Дверной звонок заставил Брока вырваться из мира Брэдбери и с неким подозрением уставиться в сторону входной двери. Ему казалось, что Стюарты никого сегодня в гости не ждали, и он точно знал, что отец с работы приходит не раньше десяти часов ночи. Друзья его навещали редко, без предупреждения - ещё реже, а мама сообщила бы заранее, если бы пригласила подруг. Самым возможным вариантом, по мнению Брока, были почтальон или гёрлскаут, раздающая печенье.
— Милый, открой, пожалуйста! — донёсся с кухни приятный голос миссис Стюарт. Брок, нехотя отложив книгу, спрыгнул с дивана и поспешил к двери. Следом за ним побежали младшие сёстры - эти девчонки очень любили встречать гостей.
Именно они спасли незваного гостя. Потому что, если бы у Брока не было свидетелей, он, даже не раздумывая, закрыл бы дверь прямо перед чужим носом. К сожалению, девочки души не чаяли в Флинте Эджмоне, а Броку, напротив, даже смотреть на него было противно.
— Флинти! — подпрыгнув на месте, в один голос воскликнули малышки и бросились вперёд, крепко обхватив ноги молодого человека маленькими ручонками. Парень был приятно удивлён таким приёмом и рассмеялся, почувствовав, как его бёдра сжимаются под силой хрупких на вид девочек.
— Салли, Нелли, в тапках на улицу! — недовольно шикнул Брок. Очевидно, он был недоволен их реакцией и не понимал их радости. С одной стороны, да, они не видели Флинта уже целую вечность - понятно, почему они были так возбуждены. Но с другой - они совершенно не представляли, каким же козлом может быть этот Флинт Эджмон. И если бы они только знали, они бы никогда не набросились на него с объятиями. Но Брок, хотя и был зол на Флинта, не мог себе позволить разрушить его отношения со Стюартами. Брок был далеко не жестоким человеком.
Девочки его будто не услышали - они продолжали жизнерадостно обнимать Флинта и чуть ли не скакать от счастья.
— Я тоже рад вас видеть, красотки, — улыбнулся Эджмон. Кое-как отцепив их от своих ног, он присел на корточки и крепко обнял их обеих. Они вновь жалеть сил не стали и даже попытались залезть к Флинту на колени, но, почувствовав, что конструкция не очень стойкая, решили не рисковать. Флинт, в свою очередь, пошатнулся и еле удержал равновесие, чтобы вместе с детьми не скатиться по ступенькам. Он засмеялся и похлопал обеих по спине, как бы сделав лёгкий намёк на то, что ему неудобно.
— Ладно, давайте не будем злить старшего братика и пойдём внутрь, — предложил Флинт и заглянул сначала в лицо Нелли, потом - Салли. Обе активно закивали и, оторвавшись от гостя, под ручку побежали обратно в дом. Было слышно даже снаружи, как они звали маму и, перебивая друг друга, пытались объяснить, кто же к ним пришёл.
— И теперь в этих же тапках по ковру! — взмахнул руками Брок и обречённо закатил глаза. Сколько бы он ни пытался вразумить сестёр, всё было бесполезно: они слушались только родителей, а брата в ответ на его замечания называли занудой. Любя, конечно, но факт оставался фактом. В какой-то степени и они были правы: для юноши двадцати лет ворчал он слишком часто.
Тем временем Флинт был уже в опасной близости со Стюартом. Обвив рукой его талию, он наклонился к уху и легонько, еле ощутимо поцеловал мочку. Брок вздрогнул от удивления: из-за размышлений о ковре он не заметил, как расстояние между ним и Эджмоном сократилось и как чужие губы оказались так близко к его лицу. Брок раздражённо цыкнул и хлопнул того по руке, что, к сожалению, не возымело должного эффекта: Флинт, наоборот, даже прильнул ближе.
— Хватит, — буквально прошипел брюнет и резко дёрнулся в сторону, вырвавшись из чужих объятий. Флинт вздохнул и уже потянулся к нему обратно, но Брок сделал весьма большой шаг назад, не позволив ему достигнуть цели. Вытащив тапочки для гостей, он кинул их под ноги Флинту и, напоследок одарив его одним из самых злобных взглядов в его арсенале, поспешил удалиться.
Флинт покачал головой и слегка улыбнулся. Хотя он и понимал, что все эти обиды были далеко не шуточными и с ними надо было реально что-то делать, он считал дувшегося Брока необыкновенно милым. В принципе, Брок выглядел для него милым абсолютно всегда, и даже сейчас, когда тот явно собирался выставить его за дверь, не было исключением.
Хотя по нему и не скажешь, за всю не такую ж длинную жизнь Флинт умудрился пройти через множество непростых испытаний.
Первое время всё было весьма спокойно. Семья, включавшая в себя отца Питера Эджмона и мать Тиффани Эджмон, была, конечно, не самой дружной, но и кризисы переживала редко.
Питер вёл малый торговый бизнес, и, так как Эджмоны жили в вечной экономии, деньги у них всегда были в достатке.
В начальной и средней школах Флинт вёл активный образ жизни: участвовал во множестве мероприятий, посещал самые разнообразные дополнительные занятия, курсы, кружки, увлекался всем, чем только можно. Из-за того, что дел у него было слишком много, у него появилась репутация безответственного бездельника, которая преследует его и по сей день.
Вплоть до старшей школы он не ставил под вопрос свою ориентацию и шёл, грубо говоря, за стадом.
