Hero

Утро для Красавчика Джека началось не с кофе. И это было бы крайне досадно, если бы накануне он не принял горячий душ, переоделся в чистую одежду и даже успел заточить восхитительные песочные печенья, что пекла одна из здешних кухарок, прежде чем провалиться в глубокий и спокойный сон. И так как завершение прошлого дня было восхитительным, а проснулся он не на голых камнях и не в останках каких-либо живых существ, а в достаточно удобной кровати, то он мог сделать скидку тому придурку, кто долбился к нему в комнату в пять часов утра. — Кого там черти принесли, — шатен распахнул дверь и тут же был схвачен за руку. — Мастер Джек, этот некомпетентный врач может навредить мастеру Ризу! — встревоженная больше обычного ЭЛИ тащила мужчину за собой. — Я тут пока никого не знаю, поэтому мне пришлось обратиться к вам. Остальных я не смогла добудиться! Они неслись по лабиринту коридоров, провожаемые заинтересованными взглядами жителей крепости. И их можно было понять. Когда им еще доведется увидеть как Красавчик Джек, босиком, в мягких пижамных штанах и расстегнутой рубашке, почти бежит за маленьким роботом, по пути пытаясь как-то неловко, но искренне ее успокоить? В свое время такая картинка могла прийти в голову только наркоманам с многолетним стажем, и то не факт. Сам же Красавчик прекрасно понимал, что повышенной чувствительностью роботесса не отличалась и спокойно воспринимала различные неприятности в виде травм и увечий, особенно, если дело касалось какой-нибудь чрезвычайной ситуации, типа нападения гигантских пауков или стычки с клонами. Геноид трезво мыслила и оценивала ситуацию и, порой, давала дельные советы, так что мужчине было крайне интересно узнать, что же так ее растревожило. За очередным безликим поворотом, шатен чуть лицом не впечатался в неудачно стоящий автомат с медикаментами. Судя по обилию запахов спирта, крови и регенератора, ЭЛИ привела его в больничное крыло. Сама же девушка распахнула одну из дверей, нетерпеливо притопнув ножкой: — Нам нужно спешить! Мало ли, на что способен этот человек?! И Джек хотел было спросить, что за человек, как из проема показалась голова в хирургической шапочке и маске, сплошь заляпаной кровью. — Ну нет, опять ты? Я же сказал, что посторонним вход воспрещен! — мужчина был крайне недоволен вторжением. — И вообще, у меня процедура и… — медик обернулся и застыл на месте, сверля странным взглядом стоящего поодаль мужчину. — Джек, какими судьбами? Нужно лечение? Если что-то срочное, то я могу провести ампутацию без очереди. — О нет, спасибо, не интересуюсь, — шатен гаденько ухмыльнулся. — Вы с Ниной часом не родственники? Стиль врачевания уж больно похож. Она лечила все болезни клизмой, а вы, дражайший доктор, ампутацией. — Пф, не хочу обсуждать дилетантов, — Зед посторонился, впуская гостей внутрь. — В любом случае, я очень надеюсь, что ты не завещал тело этой профурсетке Таннис? А то она и так умудрилась заграбастать в свои грязные ручонки твой мозг. — Ох, даже будучи самым влиятельным человеком на Пандоре, я не был настолько востребован! — Джек пригладил волосы. — Ну, что я могу тебе сказать, учитывая, сколько человек желают моей смерти, тебе достанется все, что останется от меня после раздачи долгов. Правда… Думаю, что после Тины там вряд ли что останется. Разве что шашлык. — Может, потом поговорите на отвлеченные темы?! — голос ЭЛИ звучал твёрдо и грозно. — Вы, мистер Зед, не расскажете еще раз, как именно собираетесь лечить мастера Риза? Джек прошел операционную, где сидел на стуле парень, связанный по рукам и ногам, а в его рот был засунут какой-то тряпичный комок вместо кляпа. Брови шатена поползли вверх: — Что тут происходит? — Ах это, — врач раздраженно махнул рукой. — Простая необходимость. Чтобы кости срослись нормально, ему нужно заново сломать ногу и нормально зафиксировать, прежде чем обрабатывать лекарством. К тому же, я его обезболил. — Нет! Бутылка самогона из перьев ракка не является обезболивающим средством! — маленькая роботесса носилась туда-сюда, бросая испуганные взгляды то на Джека, то на Зеда. — У него и так проблемы с восприятием, после взаимодействия с токсином! Он может не выдержать новой порции боли! Он может… Все случилось настолько быстро, что