Какая бывает любовь.

— Все вон отсюда. — Холодно протянула Даша. Еле слышно и почти беззвучно, но приказ поняли все. Она шагала по двору в сторону скамейки, позади которой торчали чьи-то ноги. Кто-то лежал на земле, но видимость закрывали столпившиеся зеваки. Юля, Майк, Богдан, Лиза. Ей некогда развлекать их свежими сплетнями. — Я сказала, убирайтесь! Юля и Майк, прихватив под руки задыхающуюся от слёз Василису Борисовну, ушли прочь. Лиза, Богдан и стоящий за Дашей Макс с места не сдвинулись. Даша не показывала эмоций, она лишь обошла лавочку стороной, присела на корточки возле тела и посмотрела. Она долго вглядывалась в любимые черты лица, губы затряслись в беззвучных стонах, слезинка упала на щёку Мари. Даша страдала, всё тело ломило, но никто не должен узнать о её муках. Если будет плакать она, то кто тогда не будет? Она должна удержать их от этого. — Макс, Богдан. — Она поднялась и бросила на парней безразличный взгляд. — Унесите тело. — Я сделаю хороший… — Богдан запнулся. Стоит ли говорить об этом? — Хороший гроб. — Да, будь любезен, — отмахнулась от него Даша. — Макс, ты за руки. Богдан за ноги. Шевелитесь. Исполнив повеление, парни унесли тело на задний двор. Даша и Лиза остались вдвоём. Миллиарды немых вопросов витали в воздухе. Лиза боялась гнева подруги и первой заговорить не решалась. — Ты не зря осталась… — заметила Даша. — Тебе что-нибудь известно? — Я ни с кем это не обсуждала. Ждала тебя. — Я поняла, спасибо. — Я… я… — Лиза сглотнула подступивший к горлу комок. — Я нашла его первой. Он тогда ещё был жив. Он трясся, шёл с трудом, я… он упал. Лежал… смотрел на меня… и лицо такое жёлтое… он сказал два слова. Я не знаю, что он хотел этим сказать, может, просто бредил, но… два слова. — Что он сказал? — Двенадцать часов. — Двенадцать часов? — переспросила Даша. — Ты ничего не перепутала? Лиза помотала головой. — Сейчас три часа дня. Почему он сказал «двенадцать часов»? — Даша озадачилась и задумалась. — Может, он намекал на убийцу? — предположила Лиза. — В таком случае он назвал бы имя, а не время. — Подсказала ей Даша. — Двенадцать часов. Зачем тратить последние секунды жизни на такую ерунду? Почему он не назвал имя убийцы? Почему двенадцать часов? — Надо рассказать остальным. Вдруг они поймут что-то, чего мы не замечаем? — Нет, Лиза! — Даша схватила её за руку. — Мы ничего не скажем остальным. Нас здесь не так много, убить мог любой. Я никому не доверяю. — Как же Макс? — Макс умеет хранить секреты. Но стоит ему сделать глоток водки на похоронах, и убийца Мари так и останется безнаказанным. — Даш. Ты сказала Мари. Не Марк, а Мари. Почему ты так сказала? — Потому что… — Я так и знала. — Господи… — Ты не хотела, чтобы я узнала? — Нет, дело не в этом… — Даша боялась собственных мыслей. Тех, что клевали голову подсказками. Она выстроила в голове картинку событий и прикусила губу. — Анна. Это она. — Моя сестра? — Лиза подпрыгнула с лавочки от неожиданности. — Нет, ты ошиблась. — Отчаянно пролепетала Лиза, глядя в холодные глаза подруги. — Я знаю, что вы её не любите, но она приехала помочь, а не убивать нас. — Сама посуди. На Мари нет никаких ран, она не истекала кровью, ни единого синяка, ссадины или пореза. Ничего. Я думаю, её отравили, а твоя сестра — единственная, кто решает проблемы с помощью яда. Мари чем-то не угодила ей. В тот день когда пришли новенькие, это Мари предложила рассказать им правду, прежде чем выставлять за дверь. Анна хотела прогнать их, а Мари фактически стала той, благодаря кому они остались. — ЭТО БЕЗУМИЕ! — Лиза