рудольфа уже не разобрал. До рубки он добрался с приличным запасом времени. Угнездившись на месте, почесал голое плечо. Почему-то, когда Рудольф проигнорировал рубашку от форменного костюма, Йонге поступил точно так же. Колесо медленно вращалось, спица несла их все ближе к "ущелью". Йонге прищурился, пытаясь разглядеть между буйками неизвестность. Пространство выглядело как обычно. Только экраны отображали, как чудовищно искажается рельеф гравитации в этом месте, действительно вытягиваясь в ущелье, которое затем скручивалось в воронку. Конец ее был размытым – так "Фелиция" наглядно изображала, что заканчивается аномалия точечным искажением пространства. Самое удобное место для прыжка. Йонге осторожно коснулся символа запуска стержневых бустеров. Уловив его опасения, Фелиция успокаивающе отобразила последовательность разгона колец. Бесшумно подошедший Рудольф вынырнул из-за купола и так же беззвучно двинулся к консолям. Даже не топал, как обычно. Он тоже прогнал несколько тестов, каждый из которых заканчивался красивыми цифрами "100%" и только два раза высветилось "99%". Но Рудольф не засуетился, и Йонге не стал вникать в содержимое двух отчетов. Все-таки пилоты летали, а не ковырялись в балансировке. Последние минуты прошли в тишине. Спица донесла их до входа, обозначенного буйками, и "Фелиция" чуть вздрогнула, отделяясь от опоры. На экране замелькали цифры обратного отсчета – пять минут. Настолько много времени Йонге не требовалось. Он окинул взглядом маршрутную карту и опустил ладонь на контактную выемку. Фелиция тут же включила собственный отсчет. – Прыжок до узловой Мантис через три, две, одна... Рубка исчезла. * * * Не размениваясь на длительные стоянки, Йонге прогнал "Фелицию" по маршруту всего за четыре часа. Все пути пролегали по спейсштрассе, а в прогнозах грави-фронта стоял благодатный штиль. За это время Сайнжа успел три раза объявить, что скучный маршрут можно усовершенствовать, и три раза Йонге послал его в черную дыру. Рудольф выковырял из доставочных контейнеров измеритель реверсионного напряжения, оповестил всех, что удаляется в крестовый поход по местам сварки и скрылся в глубинах корабля. Перерывы между прыжками Йонге посвятил изучению архивов бывшего "Алебастра". Маршрутные карты в основном пролегали по давно известным точкам – их Йонге безжалостно удалял, однако целый десяток экзотических петель приберег. Кое-какие располагались в областях Черного Облака. По слухам, там находились самые шикарные куски геологической добычи, но общее состояние гравиполей делало разработку смертельно опасной, без преувеличений. Помимо этого, в архиве валялись записи переговоров с различными хренами. Мельком прокрутив их, Йонге сходу наткнулся на две знакомых клички. Одни лишь воспоминания о них изрядно портили настроение, поэтому Йонге спешно убрал эти записи на дальнюю квантовую полку. В систему Герданлик "Фелиция" вывалилась удачно – прямо возле картографического буйка. На экране красовалась проекция: система Герданлик при звезде Алтын. Десять планет, населена одна, официальное название Эльмас, стандартного типа. И одна маленькая неприятность. – Ах ты ж епта, – вслух протянул Йонге, разглядывая неприятность. Согласно сводке у астероидно-пылевого кольца имелось свое название: Инджи – "жемчуга". Сама по себе плотность скопления находилась в обычных пределах, но чудовищное количество пыли закрывало всю перспективу свободного полета. – Ну здрасте, – опять вслух сказал Йонге. Кольцо, как и полагалось, находилось в плоскости эклиптики. Выглядело так, что нужно тащиться в вертикальной орбитальной плоскости, потом болтаться между кольцом и планетой, тратить стержневой разгон на стабилизацию... – Имеются две щели Кирквуда, – доложила Фелиция. – В пределах одного часа возможно использование меньшей. Йонге безмолвно поднял руки и опустил. При всем умении покорять межзвездные пространства, владельцы летательных технологий были обречены на смиренное ожидание, как только речь заходила о маневрировании. Отдав расчеты на откуп "Фелиции", Йонге наведался к модулям, забрал рубашку и направился в грузовой отсек. Столько бессмысленно торчать в пилотском кресле он бы не вынес. Оказавшись на месте, он обнаружил, что Рудольф занят не тестированием, а уже взялся за растаскивание