сам Красавчик не успел даже среагировать. Пока ЭЛИ пыталась вразумить страдающего садистскими наклонностями врача, тот, под шумок, достал цепную пилу. Замах, и вот уже шатен, будто в замедленной съемке, наблюдал, как тупая сторона «национального» оружия психов опускается на оголенную конечность его частного секретаря, дробя кости к чертям собачьим. Истошный вой, полный неподдельной агонии, отозвался болезненным спазмом где-то внутри. Джек видел, как в последний раз тело парня дернулось и обмякло в кресле. На пол, темным потоком, лилась кровь. — Ну вот и чудненько. Остаток процедуры он просто не запомнит, — казалось, что Зеду глубоко насрать на клятву Гиппократа в целом и в частности. Хотя, почему казалось? — Пара швов и будет бегать как дикий скаг. Но роботесса, как собственно и шатен, подобного оптимизма не ощущали. Девушка прижала руки ко рту, с каким-то непередаваемым ужасом наблюдая за действиями медика. — У него в голове поврежденные микросхемы! — она, заламывая конечности, начала метаться по операционной. — Где тут адреналин? Зед вопросительно поднял бровь, глядя на Джека, и тот поспешил пояснить: — Ты же видел имплант в глазу и разъем на виске. Чтобы он работал, у Риза были удалены некоторые зоны коры головного мозга и заменены искусственными биотическими вставками. После небольшого казуса в старой лаборатории Атласа, где нас чуть не сожрали, неизвестный токсин как-то странно повлиял на работу его микросхем. ЭЛИ предполагает, что обмороки могут спровоцировать замыкание и его мозг просто сварится. А больной, между тем, побледнел еще сильнее. Из носа и ушей парня тоненькими струйками потекла кровь, капая на и без того не слишком чистый пол. Зед удивленно хмыкнул: — Мда, ситуация. Выглядит не слишком хорошо. — Да! Наконец-то до вас дошло! Именно это я и пыталась объяснить все утро! — геноид, наконец-то, нашла искомое и отмеряла пару кубиков в шприце. — Кто вам вообще дал лицензию? Кто позволил лечить людей? Доктор нехорошо прищурился и, схватив за руку разбушевавшуюся ЭЛИ, выставил ее вон. — Задолбала! Лицензию ей подавай! — Зед швырнул шприц Джеку. — Поставишь сам, когда с ногой закончу. Вот же мелкая дрянь, — продолжал ворчать разгневанный служитель Эскулапа. — У меня, между прочим, все кто выжил — больше на здоровье не жаловались! А насчет лицензии, так вон, у Финеаса Милосерда было медицинское образование! И где он сейчас? Вот именно! — шатен топнул ногой. — Тааак… Почти готово. Болеть должно поменьше. Джек мрачно хмыкнул, пытаясь найти на нормальной руке парня вены. Иголка легко проткнула бледную кожу, благо, он попал куда нужно с первого раза. Меньше чем через минуту парень открыл глаза, как-то осоловело глядя на стоящих рядом мужчин. — Живой? — Зед вынул кляп изо рта молодого человека. Тот просто кивнул, не в силах связать и двух слов, пьяно икнул и захрапел. — Ну вот, а она мне: самогон — это не обезболивающее! — Слушай, — Красавчик задумчиво потер подбородок. — Если ты так же будешь лечить Лилит, можно я посмотрю? *** Оставлять Риза в лазарете шатен не стал. И тут дело было даже не в нудном бубнеже ЭЛИ, что раздавался за дверью, а в том, что та была права и посмотреть, что там приключилось с имплантом непутевого клерка было просто необходимо. Уже второй раз за день жители Крепости Кровомесов усомнились в собственном психическом здоровье. Они, не веря своим глазам, наблюдали, как гроза Пандоры, все так же босиком, в мятых, заляпанных кровью пижамных штанах и потерявший где-то рубашку, нес на руках вусмерть пьяного молодого человека, который беззастенчиво обнимал мужчину за плечи, вещая о том, что тот — единственный и несравненный Красавчик Джек, а голограмма, это так, хер с бугра. И даже Железяка, которому обычно было что сказать, причем заткнуть это говорящее помойное ведро порой не могли ни Искатели Хранилища, ни Сэр Хаммерлок, ни доктор Зед, теперь стух и молчал, бросая острые взгляды на семенящую позади Джека ЭЛИ. Сам же Риз плохо соображал, что происходит. Приняв утром, с горем пополам, душ, его решили незамедлительно отвести в медицинское крыло. Причем на роль провожатого был назначен тот самый робот, который пытался напасть на Джека. В итоге, пока они добрались до кабинета хирурга, Риз знал все о