Чужой мир. Часть вторая

Саундвейв лег спать первым, а вот Дилан не спешил: сегодня у него была назначена встреча из тех, на которые приходят без друзей. Так что он, вместо того, чтобы лечь спать, навел марафет, приоделся получше, побрызгался духами по столичной моде, и незаметными студенческими тропами покинул общежитие. Возвращался он уже под утро, понимая, что на сон осталось всего три часа, но нисколько не жалея. *** Саундвейв мчался через парк академии за Рэведжем. Миникон был зеленым в желтые цветочки, и сжимал в пасти кисть, с которой во все стороны летели яркие капельки. К счастью, в парке никого не было, а парень понемногу настигал непокорного миникона.  — Рэведж, ко мне! — приказал разведчик.  — Неважможная комада! — ответил Рэведж, не выпуская кисти из зубов. Саундвейв поднажал, стремясь догнать перекрашенного кассетника прежде, чем их заметят. И тут миникон врезался вышедшую из-за поворота орчанку — одногруппницу деса. Пользуясь тем, что оба столкнувшихся потеряли равновесие и кубарем покатились по траве, Саундвейв подскочил к ним, сдернул Рэведжа с девушки и по-быстрому запихнул его за пазуху.  — А, это ты! — Воскликнула орчанка, вдруг оказавшись на ногах. — Пошли хлебнем математики? У меня есть ещё несколько приворотных котлеток.  — Голуби будут недовольны, — возразил Саундвейв, глянул вверх и заметил в летающего в облаках Лазерника. Подпрыгнув, Саундвейв зацепился руками за край ближайшего облака, подтянулся и забрался наверх. Поднявшись, он прикинул, куда нужно прыгать дальше, чтобы побыстрее добраться до кассетника, который и не думал маскироваться. Хорошо, хоть облачка его хоть немного прикрывали. Вдруг облако стало мягким, а затем и вовсе превратилось в сеть, вмиг спеленавшую Саундвейва. Попытавшись пошевелиться, он понял: спеленало его качественно, свободным оставалось только лицо, даже голова оказалась зафиксирована во внезапно отвердевшем коконе. И вот куколка с парнем внутри неспешно подлетела к незнакомым Саундвейву людям. Хотя, людям ли? Нет, это были два вампира.  — Симпатичный мальчик, породистый, — отметила женщина, блондинка, на вид лет тридцати, ухоженная и с холодными глазами убийцы.  — Скажи нам, малыш, как тебе удалось одолеть одного из наших братьев, — с деланным сочувствием задал вопрос мужчина в капюшоне, чем-то неуловимо похожий на свою спутницу.  — Вингардиум левиоса, — сказал Саундвейв первое, что пришло ему в голову. С неба перед вампирами упал ёжик, выругался по-квинтессонски, превратился в дельфина и нырнул прямо в мощеную камнем дорожку. Провожали его три пары одинаково изумлённых глаз. Даже сам Саундвейв удивился настолько, что проснулся бы, однако, сейчас это было ему недоступно. Однако, он, наконец, осознал, что спит, и, похоже, видит сон. И что-то в этом сне идет не так.  — У мальчишки есть магокристалл! — Охнул мужчина, и тут же спохватился, — я буду блокировать.  — Будь любезен, — ехидно заметила женщина, после чего вдруг оказалась прямо перед Саундвейвом, — сейчас ты ответишь на мои вопросы, после чего присягнешь мне на верность и поклянешься выполнять все мои приказы. Разведчик промолчал, только попытался освободиться. Впрочем, ничего у него не вышло: кокон держал прочно. Вампирша же, не дождавшись ответа, улыбнулась предвкушающе:  — Не хочешь? Ну что ж, у нас есть несколько часов до утра, этой ночью, и ещё много, много ночей после. Мне будет интересно посмотреть, надолго ли хватит твоего упорства. Кстати, знаешь ли ты, что всё, что я буду делать с тобой во сне будет для тебя реальным? Она поднесла к лицу Саундвейва руку с удлинившимися и заострившимися ногтями. После этого она с какой-то нежностью садиста провела пальцем по щеке шпиона, а острый коготь, словно ножом, разрезал нежную человеческую кожу. Саундвейв ощутил боль так остро, будто дело было не во сне, а в реальности. Из пореза тут же выступила и покатилась куда-то к уху кровь, будто он сейчас лежал на спине, а не висел перед кровосоской. Хотя, если допустить, что вампирша не лгала, он ведь действительно лежал сейчас у себя на кровати.  — Не передумал, малыш? — спросила она, но наткнулась на взгляд деса, полный холодной ярости, и отступила на шаг назад. Да, Саундвейв злился. Его раздражало собственное бессилие. Невероятно досадным было то, что он ещё не научился использовать магию, хотя сейчас это было необходимо, ведь его прямо сейчас обрабатывали враги-маги, и он ничего не мог им противопоставить. Бесило снисходительно-презрительное отношение этих белковых, которые даже не живые. Он лихорадочно искал и не находил способа выбраться из этой ситуации, и это тоже выводило из себя. И всё это сплеталось в один большой ком ненависти к этим проклятым упырям.  — Тогда приступаем. — проворковала женщина, и вытянула руки, над которыми тут же заклубился, а затем начал сгущаться туман, формируя что-то плотное. — Знаешь, как мы проникли в твой сон? Ведь ваш институт защищен от внешних угроз. Но мы прошли по ниточке, которую ты сам нам оставил. И ниточка — это твоя кровь, что осталась на полу того заведения, где вы схватились с нашими сестрами. Много твоей прекрасной крови. И эта кровь даёт нам возможность проследить за тобой, найти тебя где угодно, коснуться твоего разума и даже получить власть над твоим телом. Пока она говорила, туман окончательно сгустился, превратившись в змею. Из прочитанной литературы он знал, что в подобных ментальных пространствах заклинания принимают вид материальных предметов. Он понятия не имел, как она хочет его заколдовать, но понимал, что это едва ли будет что-то хорошее. Послав к шаркам маскировку, Саундвейв попытался инициировать трансформацию, надеясь, что это позволит уничтожить кокон, в котором он был абсолютно беспомощен. Выругался вампир, отбросив в сторону мощный энергетический разряд, где-то в стороне что-то рвануло. Кокон затрещал, но выдержал, а магичка бросила змею в разведчика. Скользкая гадина тут же обвилась вокруг кокона, примериваясь, куда бы цапнуть, что было не так-то просто: кожа деса стала больше похожа на металлическую чешую. Саундвейв сконцентрировался, пытаясь полностью перейти в металлическую форму, но маг упорно не давал ему что-либо сделать. Где-то сзади снова что-то грохнуло.  — Я не могу долго отводить! — крикнул упырь, и в его голосе послышались нотки паники, — он что, на складе магокристаллов спит? Слишком много энергии! Магичка зарычала, и, подскочив к Саунду, заметно прибавившему в росте, когтями вцепилась в край одной из пластин, что прикрывали его шею, и оторвала её. И тут же в открывшуюся уязвимую точку впилась зубами магическая змея. А в следующую секунду она осыпалась пеплом, но Саундвейв почувствовал, как по телу пошла волна какого-то тяжелого онемения. Змея всё же выполнила свою задачу.  — Пусть твоя кровь горит! — приказала вампирша. И в следующий миг безумная боль вспыхнула разом во всём теле. Вся концентрация тут же слетела, вся борьба прекратилась, осталась лишь боль. Саундвейв бы кричал, если бы мог, но сейчас даже это было ему не по силам. *** Вернувшись, Дилан снял обувь, тихо поставил у двери, допил остатки келота, и, на ходу расстегивая рубашку, пошел к кровати. И тут его взгляд привлекло яркое пятно: свежая кровь, что текла по щеке спавшего Саундвейва. Дилан нахмурился: он точно помнил, что вечером этого пореза не было. К тому же, порез был совсем свежим, будто его наносили прямо сейчас. Присмотревшись, он выругался:  — Демоны! Саундвейв, ты спишь? Саундвейв даже не шелохнулся. Памятуя о резкости друга в момент внезапных пробуждений, Дилан сначала запустил в него подушкой, но и это не возымело эффекта. Тогда сын гор уже потряс соседа за плечо, но даже на это Саундвейв никак не отреагировал.  — Эй, Саунд, проснись! — требовал он, но никакой реакции не последовало. Тогда он выскочил из комнаты и бегом рванул в комнату Фирина.  — Фирин, С Саундвейвом что-то происходит! — рявкнул он, открыв дверь.  — Да чтоб тебя! — тут же выругался сосед Фирина, крайне недовольный таким пробуждением.  — А? Что? — сел на кровати Фирин, ошалело хлопая глазами.  — Нет времени объяснять, побежали! — поторопил Дилан. И они побежали. В комнате все было спокойно и тихо, а Саундвейв спал, как ни в чем не бывало. Только кровь на его щеке никуда не делась.  — Так что случилось? — всё же спросил проснувшийся Фирин, остановившийся в дверях.  — Саундвейв, — сообщил Дилан, а потом попытался объяснить, — он спал, а потом у него на щеке сам собой стал расти порез и кровь потекла. Я попытался разбудить, а он не того! Спит и не просыпается! Фирин разом подобрался. Дилан ведь говорил громко, почти кричал, а Саундвейв даже не шелохнулся во сне, да и кровь на щеке действительно, выглядела совсем свежей. Будущий медик порадовался, что успел цапнуть с собой свой кристалл энергона, подошёл к своему подопечному и присел рядом, создавая диагностическое плетение. На минуту всё стихло: замер над кроватью друга Дилан, контролировал работу заклинания Фирин, всё так же неподвижно лежал Саундвейв.  — О боги, — пробормотал Фирин, уловив отголоски магии разума. Вообще, целительство слабо приспособлено для этого, но кое-что и оно может уловить. Не сами заклинания, нет. Скорее, дрожание эфира, возникающее как круги на воде. А потом он схватил амулет экстренной связи, который всегда лежал у него в кармане штанов: единственной одежде, которую он успел натянуть прежде, чем бежать спасать друга.