посылки. И тоже включился в дело сразу и молча. Бесконечные коробки, снабженные ярлыками предметов первой необходимости, оттаскивались в жилую секцию, сухпаек следовал прямой дорогой на камбуз. Параллельно приходилось вести строгий контроль за яутом. Два раза Йонге бросал все, что было в руках, и кидался останавливать вредителя, пытавшегося присобачить на стену очередное украшение. – Йезус Мария, неужели ваши корабли изнутри тоже похожи на склад замшелого хлама? – не выдержал он, наблюдая, как яут любовно располагает под прозрачным пластиком скелет сожранной рыбины. – Те, которые дом, выглядят именно так. Йонге уставился на рыбину, чьи тонкие кости Сайнжа осторожно расправлял когтем, и попытался понять, радует его это заявление или пугает. – Обычные огрызки ты, надеюсь, не намерен мумифицировать? – наконец уточнил он. Сайнжа покосился на него, прищурил глаза и насмешливо подергал клыками. Йонге привычно запихал кулаки в карманы. Разнорасовый экипаж с успехом действовал друг другу на нервы, и в этом маленьком сражении победа пока что осталась за яутом. Сайнжа потянулся и взял пилота за запястье. Высвободил из кармана его руку, повернул ладонь на себя и провел кончиком когтя по линиям. – Ты усердно трудишься, умансоо. Стараешься, чтобы держать власть на "Фелис". Достойно уважения. Палец начал подниматься выше: по ладони к запястью, по внутренней стороне руки и до самого локтя. Йонге переступил на месте от щекотки, зародившейся прямо под кожей. Сайнжа потянул еще ближе, Йонге охотно шагнул навстречу и оказался между раздвинутых колен яута. Сайнжа очень аккуратно закатал ему оба рукава до локтя, взял Йонге за оба запястья и положил его руки себе на плечи. Потом так же аккуратно вытащил рубашку из-за пояса и сунул под нее ладонь. Йонге инстинктивно втянул живот. Яут слегка сжимал пальцы, задевая когтями кожу. От этого хотелось ежиться и совершенно прижать живот к позвоночнику. Сайнжа насмешливо заклекотал и пощекотал сильнее. – Смотри не наглей... у... Сайнжа задрал рубашку одним движением. Здоровенная голова наклонилась, челюсти раскрылись. Сначала Йонге почувствовал прикосновение четырех клыков – казалось, что яут при желании может выгрызть ему печенку – а потом и скользкое движение языка. Прямо по оставленной метке. Мелкие и даже крупные порезы, ожоги – все заживало быстро. Но никуда не делся шрам на брови и чертова метка от лапы наездника. Йонге решил, что в обоих случаях беда в чужой генетике. Шрам ему достался от грязных когтей, под которыми черт знает что резвилось и размножалось. А наездник... эта тварь была слишком выдающейся, чтобы следы от нее исчезали просто так. Яут обеими руками стиснул его задницу. Язык скользил вверх-вниз. Йонге никак не мог определиться – возбуждает это или просто щекочет нервы. Больше походило на второе: Сайнжа не лез дальше. Йонге расслабленно опустил плечи и почти машинально провел руками по яутской шкуре. Попробовал нащупать мышцы и не смог – под пальцами был сплошной титан, отлитый в анатомическую форму и покрытый толстой кожей. Сайнжа лизнул еще раз – до самой груди – и отодвинулся. Чуть свел клыки и прищурился. Потом так же аккуратно опустил рубашку на место. Йонге на мгновение представил, как Сайнжа делает что-то подобное с Рудольфом, и слегка приподнял плечи, щурясь от удовольствия. Яут приподнял "брови". – Теперь ты спокоен? Твое самоуважение больше не валяется под ногами? – Вот сукин сын, – почти с восхищением сказал Йонге. – Ну ты жаба гипнотическая. Сайнжа поднялся во весь рост. – Теперь я в настроении, – величественно сказал он. – Готов помочь в разгребании ваших вещей. Кажется, я видел, как Рхудо-о'ф уносил пакет с твоей глупой ночной одеждой. И, кажется, он собирался ее сжечь. Йонге выпучил глаза, крутанулся на месте и безмолвно устремился в коридор, заправляясь на ходу. Утилизатор находился возле генераторного отсека, бежать было неблизко. Хватая воздух, Йонге влетел в переходник, ударил по кнопке экстренного открытия створов и ураганом ворвался в отсек. – Стоять! Рудольф крутанулся на месте, одновременно отступая. Йонге разинул рот и уставился на напарника, тщетно силясь подобрать слова. Рудольф усиленно заморгал, потом делано выпрямился и сложил руки на груди. – Мои... нераспакованные... Йонге почти шипел. Рудольф