Hero

— Так, напомни мне, зачем мы это делаем? — Брик нервно дернул плечом, медленно и неумолимо подталкиваемый Лилит в спину. — Чтоб наше светило программирования не ныло! Он всех достал. — А я-то тут при чем? — Личная гигиена крайне важна! — ЭЛИ рылась в машине в поисках полотенец, стараясь не отвлекаться на возмущение воина. — Мастер Джек сказал, что вы все вшивые засранцы. А вши — это очень заразно! Мужчина проворчал что-то очень матерное, крайне жалея, что вообще пустил Джона за руль. Они только сегодня утром умудрились добраться-таки до моста в Перспективу, и готовы были уже форсировать его, как Джек, последние сутки просто волком воющий от нехватки горячей воды, да и вообще воды, завидев впереди лазурную кромку моря, огибающего Нагорье и устье одной из крупнейших рек в него впадающих — взвизгнул как раненый скаг и развернул внедорожник в сторону бурливого источника H2O. Он остановил машину на небольшом уступе, нависающим над рекой и рванул «пробовать водичку» оставив остальных в легком шоке. В итоге, к водным процедурам были приговорены все без исключения, включая алмазную лошадь и ЭЛИ, которая хоть и не могла купаться, но очень тщательно обтирала корпус, уделяя много внимания сочленениям. Риз же, гоняющий по сознанию стаи вечно разбредающихся мыслей, что будто взбесились после увиденного на ночном холме, а по сему выпавший в осадок и плохо реагирующий на внешние раздражители вдруг обнаружил себя голым, по пояс в воде и с мочалкой в руках. Дамы, дабы соблюдать хоть какое-то подобие приличия, купались с другой стороны уступа, но блаженные стоны бывшего тирана и его громкие возгласы: «Сильнее! Еще! Активнее, блядь!», заставляли краснеть даже не понимающую тонкостей человеческих чувств, ЭЛИ. — Водичка супер! — гладиатор тряхнул мокрыми волосами, растирая начавшие мерзнуть плечи ворсистой тканью. — Лилс, ты еще не купалась? — Да нет, блин! — сирена пихнула Брика сильнее. — Ща закончу и тоже окунусь. — Да нафига мне плескаться-то? А вдруг на нас нападут, а я без штанов? А вдруг голограмма нас видит? — Поверь мне, если голограмма такая же отбитая как Джек, то смотрит она не на нас, а на голую задницу Риза! Шевелись давай! — Да не хочу я! Давай я на шухере постою! — Знаете, — Афина хитро улыбнулась. — Джек только-только намылил голову. Будет очень печально, если кто-то его обрызгает. Берсерк, громко хохотнув, подмигнул шатенке и с воплем раненного бизона сиганул с уступа. Громкий «плюх» заглушил дикий вопль разозленного шатена: — БРИК! *** Перспектива. Некогда жемчужина Пандоры, возводимая руками сотрудников Гипериона и символ скорого светлого будущего, где вместо постоянного чувства страха и опасения за собственную шкуру, людям представилась бы возможность жить в безмятежности и заниматься саморазвитием. Естественно, первыми жителями Перспективы стали бы обеспеченные представители компании, но этот город был бы началом неизбежной урбанизации и укрощения дикой и опасной планеты. Джек, как и Айя когда-то, был убежден, что имея альтернативу, никто бы не стал прозябать в руинах, коими являлись девяносто процентов всех населенных пунктов Пандоры. Преступность сойдет на нет, вытесненная достатком и стабильностью, а недобитки просто превратятся в редких бандитов, которых рано или поздно переловит служба безопасности. Имея альтернативу, у людей появился бы шанс… Но злость, нечеловеческая обида на всех тех, кто предал его, оставил, выпнул на обочину нормальных отношений, извратили некогда прекрасную мечту его жены, поселив в душе четкую уверенность в том, что светлое будущее наступит только тогда, когда все эти суки сгорят на огромном братском костре, раскачивая небо истеричными воплями чистой агонии. Если бы он знал, что будет, и во что выльются его восхитительно-масштабные рефлексии, он бы больше денег тратил на рекламщиков и менеджеров. Возможно, им бы удалось более тонко и изящно вбить в головы тупорылым пандорианцам, что они останутся в выигрыше, позволив Джеку и дальше восседать