Hero

Джек сидел на небрежно сваленной груде коробок, слушая истеричные крики, которые доносились из-за закрытой двери. Голова раскалывалась, но дело было вовсе не в похмелье, которое хоть и настигло его утром, но все же не было настолько заметным. Выпил-то он не так много, как Элли. Просто проснуться от того, что твою ногу клюет какой-то абсолютно охреневший ракк, пытаясь то ли отгрызть ступню, то ли набить своей жертве классную татуировку — удовольствие ниже среднего. Да и сползший на пол домотканый плед, в который они кутались ночью, был давно унесен одним их крылатых уродцев, и утренняя прохлада вызывала неприятные мурашки по всему телу и желание немедленно залезть в горячий душ. Хотя, глядя на остальных «дегустаторов горячительного» мужчина мог только беззлобно посмеиваться. На лицах несчастных застыло выражение непередаваемого смирения и вселенской скорби. С таких фэйсов можно было спокойно писать иконы. Риз, в отличие от остальных, был не просто бледен, цвет его кожи варьировался от пепельно-серого, до слегка зеленоватого, словно вся кровь отлила от лица. С каждым, особенно громким зевком Брика он все судорожнее цеплялся за напиток из молока мордоплюя, которым снабдил его доктор Зед, прежде чем снова отрубиться. Берсерк со снайпером, хоть и не выглядели слишком «больными», но и особой энергией не фонтанировали. К тому же, если Мордекай был одет в привычный костюм, с длинным рукавом, и вообще был с ног до головы замотан легким красным шарфом, то Брик, как обычно щеголявший в безрукавке, светил смачными засосами на шее, чей спектр цветов колебался от винно бордовых, до фиолетово-желтых. И это не считая длинных, чуть подсохших, царапин на плечах. Собственно весь вид этой парочки говорил о том, что ночь у них была бессонная. Мордекай, не в силах справиться с усталостью, дремал, уткнувшись в плечо воина, который продолжал раз за разом душераздирающе зевать, повергая Риза в состояние фрустрации и уныния. А крики за дверью все не стихали. — Ммм… И когда она уже успокоится? — Брик слегка повел затекшим плечом, стараясь не потревожить спящего наемника. — Кто ее знает, — Красавчик гаденько усмехнулся, вспоминая лицо Лилит, когда она осознала, что случилось с Убежищем. Ее ужас, вина и ярость представляли собой невероятно гремучий коктейль, который пролился бальзамом на его душу. — Главное, чтоб к вечеру закончила. А то дел невпроворот. — Угу, — Риз старался ограничить движения головой, так как при резких поворотах его начинало нещадно мутить. Он был первым, кто познал на себе силу шока сирены от услышанного. Она, едва поднявшись с постели, не преминула встряхнуть за плечи пьяного парня, чем вызвала у последнего приступ головокружения и стойкое желание встретиться лицом к лицу с туалетом. После этого, разъяренный Огненный Ястреб, словно горец, плюнула с высоты своей гордости на все увещевания Зеда о повторных обследованиях, и прямо в пижаме вылетела в коридор. Она имела, во всех смыслах, долгий и очень содержательный диалог с Хаммерлоком и теми немногими Искателями Хранилища, которые успели привести свои отряды к Крепости. Собственно именно этот разговор и продолжался в комнате, где обычно проводили собрания, сопровождаемый восхитительным аккомпанементом стройной гаммы женских визгов. — Я так больше не могу! — дверь распахнулась и из нее вылетела взбешенная Афина. — Все, Джек, сам с ней разбирайся! Мне мои нервы дороги. Мужчина с интересом рассматривал шатенку. Он никогда не видел ее настолько взвинченной. Обычно Афина старалась оценивать все немного холодно и по справедливости. Ну, разве что с Атласа у нее тогда сильно припекло. Но там-то все было предельно ясно. Вендетта не может свершаться на холодную голову. Она плюхнулась на коробки рядом с бывшим программистом и устало прикрыла глаза: — Знаешь, я конечно ни на что не намекаю, но с тобой работать было приятнее. Джек невесело хмыкнул: — До того как я стал тираном и убийцей? — Да, до того как ты стал тираном. — А убийцей? — Ну, — женщина пожала