сделал такое движение, будто хотел нырнуть прямиком в утилизатор, но затем опомнился и выпятил челюсть. – Я практик. Я должен был понять, в чем причина. – Т-ты зачем на себе-то практиковаться вздумал?! Рудольф оглядел себя, особое внимание уделяя застежкам пижамы – цвет "серый мох", как значилось на упаковке – и покрутил плечами. – Пытался понять, что ты в них находишь. – Снимай, блин! Практик недоделанный! Охренел вконец! Рудольф взялся за застежку и упрямо мотнул головой. – Мне было интересно. – Мог бы просто спросить! – Ладно, – Рудольф тяжко вздохнул. – Ты извини. Сам не знаю, что накатило. Йонге насупился. Синхронизация раскачала обоих, и реагировали они слишком остро. – Это ваша нить. Напарники одновременно обернулись. Сайнжа привалился к пазу, не давая створам закрыться. – Ты, – яут ткнул в Рудольфа, – взял множество его внутренних привычек. Если бы я не помешал, вы бы перестали отличать друг друга от себя. Теперь учитесь заново. Рудольф открыл рот и застыл с озадаченным видом. Йонге упер руки в бедра. – Мне пижам не жалко. Но без спросу! Дурак ты, товарищ Вебер. Носи на здоровье, если нравится. Рудольф неопределенно замычал и присел, собирая с пола разорванную упаковку. Йонге протиснулся мимо него, бережно снял с лотка оставшиеся комплекты, прижал их к груди и торжественно понес на выход. Следующим пунктом увеселительной разгрузочной программы стали матрасы. С размерами Сайнжа все-таки промахнулся и заказал больше, чем нужно. Запихивая толстый фибропластовый шмат высочайших технологий на место, Йонге сквозь зубы ругался, пытаясь придать упорному материалу нужную форму. Но вершина ортопедической промышленности не сдавалась. В конечном итоге Йонге сдался и решил одолжить у Рудольфа двусторонний термоскотч, чтобы приклеить бунтующий матрас к основе. Пижамы он спрятал в шкаф, предварительно пересчитав на всякий случай. * * * "Фелиция" могла пройти сквозь щель самостоятельно, однако к моменту икс Йонге был на своем месте. – Экипаж, переходим в режим прямого полета, – он прищурился, разглядывая проекцию щели на экране. Кое-где болтались мелкие обломки. – Возможно, малость потрясет. Советую хрупкие вещи не переносить. Фелиция ободряюще подмигнула треугольником громкой связи, показывая, что все оповещены. Система работала даже в генераторном отсеке: очевидно, для таких же безумцев-экспериментаторов, как Рудольф. "Входим под заданным углом, вектор два-ноль, – персонально для пилота прошептал искин. – Возможные векторы: три-ноль, три-один, три-два..." Йонге машинально кивал, отслеживая каждый вектор на экране. Количество разрослось до пары сотен, и Йонге быстро начал стирать их. Как и с прыжковыми данными, искин не мог выбрать наиболее оптимальный маршрут, предлагая все более совершенные траектории. Йонге десятками стирал версии с последовательностью три, четыре и выше. Из оставшихся сорока он махом убрал все версии два, и осталось всего десять предполагаемых маршрутов. Из них Йонге выкинул еще четыре. Фелиция почти облегченно мигнула экранами, тасуя оставшуюся шестерку. Вектор два-ноль так и остался приоритетным, остальные Фелиция расположила по степени возможности маневра. Убрав расчеты, искин выдал на экран обзор. Йонге восхищенно вздохнул. Развернувшаяся панорама гигантского астероидного пояса была невероятной. Чудовищное поле сверкающей пыли, раскрашенной солнечным сиянием. Того сияния было ничтожное количество, но Фелиция выкрутила настройки. В пылевой стене прорезалась щель. Йонге подался вперед, и одновременно с ним "Фелиция" нырнула в прогал. Обзорный экран изменился: теперь впереди простирался коридор. Пояс вращался медленно, но "Фелиции" все равно приходилось компенсировать постоянное смещение. Вектор два-ноль быстро превратился в три-ноль. Привычным взглядом Йонге выцеплял рудные обломки. Полосчатые железные формации, мертвенную зелень свинцовых, яркие проблески драгметаллов, зеркальные гематиты... На мгновение Йонге представил: случись здесь гравитационный коллапс – и "Фелицию" раздавит, перемелет и сожмет в такой же безымянный комок. Обогащенный редкими металлами и комплексными белками двух разных рас. – Впереди два объекта, – предупредила Фелиция. Йонге мигом вынырнул из размышлений. – Объект-один, УРК человеческого блока Фузии, регистрационные данные