биографии Железяки и его родне до пятнадцатого колена. Тот, забыв обо всем и получив в свое распоряжение молчаливого и внимательного слушателя, вообще никак не мог остановится, выливая на спутника тонны информации, приправляя ее легкой матершиной и потоком жалоб на судьбу, Джека, ЭЛИ и тому подобное. Спасти Риза вызвался доктор Зед, пинком выдворяя говорливую консервную банку в коридор. Собственно обследование не длилось и минуты. Медик сразу же достал из шкафа бутылку с мутной жидкостью, наливая ему полный стакан. Первый глоток раккового самогона обжигающим потоком прокатился по пищеводу и упал в пустой желудок. Комната поплыла, и стало абсолютно плевать на все проблемы в целом и больную конечность в частности. Парень с легкостью подписал какие-то бумаги, опорожняя еще один стакан с алкоголем. И именно за этим занятием их застала ЭЛИ. Все остальное, включая гневную тираду роботессы, тугие путы, удобно ложащиеся на запястья и тихий диалог, где голос оппонента казался знакомым до дрожи в коленях — все это было будто в тумане. Правда, даже сквозь алкогольный дурман, пробилась острая, жгучая, нестерпимая вспышка адской боли, что прошила его тело невыносимым электрическим разрядом, заставляя выгнуться в невозможности нормально закричать, выть раненым зверем и провалиться в темноту. — Я знаю, что ты где-то здесь, — голос Джека заполнял все естество. Баюкая, словно колыбельная. — Почему же я не могу найти тебя, детка? Тот, другой, так хорошо поработал над тобой… Какая же он сука. Но ничего. Пусть порадуется. Я знаю, где окончится его путь. — Сэр, мы разобрали остатки Убежища. Вся информация уже на вашем компьютере, — голос был тот же самый. Но интонации были совершенно другими: механическими, безэмоциональными и пустыми. — Прекрасно. Пора разобраться с Крепостью… Пора разобраться с самозванцем. Я тут завоеватель, или хер с бугра? И вроде бы парень хотел ответить этому красивому и наглому голосу, но все прекратилось так же быстро, как и началось. Что-то выдернуло его из странного небытия, где он слышал голоса, будто передачу в старом радио, которое словило левую, слишком чистую, волну. А дальше было странное ощущение полета, сильные руки, прижимающие его к теплой груди, спокойно пульсирующая венка на шее, и запах корицы с мятным шампунем. Он что-то говорил, пытаясь рассказать о странном видении, но язык упорно отказывался слушаться, а слова разбегались по закоулкам сознания как тараканы и все никак не хотели выстраиваться в предложения. Полет закончился слишком быстро. Его уложили на мягкую кровать, аккуратно устраивая поврежденную конечность. Мокрая ткань коснулась лица, стирая бордовые, подсохшие немного, разводы. — Спи уже, алкаш, — в голосе Джека скользила легкая насмешка. И Риз не мог не подчиниться. *** Остаток дня, как ни странно, Красавчика Джека не тревожили. Афина, правда, зашедшая ненадолго, пытаясь вытащить мужчину на завтрак, но получившая полный, подробный и крайне исчерпывающий совет, куда она может идти, беззлобно усмехнулась, попятившись к двери. Хотя, бывший глава Гипериона мог бы и не работать навигатором. Девушка и сама могла оценить степень занятости своего вынужденного напарника, учитывая, что зрелище пустой глазницы храпящего как рота солдат Риза из которой, ко всему прочему, торчала связка окровавленных проводов, напрочь отбивала аппетит. Она клятвенно заверила нецензурно шепелявящего Джека, который держал в зубах нечто, отдаленно напоминающее паяльник, что никто больше ему не помешает и, получив одобрительный кивок, поспешила удалиться. Проблем со схемами у молодого клерка оказалось больше, чем шатен рассчитывал. Было даже удивительно, что парень просто не вырубился где-то на пол пути от Крепости, да еще и целиться в снайперскую винтовку умудрялся, хотя по глазному протезу шла череда мелких трещин. А потому, безжалостно эксплуатируя механическую точность и филигранность, которая присуща исключительно роботам, мужчина вместе с геноидом до самого ужина пытались привести дрыхнущего секретаря в должный вид не прерываясь ни на секунду. Вся электроника, что находилась голове у Риза, была уникальной и аналоги к ней найти было практически невозможно. Интересно было то, что сам молодой человек не слишком