Какая бывает любовь.

Какая бывает любовь.

Эпизод триста сороковой.

Лиза Виноградова летала по комнате, подготавливая помещение к предстоящему торжеству. У отличницы — «и будущей золотой медалистки» — сегодня был знаменательный день — день её рождения. Ей исполнилось восемнадцать лет, она стала большой девочкой, очень смелой и умной девочкой. Лиза Виноградова летала по комнате, подготавливая помещение к предстоящему торжеству. Она отодвинула кровать к шкафу и прикрыла оба предмета мебели красивыми пурпурными покрывалами, к которым прикрепила большой плакат с надписью: «с днём рождения меня». Посреди комнаты — не без помощи Макса — девушка установила круглый стол, будто сегодня её ждёт не день рождения, а собрание совета директоров. Стол именинница накрыла красочной с цветочками скатертью и окружила его шестью стульями. Во главе стола — и это не обсуждается — сядет сама Лиза. Рядом, по обе стороны от неё устроятся Максим и Даша, следующие два стула займут Жанна и Василиса Борисовна, которую Лиза любезно пригласила оценить процесс проведения столь ответственного мероприятия. В конце же стола, прямо напротив Лизы сядет последний гость. Тот, кого Лиза не хотела звать, но и не могла не позвать. Доброта ли подтолкнула Лизу или жалость, а может, просто воспитание, но она решилась-таки и позвала Вадима. В конце концов, он же её отец. Неуважительно как-то. Осмотрев празднично украшенную комнату, Лиза чуть не упала в обморок от счастья. Так хорошо они с Дашей потрудились, так «нарядили» спальню, что она стала походить на зону отдыха для VIP-клиентов какого-нибудь дорогого ресторана. Разноцветные шарики с надписями, плакаты с всевозможными шутками, а на подоконнике в ряд стояли шесть колпачков, которые Лиза в приказном порядке заставит водрузить на голову всех своих гостей. Жаль, что любимая сестра постеснялась приехать поздравить Лизу, зато пообещала заехать после. И Майка с Юлей нет. Ваня лежит в больнице. Что же это за праздник? Лиза потрясла головой, освобождая её от невесёлых мыслей, и продолжила заниматься самым важным делом сегодняшнего дня: улыбаться. Виновница торжества как раз расставляла одноразовые тарелочки на столе, когда в охраняемую табличкой «добро пожаловать» комнату постучались. — Кто здесь Лиза Виноградова? — просунул голову в дверь Вадим. — У меня тут подарок для неё. — Это я, — застенчиво улыбнулась Лиза, немного стесняясь. — Проходи. — С днём рождения, — держа в руках пакет, прошёл внутрь Вадим. — Как настроение? — Настроение праздничное, — не стала скрывать Лиза. Щёчки покраснели. — А это для меня? — показала она на пакет. — Нет, это для твоего кота, — ухмыльнулся Вадим, протягивая дочери пакет. — Будь счастлива, красавица моя. — Спасибо, — Лиза приняла подарок в руки и заглянула в пакет. — Это альбом для фотографий? — Лиза извлекла из пакета нечто, похожее на книгу. — Нет, это альбом с фотографиями. — Поправил её Вадим. — Здесь твоя мама. И я. Я подумал, тебе будет интересно. — Шутишь? Да мне уже не терпится его открыть! — радостно запрыгала Лиза, как вдруг о чём-то вспомнила и снова отправила ручку в пакет. — А тут ещё что-то. — Это дневник твоей матери. Когда мы расстались, я хотел сохранить о ней хоть что-то. От себя-то я ей подарочек оставил… — на этих словах Вадима Лиза кашлянула. — Ты украл его? — Да, но теперь-то он у тебя. Справедливость торжествует и бла-бла-бла, — Вадим прошёл к столу. — А где гости? Или ты организовала столик только