получить невозможно. Объект-два, коффанг санторийского блока Фузии, регистрационные данные не получены. У Йонге рвалась с языка команда экстренного отступления. Усиленный разведывательный против коффанга – и оба без регистрационных данных – это воняло похлеще любого трупака. Но в щели тормозить или сдавать назад было опасно. К тому же они теряли время. На всякий случай он сверился с данными: вторая щель подходила спустя четыре часа. Ползти до нее вдоль всего пояса означало постоянно тратиться на отбивку резонансных колебаний, норовящих затянуть корабль в пояс. Йонге стиснул зубы и ткнул в вектор семь-ноль. Его он оставил специально на случай, если придется нырять под препятствия. Тут же отобразившаяся на экране анимация имела мало общего с реальным расположением всех тел в пространстве щели, но результат был один: "Фелиция" собиралась поднырнуть под оба корабля и пройти на безопасном расстоянии. – Экипаж, найдите опору покрепче, – Йонге похлопал по ручкам кресла и с удовольствием обнаружил страховочную систему. – Будем нырять, стабилизатор расчухается секунд через пять. "Меня нельзя трясти, я в пижаме", – тут же прорезался Рудольф. Йонге ухмыльнулся и потянулся к выбору вектора. Вся панель управления вспыхнула под пальцами. Йонге успел заметить сотню предупреждений, даже не переведенных из машинных категорий в человеческие, а затем панель выдала гигантскую надпись "заслон-один". Весь корабль отчетливо дал крен, невзирая на системы стабилизации. – Да что за херня?! – Источник энергетического всплеска искусственный, – доложил искин. – Я понял! Выстрел пришелся вскользь. Фелиция уже показывала траекторию. Стрелял УРК, но не прицельно – словно увидел насекомое и щелкнул наугад. – Вызов к УРК, – еле сдерживаясь, велел Йонге. – Пидарасы! Траектория запроса тоже высветилась на экране и замигала возле УРК. – Я в них обратно сейчас запулю, – пробормотал Йонге, барабаня по ручке кресла. Словно услышав угрозу, крейсер открыл частоту вещания. – Какого хера? – гаркнул Йонге. – Куда стреляете, косорылые? – Че за лоханка дырявая тут болтается? – осведомился собеседник на том конце. – Слышь, ты кто ваще? – Смерть твоя! – на автомате отозвался Йонге. – Охерели, палить во все стороны? Обратно заеду! – Э? Так ты не к двужопым? – удивились на крейсере. – Имел я ваших двужопых вместе с вами! Пройти дайте, самосвалы! Я за грузом лечу! Пару секунд на связи царила тишина, а затем кто-то заржал. – Слушай, э, дорогой гость, лети, куда угодно будет Аллаху! – Чтоб вам ни выхлопа, ни генератора, – напоследок пожелал Йонге и отключился. "Фелиция" ушла на седьмой вектор. Йонге никак не мог успокоиться и дополнительно задал поиск частоты, на которой общались оба корабля. Он был железно уверен, что люди и санторийцы не поделили какой-нибудь из астероидов и затеяли выяснение отношений на катапультах. Фелиция быстро перебирала все доступные диапазоны и наткнулась на обрывок беседы. "...в оба ануса, тухлятина! Это наш слойник! Жвалы нахер оторвем!" Зло ухмыляясь, Йонге вытащил из памяти искина геоскрипт. Стащил он его у "Галифрея", нисколько не стесняясь, и с успехом использовал все последующие годы. Только обновления тащить было уже неоткуда. Послушно выполнив программу, Фелиция показала предполагаемые рудные слойники. Йонге долго рассматривал их, то приближая, то отталкивая. – Фелиция, отложенное сообщение мудакам на УРК: "Говно ваш слойник – сплошная рыхлятина. Учитесь породу читать". – Срок отправки? – Сорок минут. – Принято и поставлено в очередь, первый пилот. * * * Космодромов на Эльмас было всего десять. Йонге протыкался во все по очереди, но ни один не соответствовал посадочным координатам. Негодующе сопя, первый пилот загрузил Фелицию поиском нужного места, а сам попробовал связаться с "Sieg and Son". Прослушав длинное голосовое меню, в котором предлагалось выбрать какой угодно раздел, кроме прямой связи с живым человеком, Йонге пришел в неописуемо мерзкое состояние духа. Рудольф, с регулярностью дрона гундевший по связи, как пострадала бедняга Фелиция от выстрела, добавлял масла в огонь недовольства. – Иди и сам размажься по внешнему контуру, – наконец не выдержал Йонге. – Ты механиком не был, тебе не понять! Оба пользовались громкой связью, поэтому диалог громыхал на весь корабль. Пока