задумывался о функциональном потенциале подобного оборудования, не говоря уже о его ремонте. Сколько бы он вообще протянул, без апгрейда программного обеспечения и нормальной смены железа? Лет пять, не больше. А ведь, забей Джек на всех этих придурков, пафосно именуемых Искателями Хранилища, он бы быстро пустил на поток подобную технологию, продавая ее не только военным, но и людям самых разных профессий от врачей до механиков. Прикорми он бывших «друзей» оружием и деньгами, забыв о глупейшей мести и осколках собственного гонора, все могло бы быть иначе. Он бы возводил свою империю, а не растрачивал силы на бессмысленную войнушку. И, возможно, именно сейчас сияла бы своими огнями Перспектива, и Ангел, гордо вскинув острый подбородок, стояла бы по правую руку, забыв о вечном заточении и страхе. Как иронично. Чтобы понять вполне себе простую истину, ему потребовалось потерять всех, кого он «держал у сердца», умереть и оказаться на одной линии баррикад с теми, кого он так искренне и нежно ненавидел, пытаясь отобрать у самого себя и остатки разоренной компании и остатки разоренной планеты. Подобные назойливые мысли непозволительно часто возникали в голове у бывшего программиста. И не то, что бы он готов был пасть в распростертые объятия Лилит, раскаяться во всем и утирать слезы о ее футболку, размазывая сопли по лицу. Или взять в помощники Железяку, возродив никчемную серию бесполезных роботов. Он все так же был бы очень не против увидеть голову рыжей дуры у себя в трофейной комнате, накрепко прибитую длинными гвоздями к стенке, а Claptrap годился разве что на роль помойного ведра, ведь вряд ли он справился бы нормально даже с работой шредера для бумаг. Просто остальные были если не слишком приятны, то хотя бы выносимы. Собственно, за подобными, не слишком свойственными ему размышлениями, медленно текли часы, сливаясь воедино в тишине и полумраке узкой комнаты. ЭЛИ больше молчала, полностью сосредоточившись на работе, но это было только плюсом. Джек вообще любил тех, кто меньше говорил и больше делал. Иногда ему не верилось, что подобная разумная, обучающаяся и дееспособная машина могла быть создана на основе злосчастной серии CL4P-TP. Дойдя до калибровки, мужчина подключил планшет ко входу на виске у парня. На экране полетели ряды чисел, высчитывая алгоритм работы мозга и подстраиваясь под нужную волну. Мальчишка пребывал в цепких лапах Морфея, а потому первое, что появилось на экране, это смутная картинка чужого сна слишком странная, чтобы обращать на нее внимание, правда саундтрек очень сильно отличался от пестрой картинки чужого видения. Кровь снова потекла из носа так, что шатену пришлось усадить безвольное тело, чтобы тот не захлебнулся. Правда, приступ этот был не таким сильным, как утренний. Возможно, дело было в гаджете, что был подключен к порту и принимал на себя часть информационного потока. А динамик планшета выдавал его собственный голос, который повторял что-то снова и снова, циклясь, перебивая себя, будто сотни записей одного и того же момента включили на пленочных магнитофонах. Разобрать что-то было крайне сложно, но во всей этой странной какофонии оборванных фраз ему постепенно удалось вычленить нечто, что заставило неприятный холодок чистого ужаса сковать грудную клетку. — ЭЛИ, скажи Хаммерлоку, что нам нужно поговорить. *** Время перевалило за полночь. В большой круглой комнате, чем-то напоминающей комнату совета в Убежище, три человека пытались решить вопрос общего выживания. Джек, час назад дособравший своего секретаря, что остался приходить в себя под чутким руководством ЭЛИ, мрачным взглядом обвел присутствующих. Помимо Алистера, в глубоком кресле сидела высокая, крепко сбитая, коротко стриженная блондинка. Она была одета в синий свободный комбинезон и оранжевую футболку. Именно эта девушка была с исследователем, когда они только пришли в Крепость Кровомесов, но тогда Джек ее не узнал. Да и сейчас бы не узнал, если бы не примечательная татуировка сердечка на левой груди. Признать в этой красивой, хоть и плотной девушке дочь Мокси было практически нереально. Было время, когда блондинка весила под двести кило, выслушивая многочисленные недовольные комментарии от матери. И дело-то было не в том, что Элли