Узнав от одной из своих подруг об элитной мужской академии, Тиффани Эджмон загорелась желанием отправить сына учиться туда. Уговорить мужа вышло с трудом, так как он был весьма жаден, когда дело касалось его денег, но с грехом пополам она добилась желаемого.
Именно в академии Далтон Флинт осознал, что всю свою жизнь, встречаясь с девушками, он обманывал себя. Будучи на втором курсе, он, не обдумав последствия, совершил каминг-аут. В школе на это отреагировали положительно, Далтон не просто так славился политикой нулевой толерантности. Однако от родителей последовала отнюдь не здоровая реакция.
Первым делом Питер Эджмон решил забрать документы сына из академии - именно её он винил в этом неприятном сюрпризе. Во время данного процесса к школьному психологу просочился слушок о причине перевода Флинта, и он, не задумываясь, вмешался в это дело. Если бы не Майкл Чейвз, жизнь Флинта сложилась бы совершенно иначе.
Пока Майкл вёл жестокую борьбу с Питером и Тиффани Эджмонами, Флинт старался не попадаться последним на глаза. Родители заметили это и решили воспользоваться: в один день Флинт увидел коробки со своими вещами во дворе бывшего дома.
Майкл Чейвз собирался обратиться с обвинением в правоохранительные органы. Он был возмущён тем, что Эджмоны выперли родного сына из дома. Флинт знал, что в таком случае Питер и Тиффани лишатся родительских прав, а он, в свою очередь, отправится в детский дом, чего он точно не хотел, поэтому убедил психолога не поступать таким образом. Нужно было лишь убедить их оплачивать академию - найти жильё проблемой не должно было стать.
В итоге, использовав шантаж, что было позорно для педагога, Майкл договорился с Эджмонами, что те будут платить за обучение Флинта оставшиеся два с лишним года, а он, в свою очередь, не донесёт до властей об их поступке. Флинт же поселился у одного из своих однокурсников - Аарона Пейджа. К тому времени они ещё не стали близкими друзьями, но случилось так, что только его семья проявила щедрость и сочувствие и приютила незнакомца.
Майкл Чейвз тайно договорился с директором о предоставлении скидки Флинту в связи с его тяжёлыми семейными обстоятельствами. Деньги, которые экономились благодаря скидке, отдавались Флинту на обеспечение продовольствия, одежды и всего прочего. Эджмонам, понятное дело, ничего известно о ней не было.
На третьем курсе он, Аарон Пейдж и Нельсон Миллер, их общий друг и однокурсник, познакомились с Ником Дювалем. Благодаря ему они узнали много интересных людей - в том числе, и Дэвида Томпсона, который убедил их вступить в хор «Соловьи».
Когда Флинт был на четвёртом курсе, его привлёк первогодка Брок Стюарт. Свои ухаживания за ним он начал с неоднозначных взглядов и закончил кражей его девственности на одной из вечеринок Дюваля. По случайному стечению обстоятельств, на следующий день он покинул Нью-Йорк.
За несколько недель до побега Флинт получил письмо от родственников из Айдахо, в котором его дядя выразил ему соболезнования по поводу ситуации с родителями и предложил местечко в своём доме. Флинт, ни с кем не обговорив это решение, взял билет на самолёт и умчался практически сразу же после выпуска. О его переезде знал только Аарон, который обязался ничего не говорить, пока тот не покинет штат.
Его жизнь в Айдахо сложилась вполне благополучно. Бенджамин и Сара Эджмоны, которые никогда не имели своих детей, приняли его с распростёртыми объятиями и не только предоставили жильё, но и оплатили университет.
Год назад Флинт окончил Айдахский университет. Хотя он выучился на юриста, работать им он не хотел, поэтому нашёл альтернативу: решил вспомнить былое и заняться искусством. Узнав, что в Лос-Анджелесе, главном центре кинематографа США, живёт его хороший друг Нельсон, он переехал к нему в Калифорнию.
Флинту посчастливилось стать участником проекта «Голос»*, но, к сожалению, долго он не продержался: он выбыл уже на втором этапе. Однако обрести популярность ему всё-таки удалось.
Хотя лето - идеальное время года для хорошей работы в Калифорнии, он решил повременить с заработком и развеяться. Первую половину лета он провёл в Айдахо со своей, как он считал, настоящей семьёй, а в середине июля отправился в Нью-Йорк, где временное пристанище ему обеспечил старый приятель Тэд Харвуд.
На момент повествования Флинту двадцать три года.
Разувшись и юркнув в предложенные тапочки, Флинт зашёл в гостиную и растянулся в довольной улыбке от осознания того, что дом Стюартов за несколько лет ни капли не изменился. Он ощутил, как ностальгия приятным теплом разливается внутри, и мечтательно выдохнул. Он помнил, как он и Брок с запасами попкорна и конфет в руках занимали тот самый диван, как они падали с него в разгаре очень энергичной игры в приставку, как Салли и Нелли приходили болеть то за Брока, то за Флинта - чаще всё-таки за Флинта, потому что шансов на победу у него всегда было чуть больше. Он помнил, как они с Броком опрокинули тот самый журнальный столик, когда Флинт пытался дотащить пьяного друга до его комнаты; тогда им повезло, что они подняли не мистера Стюарта, а миссис - иначе у них обоих были бы огромные проблемы. Он помнил, как включал на этом самом телевизоре заставку из «Звонка» и тем самым чуть ли не напугал Брока до смерти. Он помнил, как разбил вазу с той самой тумбочки, когда играл в догонялки вместе с чересчур активными близняшками. Он помнил, как Брок разлил колу на тот самый ковёр, а потом паниковал, что пятно не сойдёт. Он помнил, как в этой самой комнате при нём Брок признался родителям, что он - пансексуал, и как они понимающе отнеслись к его выбору. Он помнил всё. От этого ему было приятно и больно одновременно.