плечами. — Все мы убийцы. На Пандоре убийства не входят в реестр смертных грехов. Как ложь в библии. Шатен удивленно вскинул бровь, поражаясь тому, что гладиаторша в курсе содержания странной земной книги сказок, которую некоторые люди принимали за сборник общечеловеческих догм, где жестокое верховное божество выставлялось в роли всеобъемлющего благодетеля. Он поднялся на ноги и подошел к двери. Остальные двинулись было за ним, но были остановлены. — Я сам. Если не вернусь через час, можете затапливать крематорий, — створка отворилась, и мужчина твердым шагом прошел внутрь. — Надеюсь, все живы и относительно здоровы, — присутствующие обернулись на голос. — Но, на всякий случай, вам стоит проверить слух. Главное, чтоб Зед не пустил в ход свое универсальное лечение.  — Джон, проходи, — Лилит выглядела плохо: бледное лицо, круги под глазами, лихорадочный румянец на щеках. Экстон, Гейдж и Хаммерлок как-то странно косились на свою предводительницу, явно не совсем понимая причину ее неадекватного поведения. — Ну что, закончила распекать несчастных за собственные ошибки? — девушка нахмурилась, и татуировки на ее теле вспыхнули ярче. — Ладно, не бесись. Думаю, нам стоит переговорить с глазу на глаз. Лилит кивнула остальным присутствующим, и те, с облегченным вздохом, поспешили ретироваться. *** — Мордекая, легко попадавшего со ста метров скагу в глаз, загрызла стая одноглазых скагов! — голограмма обернулась к стоящим позади клонам ожидая реакции и брезгливо поморщилась. — Какие же вы, блядь, скучные! То ли вы юмора не понимаете, то ли у меня шутки плохие… Хотя второе — это вряд ли. Голограмма пыталась рассмешить своих слуг. Клоны не отвечали. Джек бесился. И этот фарс длился уже больше часа. Шатен хотел общения. На самом деле он не совсем понимал, заложил ли подобные желания в него Накаяма, или он просто привык, что Риз реагировал на его подколы, да еще и крайне забавнейшим образом. Он краснел, бледнел, смущался, мог подавиться чаем или печеньем, а по вечерам он внимательно слушал своего собеседника, хоть и не отвечал, чтобы не палиться. Было даже как-то жаль, что он так не дальновидно припугнул канцелярскую крыску своими гениальными далеко идущими планами. И не то что бы вся эта суета с захватом мира удручала, вовсе нет! Просто иногда хотелось поговорить хоть с кем-то, кроме себя самого. А дверь между тем бесшумно отъехала, пропуская в помещение очередного клона: — Лазер почти заряжен. — Хорошо. Проценты? — Семьдесят пять процентов. Первый залп станет возможным через шесть часов. — Замечательно. Что с Гортис? — Муляж, начиненный взрывчаткой. Программа ИИ была заново переписана со старого на новый носитель. — Можешь быть свободен, — Джек нахмурился, пытаясь оценить ситуацию. Его двойник не был дураком, а значит и играть следовало по крупному. Ведь, кто знает, какую подляну он сам себе может подложить? Он увел робота из Убежища, понимая глупость решения Лилит, но клоны докладывали, что Гортис с ними не было. По крайней мере, ее не было видно. Значит, он либо сделал ее невидимой… либо забрал некую, основную часть «Якоря». В любом случае, по данным камер, они с компанией гостят в Крепости Кровомесов, и ему явно предстоит непростой выбор. — Что же ты сделаешь, Джек? — шатен мрачно усмехнулся. — А что бы сделал я? *** — Гортис придется взять с собой, — шатен откинулся на спинку стула, уложив ноги прямо на стол. — Риск велик, Джон, — сирена монотонно перебирала в руках два патрона. — Она не будет в безопасности ни здесь, ни с нами. Правда, если насчет нашей компании, я еще могу поспорить насчет безвыходности положения и дать процентов тридцать на то, что мы доберемся живыми до Песпективы, то насчет Крепости есть точная информация о нападении. Рано или поздно, голограмма захлопнет ловушку. Думаю, она будет стягивать войска, чтобы после разрушения интересующих ее объектов, можно было бы одним четким ударом положить конец Сопротивлению. — Они смогут отбиться, я думаю, — девушка устало терла виски, чувствуя, что