много ела. На Пандоре вообще нормально питаться могли разве что сотрудники Гипериона, и то не все. Просто такая мелочь, как нормальное медицинское обследование на этом мерзком куске камня — роскошь, доступная только работникам сверхкорпораций. И проблему с щитовидной железой у молодого механика выявил, как ни иронично, сам Алистер, сопоставив симптомы девушки, со схожими проблемами у домашнего скага. И если раньше, до прихода к власти обезумевшей цифровой копии «бывшего сексуального мамкиного хахаля», Элли не сильно волновал вопрос лишнего веса, то в момент, когда на плечи блондинки рухнула ответственность за жизнь тысяч перепуганных беженцев, а вечные битвы начали требовать личного участия, не позволяя все спихнуть на автоматические турели, ловкость и хорошая реакция стали синонимами выживания. Хаммерлок предложил ей курс лекарств и, за тот долгий год, когда она стояла во главе остатков бандитов, ее вес уменьшился втрое. И вот теперь, она сверлила тяжелым взглядом Красавчика Джека, подмечая, что не сильно-то он изменился со времен их с мамкой конфетно-букетного периода. Маска только дурацкая появилась, но после того, как Лилит его приложила, оно и немудрено, что он боялся свою моську на людях показывать. А между тем, шатен, неосознанно хмурясь, выдал такую новость, что даже невозмутимый исследователь побледнел, сцепляя руки в замок. — Эта тварь отследила ваши базы. Она сотрет их с лица земли. — Что? Откуда такая информация? — Элли вскочила с места. Стул с грохотом упал на пол. — Прямо из головы моей кибернетической тыковки. — Что??? — У Риза есть связь с голограммой, — Алистер утомленно прикрыл глаза. За этот год в его волосах появилось в разы больше седых прядей. — Можешь подробнее рассказать о плане нашего противника? — Информация была разрозненной, не четкой, — мужчина поправил непослушную прядь. — Первое, что удалось выцепить, это тоннаж эридия, доставленного на Гелиос. Такого количества руды хватит на два залпа, с периодичностью в сутки. — Это точно? — Я конструировал Глаз Гелиоса. До… хм… неприятности на Элписе он работал как линза, преобразуется электрическую энергию в направленный пучок. После того, как глаз чудовища потерял целостность, его концентрирующая способность сильно уменьшилась. И, чтобы враз уничтожить крупный объект с орбиты ему необходима неочищенная эридиевая руда. Много руды. Собственно, из-за этого я и проиграл Искателям, — шатен горько ухмыльнулся. — Весь эридий я пустил на открытие Хранилища, вместо того, чтобы стереть Убежище с лица Пандоры. — У них были щиты… — Элли поежилась от ненависти, сквозившей в каждом слове Красавчика. — Щиты не выдержали бы прицельного удара из полностью заряженного Глаза. Он бы просто прорвал энергетическое поле и испарил бы к чертям собачьим все, в радиусе двадцати километров. Хаммерлок поперхнулся, с ужасом глядя на Джека. — А почему ты считаешь, что удар не придется на это место? — Ну, Голограмма обмолвилась об осаде Крепости. Ударами из Глаза Гелиоса он в буквальном смысле загонит всех в мышеловку. Останется последний оплот сопротивления на Пандоре, бежать откуда будет просто некуда. Голо-Джек не идиот, он прекрасно понимает, что вся его армия напрямую зависит от поступления биологического материала. И он готов пожертвовать чем-то, чтобы потом точно получить жирный куш. И, для того чтоб провернуть этот гамбит, ему необходимо убрать ваши фигуры с доски. — И что будем делать? — девушка сосредоточенно сверлила неровную поверхность стола, тяжелым взглядом, будто та могла дать ей ответы на все вопросы вселенной. Джек открыл было рот, чтобы что-то ответить, как дверь позади с грохотом распахнулась. Невысокий, худой мужчина буквально ввалился в комнату, пытаясь на ходу стянуть с себя нечто, что можно было принять то ли за тюрбан, то ли за паранджу. — Долбаная пустошь! Сплошной песок, скаги и клоны! — ворчал гость, пытаясь расправиться с надоевшим куском ткани. — Я только выхожу за порог и будто в комнату Риза попадаю — куда не плюнь, везде Джек! Аааа! — шатен чуть ли не подпрыгнул на месте, когда смог, наконец, увидеть собравшихся. — Алистер, ответь пожалуйста, мне можно начинать стрелять или попросить повысить жалование? — Ну, жалование я тебе в любом случае не