на троне, раскраивая планету одним движением ладони. Сейчас же, то, что олицетворяло всю его мощь, все его величие, являясь сверкающим бриллиантом в ожерелье Гиперионских заповедников, заводов и лабораторий, лежало в руинах, как и вся прошлая жизнь некогда всесильного Красавчика Джека. Было видно невооруженным глазом, с какой ненавистью, с каким остервенением пытались стереть этот город с лица земли Искатели и их последователи: небоскребы, что величественно подпирали своими шпилями небо, которое отражалось в зеркальных окнах, теперь превратились в слепые скелеты, стены, электроника, мостовая, даже поребрик — все было раскурочено, сломано, выдрано и либо украдено, либо выкинуто. И повсюду следы от пуль. Хотелось взвыть, и разрядить до железки ручной пулемет, превратив в фарш не только туполобых вандалов, превративший его город в такую же помойку, как и вся Пандора, но и тех блядей, сидевших в руководстве Гипериона, кто оставил Перспективу на растерзание больным на голову психам. Мужчина никогда не думал, что ему будет так больно видеть во что превратилась прекрасная, розовая мечта его жены. А машина между тем ехала все дальше, подскакивая на частых выбоинах. — Слишком тихо, — Афина озиралась по сторонам, удивленная царящей тишине, которая заставляла невольно начать говорить в полголоса. — Ни бандитов, ни врагов. Не к добру. — Да уж, — Риз нервно теребил гриву Жопец, которая устала скакать за машиной и теперь занимала половину кузова. — Куда мы вообще едем? — Ко мне домой, — Джек резко вывернул руль, объезжая обломки собственной статуи. — Всем быть наготове. Это затишье перед бурей. Проехав еще пару кварталов, мужчина заглушил мотор, паркуя автомобиль в неприметном переулке рабочего района. — Дальше пешком. Тут совсем не далеко. Двигались они быстро и, по возможности, бесшумно. Даже пони ступала мягко, цокая гораздо тише. Разговаривать не хотелось, потому что каждый из них чувствовал, что надвигается что-то очень нехорошее и только ЭЛИ восторженно оглядывалась по сторонам, осматривая еще не до конца отвалившиеся барельефы. — Это же вы, да? — геноид подняла с мостовой кусок фрески. — А вы были кем-то очень знаменитым? Все вас знают, и тут часто мелькают ваши образы. Вы певец? Или политик? — Ну, можно сказать, что мой голос был самым узнаваемым на Пандоре. К тому же, моя политика была… убойной. Роботесса улыбнулась, видимо удовлетворенная этим ответом, и продолжила осматривать остатки достопримечательностей. В какой-то момент, пройдя по одному из немногих уцелевших мостиков, к центру города, шатен нырнул в развалины недостроенного небоскреба. — Слушай, а он на нас не рухнет? — Лилит нервно озиралась по сторонам, понимая с каким остервенением многие Искатели и она в том числе вымещали злобу на этом творении ненавистной корпорации. — А я что, знаю? — Джек вздрогнул, когда где-то в глубине здания что-то с грохотом обвалилось. — Вообще, я строил это из лучших материалов, так что будем надеяться, что все выстоит. — Ебанет? — Брик оглянулся. — Не должно, — авторитетно шепнул Риз. Между тем шатен, слегка отодвинув Афину, подошел к одной из колонн, уцелевших каким-то чудом на первый взгляд. Он знал, что неосведомленный человек никогда бы в жизни не нашел кодовую панель, открывающую вход в его личные покои. Стена дернулась и разъехалась, раззявив мрачное чрево тайного прохода. Мужчина разблокировал планшет, чтобы у них был хоть какой-то источник света и двинулся вниз, по крутой, извилистой лестнице. Холодное голубое свечение выхватывало из темноты обрывки белых стен и простых, металлических ступеней. Жопец, не слишком любившая замкнутые пространства, нехотя следовала за хозяином. Это место он сделал лично для себя, минуя десятки своих официальных пентхаусов, кабинетов и квартир. Иногда, правда крайне редко, ему хотелось побыть одному. Именно тут он провел первые девять дней с момента смерти дочери, надираясь до зеленых чертей перед глазами. Риз, шагавший следом за шатеном, вдруг