для нас? — Размечтался! Гости будут с минуты на минуту. — ХЕППИ БЁЗДЕЙ ТУ Ю. — Разорался влетающий в комнату Макс. — Ой, здрасьте, Вадим Юрьевич. — Морозов поспешно спрятал что-то за спину. — А я тут… лимонаду принёс. — Ладно-ладно, вскрывайся, парень, — улыбнулся учитель. — Сегодня можно всё. Главное, при директрисе не доставать. — А чё, старуха тоже придёт? — выгрузил на стол четыре бутылки шампанского Макс. — Она заскочит буквально на пять минут, — пообещала Лиза. — А где подарок? — Как это где? — надулся Макс. — Ты знаешь, сколько стоят эти бутылки? — Я не собираюсь гробить печень! — А я не собираюсь пить компот. — Брейк, товарищи, — хлопнул ладонью по столу Вадим. — Туки-туки, дорогая, — в комнате появился очередной гость. — С днём твоего рождения. — Не успев войти в комнату, Жанна тут же бросилась обниматься с именинницей. — Всех банальностей тебе и вот такой талисман. — Жанна подарила ей тяжёлый серебряный медальон в форме звезды. На нём была выгравирована надпись: «ССС». — Спасибо. — Разглядывала подарок Лиза. — А что это за надпись? Сделано в СССР? — Да нет, это значит «самому счастливому существу», — чмокнула её в щёку Жанна. — Такой необычный, — расплылась в улыбке Лиза, надевая медальон на шею. — Эй, дай глянуть, — потянулся за медальоном Макс. — И мне, — вышел из-за стола Вадим. — А где Даша? — спросила Жанна. — Боська удрал, пока мы комнату украшали, — ответила Лиза. — И она согласилась поискать его. — Пойду потороплю её, — вызвалась Жанна. — А где ты собираешься её искать? — поинтересовалась Лиза. — Как где? На улице, — Жанна удивилась так, как будто Лиза спросила, что такое книга. — Хлопни её по попе за меня, — облизнулся Макс. — Нет уж, с этим вы и без меня разберётесь, — выходя за дверь, бросила ему Жанна. Гости тем временем стали рассаживаться вокруг стола, посреди которого Лиза поставила тарелку с запечённой курицей — комплимент от школьного повара. И не успела совершеннолетняя разлить сок по стаканам, как в комнату вбежала запыхавшаяся Даша с котёнком Боськой на руках. В зубах у кота что-то болталось. — С днём рождения, Лиза, — за утро это было уже десятым её поздравлением, но Даша, как ни странно, была полна сил и энергии. — А Боська тут тебе подарок поймал. — Фу-у-у, — Лиза заметила во рту котёнка дохлую мышь. — Как тебе не стыдно, Бо. — Го жрать, — предложил Макс, пуская слюни при виде курочки. — Налетай, — рассмеялась Даша, рукой показывая на мышь. И все собравшиеся дружно рассмеялись. Стало ясно: праздник пройдёт на ура. Но школьные ворота заскрипели, поднялся ветер. По территории школы шёл человек. Девушка. В руках Алевтины Соловьёвой ничего не было. Неужели осмелилась пойти на день рождения без подарка? А где же вчерашняя сумка, доверху чем-то набитая? А что, если её содержимое сейчас надёжно рассовано по карманам? Как бы то ни было, Алевтина уверенно шла к дверям «Логоса», и ничто не могло омрачить её день. Улыбка не слезет с лица абажурной девчонки, а парочка пакостей только скрасит её и без того хорошее настроение. Аля прошла до самых дверей «Логоса», когда увидела на пороге человека. — Ажур-абажур, — остановилась у крыльца Алевтина. — Как мило, что вы денно и нощно охраняете нашу многострадальную школу. Такие люди нужны. — Привет, — спустилась к девушке Влада Самойлова. — Ты здесь учишься? — строго спросила она. — А что делала в лесу? Я видела, как ты перелезала через забор. — Упс, — состроив виноватую гримасу, Аля энергично зашептала: — Понимаете, у моей подруги Лизы сегодня день рождения и я бегала за подарком в ближайший магазин, но так ничего и не выбрала. Умоляю, не рассказывайте про меня Василисе Борисовне, а не то мама заберёт меня из школы. — Казалось, «школьница» сейчас разревётся. — О, ну что ты, — бросилась утешать брюнетку Влада. — Я никому ничего не скажу, но и ты мне помоги. — Всем, чем угодно, — клятвенно пообещала Алевтина. — Ты сказала, что к Лизе идёшь, да? — не дожидаясь ответа, она протянула собеседнице конверт. — Передай это ребятам, хорошо? Моя Юля им письмо написала. — Ажур-абажур, с радостью окажу вам эту честь. — Честь? — нахмурилась Влада. — А можно вас… — Алевтина, изобразив робость и неуверенность, указательным пальчиком подозвала Владу поближе. — Мне неловко об этом говорить, но… — Но…? — подошла к ней Влада. — Но вы сегодня умрёте. Влада успела разглядеть в правой руке Алевтины большой красный кирпич, который злодейка хитро продержала в одной руке всё это время, прижав его к спине, чтобы смягчить тяжесть. И Влада не растерялась. Пальчики тут же полезли в кобуру, чтобы достать пистолет. Треск. Алевтина опустила на её голову увесистое красное орудие. Женщина упала на землю, глаза вылезли из орбит, одна рука трогала мокрые покрасневшие волосы, другая всё ещё доставала пистолет. Треск. Алевтина нагнулась и снова ударила её. Ещё сильнее. Лоб, глаза и нос сдвинулись словно бы куда-то вглубь головы. Треск. Алевтина «задвинула» их ещё дальше. Острые кусочки черепа проткнули щёки. Влада бессильно опустила дрожащие руки, голова её напоминала наполненную кровью тарелку. — Ажур-абажур, — хихикнула Алевтина. — Да я ещё и посуду делать умею. Повезёт же кому-то. А вот пистолет у меня и свой есть. — Алевтина вытащила из-за пояса пистолет, а камень швырнула сверху на безжизненное тело. — Ну вы даёте, Влада! Разлеглись прямо посреди улицы! — И девушка не стала перешагивать через труп. Она каблучком воткнулась в шею женщины и под брызги крови поднялась по ступенькам к дубовым дверям «Логоса». Холл был пуст. Алевтина осмотрелась. Взгляд её пронёсся к кабинету директора, где заполняла документы Василиса Борисовна. Наконец директриса вспомнила, что её пригласили на праздник и решила, что с работой пора заканчивать. Но Алевтина не могла допустить, чтобы преподавательница напрягалась и вставала с кресла. Добродушная девушка готова была лично явиться к ней в кабинет и оказать помощь. И только Алевтина собралась нанести визит директрисе, как вдруг услышала, что кто-то быстро сбегает по лестнице. — Ажур-абажур, — помахивая пистолетом, направилась к кому-то Аля. — И куда это мы спешим? — Дашу не видела? — холодно спросила Жанна. Взгляд медиума упал на пистолет. — Настоящий? — Жанна испугалась. Она старалась сыграть лёгкость и непринуждённость, показать Алевтине, что увиденное считает лишь шуткой и не более. — Он наверняка игрушечный, да? — Ага… — Так ты… — голос её дрожал. — Дашу не видела? — Ну не знаю… одна блондинка валяется у входа. Правда, по лицу так сразу и не поймешь, Даша или нет. — Что ты с ней сделала? — Она умирает, я отрубила ей ногу, — врала Алевтина, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. — Бедняжка скоро отбросит коньки. — Это мы ещё посмотрим! — ринулась к дверям на улицу Жанна. — Стоять! — направила на неё пистолет Алевтина. — Если выйдешь отсюда — умрёшь. Если поднимешься по лестнице и скроешься с глаз моих — выживешь. Я же не маньячка какая-то, со мной