Флинт вырвался из мыслей, когда заметил, что кто-то вышел их кухни. Увидев Аманду Стюарт, он растянулся в улыбке и направился к ней, раскинув руки в стороны для объятий. Она пошла ему навстречу.
— Флинт, сколько лет, сколько зим! — воскликнула женщина, стиснув юношу в крепких объятий. Тот засмеялся от хватки (видимо, семейной), но постарался не отстать и так же обнять её в ответ. Краем глаза он невольно заметил, что Брок, скрестив руки на груди, наблюдал за ними, стоя на пороге кухни. — Я думала, что уже никогда не увижу эту улыбочку! — Чуть отстранившись от него, Аманда заглянула в его лицо и едва заметно нахмурилась. — Как давно ты к нам заходил? Я уверена, два года точно прошло.
Флинт виновато поджал губы. Аманда была права: он не был в гостях у Стюартов с тех самых пор, как уехал в Айдахо около пяти лет назад. Он не раз возвращался в Нью-Йорк, не раз встречался с Броком, но даже не подумал навестить его семью. И он понимал, что это было весьма эгоистично с его стороны - в принципе, его поведение, касающееся всех Стюартов, можно было считать таковым.
— Пять лет, — подал голос из кухни Брок. И Флинт, и Аманда обернулись к нему. Эджмон иронично улыбнулся: он и не сомневался, что Брок помнил точный срок его отсутствия. Наверное, именно потому, что он это помнил, Флинт сейчас и находился здесь. Столько времени прошло, столько событий пережито, столько людей встречено, а Флинт только недавно понял, что не хочет упускать такого человека, как Брок. Хотя, наверное, спохватился он уже слишком поздно, но Флинт не терял надежды.
Аманда вопросительно изогнула бровь, когда заметила осуждение в глазах сына, и, убедившись, что его взгляд был направлен на Флинта, предположила:
— Мальчики, вы что, поссорились?
Флинт резко перевёл взгляд на Брока. По правде говоря, он не хотел обнародовать эту тему, тем более - перед Амандой. Он правда любил эту семью и ни в коем случае не хотел портить с ними отношения, даже если он действительно заслуживал этого. Он пришёл сюда в надежде установить мир, а если в дело вмешаются старшие Стюарты, об этом можно было и не мечтать: они выгонят его сразу же, как только услышат, с какими изощрениями он издевался над чувствами Брока. И их уже не будет волновать, через что они прошли все вместе, любили они Флинта как родного или нет - он станет врагом только из-за то, что когда-то посмел так сильно обидеть члена их семьи.
Брок, видимо, тоже не горел желанием ссорить родителей с Флинтом, поэтому, устало вздохнув, выдал первое, что пришло в голову:
— Нет. Это настроение, — отмахнулся юноша, а потом кивнул в сторону лестницы. — Салли и Нелли убежали в грязных тапках наверх. Я просто представил, сколько придётся за ними отмывать.
Флинт и Аманда молча уставились на Брока. Спустя пару секунд миссис Стюарт растянулась в улыбке и засмеялась, прикрыв рот рукой. Флинт, мимолётно взглянув на женщину, последовал её примеру, хотя в его смехе прослеживались нервные нотки. К счастью, Амандой они замечены не были.
— Брок, милый, относись ко всему проще, — ласково попросила она и, подойдя к сыну, потрепала его за щёку. После она направилась к плите, кастрюля на которой явно требовала её внимания.
— Да, Брок, твоя мама дело говорит, — вмешался Флинт и уже в следующую секунду пожалел: в него был кинут очень злобный взгляд. Конечно же, Брок понял, на что намекал Флинт, но от этого возмущение в душе только росло: какого, спрашивается, хрена он вообще позволял себе открывать рот в такой ситуации?
— Флинт, ты же останешься на обед? — с надеждой в голосе спросила Аманда и обернулась.
Флинт с сомнением взглянул в сторону Брока. Конечно, он бы с удовольствием остался, но подозревал, что Брок выступит против. Мало того, что он заявился в его дом, так он ещё и проведёт здесь лишний час, безостановочно маяча перед носом, - самая натуральная наглость.
Но с другой стороны, взгляд Аманды и то, как она угрожающе качала своей поварёшкой, явно намекали на негативные последствия после отказа. И так как желание самого Флинта соответствовало её предпочтениям, именно этот вариант одержал верх.
— Конечно, — кивнул он и, когда Аманда довольно улыбнулась и отвернулась обратно, с неким сочувствием взглянул на Брока. Тот в ответ закатил глаза, но против ничего не сказал.
— Отлично! — хлопнула в ладоши женщина. — Подождёте наверху, пока я приготовлю? Ты столько должен рассказать мне, Флинт Люк Эджмон!
Аманда угрожающе взмахнула поварёшкой, и Флинт, рассмеявшись, поднял руки в защитном жесте и попятился назад. Когда миссис Стюарт вернулась к готовке, он повернулся к её сыну, который так и продолжал сверлить его взглядом. Брок как-то неуверенно оглянулся в сторону лестницы, и, немного подумав, всё-таки зашагал в её направлении. Брок был уверен на все сто процентов, что Флинт пришёл не для того, чтобы навестить его семью - это было лишь дополнение, совмещал приятное с полезным. Значит, он никуда не денется, пока они не проведут какую-то беседу, поэтому деваться было некуда. В конце концов он и после разговора мог делать вид, что не знает этого человека.