еще немного, и приступ мигрени выбьет ее из колеи. — Тут огромный арсенал и Торг собирает беспилотные мехи. — Я не спорю. Просто от этой битвы будет напрямую зависеть исход всего предприятия и судьба Пандоры. Оставь мы ее здесь, и, в случае проигрыша защитников Крепости, у нас не останется ни малейшего шанса уничтожить голограмму. Лилит нервно кусала губы. В ее душе схлестнулись два настоящих диких зверя. Они грызли друг друга, впиваясь острыми зубами в нежную горячую плоть. Кровавые брызги разлетались, превращаясь в сплошной поток и затапливая сознание. С одной стороны, все ее естество визжало благим матом, что мужчине, сидящему напротив, доверять нельзя. Что он опасен. Он — враг! А с другой стороны, шепот вины всхлипывал о том, что кровь сотен ни в чем не повинных людей теперь пятнает ее руки. Что именно ее недоверие и снобизм помогли разрушить Убежище, ведь, кто знает, смогла бы сестрица Хаммерлока отключить щит, если бы им управляла программа, имеющая четкие установки. И теперь ситуация повторялась. Как бы ей не было жаль всех этих людей, сирена прекрасно понимала, что в словах Джека есть не просто доля правды, а какая-то не передаваемая, абсолютная уверенность в том, что именно так и будет. — Согласна, — она скрипнула зубами, когда собеседник торжествующе ухмыльнулся. — Скажи, есть способ перестраховаться? — Я сделал все, что мог. Данные Гортис закодированы. Но, увы, это все, что мы можем сделать. В любом случае, в Перспективе есть место, где можно на время спрятать Гортис. Нужно как можно быстрее добраться до города. — Я понимаю, — Огненный Ястреб тяжело вздохнула. — Когда выступаем? — Вечером. *** Риз судорожно паковал вещи, сжимая в руке потрёпанный список всего необходимого. Тело все еще ломило после вчерашних посиделок, но времени на передышку не было. Джек, не просто умудрившийся угомонить Лилит, но и вести с ней конструктивную беседу, вызвал их с Воном часа три назад. Сердце парня неровно билось, сдавливаемое когтистой лапой отчаяния, когда шатен тихим голосом давал главе Детей Гелиоса наставления: — Вам нужно быть готовым к бою в любой момент, после того, как с Гелиоса будет два лазерных залпа. Он будет пытаться вымотать вас, будет посылать волны бойцов, играя с вами, словно кошка с мышью, перед главным ударом. Проблема в том, что ему хватит ресурсов пробить вашу защиту, даже если в ней появится малейшая брешь. Не позволь тупорылым Искателям действовать по наитию. Не позволь им импровизировать. Иначе мы все окажемся в полной сраке и я тебе лично отстрелю яйца. Вон хмыкнул в бороду и заверил бывшего босса, что все будет сделано на высшем уровне. А потом теплая ладонь сжала его плечо. — Собирайся, — Джек выглядел слишком утомленным, чтобы что-то объяснять тому, кто и так его понял без лишних слов. И он собирался, пытаясь взять все, что могло бы пригодиться в длительном походе, включая теплые одеяла, стянутые и завернутые в вакуумную упаковку, медикаменты, причем, как показала практика, одного регенератора часто было не достаточно. Как ни странно, самыми востребованными препаратами оказались обычные спазмолитики и анальгетики. Не будешь же ты пить регенератор, если вдруг заболела голова или живот! А еще бинты. Много-много бинтов! А то постоянно рвать одежду на лоскуты — так себе затея. Естественно в контейнеры отправлялись специи, горючее средство для розжига и некоторые инструменты Красавчика Джека. Нервы сдавали, и Риз чувствовал странное головокружение, переходящее в неприятный зуд под ложечкой. Казалось, что он забыл что-то. Забыл что-то очень важное. Парень неосознанно вскрикнул, когда кто-то легонько обхватил теплыми пальцами его подрагивающее запястье. — Эй, Риз, не шугайся так, — Вон поднял выпавший из руки друга список. — Знаешь, мы же с тобой так и не поговорили по душам. Риз нервно дернул плечом и натянуто улыбнулся, не зная, что ответить. Или просто не желая этого разговора. Да, собеседник улыбнулся, но эта улыбка быстро сошла на нет. Вон смотрел на своего лучшего