оступился и, громко вскрикнув, чуть не покатился кубарем к подножью лестницы, но Джек успел буквально за шкирку схватить своего непутевого секретаря, а потом просто крепко обхватил его запястье, что бы предотвратить подобные инциденты. И благо, что в такой кромешной темноте никто не заметил ярко вспыхнувших щек молодого клерка. Вообще, Риз не знал, что можно ожидать от жилища Красавчика Джека. Но, как бы там ни было, ему казалось, что оно будет похоже на его кабинет: мрамор и хрусталь, позолоченные рамы и статуи хозяина в полный рост, шкуры животных и баснословно дорогая мебель. Вот только когда они прошли… — Второй уровень, жилой сектор 1С315? — молодой человек с удивлением осматривал типичную, ну разве что достаточно просторную, квартиру, выполненную точь в точь, как типовое жилье на Гелиосе. Причем именно так оно выглядело еще в до-Красавчиковый период: темная мебель с красными вставками, логотипы Гипериона на стенах, громоздкая металлическая мебель, с темно-серым напылением и экраны с пола до потолка вместо окон. Никакого белого или желтого цвета. Это жилье считалось самым лучшим, среди спальников рабочего класса и давали его в основном за новые разработки или титанический труд. Сам Риз, в свою бытность посыльным, о таком мог только мечтать. — А я ожидала комнатных водопадов, гор золота и головы Роланда на стене, — Лилит с интересом осматривала обстановку, замечая полное отсутствие каких-либо мелких деталей, что делали бы дом более обжитым и уютным. — Мы сюда пришли дела делать, а не экскурсии проводить, — Джек явно чувствовал себя неуютно, понимая, что его спутники, враги, по сути, топчутся в святая святых его болезненных воспоминаний. — Нужные документ в кабинете, я сейчас принесу, а вы постарайтесь тихонечко посидеть и не загадить хоть эту мою собственность. Мужчина, оставив гостей в зале, прошел в глубь квартиры. В сейфе, помимо разного толка бумаг, которые были слишком важны, чтобы оставлять их Гелиосе, но никак не касались работы, лежали и личные вещи, оставшиеся от его прежней жизни. Вот и сейчас, рука чуть дрогнула, доставая на свет небольшой снимок, распечатанный на обычной фотобумаге земного образца. Девушка на нем, будто застывшая в вечности, ласково смотрела на мужчину, улыбаясь широко и радостно. У нее были длинные черные волосы, чуть вьющиеся из-за влажности, слишком теплые глаза и безумно красивые руки, что покоились на круглом животике. За спиной сверкал водопад, разбивая потоком воду, превращаясь в мириады брызг. Она была на тридцатой неделе беременности и еще не знала, что через две с половиной недели маленький ангел, живущий под сердцем, войдет в этот мир, оставив от мамы только кровавые разводы на белой больничной стене. Мужчина зло смял снимок, закидывая обратно в сейф, но захлопнуть его он не успел. Где-то наверху раздался страшный грохот, а стены заходили ходуном. *** — Да я столько в жизни не бегал, как за эти месяцы! — ворчал Брик несся по темному коридору куда-то вперед, ориентируясь только на голубое свечение планшета Джека. — Куда мы вообще? — Вперед, — шатен не был настроен на разговоры. — Да это я понял, не дурак. А конкретнее? — Отсюда есть еще один выход, к докам, — шум приближающейся погони подстегивал Искателей раскаленным хлыстом. — Если получится — мы запрем прихвостней голограммы в тоннеле. — А если не получится? — запыхавшаяся Афина в данный момент очень завидовала ЭЛИ, которая априори не уставала. Топот ног заглушил странный глухой звук падения позади. — Тогда будем бить их по наглой, рыжей морде! — мужчина едва не врезался на полной скорости в дверь, судорожно принявшись набирать кодовый замок. Свет, резанул по глазам, когда они выскочили на улицу, вдыхая соленый запах моря. Дверь, с легким жужжанием захлопнулась, чуть не прищемив Жопец хвост. — Так, — Джек обернулся, потирая ладонями лицо. — Все на месте? — Мастер Джек, — от обреченного голоса ЭЛИ у мужчины похолодели руки. — Мастер Риз, кажется, остался внутри. От той фразы, которой