можно договориться. — Слегка надула губки преступница. И тут Жанна посмотрела на неё и задумалась: да разве можно бояться угроз этой ненормальной? Кто такая она и кто такая Жанна? Ясновидящая, ведьма, медиум — словом, настоящий экстрасенс. И может ли настоящий экстрасенс пугаться при виде слабоумной девчонки, по которой плачет сумасшедший дом? Нет. Жанна Черных не будет пресмыкаться перед этим ничтожеством, она не даст ей себя приручить. Жанна не станет плясать под чужую дудку, этому не бывать. Чувство собственного достоинства оказалось сильнее страха, чувство долга перед истекающей кровью подругой подгоняло её, и Жанна положила руку на ручку двери. Она выйдет за эту дверь и вернётся обратно как ни в чём не бывало. А Алевтина пусть… Курок спущен. БАМ. БАМ. БАМ. БАМ. БАМ. В голову. Кровь брызнула Алевтине в лицо. Кровь прибитой пулями к стене Жанны. Алевтина, заляпанная чужой кровью, подошла поближе к залитому, казалось бы, бочкой густой красной жидкости трупу. Она любовалась своей работой. Глазки её остановились на груди Жанны. Цепочки, кулоны, медальоны — какие-то уцелели и продолжали висеть на остатках шеи, а чьи-то ниточки порвались и украшения осыпались под чёрную футболку. Шея Жанны поддерживала уже не голову, а лишь обвисшие на простреленном черепе кусочки мяса. Из некоего подобия головы сочилась кровь. Голова превратилась в рваную мясную тряпку. Жанна умерла мгновенно. Тело медиума навсегда избавилось от смертных мук. — Ажур-абажур, не очень аппетитно выглядит. Но делать нечего и Алевтина продолжила путь. Напрочь позабыв о директрисе, девушка преодолела все ступени и исчезла в женском крыле, откуда доносилось радостное пение в караоке Даши и Лизы. Но грохот выстрела не остался незамеченным. По холлу разнёсся громкий, режущий уши крик. Такой истошный и безостановочный, он принадлежал остолбеневшей Василисе Борисовне, которая силилась понять, что же это за груда мяса распласталась у стены. — София Аркадьевна! — заорала она прибежавшей на крик химичке. — ЖИВО СОБИРАЙТЕ ВСЕХ ДЕТЕЙ! СЛЫШИТЕ? ВСЕХ ДО ЕДИНОГО РЕБЁНКА, МЫ ЗАКРЫВАЕМСЯ! СОБИРАЙТЕ ВСЮ ШКОЛУ К ЧЁРТОВОЙ МАТЕРИ, УХОДИМ ОТСЮДА! ГОСПОДИ, ДА ЧТО ЖЕ ЭТО ТАКОЕ? БЫСТРО, Я СКАЗАЛА, НЕ СТОЙТЕ СТОЛБОМ! ЭТА ШКОЛА ЗАКРЫТА! ОНА БОЛЬШЕ НЕ РАБОТАЕТ! Школа не работает, зато работает Алевтина. Убийца. Убийце наскучил пистолет, и она не глядя отшвырнула его в сторону, прямо под ноги бежавшей на крик учителей школьницы. Алевтина на секунду замерла и обернулась посмотреть, кто же это там пробежал. Единственное, что успела бросить вдогонку ровеснице Аля, так это одобрительный крик: «тебе идёт зелёный». И преступница пошла дальше, решив не тратить время на очередную жертву. Она шла и шла по коридору. Вот уже дошла до женского крыла. Из самой дальней комнаты доносилось счастливое пение. То пели люди, которые впервые за долгое время вспомнили, что такое счастье. Просто петь, не думая о том, попадаешь ли ты в ноты или красивый ли у тебя голос. Они выкрикивали слова любимой песни и были счастливы в этот миг. Даша и Лиза. Подруги. — С другом рука об руку идём! — выкрикивали они под музыку. — Песню лучше всех поём! Приближаясь всё ближе и ближе к комнате, Алевтина пожала плечами: — Лучше всех? Да, я определённо лучше всех. Но девушки не знали, какое жуткое зло затаилось в коридоре, потому под аплодисменты Вадима и Макса продолжали петь и веселиться. — Хватит орать, — развалился за столом Макс, покосившись на девушек. — Ещё одна