Йонге собирался с мыслями для достойного ответа в вечном споре, в беседу вмешался яут. – Я бы принял бой и уничтожил врагов. Кто поднял копье, тот и погибнет от него. – Покомандуй мне тут! – А я поддерживаю, – добавил Рудольф. – Что, вас так сблизила разгрузка контейнера? Вы уже плетете заговор? Рудольф захохотал. Йонге замахал руками, веля Фелиции убавить громкость. На экране крутилась стрелка поиска. Йонге уставился на нее и задумался, почему поиск отображается так: круг и бегущая по нему стрелка. Логичнее было бы сразу показывать развернутую карту полушарий. Йонге еще раз попробовал достучаться до "Sieg and Son", плюнул и послал официальный запрос системам планетарной защиты на свободную парковку в орбитальном слоте. "Предъявите разрешение", – затребовала сеть. Местного сторожа предсказуемо звали с туршским колоритом – "Бекчи". – Куда ни плюнь, всюду препятствия... Отправив разрешение, Йонге уставился на экраны. Звук открывшейся двери он проигнорировал, равно как и быстрые шаги. Только когда напарник начал штурмовать помост, Йонге предупредительно вытянул ногу. Рудольф обогнул препятствие, встал у него за спиной и яростно потер костяшками макушку напарника. – Это не успокоительный массаж, – категорически сказал Йонге. "Бекчи" тормозил, пережевывая запрос, словно там было напихано криптографии по самые границы. – А так? Рудольф стиснул его уши. Йонге погрозил кулаком. – Сварливый хрен, – Рудольф отпустил уши и вместо этого оперся локтями на плечи напарника. – Смотри на жизнь позитивно. Например, Сайнжа украсил коллекцией зубов дверь в свой отсек и очень этому рад. – Лучше бы я этого не знал, – почти простонал Йонге. – И почему у них такой тупой планетарник? – Твою дверь он украсил символическим сочетанием щитов и клинков, – утешающе сказал Рудольф. – Чего? Йонге дернулся, локти Рудольфа соскользнули, и напарник приложился подбородком о макушку пилота. – М-м! – Оу! Извини! Он резко встал и обернулся к Рудольфу. Напарник придерживал челюсть, и Йонге благоразумно отложил вопль "Почему ты его не остановил?" – Не подходи, ты опасен, – сквозь зубы прошепелявил Рудольф. Фелиция мелодично откашлялась. – Принят входящий запрос, отправитель "Sieg and Son", открыть? Йонге быстро плюхнулся обратно в кресло. Рудольф встал сбоку и облокотился на спинку кресла. В свободной руке, как по волшебству, появился анализатор. Следующим движением Рудольф пригладил волосы. Йонге машинально повторил за ним, одернул воротник и откашлялся. – Принимай. – Здравствуйте, почтенные! Рудольф дернул синхрон первым, и Йонге волей-неволей повторил с ним в унисон: – И вам милости Аллаха. – Рад видеть вас в добром здравии, – Шенай расплылся в улыбке. – Скорее же заходите на посадку, у нас все готово. Признаться, мы ждали вас чуть раньше. Йонге силой снялся с глейтерного крючка. – У вас тут, между прочим говоря, прямо в проходе сквозь Инджи висят крейсер и коффанг. Которые вот-вот начнут друг в друга стрелять. – О, ничего удивительного, – Шенай небрежно взмахнул холеной рукой. – Тут так всегда. Национальное собрание выдает всем желающим свободные лицензии на разработку, поэтому вечно кто-то цепляется. Бизнес есть бизнес! – А в нас стрелять – это тоже бизнес? – Урон на полтыщи мультиен, – вставил Рудольф. – Что вы говорите? – Шенай почти непритворно расширил темные глаза. – Вы уже подали соответствующее заявление? – Туршский стрелял, – уточнил Рудольф. Теперь Шенай нахмурился. – Можете передать мне стандартную ноту. Я отправлю ее в уполномоченные органы. – Три дня, – предупредил Йонге. – Стандартные сроки по общему кодексу. – Конечно. Вы получили координаты? Йонге открыл было рот, и тут "Фелиция" подцепила сфокусированный пучок наводки. – Вот теперь получили, и... – он запнулся. – Погодите, это же не космодром? – Совершенно верно. Это наша орбитальная исследовательская станция. Координаты станции "Севастополь" обещали длинный и неудобный подъем поперек орбиты чуть ли не к самому плюсу. – Час до швартовки, – вздохнул Йонге. – Прекрасно. Я велю подать голубого шампанского. Шенай неожиданно подмигнул и отключился. – Э... быстро он, – почти смущенно протянул Йонге. Рудольф прицепил анализатор на пояс и вновь потрогал челюсть. – Вот теперь иди и размажься о контур, – немедленно припомнил Йонге. – Можешь