перешла на крик. Даша не может так поступить, нет. Лиза убедит её, она добьётся справедливости. — Зачем ты так? Почему именно моя сестра? Почему не твоя? — Алевтина разрубила бы Мари на части. — Одним железным фактом Даша мгновенно сняла подозрения со своей сестры. — Почему стоит кому-то умереть, и вы сразу бежите обвинять в этом Аню? — Лиза, я не буду с тобой спорить. Лучшее, что ты можешь сделать — это пригласить свою сестру на разговор. Через пять минут в холле. — Но… — Иди! И Лиза послушно исполнила приказ и побежала. Бежать было нелегко, слёзы закрывали видимость. Лиза походила на маленькую девочку, которая обидела соседского мальчишку, чья злобная мать велела ей позвать старших. И она послушалась. Как сказать родному человеку, что его считают серийным убийцей и просят спуститься в холл, где все кому не лень начнут посыпать его угрозами и оскорблениями, ругаясь и ненавидя. Как сказать об этом той, которая только начала осваиваться здесь, привыкать к этому месту и людям? Но Лиза сделает это. Уж лучше она. А Даша продолжала сидеть на лавочке, раздумывая, гадая, пытаясь склеить детали, прийти к какому-то заключению. Она сидела и представляла бездыханное тело Мари, лежащее в траве, а потом прокручивала в голове имена всех, кто мог быть причастен к её смерти. Всех, кто жил вместе с ними в «Логосе». Может, это Макс? Приревновал Дашу и убил Мари во время охоты. Нет, это точно Майк, который ревнует Юлю к каждому столбу. Или убийца — это Юля Самойлова, которая в своё время пострадала от раздвоения личности Мари и теперь решила отомстить? — Даш? — к ней присел Макс, отряхивая руки и хмурясь. — Богдан подбирает доски для гроба. Говорит, час-другой и можем хоронить. — Займись этим. — А ты? — Похорон не будет. Сделайте гроб, опустите тело, а потом закопайте. Никаких прощальных церемоний, ясно? — Даш, чё ты, как робот? — Как кто? — Как робот. Это твоя подруга. Пойди к ней, поплачь, напейся, пострадай недельку. Веди себя как нормальный человек, а не как машина. Хватит строить из себя снежную королеву. — У меня нет времени. Представь себе, нет времени! — Даша сжала зубы и сильно разозлилась. Никто не раздражал её так, как он. — Ты охотишься, Майк заводит новые знакомства, Василиса копает грядки, Жора заделался поваром, Лиза вечно рыдает, а Юля вообще ведёт себя, как гостья в загородном санатории. Вы все так хорошо устроились, словно мы поселились здесь навечно! Люди умирают, а Богдан косит траву. Я! Я читаю эти идиотские книги, пытаюсь что-то понять, защищаю вас от летающих стульев и организую похороны. Я ВАМ НЕ МОГИЛЬЩИК! Я ХОЧУ УЕХАТЬ ОТСЮДА! МНЕ ПРОТИВНО ЗДЕСЬ БЫТЬ! Я УЖЕ УСТАЛА ПЛАКАТЬ И ТЕРЯТЬ ЛЮДЕЙ, А ТЫ…!!! ТЫ ПОЙМАЛ ОЛЕНЯ. БРАВО! — Бля, хватит орать. — Макс закрыл уши и поднялся с лавочки. — Бесишь. — А ТЫ БЕСИШЬ МЕНЯ! — Даш, я те сказал, не ори. Но Даша больше не орала, она плакала. Впервые за целый день она позволила себе заплакать. Руки лежали на коленях, она бессильно уронила в них голову и застонала, изредка прихлёбывая носом. — Единственный человек, к-который п-понимал меня… л-лежит с-сейчас трупом на з-з-заднем д-дворе. — Я тоже тебя понимаю, но иногда ты такая непонятная. Особенно сегодня. То сидишь в ступоре, как тормознутая, то командуешь, как строгая начальница, теперь вот орёшь. Это, наверное, из-за беременности. — Хватит, Морозов, помолчи. — Даша утёрла нос ладонью и встала на ноги. Красное лицо и опухшие глаза кричали: «убейте меня». — Я вызвала Анну на разговор. Мне надо идти. — Анну? — Макс бросился вслед за ней. Продолжение следует…