Мачеха

POV Martina. В груди что-то больно сдавливало и становилось всё трудней дышать. Казалось, что я задыхаюсь, и что воздух сейчас не сможет наполнить мои лёгкие. Думаю, что я умерла, ведь смотря на комнату в белых тоннах, понимаю, что я точно в Раю. Резко приняв сидячее положение, я даже не понимала, где нахожусь. Широко распахнутые глаза с любопытством смотрели вокруг, а рот жадно ловил воздух. Руки до побеления сжимают одеяло, а в области живота проходит острая боль. Чертыхнувшись, я вновь падаю на подушку, приводя дыхание в норму. В горле всё пересохло и до жути хотелось выдуть целый стакан воды. — Я не думаю, что всё будет плохо, Хор… — на этом слова Паскарелли обрываются, когда он замечает меня с открытыми глазами. Стоп. Стоп! Перемотаем назад. Я нахожусь в белоснежной палате, рядом куча цветов, подарков и еды. Я одета в какую-то сорочку, а на правой руки красовалась капельница. Вот же святое дерьмо! Да лучше бы я умерла, чем опять видеть этого предателя! — Эм, Хорхе? — медленно разворачивая друга в мою сторону, Рудж быстренько сматывается из палаты, оставляя нас одних. — Мартина? — заглянув в глаза парня, замечаю кучу радости и нежности. Спохватившись, он выбегает из палаты, что-то крича. И уже через пару минут сюда заходят он и ещё какой-то мужчина. — Она только что пришла в себя, — весело произносит он. — Что ж… Ваша рана, Мисс Стоессель, заживает. И уже через три дня Вы сможете ехать домой. Просто неприлично задерживаться здоровым пациентам почти месяц тут, — одарив меня улыбкой, он кивает шатену и выходит из палаты. — Что ты тут забыл? — воспоминания последних событий мельком начинают врезаться в мою память, в сотый раз проговаривая то, что Бланко — козёл! — Проваливай! Я не хочу видеть тебя, — голос сначала был стальным, но потом пошла трещина, и он дрогнул. Я пыталась удержать слёзы, заглатывая ком боли обратно. — Прости меня, — шепчет он, приближаясь к кровати. — Если бы ты сразу рассказала мне об отце, Мартина! Всего этого бы не было! — присаживаясь рядом, произносит он. — Проваливай! Слышишь?! Проваливай, уходи. Исчезни из моей жизни. НА-ВСЕ-ГДА! — всё. Понеслось. Слёзы покатились по щекам, капая на одеяло. Дрожащими руками, дотянувшись до лица, закрываю его, чтобы не видеть опечаленного лица шатена. — Я ненавижу тебя, Хорхе. Просто ненавижу! — шепчу я, захлёбываясь собственными слезами. — Я люблю тебя, — последнее, что он сказал, прежде, чем покинуть палату. Перевернувшись, я утыкаюсь в подушку и начинаю рыдать навзрыд.

***

Привет, подруга. Прости, что не навещала тебя, когда ты пришла в себя. За то время, что тебя не было, я начала учиться в университете. И в этот раз у меня не получилось приехать. А путь от Германии до Айреса не близкий. Я искренне рада тому, что всё обошлось. Рудж говорил, что с тобой всё в норме. Твои родители, наверняка, знают уже обо всём, ведь Хорхе разыскал их и отправил почтой письмо и чек на нехиленькую сумму. Ах, и ещё, в другом конверте лежат ключи от новой тачки и квартиры. Не спрашивай, просто бери и пользуйся. Это теперь твоё, детка! Не скучай, я скоро вернусь обратно. С любовью, Мечи Ламбре. P: S:. Чёрт, Стоессель, я так рада видеть тебя живой! И да, дай Хорхе шанс. — Дочитав письмо, что принесла мне медсестра пять минут назад, я аккуратно сложила его и сунула опять в конверт. Дотянувшись до другого конверта, достаю от туда две пары ключей. Одни от машины, другие от новой квартиры. Отлично! Взяв небольшую сумку с вещами, я встала с кровати и вышла из палаты. Сегодня меня выписывают, а встретить некому. Хорошего по немного, Стоессель, — Ухмыльнувшись, произносит моё внутреннее я.