песня и я засну. — Не знаю… — пробормотал Вадим. — Лично я свалюсь, если сделаю ещё один глоток из этой бутылки. — А вас не уволят за пьянку с учениками? — смеялся Макс. — Ну блин… наверное, уволят… — махнул рукой Вадим. — Ребята, — окликнула всех Даша, выглянув в окно. — У школы что-то происходит, я вижу много машин. В основном школьные автобусы. Что происходит? — Все разъезжаются? — в недоумении бросилась к окну Лиза. — Я проверю, — вызвался Вадим, вываливаясь из-за стола. — Без меня не допивайте, я скоро. И учитель вышел за дверь. Едва закрыв за собой дверь и сделав шаг к лестнице, он тут же встал столбом, наткнувшись на знакомое лицо. — А тебе чего? — строго спросил он. — Ажур-абажур. А что предложите? — Что там за сборище внизу? — О, Вадим Юрьевич, боюсь у меня страшная новость, — захныкала Алевтина. — Произошло убийство. — Чьё? — мужчина не понимал, то ли эта ненормальная особа привиделась ему, то ли она реальна и говорит правду. — Ваше. — Выдохнула Аля. — В сторону, — Вадим собрался уйти. — В сторону? Не знаю. Разве что в вашу. — В её руках показался нож. Движимый жестокой женской рукой, он полетел в Вадима. — Ты что творишь? — еле успел увернуться от «укола» Уваров. Алевтина не делала пауз. Она вновь набросилась на учителя, размахивая ножом. Схватив её за запястья, мужчина толкнул озверевшую ученицу к стене. Ударившись головой, Алевтина съехала на пол, а Вадим решил, что она без сознания и двинулся дальше. РЕЗЬ! Алевтина прокатила нож по его ноге. Чуть выше пятки. Вадим упал на колени. — Зачем ты делаешь это? — стоя к ней спиной, простонал мужчина. — Ты убиваешь людей? Совсем ебанулась? — Это моё хобби. — Нет. — Сжал руки в кулаки Уваров. — Я столько всего не успел, столько ещё нужно сделать… и мне не помешает в этом умалишённая девка. — А вдруг? — подойдя сзади, шепнула ему на ушко Алевтина. Тем временем в комнате Даша и Лиза услышали страшный грохот, как будто в коридоре что-то упало. — Вы слышали? — перепугалась Лиза, подбегая к двери. — Чё за дела? — засуетился Макс, выбираясь из-за стола. Держа одной рукой Дашу, другую он возложил на дверь и оттолкнул её в сторону. Морозов выглянул в коридор. — Твою мать… — Что там? Что? — в коридор торопливо вылетела Лиза. — НЕТ! А-А-АХА… — бедняга затряслась. Она упала, ноги пригвоздило к полу, ручки зажали раскрытый в ужасе рот, слёзы выталкивали друг друга из глаз. — Ажур-абажур. — Улыбалась Алевтина. Она с насмешкой посмотрела на Лизу, прижала руки к бокам и уставилась вниз. В пол. Туда, где лежал Вадим. Его пустые глаза-кристаллики больше не выражали эмоций. На лбу красовалась свежая маленькая дырочка, из которой торчала рукоятка ножа. Само оружие прошло глубоко внутрь. — О, Господи. — Высунулась в коридор Даша. — Нет. — Она заострила внимание на трупе на полу. — Я УБЬЮ ТЕБЯ СЕЙЧАС ЖЕ! — завизжала она, бросаясь вперёд. — Даша! — обхватил её сзади Макс. — СЕЙЧАС ЖЕ УБЬЮ ГАДИНУ! — Ой, у меня сейчас лопнут барабанные перепонки. — Загрустила Алевтина. — Я сама. — Поднялась на ноги Лиза. И она не дала ребятам времени осмыслить происходящее или просто осознать, что она собирается сделать. Виноградова молниеносно встала на ноги и побежала. Нет. Полетела. Та всепрощающая и вечно всех понимающая девочка внутри неё только что умерла. Этот ангелочек, живущий в её сердечке, взмахнул крыльями и улетел. Ничего человечного не осталось в её глазах. День рождения стал днём взросления. Смерть отца стала отправной точкой в