Флинт, даже не раздумывая, последовал за ним.
Брок не успел взойти на первую ступеньку, как перед ним появились его любимые младшие сестрёнки. В руках они держали огромное количество скомканных листочков, которые так и норовили вылететь из их ладошек. Один всё-таки выпал и, плавно пролетев вниз, приземлился буквально перед носом Брока. Подобрав его, он взглянул на знакомый рисунок одной из девочек и сразу же пожалел. На ней явно были изображены он и Флинт. Раздражённо фыркнув, он протянул кусочек бумаги Эджмону. Тот принял его, непонимающе вскинул брови, а потом уже обратил внимание на картинку.
— Флинти, смотри! — воскликнула Нелли, протянув ему свою стопку рисунков. — Это всё мы тебе нарисовали!
Краем глаза Брок взглянул на них и поморщился. Он видел каждый из них. Девочки всегда прибегали к нему и показывали свои творения, жаловались, что хотят показать их Флинту, ныли, что скучают по нему. А Брок мог лишь сочувственно улыбаться и пожимать плечами - это всё, что было в его силах. Флинт исчезал так же внезапно, как и появлялся, и Брок, его слова и действия никак этому не препятствовали. Как бы он ни хотел и ни пытался, никакого влияния на Флинта в этом вопросе он не оказывал.
— Ого! — воскликнул Эджмон, пытаясь уместить все бумажки в руках. Два всё-таки полетели вниз, и Брок рефлекторно вызвался их поднять. Когда он протянул листки Флинту, они встретились взглядами, и Флинт почувствовал укол совести, заметив очевидную боль в его глазах.
— Мы хотели отправить их тебе по почте, но Брок сказал, что не знает твоего адреса, — как-то обиженно пробурчала Салли, время от времени поглядывая на старшего брата. Прозвучало это так, словно именно Брок был виноват в этом, а не Флинт, который, не оставив никаких контактов, буквально испарился и ни разу не вышел на связь. Конечно, Брок ни сёстрам, ни родителям прямо это не сказал - просто сообщил, что Флинт неожиданно решил переехать к родственникам из Айдахо, о которых, ко всему прочему, никому известно не было.
Брок вымученно потёр переносицу: всё это уже начинало переходить границу. Он знал, что, если так будет продолжаться, его нервы не выдержат и он с криками и истерикой выпалит всё, что предпочёл скрыть. И, чтобы этого не произошло, он, не дождавшись Флинта, развернулся на месте и буквально убежал наверх. Девочки проводили его удивлёнными и немного взволнованными взглядами, а Флинт, не поднимая головы и лишь вслушиваясь в спешные шаги, рассматривал одну из картинок. Он не мог оторвать взгляда от той скромной полосочки, что, должно быть, была ртом Брока. Точнее, его улыбкой.
Флинту казалось, что он очень давно её не видел. Хотя он только сегодня просматривали совместные фотографии с Броком, где её было полным-полно.
— Флинти, — позвала Салли, и юноша нехотя поднял голову, — Брок тоже скучал по тебе, — как только она заметила растянувшееся от удивления лицо Эджмона, она быстро добавила: — Честно-честно!
Флинт, прикусив губу, усмехнулся. Естественно, он тоже скучал. Флинт, честно говоря, не особо отставал от него.
— Спасибо, — с улыбкой на губах прошептал юноша и, наклонившись, по очереди чмокнул обеих девочек в макушку. Те сразу же смущённо захихикали и убежали на кухню, видимо, чтобы помочь маме с обедом.
Флинт, собравшись с духом, зашагал по лестнице и после свернул ко второй двери. Его ноги не могли забыть, где находилась комната лучшего друга. Наверное, уже бывшего.
Правда, открыв дверь, он сначала подумал, что всё-таки ошибся: было настолько темно, что он даже не заметил Брока, который, сгорбившись, сидел за рабочим столом. Флинт не помнил, чтобы когда-то в этой комнате было такое низкое освещение. Во-первых, шторы всегда были распахнуты, потому что Брок предпочитал естественный свет, нежели искусственный. Во-вторых, Брок вообще терпеть не мог темноту: зрение у него было низкое, а темень только и делала, что сгущала краски. В-третьих, Брок всегда должен был знать, что происходило вокруг него, без этого он просто не мог существовать спокойно. То есть темнота никогда не была его другом.
Флинт потянулся к выключателю, чтобы осветить комнату, но Брок, будто действительно видя, что тот собирался сделать, прервал его:
— Не включай свет.
Флинт с каплей сомнения взглянул в сторону Брока, но тут и ухом не повёл. Смирившись с тьмой, он прошёл внутрь комнаты и сел на край кровати, положив стопку рисунков рядом с собой. Он знал, что должен был заговорить первый - в конце концов он пришёл к Броку, а не наоборот, но не мог найти подходящих слов, чтобы начать разговор.
Броку, напротив, хотелось сказать очень многое. Поэтому, не выдержав давившего молчания, он выпрямился и, даже не повернувшись к собеседнику, спросил:
— Зачем ты пришёл сюда?