выступить в качестве щита. Рудольф погрозил ему кулаком и направился вниз по пандусу. – Пижаму оставь мне на память! – крикнул Йонге. – Я, между прочим, дальше разгрузкой займусь. И тебе советую. А то как поставят нам аквариум, так до своих драгоценных буровых не доберешься! Йонге вскочил с кресла и заторопился вниз. * * * В титаническом доке "Севастополя" грузовая платформа с аквариумом совершенно терялась. Только вблизи становилось ясно, каких огромных размеров достигает шарообразная конструкция, предусмотрительно накрытая пластиковым чехлом. В самом доке оказалось удивительно тепло – почти жарко – и абсолютно пустынно. Возле открытого пандуса "Фелиции" суетилась группа подготовки – опять равшаны, но совсем упрощенных моделей. Рудольф руководил процессом. К удивлению пилота и полному удовольствию механика, команду погрузки Шенай не прислал. Да и сам не явился, выслав уполномоченного представителя без голубого шампанского. Даже платформа транспортёра оказалась без персонала. Йонге попытался высмотреть кибериков, но безуспешно. – Что ж, приступим к озвучке задач? Представитель красовался в сияющем искрой деловом костюме. Не дожидаясь ответа, он направился к транспортёру. Первый пилот оглянулся, но Рудольф столь увлеченно раздавал команды, что не обратил внимания на уход напарника. Йонге подавил облегченный вздох. Совершенно низменно и эгоистично не хотелось участвовать в фиксации контейнера. По грузовой спецификации требовалось укрепить "чердак" и "подвал" на шлейках, тянущих энергию из стержня через балансировщики стабилизаторов. И все это требовало филигранной точности. Он покрутил кольца, рассеяно прислушиваясь к ощущениям, и понял, что молчит непозволительно долго. – Нам уже передали инструкцию. Представитель, ранее отрекомендовавшийся господином Сокером, оглянулся. – Прекрасно. Но все же, дорогой капитан, я акцентирую внимание на деталях. Итак, юнусы. Выразительная пауза повисла в горячем воздухе. Отчетливо пахло голубым шампанским. – Очень интересно, – послушно сказал Йонге. – Наша последняя разработка, – Сокер остановился и развернулся спиной к контейнеру, одновременно широко раскинув руки. Костюм блеснул. – Здесь. Обратите внимание, контейнер герметичен, представляет собой стерильную среду. Снабжен всеми необходимыми системами трекинга и мониторинга. Категорически запрещено какое-либо стороннее воздействие. Йонге убрал руки за спину и внимательно осмотрел прикрытую громадину. – Кстати, есть документация по возможностям ваших юнусов? – Только для заказчика, – ласково сказал Сокер. Будто показал нож. – Далее, к характеристикам. Во-первых, емкость контейнера недостаточна. По стандарту должен быть куб с гранью равной тридцати метрам. – Нихрена себе! Может, стоило взять другой контейнер, внешний? – А это второй момент, – Сокер тоже заложил руки за спину и развернулся к контейнеру. – В связи с использованными, хм-м, методиками, юнусы должны находиться под давлением. И чем меньше аквариум, чем идеальнее его форма, тем лучше. Все это в совокупности требует скорейшей доставки и расселения. Вы не должны останавливаться, брать на борт сторонние грузы, менять курс и принимать иные решения, могущие повлиять на доставку. И, разумеется, афишировать содержимое груза. Равшаны по-прежнему сновали вокруг "Фелиции". Йонге прищурился, разглядывая арию дирижера в исполнении Рудольфа. Отсутствие вспомогательного персонала тоже обрело внятное объяснение. – Итак, у вас есть вопросы по технологии? – Не лопнет? – Не совершайте экстремальных кульбитов, – усмехнулся туршк. – Не лопнет, конечно. Мы будем тянуть из ваших стабилизаторов. – Супер, – без выражения сказал Йонге. – Хорошо, мы прыгнем максимально непрерывным транзитом... – Не спешите, – Сокер поднял палец. – В контейнер встроена система безопасности, определяющая состояние юнусов. Возможно, вам придется делать остановки. – Ничего себе экспансивные разведчики, – не выдержал Йонге. – Тронуть нельзя! – В искусственной среде – нельзя. Возле "Фелиции" произошла заминка, равшаны засуетились, а потом по пандусу ощутимо даже на расстоянии защелкали обновленные походные сандалии великого охотника. Направлялся он прямиком к транспортёру. Стремительно проследовав мимо, Сайнжа остановился на границе света и тени. Йонге сощурился