Иные жизни

      По правде сказать, Магнус не думал, что все так закончится. Все время, что бессовестно издевался над Александром. Иначе все его провокации и назвать было нельзя. Но новый начальник — с которым они на удивление быстро поладили, несмотря на часто расходящиеся мнения, — иногда бросал на него такие голодные взгляды и так смущался, стоило только показать, что Магнус это замечает. Он просто не мог удержаться. Хотя и не был уверен до конца, есть ли смысл заигрывать и надеяться на более тесное знакомство.       Не думал он и что сегодня что-то изменится, когда, стоя в лифте, прижался к нему непозволительно близко и, вдохнув воздух у его шеи, прошептал:       — У вас потрясающий одеколон, мистер Лайтвуд.       Или когда принес ему кофе, а на удивленное напоминание о том, что это далеко не его обязанность, промурлыкал:       — Мне не в тягость вас обслужить.       Или позже, когда обнаружил Александра сгорбившимся над горой документов и не нашел ничего лучшего, чем положить руки ему на плечи и спросить:       — Хотите массаж, мистер Лайтвуд? Вы слишком напряжены.       Стоило признать, что в этот день он несколько перестарался. Так что когда Магнус наклонился над столом Алека якобы для того, чтобы проверить стопку документов рядом с ним, и спросил нарочито низким голосом:       — Вы не видели ту папку с договорами, Александр?       Тот глубоко вздохнул и ответил абсолютно невменяемым поплывшим взглядом. Впрочем, он и так обычно терялся, очевидно, слабо представляя, чем отвечать на такие игры. По правде сказать, Магнус находил особенно очаровательным именно то, как обычно сдержанный и уверенный в себе Александр сбивался, смущался и выглядел влюбленным мальчишкой.       Но сейчас Магнус мог бы поручиться, что тот даже не услышал его вопроса.       Александр пробормотал не сразу, так и не сводя с него взгляда:       — Что, прости?       — Папка с документами, мистер Лайтвуд, — испытывая восторг от его смущения, мурлыкнул он. — Ну, помните, такая голубая?       Последнее слово он произнес чуть ли не по буквам и ясно увидел, как Алек сглотнул, глядя на его губы. А потом резко поднялся:       — Мне нужно на воздух.       — Вам плохо, мистер Лайтвуд? — с нарочито обеспокоенным лицом шагнул к нему Магнус. — Это все перенапряжение. Вам нужно иногда… — он сделал паузу, легко касаясь руки Алека и снова привлекая его внимание, — расслабляться, получать удовольствие.       Александр с шумом выдохнул. Провел ладонями себе по лицу и запустил пальцы в волосы, растрепывая их еще больше:       — Ну, в самом деле!..       Он вдруг притянул Магнуса к себе за лацканы пиджака и впился ему в губы. Влажно, жестко, грубовато даже. Не поцелуй, а какая-то печать.       "Опробированно".       "Годно".       У Магнуса задрожали колени, когда он понял, что стоит на носочках, притянутый к Александру за грудки. Его накрыло почти осязаемой волной желания, исходящей от Алека и одновременно поднимающейся внутри. Алек, почувствовав, что на его поцелуй ответили, выдохнул почти со стоном и тут же привлек Магнуса ближе, тяжело опустив ладонь ему на спину. И это было уже совсем не то, что «случайно» прильнуть на пару секунд, чтобы подразнить. Теперь от ощущения сильных рук, удерживающих на месте, и властного поцелуя разом потяжелело в паху.       Магнус на секунду почувствовал себя героем порнофильма про секретаршу и босса. И не то, чтобы эта мысль ему не понравилась...       К тому же, она была очень своевременной, судя по тому, как быстро заводился Алек, прижимаясь уже заметным через ткань брюк стояком к бедру Магнуса. А потом Алек шагнул вперед, заставляя его попятиться, пока Магнус не наткнулся на стол.       