Флинт прекрасно уловил ключевое слово - «сюда». Конечно, он мог поговорить с Броком в любом другом месте, даже если тот изо всех сил пытался его избегать: он избегал его в каждый его визит, но каким-то образом всегда проигрывал и поддавался чарам Эджмона. Честно говоря, Флинт и сам не знал, с чего вдруг решил пойти прямиком к нему домой. Может, он был уверен, что отсюда Брок от него точно никуда не сбежит. Или действительно соскучился по семье Стюартов, которая всего за один год как-то смогла стать для него семьёй, которой у него никогда не было.
— Я не могу просто навестить их? — Флинт издал неуверенный смешок. Конечно, он и сам прекрасно знал ответ на этот вопрос. Но только почему-то он не напомнил себе об этом прежде, чем произнёс мысли вслух, и явно задел спокойного до того момента Брока.
— Впервые за пять лет ты пришёл, чтобы увидеть их, — раздражённо фыркнул Стюарт, резко развернувшись на стуле. — И ты смеешь это спрашивать?
Флинт почувствовал себя неудобно. Брок разговаривал с ним в подобном тоне очень редко, и каждый раз ощущался, как первый. Флинту всегда казалось, что он не сможет привыкнуть к тому, что на лице этого милого паренька могли быть не только прелестная улыбка или очаровательное недоумение - эмоции, которые он чаще всего вызывал в нём. Флинт ненавидел себя за то, что заставлял Брока злиться, но в то же время не делал ничего того, что могло бы это исправить.
— Прости, — тихо прошептал Эджмон. Но он был услышан. Он не мог быть не услышан, потому что к этим извинениям всё сводилось каждый раз. И каждый раз Брок буквально таял при виде расстроенного Флинта и забывал о всех его грехах. А потом всё повторялось снова и снова: неожиданные отъезды, такие же внезапные приезды, извинения, улыбки, близость… И по новой.
— Проси прощения у них, — в ответ шикнул Брок и снова отвернулся. Флинт слабо улыбнулся, не сводя взгляда со своих ног.
— Верно, — усмехнулся он и неуверенно поднял взгляд, — но у тебя я тоже должен.
Брок нервно выдохнул. Он еле держал себя в руках, чтобы не сдаться и не принять его извинения вновь. Он слишком много раз проигрывал эту битву, чтобы позволить этому случиться вновь. Что же изменилось в этот раз, что он был так решительно настроен не поддаваться? Он сам не был уверен в ответе, но останавливался на том, что его чаша терпения просто-напросто была переполнена.
— Можешь, — пожал плечами Брок, глядя со своего высокого стула сверху вниз на собеседника, — но я тебя не прощу.
Шон и Аманда Стюарты - одни из немногих, кто мог похвастаться удачным ранним браком. Они сыграли свадьбу чуть ли не на следующий день после выпуска и жили счастливо до сих пор. Конечно, их совместная жизнь была далека от идеала, у них были свои взлёты и падения, но в общем счёте они оставались довольны друг другом.
Когда Шон Стюарт оканчивал третий курс университета, на свет появился его единственный сын - Брок Стюарт.
В то время жилось им тяжело, так как одновременно учиться, работать, да ещё и присматривать за ребёнком было утомительно. В их маленькой квартирке наблюдался кризис, включавший в себя стрессы, нервные срывы, крики. Тем не менее они смогли выкарабкаться из бездны и с помощью семьи и друзей перебраться из тесной комнатушки в собственный дом. Брок, ясное дело, ничего не помнил о тех тяжких временах.
В детстве Брок очень часто болел. У него были обнаружены проблемы с обменом веществ. Чтобы организм нормально функционировал, ему приходилось употреблять немного больше пищи, чем остальным детям. После интенсивного лечения его обмен веществ пришёл в норму, однако врачи предупредили, что это могло быть всего лишь временным явлением.
Брок стал ощущать на себе косые взгляды сверстников ещё в детском саду. Началось всё с того, что он был редким гостем в их заведении и из-за этого порой даже сравнивался с призраком, - закончилось тем, что его порции всегда были больше, чем другие, а это вызывало недовольство среди жадных детей.
Брок редко заводил друзей, поэтому рос молчаливым мальчиком.
Когда Броку было двенадцать лет, на свет появились близняшки Салли и Нелли Стюарты.
В средней школе ситуация заметно ухудшилась. Брок смог найти друзей, однако их наличие его не спасало: его начали задирать. На тот момент Брок не раз уже задумывался над своей ориентацией, но так и не пришёл к определённому выводу. Его одноклассники без него решили, что он гей, и принялись издеваться над ним. Его друзья тоже попали под прицел. Это были худшие четыре года в их жизни.
Первое время Брок всеми силами скрывал эти проблемы от родителей, так как он не хотел, чтобы его подозревали в нетрадиционной ориентации до того, как он разберётся сам. Однако продержался он не долго. После того, как хулиганы столкнули его с лестницы и он сломал себе руку, он всё рассказал.
Шон и Аманда Стюарты пытались что-то исправить: они разговаривали с директором, провели беседу с родителями обидчиков, обратились за помощью к психологу, даже подключили правоохранительные органы - всё было бесполезно. Буквально все кричали о том, что показания Брока не могли считаться достоверными доказательствами. Иные свидетели молчали в тряпочку, даже так называемые друзья Брока не хотели иметь дело с полицией.
Узнав, что в Нью-Йорке есть мужская академия с политикой нулевой толерантности, Стюарты, не задумываясь ни на секунду, отправили туда документы.