мужчина описал сложившуюся ситуацию, даже алмазная лошадь стыдливо опустила глаза. *** — Сука. Сука. СУКА! — Джек отстреливался от клонов, еле успевая уворачиваться от пуль. Тридцать минут назад вся Перспектива превратилась в огромное поле боя, но эта схватка была проиграна заранее, ведь даже если им удастся перебить всех клонов, разобрать по кусочкам всех грузчиков, то свой главный козырь они уже потеряли. Лилит просто осела на пол, когда до нее дошло, что голограмма заполучила не только парня, способного видеть ее планы, но и Гортис, что последние несколько дней путешествовала у него в кармане. Враги, стоило только им выйти из убежища, хлынули со всех щелей нескончаемым потоком. Брик, рыча, словно раненый мордоплюй, не обращая внимания на ожоги и раны, врезался в толпу врагов как таран, размазывая по земле тех, кто не успевал убраться с его пути. И, если бы не щит Афины, он давно бы уже рухнул на брусчатку, испуская последний дух от какой-нибудь шальной пули. Лилит превратилась в огненный вихрь и словно факел Святой Инквизиции заставляла ярко полыхать беззащитную плоть, пока ЭЛИ об руку с Афиной, ловко сметали ног все новых и новых роботов, позволяя алмазной пони втаптывать в мостовую остатки грузчиков. Сам же Джек, будто бы потерявший опору под ногами, чувствовал, как в груди закипает ярость. Она плескалась обжигающим, пьянящим напитком, заставляя поудобнее перехватить пистолет и с каким-то мрачным остервенением крошить никчёмную кибернетическую биомассу. Он будто в трансе снова и снова перезаряжал пистолет, выцепляя движущиеся мишени, а предательский разум, будто насмехаясь, раз за разом принимал звук лопающихся шарниров за характерный щелчок затвора снайперской винтовки Джейкобс, так полюбившейся Ризу. Черт, мысли об этом дурном мальчишке никак не выходили из головы, и все крутилось на языке это мерзкое «если бы»: если бы он сориентировался быстрее и заставил ЭЛИ бежать последней, если бы он обратил внимание на едва заметный звук падения, если бы они устроили перекличку до того как захлопнуть за собой дверь — тупоголовый секретарь был бы сейчас здесь. Осознание того, что он позволил голограмме обыграть себя по собственной недальновидности приводило мужчину в настоящее бешенство. И, возможно, если бы у него было немного свободного времени, он расколотил бы к чертям собачьим пару тройку фарфоровых сервизов, но времени у него не было, и потому он с вящим удовольствием превращал лица клонов в кровавое месиво. Атаки были сильными и яростными, ведь в отличие от людей из плоти и крови, машине не ведома усталость, и как бы сильны они не были, тело способно подвести. Когда пуля прошила ногу, застряв в кости, Джек находился в толпе врагов. Уже потом, анализируя ситуацию, он так и не сможет понять, что же послужило причиной взрыва: адская боль, ярость или напичканная под завязку эридием Лилит рядом. В любом случае, шрам на лице в одно мгновение вспыхнул просто нечеловеческой болью, а мышцы свело страшной судорогой. Уже теряя сознание, он успел заметить первую волну, исходящую от его тела и сметающую все на своем пути. И мир погас. *** — Открой глаза, — ласковый голос нежно вытягивал из дремоты. — Давай тыковка, вставай. Молодой человек еле разлепил глаза, чувствуя себя невероятно сонным. Последнее, что осталось в его памяти — темный коридор и тусклый свет монитора планшета Джека. А потом был легкий укол в шею и пустота. А теперь, сфокусировав наконец взгляд он смог понять, где находится. Огромный офис с большим дубовым столом, мягким золоченым креслом был крайне знаком молодому человеку. И эти статуи. И ковер. И стенды с трофеями и оружием. И мужчина, стоящий перед ним. Крик застрял в глотке, когда холодная ладонь кибернетического тела голограммы плотно обхватила его горло. — Я так скучал, детка, — губы мужчины накрыли его рот, целуя грубо и жадно. Шатен наслаждался ощущением нежной теплоты чужого рта и полувсхлипами задыхающегося парня. — Вот теперь мы повеселимся, правда, кексик?