Какая бывает любовь.

— Что ты здесь делаешь? — задал вопрос Майк и нетерпеливо выглянул в коридор, чтобы убедиться, что Даши на горизонте еще нет. — Я спрашиваю, какого черта тебе здесь нужно? — Мне так тоскливо без тебя, — погладила его по щеке гостья. — Я соскучилась. — А я нет! — Майк убрал от себя её руку. — Слушай, давай оставим всё, как есть? Не надо ухудшать положение. — Как есть оставить ничего не получится, — злорадно улыбнулась девушка. — И ты сам всё для этого сделал. — Так вот зачем ты пришла! — энергичным шепотом кричал Майк. — Собралась шантажировать меня тем несчастным случаем трехгодовой давности? Не забывай только, что и твоя вина во всем этом тоже есть. И она совсем не мизерна. — Да, но главный герой в этом ты, дорогой, — сверкнула глазами та. — А я всего-навсего несчастная беременная женщина, которая явится в участок для чистосердечного признания. — Проваливай! — Ха-ха-ха, Майки, а Старкова неплохо над тобой поработала. — Вон! — толкал её к двери Майк. — Эй, хватит пихаться, я думала, что мы сможем мирно поговорить. — Мирно не получилось, — продолжал подталкивать её к двери Майк. — Убирайся отсюда. — Я-то уйду. А ты решай: либо ты проведешь ночь со мной за спиной своей ненаглядной, либо я расскажу Даше такую сказочку на ночь, после которой она долго не сможет заснуть. — Злодейка подошла к двери, как вдруг задумалась и сказала: — И еще, милый. Никогда не толкай беременных девушек, особенно, если они носят… твоего ребенка. С этими словами Оля покинула комнату. Тучи сгустились над обитателями «Логоса». Тьма набирала очки. *** 8 лет назад. Глеб сидел на диване и смотрел футбол по мелкому кухонному телевизору. Его дочь играла с кубиками на полу. Два года назад этот ребенок потерял мать. Отец уверил её, а заодно и людей из милиции, что это был несчастный случай, и ему удалось всё уладить. Жизнь начала более или менее налаживаться, хоть ничего особо и не изменилось. Бывало девочка оставалась дома одна, когда отцу необходимо было сходить в магазин за очередной бутылкой. Мужчина часто напивался. И чувство вины перед дочерью ослабевало, хоть Глеб и относился к ней очень бережно. Сегодняшний день ничем не отличался от других таких же. Налив в глубокий медный таз воды, Глеб насыпал туда сахара и поставил на стол в кухне, изредка поднимаясь с дивана, чтобы наполнить этим незамысловатым напитком кружку дочери. Иногда «заботливый» папаша подавал к ужину горелую картошку, иногда разварившуюся кашу. Так и жила все эти долгие дни и месяцы столь необычная семья. — Эй, отойди от телека, — прикрикнул на дочь Глеб. — Не мозоль глаза, — сказав это, мужчина мельком посмотрел на дочь и уже собирался отвернуться, как вдруг остановил взгляд. — Ладно, папочка, — пропищала дочь и отсела в сторону, потянув за собой кубики. — Я больше не буду. — Э, да ничего… — прохрипел Глеб. — Слушай, поди-ка к папе, красавица. Пухленькая розовощекая девочка поправила своё обыденное светлое платьице в горошек и подошла к отцу. Мужчина погладил её по голове и усадил к себе на колени. Глеб долго дышал ей в лицо, думая, стоит ли совершать то, что он задумал, а девочка воротила головку от его зловонного дыхания. — Фу, папа, ты плохо пахнешь, — замахала ручками девочка, отсеивая от себя противный запах. — Ты давно не купался в водичке. — Пойми, моя сладкая, папе нехорошо в последнее время, — попытался изобразить великомученика Глеб. — Твоя мама покинула нас и мне… так одиноко без неё. Без любви, ласки. У меня ведь тоже есть свои потребности. Ребенок внимательно слушал отца, быстро моргая глазками. — Давай-ка папа научит тебя кое-чему. — А чему? — с интересом спросила девочка. — Мы будем читать книжки и учить буквы, как с мамой? — Нет, дорогая, я придумал кое-что поинтереснее, — отец придвинул дочь поближе. Ребенок почувствовал под собой что-то твердое. — Папа, а что ты делаешь? — девочке стало как-то не по себе, она хотела поскорее уйти оттуда. — Просто получай удовольствие, — Глеб задрал дочери платье. — Моя хорошая… — Нет, папа, — девочка попыталась спрыгнуть на пол, но отец не пустил. — Не надо, пожалуйста. — Потерпи немного, — мужчина расстегивал ширинку. — Порадуй папочку. — Не хочу, отпусти, — заплакала малышка. — Должен же я хоть что-то получать от этого глупого назойливого ребенка. Всё зашло слишком далеко. Мужчина поддался искушению и собрался совершить то грязное действо, о котором мечтал уже очень давно, как вдруг дочь начала вырываться пуще прежнего. Девочка крутилась в разные стороны, но отец крепко вцепился в неё. Тогда ребенок наложил Глебу на лицо руки и чуть расцарапал его. Мужчина ослабил хватку, громко закричав, а девочка вырвалась и поскакала вверх по лестнице. Она внезапно вспомнила о последних словах матери и взяла в руку висевший на шее, как украшение маленький ключик, который девочка ни разу не сняла с цепочки за все эти годы. Глеб же, не переставая вопить от боли, как бешеный пес бежал за дочерью. Вот-вот всё должно было решиться! Продолжение следует…