и представил прохладное голубое шампанское. – Рыба? – Юнусы, – поправил Йонге. – И охотиться на них нельзя. Сайнжа несколько мгновений пялился то на него, то на туршка, а потом заворчал, чуть присел и прыгнул с места. – Э! Господин Сокер вскинулся. Йонге присвистнул. Транспортёр в высоту был метра три. Шаги загрохотали сверху. Йонге показалось, что по всему доку загуляло эхо. – Крышку не открывай! – крикнул Йонге. Движение прекратилось. Сокер напряженно посмотрел на Йонге. Тот успокаивающе помахал рукой. Снова залязгало, а потом яут спрыгнул. Йонге инстинктивно отшатнулся, когда пятнистая туша приземлилась прямо перед ним. Теперь эхо точно было. Сайнжа покрутил головой и, не вставая, уставился на туршка. Йонге на всякий случай придержал язык, инстинктивно ощущая, как между двоими что-то искрит. Сайнжа медленно выпрямился. – Испуганная рыба, – сказал он. – Им тесно и темно. Страх. – Что? – Говорит, юнусам тесно и страшно, – перевел Йонге. – Эй, а ты откуда знаешь? Сайнжа пожал плечами и неторопливо направился обратно к кораблю. – Может, пройдем на корабль? Побудете с ними первые минуты, утешите, – серьезно предложил Йонге. Сокер бросил на аквариум долгий взгляд, а затем скупо улыбнулся. – Теперь немного о кибериках, – как ни в чем ни бывало продолжил он. Йонге кивнул и поправил фуражку. Сайнжа всучил напарникам головные уборы прямо перед открытием пандуса. Спорить с яутом было некогда, поэтому оба смиренно украсились произведениями доисторического искусства. Йонге едва-едва успел глянуть, чтобы на кокардах не было расчлененки. Изображено там было нечто в меру воинственное. – Это группа сопровождения для заказчика. На взаимодействие с вами, как с группой доставки, не настроены. У них есть свои передатчики, используемые для координации юнусов. Поэтому частичную активность киберики будут сохранять даже во время полета. – Ключи дадите? – повторил Йонге недавний вопрос Рудольфа. Сокер растянул губы в столь совершенной стоматологической улыбке, что даже блеск костюма несколько померк. Йонге вздохнул и зацепил большими пальцами пояс. – Ну а приоритетность хотя бы есть? – Не вредить экипажу пока экипаж не вредит грузу. – Знал я множество мерзких историй, которые начинались так же. Сокер выделил еще одну улыбку из, безусловно, ограниченного запаса и бросил взгляд на тяжелый браслет комлинка. Йонге тоже невольно покосился. "Загружаем", – скомандовал Рудольф. Йонге открыл рот, но транспортёр уже отчетливо вздрогнул. – Наконец-то! – Сокер коснулся браслета. – Группа сопровождения, запуск! Транспортёр вздрогнул снова. Из-под платформы басовито загудело, и вся махина торжественно двинулась с места. Резкий пластиковый звук прозвучал высоко-высоко. Йонге задрал голову. Чехол со скользким шелестом спадал с аквариума двумя гигантскими полотнами. – Нихрена себе рыба! Вопль вырвался сам собой. Юнусы оказались небольшими – всего по полтора метра. С длинными плавниками, широкими плоскими хвостами и пастями, полными острых акульих зубов. Зрение на мгновение поплыло, съезжая по синхрону к напарнику. Юнусы беспокойно заметались. – Они улавливают даже ваши электрические сигналы, – заметил Сокер. – Это одно из направлений, которые наша компания модифицировала. Боковая линия, чувствительность к... – Это же хищники! – возопил Йонге. – Вам их кормить не предлагают, – парировал Сокер. – А контейнер-то хоть прочный? – нервно спросил отважный космический пилот. Сокер негромко засмеялся. Йонге опомнился и сердито поправил фуражку. "Красавцы!" – сообщил свое бесценное мнение Рудольф. Йонге еще раз поправил фуражку. Тяга механика к орудиям уничтожения распространялась даже на биологические объекты. Видимо, основную роль играла степень искусственного вмешательства. – Не волнуйтесь, – Сокер расщедрился на целое прикосновение к плечу. – Это просто инструмент. Юнусы стремительно кружились в аквариуме, и Йонге махнул рукой на попытки посчитать их. Зато кибериков пересчитал с первого раза – и они ему не понравились. На Сулар летела группа Валькирий. Почти полный боевой расчет. Взгляд сам собой искал табельное. – А, э... – вежливо сказал Йонге, кося на Сокера. – Второй сорт, – невозмутимо откликнулся тот. – Все активное вооружение снято. "Системные Технологии Ллойда", слышали о таких? Йонге молча покачал