Какая бывает любовь.

Ошибки. Они преследуют нас повсюду. И стоит совершить одну, как за ней тут же начинают сыпаться другие. Люди стараются избегать ошибок, но ошибки не торопятся избегать людей. Они, как жуки-скарабеи запросто могут обглодать человека до костей, не оставив ровным счетом ничего. Некоторые стоят на краю пропасти, которая с радостью примет их в свои объятия. Макс устроил настоящий костер. Поставив посреди комнаты глубокий медный таз, парень безо всяких сожалений швырял в него разные фотографии, какие-то вещи, записки и многое другое. Когда предмет наполнялся «мусором», Морозов кидал в него спичку, чей крохотный огонек разгорался в целое пламя, поедавшее некогда ценные вещи. Пока осколки прошлого догорали, Макс опустошал шкафы и тумбочки в поисках новых крошек, связывающих его с Дашей. — Фу, чем воняет? — сморщившись, в комнату заглянула Олеся. Увидев, что устроил её приятель посреди учебного дня, она плотно закрыла дверь, стянула с кровати Андрея покрывало, подложила его под дверь и «вручила» Максу оплеуху. — Идиот! — Слышь, бесцеремонная, вали отсюда, — крикнул ей в ухо Макс. — Побей кого-нибудь или отсидись в комнате, главное — уйди. — Ты подкинул мне идейку, — оскалилась Олеся. — Я как раз хотела с кем-нибудь подраться и, похоже, моя «груша» найдена. — Спортсменка умело сориентировалась. Заприметив на тумбочке Макса недопитую бутылку минеральной воды, девушка спешно подбежала, взяла её и откупорила крышку. Затем Олеся разбрызгала воду по тазу, и, смахнув с лица пот, отбросила пустую бутылку на пол. — Ну и чё ты сделала, полоумная? — озлобился на неё Макс. — Спасла тебя, придурок, — обиделась Олеся. — Ты тут совсем свихнулся. — Олеся случайно бросила взгляд на полусгоревший снимок, с которого ей улыбалась счастливая пара. В комнате стоял едкий запах, и скоро уходить он вряд ли собирался. — Пошла ты! — указал ей на дверь Морозов и пнул ногой таз. — И без тебя тошно. — Макс, мне тоже больно смотреть, как любимый человек находится в объятиях другого, я понимаю, что ты чувствуешь. — Заткнись, — отвернулся к окну Макс. — Ты мне еще о любви расскажи. Пророчица хренова. — Знаешь, я, конечно, не в курсе всей ситуации, с твоей куклой я ни разу не общалась, но по их разговорам с Самойловой поняла, что ты сам послал её, когда она рванула к тебе в Питер. Было такое? — Ну было. Нервы сдали, — оправдывался Макс. — Не одной же ей можно обижаться на каждый пустяк! Я думал, что мы помиримся, когда я вернусь. — Ты поставил свою гордыню выше слепой девушки, которая оказалась одна в незнакомом городе. Замечательно, Морозов, — развела руками Олеся. — Ты нереально крут, — фыркнула она. — Стоп, ты… — перебил её Макс. — Ты только что сказала это. Даша… она что? Что Даша? — побледнел Макс. — Она… — Ослепла, — хладнокровно повторила Олеся. — Ты не знал? — Это шутка такая, да? — Макс внезапно побелел. Он внимательно смотрел на Олесю, но где-то в душе понимал, что она не откажется от своих слов, и они действительно являются правдой. — Она что приезжала ко мне слепая? — окончательно ослабел Макс. Последнее слово он буквально проглотил, после чего, сам того не желая, опустился на пол, еще раз взглянув на Олесю. — Я прогнал слепую девушку??? — Да, — твердо сказала Олеся. Девушка словно бы сделала решающий выстрел. Некоторые совершают ошибки для своего же блага, причиняя этим минимальную боль окружающим и не подвергая их никакой опасности. Виктор целеустремленно подбегал к часовне. Мужчина, не переставая, осматривался, как будто ожидал подстерегавших его на каждом шагу неприятностей. Около здания, которое когда-то было храмом света сектантов, Полякова смиренно ожидал человек. Там стоял закутанный с ног до головы в черный плащ мужчина. Глаза его злобно сверкали. Едва завидев его издалека, Виктор поначалу принял этого человека за привидение, но потом понял, что это ждут его. — Вы опоздали, — гавкнул злодей. — На пятнадцать минут. — Мне нужно было закончить кое-какие дела в школе, — объяснился Виктор. — Виктор Николаевич, на данный момент у вас не должно быть никаких дел, кроме этого, — напомнил ему человек. — Не забывайте об этом, иначе я рассержусь. — Я сделал то, что вы просили, — сообщил Виктор, как бы оправдывая себя перед этим типом. — Всё, что от меня требовалось я выполнил. — Хорошо, если это так, — серьезно сказал человек. — И я верю вам, потому как никому не хочется в тюрьму, не правда ли? Из-за вашей халатности чуть не погибла моя дочь, и я поклялся засадить вас за решетку на долгие-долгие годы, однако, ваше предложение выполнить всё, чего я пожелаю, привлекло меня и я решил пересмотреть своё решение. Надеюсь, вы были рады такому стечению обстоятельств. Виктор кивнул. — Вот и отлично, — хлопнул в ладоши человек в черном плаще. — Должен признать, без вашей помощи я бы так и не успел изменить фамилию своего сына. Не знаю, зачем он приехал в «Логос» раньше положенного времени, но это сыграло с нами злую шутку. К счастью, никто из его одноклассников ничего не заподозрил, и теперь нам нечего опасаться. Майк будет Гришановым. Можете расклеить его фамилию хоть по всей школе. Теперь это не важно. Однако, наши проблемы на этом не закончились, Виктор Николаевич. Девчонка Самойлова лезет туда, куда её не просят, я просто вынужден убрать её с дороги. — Это исключено! — закричал на него Виктор. — Не смейте трогать её. Как бы вы ни запугали меня, а убить человека я вам не позволю. — Что ж… — довольно мягко отозвался злодей. — Если вам не нравятся мои методы, используйте свои. Главное, усмирите её бдительность. А есть те, кто отгородился от проблем и предпочел на время приобрести тихую и беззаботную жизнь. Но может ли быть, что именно в этом и состоит их основная ошибка? Хижина за древним дубом посреди леса в последнее время совсем не пустовала. Со времен смерти её хозяина — лесника Кирилла, здесь обосновался другой мужчина. Только он не был лесником. И имя у него было необычное. Отец Григорий был на удивление худ и хил. Такому не подходили ни запутанные кудрявые волосы, ни ковбойская шляпа, ни усы и борода, которые и вовсе оказались приклеенными. Лицо у мужчины было чистое и такое красивое, несмотря на все беды, выпавшие на его долю. Отец Григорий сидел на диване с книгой в руках. Создавалась видимость, будто он читает её, но страницы закрывала слегка помятая, но вполне чёткая фотография. На ней были изображены мужчина и женщина. Виктор и… Шорох. Шорох. — Послышался шум за окном. Как будто кто-то подкрадывался к дому, но наступил на хрустящую ветку. Григорий был не на шутку напуган. Он положил книгу на диван, а сам взбежал по лестнице на второй этаж. У дома же прикусила губу неосторожная Юля, которая не знала, как быть дальше. Девушка наверняка знала только одно: сегодня она раскроет тайну отца Григория. Окончание следует.