друга и прекрасно понимал, как тому тяжело. Он всегда был более чутким, чем большинство работников Гипериона, возможно именно поэтому он так близко общался с Ризом. С самоуверенным выскочкой, непробиваемым карьеристом и нарциссом. Он видел дальше всей этой, необходимой для выживания в офисе, шелухи. Они вместе прошли очень многое, и, если бы он мог вернуться в прошлое, он бы снова прошел бы с ним весь этот путь. Сожаление было, но оно никак не касалось их дружбы. Была только странная, тянущая боль внутри, когда он смотрел на всех этих людей, трясущихся от страха и мечтающих, чтоб все закончилось. И пусть было немного обидно, что Риз умолчал о том, что в его голове поселился незваный гость, он и это мог понять. Он был занудой и не скрывал этого, так что Риз часто прятал свои косяки, ведь иначе Вон мог разразиться многочасово лекцией на тему «А я бы сделал не так!». Сам Вон не считал себя храбрецом, но с момента спуска на поверхность Пандоры, ему пришлось пересмотреть, скорректировать или в корне изменить некоторые принципы и привычки, но чувство страха превратилось в его постоянного спутника. Оно было рядом когда они удирали с Гелиоса, оставляя его на растерзание голограмме. Когда Риз решился рассказать обо всем Искателям Хранилища. Когда начались нападения. Когда его друга, избитого до неузнаваемости вытащили из подвала, а Лилит спокойно подтвердила, что он говорил правду. Когда… Когда… Когда… И сейчас ему тоже было страшно. Эта история должна была рано или поздно закончится, но Вону до зубного скрежета не хотелось в финале этого фарса хоронить человека, который был ему ближе, чем кто-либо. Но почему тогда нужные слова так трудно найти? Почему, кажется, что кто-то залил ему рот клеем? И все, что мог себе позволить бывший финансист — это подать Ризу очередной сверток и герметично запечатать контейнер. Эта совместная работа в тишине успокаивала. — Знаешь, я очень скучал, — когда он все-таки решился озвучить свои опасения, голос парня был хриплым и тихим. — И… По правде говоря, ужасно боялся, что разведчики рано или поздно найдут твой труп. Риз иронично хмыкнул: — Эй, что за оскорбительные предположения? Я же мастер бесконтактного боя воображаемыми пистолетами и знаю сто способов убийства канцелярским степлером! — Не спорю. Но, как-то не очень эти грузчики похожи на офисных работников. — Ну, формально, они сотрудники Гипериона, — шатен запустил пятерню в волосы, пытаясь понять, что же он забыл. — Может, если я надену бейджик, они не будут нападать? — Черт их знает, — Вон не смог сдержать смешка — В любом случае, береги себя братишка! И… Не попадись злой голограмме! А то мало ли, что она с тобой может сделать! Риз легонько стукнул протянутый кулак, расслабляясь. В глазах засверкали озорные искорки: — Ага, но если что, я обязательно расскажу доктору Вону, где меня трогало это голографическое чудовище! — хитрая улыбка будто бы осветила его лицо. — А ты смотри не зазвездись, предводитель Детей Гелиоса, а то мне придется вызвать тебя на дуэль. — Завидуй молча, неудачник! — ЭХО парня противно запищало, оповещая о входящем сообщении. Вон недовольно поморщился, понимая, что ему пора идти. — И да, не забудь еду положить. А то помрете с голода на радость голограмме. Риз, хлопнув себя по лбу и, подмигнув смеющемуся другу, вылетел из комнаты направляясь в сторону кухонь. Как он вообще смог забыть о еде? *** Солнце неумолимо клонилось к горизонту. Искатели безбожно опаздывали с выездом, правда это не слишком их волновало. — Я сказала, нет! — Лилит стояла около внедорожника, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. — Но почему? — Брик канючил уже полчаса, чем порядком подзадолбал сирену. — Зеро с Сальвадором тоже вместе ходят! А нам нельзя?! — Зеро и Сальвадор, смею заметить, не участвуют в сверхважной миссии, от исхода которой зависит наша судьба и судьба всей планеты! Они могут позволить себе обжиматься по углам, как озабоченные кролики! Риз попытался скрыть смешок за кашлем, а Джек неприкрыто