Иные жизни

      Каждый уик-энд на тихой Элсворт начинался привычно и обыденно. Включались поливалки на почти идентичных весело-зеленых газонах. Потом кто-то из жителей выходил на пробежку или чтобы выгулять собаку — или же совместить, как говорится, обязательное с полезным.       Сам Макс обычно просыпался гораздо позже, примерно тогда, когда те из его соседей, которые собирались куда-то на выходные, успевали разъехаться. Этот раз не стал исключением, и это свежее и спокойное утро казалось таким же обычным, как и все до него.       Пока Макс не увидел пса.       И пока пес не увидел его. Потому что когда он повернулся на звук отворившейся двери, то с любопытством уставился на Макса в упор.       Макс уставился на него в ответ.       Пес склонил голову набок и издал странный высокий звук — нечто среднее между лаем и скулежом.       — Это еще что такое... — пробормотал под нос Макс, спросонья не соображая, что ему теперь делать. Вызывать кого-то? Судя по ошейнику, пес был домашний — скорее всего, кого-то из соседей. Макс, кажется, его даже видел — вспомнить бы еще, у кого. Вот сосед справа, вроде бы, каждый вечер выводил на прогулку ретривера как этот.       — Вообще-то тебе лучше уйти, — сообщил Макс псу, задумчиво почесав бровь и так и не придумав ничего простого и гениального.       Пес пару раз стукнул хвостом по земле и зажмурился с видом "ничего не слышал, ничего не знаю".       — Твой хозяин наверняка о тебе беспокоится, — добавил Макс аргумент.       Ретривер гавкнул, заставив его вздрогнуть и отступить назад.       Секундой спустя из-за забора справа прозвучало:       — Мерлин!       Пес приподнялся, явно прислушиваясь. После второго оклика он все-таки неохотно поднялся на лапы и потрусил куда-то за дом. Макс пошел следом и заметил, как паршивец перелезает через забор по сваленным в кучу коробкам и контейнеру для мусора.       Не откладывая в долгий ящик, Макс отодвинул все это подальше от забора. При этом он ободрал об стальной контейнер пальцы и чуть не навернулся на влажной от росы — поливалки сам Макс постоянно забывал включать — траве.                     В следующий раз пес появился во вторник. Макс уже успел преспокойно про него забыть, поэтому не смог не вздрогнуть, когда снова увидел его. Пес — Мерлин, да, — преспокойно катался по и без того пребывающему в плачевном состоянии газону. Впрочем, стоило ему увидеть Макса, как он тут же прекратил разрушительную деятельность и подбежал к крыльцу.       Макс с минуту сверлил его недоброжелательным взглядом, но пес только лениво махал хвостом и терпеливо ждал.       Агрессивным он не выглядел. В прошлый раз, вроде, тоже вел себя спокойно. Так что Макс, пусть и поглядывая в его сторону, прошел к забору. Посмотреть поверх него не хватило бы роста, так что пришлось, чувствуя себя немного глупо, стучать по нему, а потом кричать:       — Сосед!       Как звали рыжего, которого Макс видел-то пару раз, он не знал.       По ту сторону забора царила тишина. Ну, понятно, живет один, в будний день на работе. Что может быть лучше для Макса, оставшегося наедине с его псиной?       Макс чуть не подскочил, когда ему в ладонь ткнулся мокрый холодный нос.       — Твою ж!.. — с чувством выдохнул он, отскочив в сторону.       Пес смотрел на него, виляя хвостом.       Макс поклялся себе, что на этот раз безалаберный балбес, который не в состоянии как следует привязать собаку, так просто не отделается.                     — Мерлин! — донеслось откуда-то с улицы.       — Тебя зовут, — Макс нехотя оторвался от ноутбука и посмотрел на пса.       Тот поднял голову, но не слишком охотно. Чикен-ролл привлекал его куда больше, он даже салатом не побрезговал.       — Доедай и пошли, — скомандовал Макс. — Твой придурок-хозяин сейчас по дворам бегать начнет.       Впрочем, он все равно не отказал себе в удовольствии еще немного потянуть время — пусть поволнуется, может, в следующий раз будет думать, как оставлять пса без присмотра! — перешнуровать конверсы и причесаться, прежде чем выйти из дома и окликнуть:       — Эй! Это ты ищешь пса?       Рыжий, который как раз собирался стучать в дверь дома напротив, развернулся на голос. И тут же увидел трусящего за Максом пса.       — Мерлин! — с облегчением воскликнул он. Беспокойство на его лице быстро сменилось радостью, когда он сгреб пса в охапку, присев рядом с ним на корточки. А потом — благодарностью, когда он поднял взгляд на Макса.       — Спасибо, — так искренне выдохнул он, что Макс даже малость пожалел, что сейчас так или иначе придется ругаться. Не мог же он так и оставить все это — и днем нянчить чужого пса!       — Где же ты его нашел? — спросил рыжий, потрепав пса по холке, и поднялся.       — У себя на пороге, — Макс сложил руки на груди. — Тебя что, не беспокоит, что твой пес целый день гуляет где попало? А если его собьет машина?!       Рыжего, судя по его лицу, такой вариант неслабо напугал.       — Я закрывал его в доме, — немного виновато, но уверенно произнес он.       — Значит, плохо закрывал! — отрезал Макс. — Может, стоит его привязывать?       И рыжий, и пес — тоже рыжеватый, кстати, — посмотрели на Макса с одинаковым ужасом.       — На целый день? — за двоих возмутился сосед.       — Надо было думать, прежде чем животное заводить, — сердито отозвался Макс.       Рыжий на это ничего не ответил, только потрепал пса по холке с растерянным видом.       — Извини, что так вышло, — он снова посмотрел на Макса и виновато, но тепло улыбнулся. У него была целая россыпь веснушек по всему лицу и шее, и Макс, никогда не находивший их привлекательными раньше, кардинально сменил к ним отношение в этот момент. Очень уж красиво улыбался его сосед.       — Меня Патрик зовут, — наконец вспомнил о формальностях тот. — И спасибо, что присмотрел за Мерлином!       — Пожалуйста, — проворчал Макс. — Между прочим, ты должен мне обед, он сожрал три чикен-ролла.       Благодарность в глазах Патрика сменилась ужасом.       — Ты кормил его чикен-роллами?! С соусом?!       По выражению его лица было понятно, что если бы Мерлина сбила машина, это было бы немногим хуже. И Макс сейчас в глазах соседа опустился примерно на один уровень с растлителями малолетних и теми, кто носит носки с сандалиями.                     В следующую субботу на своем газоне под забором Макс обнаружил уже не Мерлина, а его непутевого хозяина.       — Доброе утро, — предельно печальным голосом сказал Патрик, словно уже готовился расстаться с жизнью и мысленно выбирал цвет обивки в гроб. — Мне очень жаль, что так вышло, — сразу же повинился он.       Макс огляделся. Мерлина видно не было.       — Как — так? — с подозрением спросил он.       Патрик вздохнул виновато.       — Я не нашел Мерлина перед утренней прогулкой, — стал рассказывать он, — и решил, что он снова перелез к тебе. Подумал, что лучше забрать его до того, как ты его заметишь, чтобы, ну… — Патрик замялся, — чтобы не причинять беспокойства.       Прозвучало так, словно на самом деле Патрик считал Макса каким-то особенно опасным извращенцем. Который кормит чужих псов чикен-роллами, например...       Макс насмешливо вскинул брови.       — У тебя отлично получилось.       Патрик на иронию не обиделся.       — Я перелез через забор, чтобы посмотреть, тут ли Мерлин. Но его тут нет, — закончил он.       Мерлин подтвердил это веселым гавканьем с другой стороны забора.       — Так что ж ты тут сидишь? — не очень вежливо спросил Макс. В конце концов, он не стал вызывать копов и уже этим заслужил некоторую благодарность.       — Я неудачно спрыгнул с забора и подвернул лодыжку, — глядя на Макса снизу вверх, признался Патрик.       Макс сложил руки на груди:       — Знаешь что?       Патрик молча ждал.       — Никогда не пытайся стать домушником, — посоветовал Макс.       Патрик несмело улыбнулся.                     — Твой пес снова измял мне газон, — наябедничал Макс вечером, когда Патрик возвращался домой. Он остановился на тротуаре, а Макс приоткрыл калитку — более низкую, чем остальной забор. Мерлин тут же выскользнул через щель и бросился к хозяину. Тот принялся его обнимать, бормоча что-то явно ласковое и ни капли не осуждающее.       — Я подстригу тебе газон, — подняв взгляд на Макса, пообещал Патрик. — И я помню, что должен еще и обед.       Макс смотрел на него, кажется, слишком долго, так что Патрик его окликнул.       — Ему просто скучно сидеть целый день одному, — Макс пожал плечами.       В глазах Патрика промелькнуло удивление, а потом он улыбнулся.       — Что насчет субботы?       Макс еще раз пожал плечами.       — У меня нет планов.       — Отлично, — выдохнул Патрик и повторил: — Отлично.                     До субботы зловредный пес успел нанести дружеский визит еще дважды, обломать единственный чудом выживший у Макса куст гортензии, оставшийся еще от старых хозяев дома, и напугать соседку с другой стороны, миссис Витч, которая пришла искать свою потерянную кошку. Как будто Макс уже на всю улицу прославился, как спаситель потеряшек!       Как пес пробирался к нему во двор, оставалось загадкой. Патрик, после того, как вывихнул лодыжку, даже перетащил свои мусорные баки подальше от забора. Макс на своих, после того, как Мерлин вытащил оттуда коробки от китайской еды и вдоволь повалялся на них, провоняв тухлятиной, стал еще и кирпичом крышки придавливать.       — С ним надо что-то делать, — уверенно заявил Макс Патрику, когда они все-таки выбрались пообедать.       — У него было трудное детство! — обезоруживающе улыбнулся Патрик. — Семь братьев и сестер!       — Трудное детство было у меня! — отрезал Макс. — Одна сестра, но какая!       — Значит, ты должен его понимать, — уверенно сказал Патрик, отпивая кофе. — Кроме того, у меня сестры две, так что из нас троих ты, можно сказать, пострадал меньше всех!       — Я специально позову тебя, когда в следующий раз Кэти нагрянет в гости, — пригрозил Макс.       — Я мог бы ответить обещанием познакомить тебя с Селин, но... — Патрик покачал головой. — Даже не знаю, по отношению к кому из вас это будет наиболее жестоко.       Макс аккуратно положил на столик меню — не то, чтобы оно ему в самом деле было нужно, ассортимент этой забегаловки он знал едва ли не наизусть, ленясь готовить даже полуфабрикаты.       — То есть, знакомством со мной, — медленно произнес он, — вряд ли можно кого-то порадовать?       — Ох, я... — Патрик явно растерялся. — Я не это имел в виду!       Макс вскинул бровь, ожидая продолжения.       Патрик запустил руку в волосы, растрепывая и без того непослушные кудри. Скулы у него чуть покраснели.       — Просто если и есть люди, наименее похожие друг на друга, но при этом стремящиеся к одному и тому же, то это вы с ней. Добивающиеся одного и того же, но разными методами.       — И чего я, по-твоему, добиваюсь? — прищурился Макс.       Патрик под его тяжелым взглядом совсем смешался.       — Я не о чем-то конкретном, а в целом... — пробормотал он, опуская взгляд.       — Так чего я добиваюсь в целом? — еще больше завелся Макс.       — Вы, — негромко поправил Патрик. — И ты, и Селин всем доказываете, что вы лучше других, что вы — не то, что какие-то неудачники или болваны, которые ничего не могут добиться в жизни. Вы хотите выделяться и быть где-то над толпой, чтобы глядя на вас никто не подумал, что вы — безликая масса...       — А не рановато для откровений? — Макс, даже будучи шокированным, не мог не съязвить. — Психологией и самоанализом я предпочитаю заниматься не на трезвую голову. Дал бы хоть выпить сначала, потом вываливал все это!       Патрик поднял на него какой-то даже усталый взгляд.       — А что, ты еще хочешь тут остаться?       До этого вопроса Макс бы, может, и остался. Но навязываться уж точно считал ниже собственного достоинства.                     Макс загорал во дворе, пытаясь самому себе доказать, что просто работает на свежем воздухе. Но глаза закрывались, а пальцы промахивались мимо клавиш ноутбука, так что в конце концов он оставил бесполезные попытки и, отложив ноут, с удобством растянулся в шезлонге.       Разумеется, стоило ему закрыть глаза, как к соседнему дому подъехала машина и разлаялся Мерлин.       Макс не собирался подслушивать, просто голоса звучали слишком громко — не затыкать же уши!       — Убери своего дурацкого пса, ты же знаешь, что у меня аллергия! — распиналась девушка.       Судя по лаю Мерлина, у него на нее тоже была аллергия. Но, судя уже по остальным звукам, Патрику удалось закрыть его в доме.       — Ты специально его завел, чтобы не приглашать меня в дом? — возмущенно спросила девушка. — Очень любезно с твоей стороны!       — Селин, — вздохнул Патрик, и Макс навострил уши, сообразив, что это и есть сестра, с которой тот его сравнивал. — Дело вовсе не в тебе. Если хочешь, мы пойдем в дом, а Мерлина я выставлю во двор.       — У тебя дома наверняка все в шерсти! Нет, спасибо!       Они разговаривали еще минут пять, и Макс никак не мог для себя определить — посчитать ли это спором или просто нотациями от Селин. Патрик вроде бы в открытую не возражал, но ясно было, что мнение свое он так и не изменил.       По руке Макса, свободно свешивающейся с шезлонга, прошелся мокрый язык.       — Что, не хочешь оставаться с ней на одной территории, да? — спросил Макс, запуская пальцы в мягкую шерсть Мерлина. Тот охотно подставился под ласку.       Селин распрощалась с Патриком, наотрез отказавшись заходить в полные шерсти комнаты, и уехала. Патрик ушел в дом.       Макс ждал, что он начнет звать Мерлина, но пять минут спустя тот постучал в калитку.       — У нас с твоей сестрой есть принципиальное отличие, — заявил Макс, пропуская его во двор. — Я, в отличие от нее, нравлюсь Мерлину.                     На следующий раз Мерлин пришел с игрушкой — ярким мячиком, который он в свое удовольствие гонял по всему двору, пару раз закатив в такие щели, откуда и Макс доставал его с трудом. Еще он нашел кошку миссис Витч и с удовольствием облизал. Вызвав одинаковый шок, похоже, и у самой кошки, и у Макса, едва не заработавшего сердечный приступ при мысли о том, что ему придется стать свидетелем ее бесславной смерти.       Когда Патрик вечером пришел за Мерлином, еще даже не успев зайти домой, Макс ему мрачно сообщил:       — Мерлин, между прочим, целый день сидит голодный. И тебе лучше придумать, как закрывать его понадежнее, или обедать он будет исключительно вредной пищей. Жареной и с соусами.       Патрик клятвенно обещал что-нибудь придумать, но чуть позже притащил Максу мешок корма "на всякий случай". Еще он принес свежесваренный кофе — исключительно ароматный — так что избежал участи быть выставленным за порог сразу же.       Газон Патрик все-таки подстриг в выходные. Тот, правда, приобрел еще более жалкий вид и пожелтел — Макс все еще забывал его поливать.       — Его нужно заменить, — в тот же день уверенно заявил Патрик. — Хочешь, я займусь? Тебе ничего не придется делать, в конце концов, это мой пес довел твой газон до такого состояния.       