Какая бывает любовь.

Преследуемая тысячей дерущихся друг с другом мыслей, Лиза шла по коридору. Что делать? Поругаться или предупредить? Поговорить или остановить? Посоветоваться или развернуться и уйти? На плаву её держали три главных слова: «она моя сестра». Стоя у нужной двери, Лиза не могла набраться храбрости и войти в комнату. Но ей надо было увидеть сестру! Однако смелости на это не хватило. Лиза пошла обратно. Лиза вновь подлетела к двери. Снова назад и опять вперёд. Виноградова как следует потрясла головой и толкнула дверь, предварительно опустив взгляд к полу, чтобы не встречаться глазами с сестрой. В комнате было так тепло, будто здесь стоял камин с потрескивающими дровишками. Разбросанные вещи по красному с цветочками ковру преграждали Виноградовой путь. Как бы не наступить на модные тряпки! Всё ещё не поднимая взгляд, Лиза шла дальше, как вдруг врезалась ногами в кровать. Пришлось посмотреть, здесь ли её сестра. И она не прогадала. Анна лежала под тёплым чёрным пледом и смотрела в потолок, совсем не обращая внимания на сестрёнку. Странно, но женщина мечтательно улыбалась. — Здесь уютно, — похвалила комнату Лиза. Она не помнила, была ли здесь раньше. Не желая растягивать молчание, девчушка перешла к главной теме: — Нам нужно поговорить. — У тебя проблемы? — по-прежнему любуясь потолком, поинтересовалась Анна. — Нет, это у тебя проблемы. — Доложила ей Лиза. — Ты должна знать. — Я знаю. — Самоуверенно ответила Анна. — Посмотри возле комода. — На что? — Лиза изучающе посмотрела на низкий шкаф с выдвижными ящиками. Подле него разлёгся вместительный чемодан. — Ты уезжаешь? — А на что это похоже? — повернула довольное личико к сестре Анна. — Конечно, уезжаю. Ты же об этом мечтала. — Я мечтала о нормальной сестре. — Внезапно Лиза сбросила с ног белые балетки и прилегла рядом с преподавателем младших классов. — Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю. — Анна нежно «пикнула» указательным пальчиком по носику Лизы. — А ещё я люблю Виктора. — Он умер из-за тебя? — Лиза и так знала ответ. — В какой-то степени да. — Анна чуть не рассмеялась. — Вот тебе и ирония судьбы. Из двухсот человек в зале умер именно тот, кого я любила. Теперь он хотя бы не достанется никому. — Ты говоришь так, будто его смерть тебя… порадовала? — Лиза осуждающе скривилась. — Ты обрадовалась, что он умер? — Он никогда не хотел стать мне ближе, чем коллега. — Досадно протянула Ольшанская. — Для меня он был, словно сказочный принц. Я так любила его, что никогда не дала бы ему свободы, если бы он стал моим. До добра такая любовь не доводит. — Анна легла на правый бок поближе к Лизе. Левой рукой она гладила её по голове. — Знаешь, дорогая моя, мужчина может свести женщину с ума. Я увлеклась им, я дошла до безумия. И я должна была что-то с этим делать. Гораздо проще мне было бы, если б он просто умер. Так оно и получилось. Это была не любовь, а бесконечная погоня за лакомым кусочком. — Его уже не существует. — Задумалась о смерти Лиза. — Он ещё вчера вёл у нас урок литературы. Мы так смеялись, когда он рассказывал нам, что «войну и мир» написал Пушкин. Так он хотел проверить, знаем ли мы, что это был Толстой. Максим Морозов был уверен, что автор романа — Лермонтов. И тогда Виктор Николаевич задал ему подготовить доклад о Лермонтове на следующий урок. А следующий урок у нас… завтра. — Я не жалею о его смерти. — Сказала Анна. — И о смерти Никитиной. Он подавлял меня, а она тебя. На войне любые средства хороши. — Не уезжай… — жалобно попросила Лиза. — Ты нужна мне. — Ты пришла ко мне несмотря ни на что. — С любовью шептала Анна. — Меня трудно назвать сестрой года, но ты всё равно осталась мне верной до конца. — Я не хочу тебя терять. — Ты потеряешь меня, если я останусь. — Убеждала её Анна. — У меня нет связей в полиции. Меня могут арестовать в любой час по показаниям Самойловой. Я должна уехать. — Скоро новый год. — Заплакала Лиза. — Что мне делать без тебя на новый год? — Я тебя умоляю, не надо топить мою комнату в слезах, — крепко обняла её Анна. — На новый год я постараюсь забрать тебя, чтобы мы могли отметить его вместе. — Ты поедешь прямо сейчас? — Лиза спрятала зарёванное личико в бежевой кофте Анны, что поглаживала её по спине. — Ты не можешь задержаться ещё на пять минут? — Я не люблю прощаться. — Отрицательно помотала головой Анна. — И мой чемодан уже готов. — Отпустив Лизу, женщина встала с кровати, выпрямилась, растянулась в быстром упражнении для разминки и взялась за ручку чемодана. — Твой учебный год оплачен. — Нет, пожалуйста. — Сползла с кровати Лиза и бросилась к сестре. — Я хочу поехать с тобой. — Она мёртвой хваткой вцепилась в Ольшанскую. — Как же я тут без тебя? Я же ничего не умею. Я для всех только девочка для битья, белая ворона. Я во всём крайняя и обо мне придумывают шутки. — Стань другой, — посоветовала Анна. — Делай как я. Не давай себя в обиду. Раскройся. Будь моей сестрой. — Я… Прежде, чем Лиза сказала что-то ещё, дверь тихонько закрылась. Комната была пуста. И невероятное чувство потери сжимало все внутренности Лизы. Она не переставала плакать. Она думала о Боге. Он был с ней. Лиза осела на пол, обхватила себя руками и зарыдала ещё громче. Боли не было конца. Она вспомнила котёнка Боську. Он тоже был с ней. На ум пришёл дружелюбный Ванька и таинственный Вадим. Но самый главный образ, что выстраивался в её голове, отображал Анну. Её сестру. Её близкого человека. Самую из самых. Строгая, иногда чересчур заботливая. Иногда не знает меры, любит по-своему, но не оставляет. Перегибает палку или жарко обнимает, мило беседует или грозно ворчит. Она не забудет её. Она не перестанет любить. Лиза неподвижно сидела на полу. Слёзы продолжали капать. Где-то за окном послышался звук заведённой машины. Рычащий двигатель вещал об отъезде автомобиля. Кто-то уезжал со двора. Лиза знала, кто это был. С каждой миллисекундой звук становился всё тише. Через несколько секунд он стих. Анна Ольшанская уехала. Конец.