С поступлением в Далтон жизнь Брока сильно изменилась. Он и сам не заметил, как поддался уговорам старшеклассника Дэвида Томпсона и вступил в хор, как оказался другом Ника Дюваля со второго курса, как обрёл первого в жизни ухажёра Флинта Эджмона.
Брок становился всё более открытым, но процесс социализации был остановлен, когда его одноклассник Мэтт Ричард, с которым он всего лишь попытался завести разговор, назвал его педиком. Он вспомнил все ужасы средней школы, от которых сбежал, и перестал чувствовать себя защищённым. Даже после того, как Флинт постоял за него, он больше не доверял окружающим, как раньше.
Однако самого Флинта Эджмона это не касалось. С ним всё было как раз наоборот: Брок ощущал, как с каждым днём чувства к нему становились всё теплее и теплее. К концу учебного года он был безнадёжно влюблён в него.
Именно благодаря его поддержке Брок смог признаться родителям в том, что он пансексуал. И именно благодаря ему он это осознал.
Броку всегда было интересно, какие отношения их связывали, но он никогда не находил смелость спросить напрямую.
Взвесив все «за» и «против» (не без участия алкоголя, конечно), Брок отдал Флинту свою девственность. На следующее утро Флинт Эджмон исчез. Только день спустя Брок узнал от Аарона Пейджа, сожителя Флинта, что тот уехал в другой штат к родственникам. Брок был разбит.
Не успел он оправиться, как Флинт явился вновь. Он, как ни в чём не бывало, лез к Броку за объятиями, поцелуями и прочими нежностями. Брок противостоять ему не смог. Через какое-то время Флинт опять уехал без предупреждения. И так он делал каждый раз.
Хуже стало тогда, когда Флинт обрёл некую популярность в Калифорнии. В его инстаграме начали появляться фотографии с различными парнями, в твиттере - неоднозначные записи о его похождениях. Брок безумно ревновал, хотя и понимал, что не имел права: у них не было официальных отношений. Он не был уверен, что у них были хоть какие-то отношения, хотя бы дружественные.
Именно с тех пор Брок стал встречать Флинта сначала игнорированием, затем - обидой и руганью. Как уже было сказано, он ни разу не выходил победителем. Флинт всегда получал своё.
После окончания старшей школы Брок поступил в Колумбийский университет на факультет педагогики. Хотя школа обошлась с ним плохо, он мечтал быть преподавателем и следить, чтобы никто не пошёл по его стопам.
Проблемы с обменом веществ у Брока возобновились, и ему пришлось снова увеличить ежедневную порцию пищи. Он знал, что это было связано со стрессом от отношений с Флинтом, но никому об этом не сказал. Родители думали, что это просто такой период.
Самым страшным было то, что Броку было не с кем поделиться своими проблемами. Он мог обратиться к кому-либо из друзей, но никогда этого не делал.
На момент повествования Броку двадцать один год.
— Что ты ко мне чувствуешь? — неожиданно задал вопрос Стюарт. Он смотрел прямо на Флинта и отчётливо видел по его пустому взгляду, что даже сейчас ответа он не получит.
Флинт, в свою очередь, задумался. По правде говоря, он никогда всерьёз не размышлял об этом и он понятия не имел, какие чувства у него были к Броку. Да, они определённо были как-то связаны с симпатией, несколько лет назад он именно такое название им бы и дал. А сейчас? Он сомневался, что любит его. Он слышал столько сказок о прекрасной любви, что ожидал от неё гораздо большего, чем того, что ощущалось рядом с Броком. Скорее всего, такое впечатление держалось у него оттого, что сам он никогда не признавал, что влюблён. По крайней мере, он бы никогда не сказал, что с Броком у них что-то большее, чем… Чем что?
Броку надоело это молчание. Ему и без слов уже было всё понятно.
— Ясно, — выдохнул он, отведя взгляд в сторону. Ему казалось, что ещё чуть-чуть - и он заплачет. Он не мог позволить себе проявить слабость, но понимал, что ещё один неверный шаг - и он окажется в бездне. — Значит, говорить нам не о чем.
Флинт сразу же очнулся и вскинул голову. Он пришёл что-то исправлять, а не делать ситуацию ещё запущеннее. Может, он и думал о том, что с первого раза вряд ли можно наладить сразу всё, но точно не рассчитывал оставлять после себя погром ещё больший, чем он был до этого.
— Почему не о чем? — негодовал Эджмон, нервно улыбаясь. — Мы можем быть друзьями, как раньше…
— Какими друзьями, Флинт?! — повысив голос, перебил его Брок, но, осознав, что его могли услышать, понизил громкость до яростного полушёпота. — Если ты мне сейчас скажешь, что секс дружбе не помеха, я тебя чем-нибудь тресну.
Флинт усмехнулся и прикусил губу, потому что, смешно, но именно эту фразу он собирался привести в аргумент. Он прекрасно понимал, что неправильно поступал с Броком, но в это же время не думал, что между ними могло бы выйти что-то большее. Точнее, он сам этого не хотел. В Лос-Анджелесе у него была совершенно другая жизнь, которая никак не совмещала в себе успехи и бойфренда в другом конце страны. Себастиан - счастливчик, у него никогда не было проблем перепихнуться и остаться друзьями. Потому что его никто не воспринимал всерьёз, он зацикливался на одном человеке лишь раз и он никогда не боялся остаться мудаком в чужих глазах. Если он и оставался, то только в глазах тех, кого не любил сам. Флинт не был Себастианом: он не спал со всеми подряд, хотя в его постели побывал не один человек, у него не было того необычного шарма, который заставлял простить его за одну улыбку, и он не был козлом, чтобы настолько отвратительно поступать с друзьями без угрызений совести. Что сказал Себастиан, когда переспал с Броком? По правде говоря, Флинт не знал, но догадывался, что попросить прощения он даже и не думал.