Он думал, что Алек будет колебаться еще как минимум пару недель. Что когда, наконец, решится, то позовет на свидание — и только потом, возможно, они пойдут к кому-нибудь из них домой. Возможно. Магнус заранее готовился быть терпеливым и не спешить.       Он даже и не рассчитывал, что все сложится так прекрасно. К черту свидания, к демонам собственную квартиру, когда есть кабинет Александра, стол и он сам с его широкими плечами, которые созданы для того, чтобы Магнус стаскивал с них пиджак и гладил через ткань рубашки.       Единственное, что его беспокоило, это отсутствие презервативов и смазки, причем последнее — куда больше первого.       Александра, кажется, не беспокоило ничего, когда он впивался губами в шею в расстегнутом воротнике рубашки Магнуса, а потом торопливо стягивал с него галстук и расстегивал пуговицы, чтобы добраться до ключиц. Потом так же нетерпеливо сдернул с него рубашку.       А вот к ремню и ширинке Магнус потянулся уже сам. Алек помог, стянув с него брюки вместе с бельем, по ходу оглаживая горячими ладонями ноги, особенно задержавшись на бедрах и ягодицах.       — Можно я?.. — в голосе Александра впервые прорезалось беспокойство. — Я осторожно...       Магнус, который уже успел ощупать все, что его крайне интересовало, только фыркнул. Осторожно! С такой-то удачей — благослови Боже матушку природу! — это даже со смазкой было бы сложно!       Но тот вытянул один из ящиков стола и достал из него крем для рук.       Крем для рук в рабочем столе Александра. Магнус бы меньше удивился, если бы там прятался пони!       Но никаких возражений у него не было. Наоборот, хотелось поскорее...       Магнус устроился на спине, упираясь пятками в край стола и приглашающе разводя колени.       И отличной наградой за нарочитое бесстыдство стало то, как жарко и в то же время беспомощно Алек посмотрел на него. Так, словно готов был кончить от одного только вида Магнуса на своем столе.       Алек поцеловал его в колено. Нежничая, провел губами, а потом рукой по внутренней стороне бедра, оставляя влажный след от измазанных в креме пальцев. Скользнул ими между ягодиц, потер. Наклонился поцеловать Магнуса, и только когда тот, отвлекшись, стал отвечать на поцелуй, за затылок притягивая Алека к себе, тот толкнулся одним пальцем внутрь кольца рефлекторно сжавшихся мышц.       Сейчас Александр уже не смущался и не краснел. Сейчас он целовал Магнусу живот и бедра, продолжая разминать и подготавливать. А потом вобрал его член в рот, толкнувшись в него вторым пальцем.       Магнус не сдержал стона, тут же закусывая губу, чтобы не шуметь, и пытаясь уцепиться скользящими пальцами за гладкую полировку стола, царапая ее ногтями. В итоге судорожно вцепился одной рукой в плечи Алека, второй зарываясь в его волосы.       Движения пальцев в нем стали нетерпеливыми, почти болезненными, но от этого отвлекали горячие губы на члене, язык, который то скользил от основания к головке, разглаживая венки, то дразнил ее легкими прикосновениями. Потом Алек снова вобрал член в рот, крепко обхватывая губами и одновременно разводя пальцы внутри Магнуса, чтобы добавить третий. Магнус прикусил запястье, выгибаясь и вскидывая бедра, сдавленно застонал, когда Алек свободной рукой прижал его к столу.       Магнус снова вцепился ему в волосы, надеясь только на то, что никого сегодня — в пятницу, под конец рабочего дня — не принесет в кабинет мистера Лайтвуда. Потому что если бы кто-то вмешался в такой момент, Магнус... нет, не сгорел бы со стыда. Убил бы к чертовой матери.       Алек вынул из него пальцы, выпрямился, только сейчас развязывая все это время мешавший галстук. Все так же, не отрывая взгляда от Магнуса — распаленного, тяжело дышащего, разложенного на столе с разведенными ногами, — закатал рукава рубашки до локтей. И только потом, наконец, приспустил брюки, за бедра притягивая Магнуса к себе. Тот обхватил его бока коленями, за рубашку потянул на себя, чтобы впиться в его губы очередным жадным поцелуем.       