повышу, по причине того, что официально я мертв. — Джек беззлобно фыркнул. — С кем я имею удовольствие разговаривать? Когда до парня наконец дошло, что данный образец является оригинальным Красавчиком Джеком, а не очередным агрессивным клоном, он мгновенно поменялся в лице. В голубых глазах мелькнуло неподдельное восхищение и то самое, присущее всем жителям Гелиоса по отношению к «большому боссу», подобострастие. И бывший глава Гипериона с удивлением понял, что вошедший был не на много старше Риза, просто аккуратная густая борода прибавляла ему возраста. — Я Вон, бывший работник финансового отдела, а ныне пытаюсь быть полезен в качестве главы Детей Гелиоса. Рад познакомиться, сэр, — шатен крепко пожал протянутую руку, чувствуя непреодолимую веселость из-за такого странного и официального приветствия. — Дети Гелиоса? — бровь мужчины иронично изогнулась. — Ну, просто большинство работников, спасшихся после захвата власти, обосновались тут, когда Искатели Хранилища перебили остатки бандитов. Я в шутку предложил такое название, а оно взяло, да прижилось. — собеседник запустил руку в карман, доставая очки и водружая их на нос. — Но, полно об этом. Если вы тут, значит случилось что-то экстраординарное. *** Вон, который в силу своей природной осторожности и скрытности сам часто выходил на разведку, а потому попросил Алистера Хаммерлока помочь с управлением Крепостью Кровомесов и обучением партии диких мордоплюев, которые являлись одним из основных источников мяса и шерсти в почти годовой оккупации. Последние три дня он патрулировал границу с пустыней, записывая странные перемещения отрядов голограммы, а потому был абсолютно не в курсе последних новостей с запада. Они разминулись с Элли, которая планировала договорится о поставках провизии и оружия. Ни исследователь, ни механик не волновались особо о сохранности своих вотчин, ведь на севере ледяные мордоплюи превращали в фарш любого чужака, не носившего красную повязку на руке, осмелившегося подойти ближе чем на километр к Парящему Дракону. А в пустыне, на ровной поверхности, не было спасения от самонаводящихся турелей дочери Мокси. Вон внимательно слушал Джека, который в общих чертах обрисовал парню ситуацию. Тот с каждой минутой становился все мрачнее. Лишь раз на его лице мелькнула тень улыбки, когда мужчина сказал, что Риз пришел с ними. Обсуждение сложившейся ситуации затянулось почти до самого утра. Глава Крепости Кровомесов быстро распорядился отправить «птиц» в пустыню и к Дракону, чтобы жители начали эвакуацию. Естественно, никто не знал, по какой базе голограмма вдарит в первую очередь, но в душе и Элли, и Хаммерлока теплилось эгоистичное желание, чтоб именно их людям удалось выбраться. — Как только караван из разрушенного Убежища окажется в безопасном пространстве, все оставшиеся Искатели Хранилища обязаны будут отправится на встречу беженцам, — Джеку было по душе, как оперативно этот странный парень принимал решения, раздавая указания командующим отрядами сопротивления. — Пусть ребята расчистят нижние этажи заброшенных шахт. Людей будет очень много. Несмотря на то, что все присутствующие понимали, что псевдо-Джек только и добивается подобного столпотворения, оставить людей на верную смерть никто не мог. Закончить собрание пришлось тогда, когда душераздирающе зевнув, сэр Хаммерлок попросил прерваться, ведь даже Вон уже начал неосознанно клевать носом. На часах высветилось четыре утра, напоминая Джеку, что выспаться ему сегодня так и не пришлось. *** В комнате было темно и тихо. ЭЛИ, перешедшая в спящий режим, умастилась на стуле, уронив голову на краешек жесткой спинки. Риз, свернувшись клубком, отсыпался на единственной, его, кстати, Джека, кровати, позволяя организму восстанавливаться. Шатен, не долго думая, зашел в ванну, врубая на полную мощность горячую воду, наслаждаясь тем, как упругие струи ласкают кожу, даря успокоение и смывая напряжение прошедшего дня. И, конечно, он мог бы растолкать латаную-перелатанную тыковку, и отправить его спать в свою комнату, но в глубине души он уже смирился, что ему придется просто подвинуть теплое тело ближе к стене и, вслушиваясь в мерное дыхание, провалится в спасительное небытие. — Наглые овощи… И никуда от вас не денешься.