Что сказал Себастиан, когда переспал с Флинтом? Что ему понравилось. Что ответил на это Флинт? Что ему тоже.
Что сказал Брок? Вслух - ничего. Про себя - много нехорошего о них обоих.
И Флинт знал об этом. По правде говоря, он и о чувствах Брока всегда догадывался, но до самого последнего момента не признавал. Естественно, ему так было намного легче жить, поэтому он старался не доводить эти мысли до победного конца. Теперь, когда они подошли к этой теме вплотную, он не знал, что делать. Он мог попытаться себя оправдать, но все эти слова никогда не окажутся весомой причиной, чтобы так вести себя с этим очаровательным юношей.
— Я не могу встречаться с тобой, Брок.
Флинт смотрел в пол и всеми силами избегал зрительного контакта с брюнетом. Он и так мог догадаться, что сейчас выражали его глаза: боль, страдание, разочарование. Стоит ли упоминать, что ему это совсем не шло?
— Я так и знал, — прошептал Брок и кивнул, прикусив губу. Он даже не хотел спрашивать о причинах - было достаточно одного отказа. Все аргументы - лишь пустые оправдания в защиту собственных интересов.
Глубоко вдохнув и собравшись с силами, Брок поднял взгляд на Флинта. С одной стороны, он хотел, чтобы тот посмотрел на него в ответ, с другой - пускай наблюдает краем глаза, чтобы упустить такие детали, как сжатые кулаки и блестящие от слёз глаза.
— Сейчас, — выдохнул Стюарт и, сделав ещё один глубокий вдох, продолжил: — Сейчас, за обедом, мы разыграем хороших друзей. А после, — громко сглотнув, он потёр глаза, ненадолго избавившись от застилавших глаза слёз, — а после ты уйдёшь и больше никогда не вернёшься в этот дом. Я не буду придумывать тебе оправданий. И я… — последняя часть давалась ему с наибольшим трудом, но, переступив через свои чувства, он всё-таки произнёс её вслух: — И видеть я тебя больше не хочу.
***
Хотя общая атмосфера обеда была дружелюбной, на игру Флинта и Брока купились с трудом. Аманда изредка кидала на обоих неоднозначные взгляды, а сёстры порой обеспокоенно переглядывались. Но, так как в основном застольные разговоры велись о жизни Флинта в Айдахо и Калифорнии и его взаимодействие с Броком здесь особо не требовалось, им всё-таки более-менее удалось убедить Стюартов, что между ними по-прежнему было всё в порядке.
По правде говоря, Брок не знал, что в Калифорнии Флинт разделял место жительства с Нельсоном. Если бы он знал, он бы давно отправил все эти чёртовы рисунки ему.
После того, как Флинт помог Стюартам с посудой, он поспешил на выход, сославшись на какие-то чересчур важные обстоятельства. Аманда пыталась выбить из него обещание в скором времени вернуться, но он сумел незаметно уклониться от него. Не мог же он пообещать того, что считалось невыполнимым на тот момент времени. С него вранья было уже достаточно.
Провожать Флинта вызвался Брок. Аманда, словно почувствовав, что им ещё было, что сказать друг другу (или одному из них), увела девочек в ванную комнату, чтобы там прихватить средства для мытья пола и облегчить Броку жизнь, избавив паркет от невидимых следов грязи.
***
— Ты же понимаешь, что это не конец? — неожиданно подал голос Флинт, когда закончил завязывать шнурки на кедах. Брок, который в это время мыслями, очевидно, находился в другом месте, очнулся и озадаченно взглянул на юношу. Он воспроизвёл вопрос в своей голове и устало выдохнул, отведя взгляд. Флинт явно не был доволен его реакцией.
— Я серьёзно. Ты же знаешь, что я упрямый, — улыбнувшись, Эджмон вскинул брови. Брок невольно улыбнулся в ответ и перевёл взгляд на него. Флинту на мгновение стало теплее на душе: он снова видел искреннюю радость на лице Стюарта. Он воспринял это как зелёный свет и подался вперёд, чтобы оставить поцелуй на чужой щеке. Но Брок, всё-таки очнувшись от мимолётного замешательства, резко выставил руку вперёд и остановил его.
— Уходи, — твёрдо произнёс юноша и для убедительности взглянул в глаза собеседнику. По спине Эджмона пробежались мурашки: Брок действительно имел в виду то, что сказал. Он и впрямь желал его исчезновения. Хотя чего он ещё ждал?
Решив больше не играть с огнём, Флинт слабо улыбнулся и отстранился. Махнув в знак прощания, он повернул ручку двери и вышел на улицу. Как только дверь за ним закрылась, Брок потянулся вперёд и запер её на ключ. Он наконец вздохнул спокойно: он мог больше не бороться с желанием забить на свои принципы и поцеловать того ублюдка, чтобы вновь положить начало его личному адскому кругу. Он впервые за долгое время чувствовал, что сделал что-то правильно. Ему понадобилось шесть лет, чтобы набраться смелости и дать отпор Флинту и его бог знает откуда взявшемуся очарованию.
