Какая бывает любовь.

Алевтина куда-то шла. Мокрые волосы облепили неприкрытые плечи. Хорошо, что хоть тело полотенцем обмотала, а то так и шлёпала бы по школе в голом виде. Алевтина «ажур-абажур» Соловьёва никогда не забывала осматриваться. Поселилась она на чердаке, с которым познакомил её Макс. Там же, судя по всему, обитал и её парень. Или он был учеником «Логоса»? Кем вообще он был? — Ложка-кормёжка! — в животе Алевтины заурчало. — Будь я ученицей, шла бы сейчас на ужин. Но я бомжиха, которая идёт на чердак. Всё в ажуре-абажуре! У кого-то. Вдруг Аля притихла, замерев у комнаты Каверина. Она посмотрела вниз и что-то увидела. В отверстие между полом и дверью кто-то впихнул… чёрный крестик. — Ажур-абажур! — Алевтина была единственной, кого ничуть не смутила церковная вещица. — Пожалуй, мне это неинтересно. — Аля посмотрела в самый дальний угол коридора. Она знала, что за поворотом кто-то стоит. — Маньяки-задаваки! Твоим друзьям ничего не скажу, но не лезь в мой ажур-абажур! Выкинув чёрный крестик в сторону, Аля ушла в комнату. Такого насмехательства незнакомец точно не ожидал. Как она посмела ничуть его не испугаться? Она унизила его, как дешёвый фильм ужасов. Тем не менее она предупредила его, что обо всём знает. Не лучше ли будет ему оставить её в покое? А то и правда друзьям расскажет. Хотя… какие у него могли быть друзья? Или у неё? *** Комната мальчиков была похожа на квартиру. На квартиру бездомных, если выразиться яснее. Хозяйкой Юля была никудышной, зато медсестрой профессиональной. Измятую кровать не заправляли уже несколько дней, на тумбочке беспризорно валялись остатки еды, пол покрывали толщи крошек. Да уж, школьникам нельзя заключать гражданские браки! Спрятавшийся под кровать тазик радовался, что в него больше никого не вырывает, а тряпка, напротив, негодовала, что её никак не отмоют от лужи рвоты, в которой она несчастно распласталась. Но Юлю можно было понять! Макс никогда не отличался чистоплотностью и непременно поддержал бы идею жить в свинарнике! Нет, это похоже на бред. Юля просто была лентяйкой, и этим всё сказано. Забота о Майке — единственное оправдание, которое она могла себе позволить, всё остальное подходило лишь под описание лени. И тут даже сам Морозов не похлопает её по спине. Кстати, хорошо, что он уехал, иначе съехать пришлось бы Юле. Всё-таки комната по-прежнему считалась мужской. Однако мальчиков здесь осталось двое. Вот только Андрей ни с кем не разговаривал, поэтому Юля считала полноправным хозяином Майка, а себя его любящей соседкой. В данный момент Самойлова была занята важным делом: просматривала контакты Майка в телефоне. — У меня, кроме тебя, никого нет, Юсь, — Клялся Майк, которому надоело смотреть, как копаются в его личной зоне. — Отдай телефон. — Нет! — отказала Юля, листая список номеров. — А кто такая Даша? — Юсь, ты с какой планеты? — посмеялся над ней Майк. — Даша — это твоя подруга. Очнись. — Считай, что я поверила, — фыркнула Юля, выискивая очередное имя. — А это что? Что это ещё за «мечты сбудутся»? Представляю, как она напевает тебе на ушко, что все твои желания вмиг исполнятся, если ты будешь с ней. — Это Анька Новикова — моя медсестра из клиники, в которой я каждый год обследуюсь, — отчитался Майк. — В больнице все палаты расписаны этими словами, вот я её так и забил. — Майк не выдержал такого наплыва. Он полез ручкой под Юлину задницу, где она спрятала телефон, и с местью выкрал его. — А я смотрю, у нас тут кто-то уже выздоровел, — поглядывала на свой телефон в чужих руках Юля. — Всё должно быть по-честному, — на его губах гуляла усмешка. — Скажи-ка мне, кто такой ангел Аида? — Это девочка, дурачок. — Расхохоталась Юля, выронив из рук телефон Майка, но сразу вернула его обратно. — В пятом классе я входила в клуб готов. Мы вместе с ней гуляли по кладбищам и разжигали костры, чтобы вызвать дух Аида из царства мёртвых. — Юля улыбнулась от собственных детских воспоминаний, но допрос не был окончен. Увидев ещё одно имя, Юля сморщилась. Лицо её напоминало красную свеклу в помаде. — Всё, я обиделась. — Юсь, ты… — Я запрещаю тебе меня так называть! — Юля, злобно сжав бедный телефон, поднесла его к глазам Майка так близко, что можно было ослепнуть. — Я думала, ты только меня называешь Юсей. А тут, оказывается, ещё одна есть. Кто это? Что ещё за Юсик? — Юсь, ты такая у меня электрическая, что я даже боюсь до тебя дотрагиваться, — рассмеялся Майк. Юля сидела и смотрела на него с видом модели, которую выгнали из модельного бизнеса за то, что она съела бутерброд с ветчиной. — Юсик — это сестрёнка моя троюродная. Она во втором классе и её тоже зовут Юля. — И тут Майк нахмурился. — А кто такой Тали? Может, это ты так Рому Павленко от меня зашифровала, а? — Пусь, это подруга моего детства, — на этот раз Юля покатывалась со смеху, а Майк сидел с видом толстого мальчика, которого другие ребята не взяли играть в футбол. — Мы с Танькой с детского садика вместе и до сих пор созваниваемся. — И смеха как не бывало. Юля заметила ещё одно имя, которое было написано уже просто и понятно: Катрин Пирс. — У кого-то сейчас начнутся проблемы… — съела она Майка ревнивым взглядом, бросив в него телефон. — Юсь, не пори горячку, — Майк победоносно взял в руки телефон и решил посмотреть, что это за имя Юля там увидела. — Это ты из-за Катрин чуть не разбила мой телефон об мой лоб? — Жалко, что не разбила. — Недовольная Самойлова скрестила руки на груди. — Катрин — это одногруппница со времён Лондона. — Устал оправдываться Майк. — Лиза тогда ещё с нами училась. Можешь у неё сама спросить. Мы с Катрин встречались только на курсах по иностранному языку. — Считай, что отмазался, — стрельнула глазками Юля. И наконец в комнату вернулось долгожданное спокойствие. А главное, тишина. Юля сбавила обороты и остудила пыл. Ощущение было такое, будто громкость на телевизоре уменьшили. — Пусь, я просто не люблю делить своё ни с кем, — Юля уложила голову на торс Майка. — Я вспыльчивая. — Я понимаю, Юсь, — поглаживал её по волосам Майк. — Если ты попросишь, я удалю всех баб из контактов. — Убедительно сказал Майк. — Кстати, а ты… не хочешь опуститься пониже? — соблазнительно предложил он. — Хочу, — Юля завелась и медленно провела рукой по коленке Майка. — Ай! — чуть приподнялся Майк, скривившись от боли. — Пусь, ты чего? — Юля не дожидалась ответа. Майку было очень больно, и она хотела знать причину. В ту же секунду Юля стянула с Майка штаны и отшвырнула их назад. — О, мой бог! — оцепенела Самойлова. — Ты только не волнуйся за меня, ладно? Обе ноги Майка были выкрашены в серо-красный цвет. Сыпь разрасталась по конечностям, как ядовитое растение. — Сначала температура, потом головная боль. — С ужасом перечисляла Юля. — Теперь сыпь. Что с тобой, Майк? Продолжение следует…