превращении в чудовище. И Лиза бежала на неё. Бежала на эту злобную тварь, что встречала её с улыбкой. Алевтина не торопилась, никуда не спешила. Она осторожно извлекла из-за пояса крохотный и очень тоненький ножичек, не превышающий в длину сантиметров семь. Сверху на нём была маленькая кнопочка, нажав на которую Алевтина представила миру длинное острое орудие. Ножичек, напоминающий шариковую ручку, вытянулся в целый шампур для шашлыка. Прижав рукоятку этого гиганта к животу, острую часть Алевтина выставила вперёд, готовясь встретить Лизу. Подлетая к врагу, ожесточённая и боевая Виноградова не заметила заготовленной ловушки. Ей не хватило всего трёх шагов. Её остановил тот самый нож-шампур, который безжалостно вошёл в неё, пронзая внутренности. Глаза Лизы закрылись. Некогда живое существо, то самое счастливое существо превратилось в большой кусок мяса и Алевтина, скривившись, откинула безжизненную тушу в сторону. — Итак, кто следующий? Сестрёнка, ты? Ой, ты чего это? «Сестрёнка» повисла на руках Макса. Едва Лиза встретила свою смерть, как Даша тотчас же упала без чувств. Ещё одной потери она не вынесет, и её тело знало об этом. Поэтому оно отключило её, защищая хозяйку. Отключило, не зная, станет ли это отключение обычным обмороком на час или же Даше не суждено проснуться. — Блядь, как же хорошо, что остальных тут нет, — еле слышно процедил Макс. — Остальных? Ты о Майке и Юле? Эти двое и без меня найдут тысячу способов умереть. — Я надеюсь, ты понимаешь, что в ближайший час твои гнилые останки будут дожирать собаки сторожа? — О, Максимка, ты слишком груб со мной… а ведь я оказала тебе услугу. Я оставила тебя и твою благоверную напоследок. Это же так красиво! Так логично и правильно! История закончится на тех, с кого началась. Фантастика! — Как бы история ни кончилась, сука, ты этого не увидишь, — сплюнул Макс, укладывая Дашу на пол. — Бедная-бедная я… — вздохнула Алевтина. И только она собралась напасть на Макса первой, как что-то остановило её. Рука на её плече приказала замереть. И Алевтина знала, чья это рука, потому покорно исполнила немой приказ и не двигалась. Человек, коснувшийся её, вышел из-за спины дьяволицы и уставился на мертвенно-бледные лица Вадима и Лизы на полу. — Ещё один герой бляха-муха, — зарычал Макс. — Я не верю своим глазам… — вздохнул человек. — Как ты могла? — обернулся он к Алевтине. В его глазах сиял страх. Казалось, даже он боялся этой девушки. — Ответь мне. — Ты опоздал, — усмехнулась Алевтина, складывая ручки на груди. — Отчего же ты не явился раньше? — Даша жива? — человек посмотрел в глаза Максу. Человек. Адам. — Ещё бы она умерла! Будь так и этот диалог принял бы совсем иную форму, сука, — загавкал Макс. — Она жива… — сам факт того, что Даша не умерла, так сильно утешил Адама, как утешает героин наркомана. — Но эти люди… нет. — Вот только не надо пустых сожалений! — разозлилась Алевтина. — Как будто ты сам не желал им смерти, не хотел избавиться от них. Чёрт, да в этом же и состоял наш план! — Я хотел, чтобы их не было, Алевтина, — глаза Адама загорелись яростью. — Хотел, чтобы их не было в школе. И ты знала это. В школе должен был остаться только я. Я один. Таков был наш план. — Ну извини, у меня свои способы исключать из школы людей, — улыбнулась Алевтина. — Что? Не нравится? Хренов принц Логоса. Корчишь из себя мастера сочувствия, хотя сам натворил не меньше моего. — Ты ведь знала, что будут последствия? Когда убивала их, ты помнила