Брок незамедлительно отправился в комнату и заперся изнутри. Он не был уверен, какие эмоции он испытывал на тот момент: боль, грусть, разочарование, облегчение, гордость… Казалось, что всё это смешалось в одну кучу и оставляло после себя неоднозначное впечатление. Он столько пролил слёз из-за этого человека - и сейчас он заслужил быть счастливым. Но в это же время это счастье не представлялось ему возможным без него. Если его спросят, когда он улыбался чаще всего, он незамедлительно ответит: первый год старшей школы. Потому что тогда появился Флинт, тогда он научил его развлекаться и радоваться жизни, тогда он показал ему, что он особенный. Тогда же, правда, Флинт и исчез, и увёз с собой все факторы, заставлявшие Брока улыбаться.
Он прошёл вглубь комнаты, к кровати, и застыл у прикроватной тумбочки. На ней стояла рамка с фотографией - фотографией его и Флинта в гримёрке после одного из выступлений Соловьёв на хоровых соревнованиях. По правде говоря, Брок терпеть не мог это фото: он был тогда слишком перевозбуждённым, лохматым и точно не таким, каким бы он хотел выглядеть в каком-то памятном альбоме. Зато её очень любил Флинт: мало того, что у них было не так много совместных фотографий, так там ещё и Брок был очень забавным и счастливым - таким, каким бы всегда хотел его видеть Флинт. Если бы не он, Брок бы никогда не поставил эту фотографию так близко к себе.
Он взял рамку в руки и вгляделся сначала в своё лицо, потом - в лицо Флинта. Он горько усмехнулся. Кто бы тогда мог подумать, что пройдёт шесть лет - и такие фотографии будут считаться редкостью. Брок вытащил фотографию из рамки и крепко схватился за неё, чтобы разорвать. Пару секунд он не мог решиться. Он просто стоял и обречённо вглядывался в свои руки, которые дрожали от неспособности положить этому конец. Глубоко вздохнув, он закрыл глаза и резко дёрнул руками в противоположные стороны. После одного раза он явно вошёл во вкус и успокоился только тогда, когда разорвал фотографию в клочья и бросил остатки на тумбочку.
Вытерев слёзы, Брок отвернулся и потянулся в карман за телефоном. Открыв плеер и за доли секунд найдя нужную композицию, он оставил телефон на тумбочке, а сам плюхнулся на кровать, вслушиваясь в текст песни. Давно выучив его наизусть, в перерывах между всхлипами он подпевал исполнителю.
All the things I say [Всё, что я говорю,]
Canʼt take this pain away [Не заставит боль уйти,]
And all that I do [Всё, что я делаю, -]
I canʼt forget you [Не могу забыть тебя.]
With every single day [Изо дня в день,]
This pain wonʼt go away [Боль никак не утихнет,]
And everything I do [Всё, что я делаю, -]
I canʼt forget you [Не могу забыть тебя.]
Every time you try to tell me get the fuck away [Каждый раз, когда ты пытаешься сказать: «Проваливай,]
If you never leave I canʼt forget you [Если ты не уйдёшь, я не смогу забыть тебя»,]
Every word we say between us has to turn to hate [Каждое произнесённое слово превращается в ненависть,]
If you never leave I canʼt forget you [Если ты не уйдёшь, я не смогу забыть тебя,]
All the pills I take [Все таблетки, что я принял,]
They kill me more each day [Убивают меня быстрее с каждым днем,]
Cause all that I do [Потому что всё, что я делаю, -]
I canʼt forget you [Не могу забыть тебя.]
If only I could change [Если бы я только мог измениться,]
And you just stay the same [А ты - остаться таким же,]
Cause all that I do [Потому что всё, что я делаю, -]
I canʼt forget you [Не могу забыть тебя.]
These pictures will not fade [Эти фотографии не выцветут,]
I tore them up today [Поэтому я порвал их,]
I donʼt want them in my room [Не хочу, чтобы они были у меня,]
I canʼt forget you [Не могу забыть тебя.]
And every single day [И изо дня в день,]
The pain wonʼt go away [Боль никак не утихнет,]
I canʼt forget you [Я не могу забыть тебя,]
Every time you try to keep me in a runaway [И каждый раз ты удерживаешь меня от бегства,]
If you never leave I canʼt forget you [Если ты не уйдёшь, я не смогу забыть тебя,]
If you never leave I canʼt forget you [Если ты не уйдёшь, я не смогу забыть тебя,]
And every single day [И изо дня в день,]
The pain wonʼt go away [Боль никак не утихнет,]
I canʼt forget you [Я не могу забыть тебя,]
Every time you try to keep me in a runaway [И каждый раз ты удерживаешь меня от бегства,]
If you never leave I canʼt forget you [Если ты не уйдёшь, я не смогу забыть тебя,]
Canʼt forget you [Не могу забыть тебя.]
Брок перевернулся набок и, сжавшись и крепко обняв свои колени, громко всхлипнул.
***
Нику потребовалось несколько часов, чтобы сообразить, что же вывело из себя Джеффа. Однако извиняться перед ним он не особо торопился.
Джефф решил положить конец зависимости от Дювалей и устроился кассиром в супермаркет. Он понимал, что с такой зарплатой ему о достижении цели оставалось лишь мечтать, но он надеялся на карьерный рост.
Стерлинги заметили, что с Джеффом происходит что-то неладное, но решили пока не вмешиваться.
Джефф не хотел привлекать внимание к своей персоне, поэтому остался во всех беседах и группах их компании, но для себя решил, что больше не являлся их частью.