А потом началось.       Его тихий застенчивый начальник вбивался в него размашистыми резкими толчками, от которых горела задница, ноги сводило судорогой от напряжения, а стол опасно дрожал. Магнус хватался за края столешницы, дурея от похоти и желая, чтобы это никогда не кончалось.       Он приподнялся на локтях, чтобы увлечь Алека в поцелуй, после скользя губами по линии челюсти, уже не столько целуя, сколько просто проводя открытым ртом. Лизнул бьющуюся на шее жилку, прикусил мочку уха, тут же нежно обхватывая ее губами. Задыхаясь, зашептал сбивчиво, как ему хорошо, как нравится чувствовать Алека в себе, когда он входит на всю длину — вот так, да, дорогой. Как представлял, что Алек нагибает его над этим самым столом…       Тот вдруг остановился и, не выходя из Магнуса, перекинул обе его ноги на бок. А потом развернул к себе спиной — Магнус заскулил, когда головка чувствительно проехалась по простате — уложив грудью на стол. И продолжил трахать уже так, с силой стискивая его бедра и за них притягивая к себе, раз за разом насаживая на свой член, резко двигаясь внутри. Взмокшая грудь скользила по гладкой поверхности стола при особенно сильных толчках, Алек целовал его шею под линией роста волос, иногда слегка прихватывая зубами, его член почти при каждом толчке упирался в простату, и Магнус, совсем поплыв, сгорая от желания, только подавался навстречу, подмахивая Алеку, и захлебывался стонами.       Он уткнулся лбом в прохладную полированную столешницу и, просунув руку под себя, сжал в ладони уже совсем скользкую от выступившей смазки головку.       Алек тоже был близок к разрядке. Толчки стали жестче, он тяжело со всхлипами дышал, и больно впивался пальцами в бедра Магнуса. А потом накрыл его руку на члене своей, провел от основания к головке, подстраиваясь под собственные, уже сбивающиеся с ритма, толчки. Нескольких движений Магнусу хватило, чтобы выгнуться, теряясь в накрывшем его оргазме.       Алек несдержанно застонал, еще двигаясь в нем, потом вышел, и Магнус почувствовал, как на спину брызнуло горячим.       Несколько минут он так и лежал, приходя в себя. Потом поднялся со стола, потянулся до хруста, разминая ноющие мышцы. Алек смотрел на него одновременно жадно и немного ошалело, как будто теперь сам не мог поверить в то, что только что делал.       — О боже, — наконец растерянно выдохнул он. И рухнул в кресло так, словно его перестали держать ноги.       Магнус усмехнулся, опираясь ладонями на подлокотники и нависая над ним.       — Если ты про себя, сладкий, — прошептал он в губы Алека, — то ты абсолютно прав. Это было божественно.       Алек посмотрел на него как-то беспомощно и замялся, не сразу подобрав слова:       — Ты же не уволишься... теперь?       Магнус помолчал с полминуты, с удовольствием наблюдая за тем, как меняется выражение его лица с обеспокоенного на паникующее.       — Ну нет, — наконец, ответил он. — Теперь я точно знаю, что мне есть ради чего оставаться.       Алек выдохнул с облегчением и поцеловал его. Сначала легко, едва касаясь его губ своими, но тут же увлекаясь, раздвигая их языком, толкаясь им в с готовностью приоткрытый рот.       — Может нам лучше перенести все это в более неформальную обстановку? — с трудом оторвавшись, предложил Алек.       — Если это, наконец, приглашение на свидание, — ответил Магнус, взглядом отыскивая на полу свои брюки, — то только с одним условием, Александр.       Тот вопросительно вскинул брови. Магнус натянул брюки, и, безуспешно пытаясь привести их в менее мятый вид, пояснил:       — Часть с рестораном мы пропустим и сразу поедем ко мне.