об этом? — Ты говоришь о… — Я говорю о НЕЙ. — И что ОНА? Пока всё тихо. — ЕЁ уже злили однажды, Алевтина. И что из этого вышло? — В том-то и дело, что ничего. Погиб человек. Всего один. Всего одна пешка. — Именно. И кто его убил? ОНА. Лишь ОНА имеет право. — И что теперь? — Теперь… дай Бог, чтобы больше никто не погиб. — Когда ОНА… — Скоро. ОНА проснётся скоро. — Проснётся и поблагодарит меня, вот увидишь! ОНА ненавидит тех, кто вторгается на ЕЁ территорию. Я убила четверых, а уехали все. ОНА обрадуется, когда проснётся. В этом вы с НЕЙ похожи. Оба хотите, чтобы вас оставили в покое. Всё это время Максим Морозов сидел в стороне у стены, держал за руку Дашу и слушал, слушал этих людей. Значит, у них был план? Они хотели опустошить школу, но зачем? И кто эта загадочная ОНА, о которой они неугомонно спорят, бросаясь друг в друга свирепыми взглядами? И почему ЕЁ нельзя злить? И что будет, если разозлить? Всё это время Максим Морозов сидел в стороне у стены и держал за руку свою любимую, гадая, получится ли у них хотя бы выбраться из этого коридора живыми? Ни о какой битве не было и речи. Какая может быть война? И если она всё-таки случится, то где тогда солдаты? Никого не осталось. Всё это время Максим Морозов рассматривал все «за» и «против», пытаясь вычислить их шансы на спасение. Что, если война действительно начнётся? Битва-то будет точно, но война… им не выстоять в войне. Когда Даша очнётся, она вне всяких сомнений захочет отомстить всем и вся за своих друзей. Но победу в войне ей не одержать. Взявшись за оружие, она потеряет себя. Выиграв войну, проиграет человечность. Юля и Майк не дают о себе никаких вестей. И даже если они живы, захотят ли помочь? Вадим и Лиза. Жанна, которая, выйдя на минутку, отсутствует уже слишком долго. Слишком долго, чтобы потом оказаться живой. Кто ещё у них есть? Ваня? Коготки котёнка Боськи? Да никого! Никого не осталось. Всё это время Максим Морозов сидел у стены. Он видел, как Адам уводит Алевтину прочь, как Даша во сне замахала рукой, словно отбивалась от комаров. Он видел, как замяукал котёнок Боська, облизывая Лизе лицо, и как бутылка шампанского с грохотом падает со стола то ли от неровной поверхности, то ли от толчка невидимой руки. Он видел, как всё разрушилось за секунду, видел себя одного в этом коридоре. Последние обитатели «Логоса» уже давно расселись по школьным автобусам и отбыли по домам. Остались только они. Они одни. Те, с кого началась история. Те, на ком она закончится. А ОНА тем временем тихо наблюдала. ОНА тайно следила за ними. ОНА была рядом. Не призрак и не человек. Всего лишь грозная ОНА. Та, что никогда отсюда не уйдёт. — Спи, моя девочка… — ласково нашёптывал Макс. — Однажды мы проснёмся и увидим, что всего этого говна больше нет… однажды. — Однажды… — раскрыла липкие от слёз глаза Даша. — А пока… — она попыталась приподняться. — Не вставай… — А пока… — она опёрлась о стену и стала подтягиваться. Ноги ныли, умоляя бросить их на полу, но Даша вышла из подчинения. В мгновение ока она сожгла усталость и взяла власть над телом. Девушка выпрямила спинку, выпятила грудь и просканировала глазами тела у своих ног. Её глаза больше не выделяли слёз. Девушка громко шмыгнула носом и в состоянии неимоверной жестокости и чувства полной готовности посмотрела вперёд себя. — Даш? — Макс был растерян. Такой он её ещё не видел. Перед ним стоял живой робот. — Готовимся к войне — приказала она. Конец ЧЕТЫРНАДЦАТОГО СЕЗОНА.