***

Прошла неделя после выписки из больницы. Вчера приезжали родители, которые в последствии чуть ли не задушили меня своими объятьями. А Фран так вообще чуть не зацеловал в обе щёки и кружил по всей комнате. Побыв в моей новой уютной квартирке целый день, вся семейка ушла, оставляя меня одну. Вещи я разобрала ещё в день приезда сюда, а мебель была уже тут. И кто, интересно, всё это сделал для меня? Бланко? Х-а-х-а-х, как бы нет. Вчера, когда я ходила за продуктами, заметила в газетах на первой странице его фотку в окружении какой-то блондинки. Идиот. Причём идиот, который мне не безразличен. Вдохнув в лёгкие побольше воздуха, я протопала к дивану в гостиной, но так и не села на него. Опустившись на пол, прижалась к его спинке, обнимая себя руками. Я так скучаю по Хорхе, но он теперь увлечён другими девушками. Просто отлично. Ты его прогнала, а теперь хочешь, чтобы он на крыльях и с букетом роз примчался к тебе? Ага, мечтай.  — мой внутренний голос просто издевался надо мной, от чего хотелось ещё больше рыдать и биться головой о стену. Потянувшись за телефоном, я рефлекторно начинаю набираю его номер и жду ответа, что послышался после второго гудка. — Да? — голос грозный и стальной, словно он ничего не хочет показывать о своих чувствах. — Я слушаю, — чуть требовательный голос доносится до моих ушей. — Хорхе… — шепчу я, кусая губы. Я так соскучилась по нему. Так хочу прижаться к его мощной груди и не отпускать. Там в палате я совершила такую глупость. Я была просто перепугана и очень расстроена, но мне Рудж потом всё рассказал. И целую неделю я не звонила Бланко. — Мартина, это ты? — он не узнал меня. Он. Не. Узнал. Меня. Одинокая слеза скатывается по щеке. Я так и знала, что не стоило звонить ему. — Мне плохо, Хорхе, — выпалила я, прежде, чем успела подумать. Чёрт, и кто за язык меня вечно тянет, а?! — Тини, детка, оставайся дома, я скоро буду, — дальше гудки. Он сбросил. Стоп. А откуда ему известен мой адрес? И ещё, куда более интересно, он ещё любит меня? Продолжая сидеть на полу, я даже не заметила, что в дверь начали звонить, а после и совсем долбить. Но через пару секунд всё прекратилось. Встав с пола, я пошагала открывать дверь, но застыла на пол пути. В замочной скважине прокручивается ключ, и дверь не спеша открывается. — Ты…? — я словно проглотила язык, смотря шокирующими глазами на Хорхе. — Но как? — Потом, — не прошло и доли секунды, как я оказываюсь прижатой к стене. Его руки подхватывают мои и сплетаются в замок над моей головой. Его трепетное дыхание щекочет мне щеку, от чего я невольно улыбаюсь. — Прости меня, детка, — хрипло произносит он, всё так же держа дистанцию между нашими ртами. — Хватит извиняться. Просто заткнись и поцелуй! — в приоткрытые губы шепчу я. И вот, свершилось то, чего я ждала больше всего. Его засохшие губы вплетают мои в страстный и огненный поцелуй любви. Придерживая одной рукой мои руки, он другой же спускается к бёдрам, оставляя за собой табун мурашек. Берёт одну ногу, закидывая на свой торс, а потом вторую. Теперь я была полностью в его распоряжении. Отстранившись от стены, он, придерживая меня, тащит в комнату, аккуратно кладя на кровать. Поцелуй. Ещё и ещё, и мой трезвый разум превращается в космос, что заставляет меня забыться от наслаждения…