лыбился, глядя на то, как блондинистый воин безуспешно пытается уломать Лилит взять с собой Мордекая. Сам же виновник этого безобразия чинно стоял в сторонке, потягивая холодное пиво, и прикидывался ветошью. — Развели мне тут голубятню! — громко возмущалась девушка. — Сначала эта, — сирена махнула в сторону Афины, которая самозабвенно целовалась с Джейни. Механику чудом посчастливилось пережить нападение Убежища и теперь она пыталась наверстать упущенное и нацеловаться с запасом. — Потом овощ этот офисный, — Риз стал похож на помидор, чем вызвал очередной приступ смеха у Джека. — А теперь еще и ты! Кошмар! — Сэр, — ЭЛИ, долго слушавшая эти причитания, осторожно дернула Джека за рукав. — Вы не поясните мне, почему она сравнивает их с голубями, если ни Мастер Риз, ни Афина, ни Брик не похожи на голубей? — Почему ты спросила? Тебя же раньше не смущало, что я Риза, например, тыквой называю. Или другими прозвищами, — шатен продолжал улыбаться, глядя на растерянного робота. — Ну, причина подобного поведения была предельно ясна! У мастера Риза при ярком солнечном освещении волосы имеют рыжеватый оттенок, а Kiddo и Sweety — это названия сортов тыквы. Все очень просто! — Да уж, — Джек слегка опешил от подобных предположений. Сам он никогда не думал, что у этого рыжего земного овоща вообще есть какие-то там сорта. — В общем, не бери в голову. Со временем сама поймешь. А между тем стенания рыжеволосой сирены постепенно перешли на новый уровень. — Мордекай, и ты Брут! Вот от кого я такой подляны не ожидала, так это от тебя! — теперь она пыталась воззвать к совести снайпера. — Ты же его знаешь! Если вы будете вместе, то этот кусок упрямства будет отвлекаться! Ты же сам понимаешь! Мужчина неопределенно пожал плечами: мол сама разбирайся, а спорить с Бриком себе дороже. — Короче так… — Ястреб обреченно сплюнула на землю. — На прощание у вас десять минут. Потом, либо ты, Брик, едешь с нами, либо остаешься! Но Мордекай нужен здесь! Лишать Крепость еще одного защитника ты не имеешь права. — Двадцать минут и ни секундой меньше, — буркнул берсерк и потащил меланхоличного убийцу куда-то в сторону сторожевой башни. — Хм… — Афина задумчиво перебирала волосы любовницы. — Двадцать минут, значит? Кто-нибудь знает, в какой стороне находятся бараки блок поста? Шатен хрюкнул от смеха и медленно сполз на землю, не в силах сдержать хохот. *** Ночь накрыла Пандору теплым одеялом. Звезды сияли так ярко, будто кто-то рассыпал блестки по небу. Элпис драгоценной розовой жемчужиной освещал пустынные поля мягким светом, придавая теням причудливые очертания. Джек вел машину на запад, туда, где оставался последний переход к долине. Его спутники спали, утомлённые долгим днем и коротким марафоном интенсивных физических упражнений. Хотя, чего греха таить, за двадцать минут они-таки уложились. Мужчина впитывал в себя тихий шорох колес, размышляя над будущим и вообще над превратностями судьбы, которая никак не хотела отпускать своего раба на свободу и раз за разом подкидывала задачки, одна интереснее другой. Вдруг небеса озарились страшным фиолетовым свечением. Гелиос сверкнул так ярко, что шатен невольно зажмурился. Сердце пропустило удар, ведь он, как никто другой, знал, что означает это холодное сияние. Луч лазера устремился к земле, впиваясь с нее жадным поцелуем. Казалось, что даже здесь слышится этот ужасающий грохот и гул, которым сопровождается это безумное соприкосновение, плавящее кожу и мышцы, ломающее кости тем, кто не успел сбежать. Где-то там, очень далеко, земля выла от боли, разрываемая эридиевыми вспышками и на ней появилась огромная рваная рана. Где-то там, далеко, от Парящего Дракона остался только обуглившийся призрак в памяти немногочисленных выживших. Афина, дремлющая на переднем сидении, болезненно поморщилась, будто сквозь сон ощущая как приближается нечто страшное. Нечто неотвратимое. — Поднял ставки? — шатен зло улыбнулся, чувствуя, как его захлестывает волна злости и азарта. — Отлично. Значит мы пойдем ва-банк!