головой. Платформа подползала к "Фелиции", полностью перекрывая опущенный пандус. Едва край платформы и комингс грузового люка соприкоснулись, навстречу контейнеру ринулись равшаны. Гигантские кабели шлеек протянулись из недр генераторов, поблескивая защитной оплеткой. Киберики включились в работу, молча и сноровисто перещелкивая питание. – Надеюсь, им не нужны отдельные каюты? – попробовал пошутить Йонге. – Ни в коем случае, – серьезно ответил туршк. – Они полностью преданы юнусам и будут сопровождать их. То есть не отходя ни на шаг от контейнера. Йонге всей шкурой ощутил, как заработали стабилизаторы. Аквариум тоже среагировал – приподнялся и заскользил вперед. Гигантский водяной шар аккуратно вписался в чрево грузового люка, и сразу же подсветился зеленым. Йонге удивленно вздохнул: прозрачная сфера оказалась составленной из тысяч шестигранников. В каждой ячейке светились данные. Он не успел присмотреться – аквариум уплыл в глубину и скрылся из виду. – Погрузка закончена, капитан! Все шесть кибериков вытянулись и синхронно козырнули. – Спасибо, – вежливо поблагодарил Йонге. Командир "взвода" щелкнула упорами о бетон. – Всем занять места на борту! Киберики дружно проследовали с платформы в док. Транспортёр начал сдавать назад. Равшаны кучкой сосредоточились у самого края и деловито сматывали кабели самой платформы. "Чувство, что нас сейчас захватят", – немедленно сообщил Рудольф. Механик сидел на пандусе, поставив стакан чего-то зеленоватого прямо на железо, и поглаживал себя по голени. Йонге шкурой чувствовал, что там спрятан нож. Транспортёр медленно погромыхивал по металлическим плитам, двигаясь к дальней стене. Ее закрывала декоративная голограмма: в бело-желтом мареве призрачно колыхались гигантские шпили города. Пояс астероидов, расположенный чуть под углом, придавал картине величия. – Нравится? Обязательно посетите нашу столицу. Йонге покосился на Сокера, и туршк улыбнулся ему — вполне искренне. – Сам я не люблю большие города, – продолжил он. – Но Султанбейли заслуживает пристального внимания. – Спасибо, – вежливо откликнулся первый пилот. "Все на борту", – напомнил о себе Рудольф. – Мы отправляемся, – Йонге обмахнулся фуражкой и нахлобучил ее на голову. – После выгрузки пошлем стандартный отчет. – Храни вас Аллах. Сокер сложил ладони и чуть поклонился. Йонге повторил за ним. К причудам клиентов он давно привык и даже не пытался обменяться стандартным рукопожатием, всегда ожидая, какой жест сделает заказчик. Один раз Йонге уже напоролся на общину алеутов и с тех пор обходил все их объявления на досках десятой стороной. На ходу он привычно отдавал команды по глейтеру. Фелиция реагировала почти в два раза медленнее – сверялась с показаниями датчиков, встроенных в аквариум. Взбежав по пандусу, он протянул руку Рудольфу. Рывком дернул, помогая механику встать, и почти потащил его за собой. – Эй-эй, фуражечка упадет! – шутливо забеспокоился Рудольф. Порог они переступили вместе. Киберики рассыпались вокруг аквариума. Прозрачная махина заняла весь отсек, упираясь макушкой под самые своды. Юнусы беспокойно мотались по контейнеру, то и дело разевая пасти. Киберики стояли неподвижно, но делали пассы в воздухе, и в них легко узнавались управляющие контуры. "Получены данные по грузу, – прошелестела Фелиция, – загрузить обновление политики безопасности маршрута?" – Жуков они не натаскали? – вслух осведомился Рудольф, постукивая ногтем по стакану. "Согласно проверке по всем имеющимся протоколам установленные скрытые программы отсутствуют". – Запускай, – вздохнул Йонге. Фелиция издала неопределенный мелодичный звук. Никаких списков загрузки она отображать не стала. Напарники успели вознестись на лифте и пройти до кают-компании, когда Фелиция вновь дала о себе знать. "Предварительный расчет: отрыв от станции и выход на орбиту разрешен. Реабилитационный период до момента первого прыжка – предположительно, два часа". – Так. Это будет очень долгий полет. – Приступим к поиску моей зубной щетки? – предложил Рудольф. – А куда ты вообще девал мелочевку? – В кают-компанию, куда же еще. – Там же Сайнжа ошивается, – почти простонал Йонге. – Он сейчас окончательно все трофеями завесит! – Не-е, – Рудольф довольно прищурился. – Я велел равшанам загнать его барахло в самый угол!