Макс не стал признаваться, что виноват тут отнюдь не Мерлин.                     Среди недели Патрик забежал похвастаться, что понял, как Мерлин выбирается из дома.       — Правда, как он перелезает через забор, я так и не выяснил, — тут же признался он. — А подвальное окошко сегодня же чем-нибудь перегорожу. А потом, может, решетку поставлю... я и представить не мог, что он в него протиснется!       Макс тоже не мог поверить, когда увидел это самое окошко — в него пролез бы разве что кот.       Но на следующий день Мерлин не пришел. До обеда Макс наслаждался покоем. После обеда ему в голову закралась предательская мысль,что он уже как-то привык к вынужденным перерывам в работе для того, чтобы потискать пса или достать ему игрушку, которую он куда-нибудь закатил.       Нет, Макс, конечно, не скучал. Но все-таки...       Несколько раз Максу все чудилось приглушенное поскуливание, но он списывал это на игры воображения. А еще через пару часов Мерлин начал выть, и списать это на галлюцинации уже точно бы не получилось. Особенно когда в дверь соседнего дома принялась стучать женщина из дома напротив. Разумеется, она ничего не добилась — Патрик был на работе. Номера его у Макса не было.       Макс вытерпел еще час. Потом подошел к забору. Заверил себя, что раз уж у Патрика получилось — получится и у него. О растянутой лодыжке Макс запретил себе вспоминать. Вместо этого он подтащил к забору мусорные баки и стул, чтобы лезть было проще. Правда, по ту сторону никто не озаботился так же облегчить ему жизнь, и в Патриков двор пришлось спрыгивать.       Макс с минуту огляделся — он тут уже был пару раз, но только вместе с Патриком. А сейчас он против воли почувствовал себя не в своей тарелке.       Мерлин упорно скребся в закрытое подвальное окошко. И, надо сказать, он успел на пару сантиметров сдвинуть закрывающий проход мусорный бак.       Макс оттащил бак в сторону. Мерлин отблагодарил его тем, что опрокинул на траву и попытался вылизать лицо.                     Вечером Патрик пришел к Максу растерянный и озадаченный.       — Понятия не имею, как ему удалось отодвинуть баки! — изумлялся он.       Макс вздохнул. Теперь признаваться в том, как он лазил через забор, чтобы выпустить чужого пса, казалось глупым.       — Слушай, — решился он, — если Мерлин так не хочет оставаться один, может, и не стоит его оставлять?       Патрик покачал головой.       — Я пытался найти работу на дому, но с моей профессией это немного сложно...       — Вообще-то я не имел в виду тебя, — терпеливо заметил Макс.       Патрик с минуту подумал.       — Не знаю, едва ли кто-то из моих знакомых согласится сидеть с ним днем.       Макс с минуту буравил его тяжелым взглядом, пока Патрик не сообразил.       — О, то есть... — он, похоже, не мог поверить.— Ты имел в виду себя? Ты согласишься присматривать за ним до вечера?       — А что, — сварливо спросил Макс, — боишься его со мной оставлять?       — Да нет, — Патрик улыбнулся. — Наоборот, это здорово. Мерлин тебя любит. Просто я думал, он тебе мешает.       Макс посмотрел на Мерлина, который мирно мусолил игрушку под шезлонгом.       — Но ты все-таки сделаешь что-нибудь с моим газоном, — поставил условие Макс.       Не то чтобы ему был так важен этот несчастный газон, но соглашаться сидеть с Мерлином просто так было почему-то неловко.                     Теперь Патрик по утрам после прогулки приводил Мерлина сам. Макс не особенно радовался ранним побудкам, но Мерлин не имел ничего против того чтобы доспать пару часов у него под боком.       Во дворе, а со временем и в доме, прибавилось его игрушек. Домой Мерлин днем не просился и не убегал, к соседям кроме Макса влезть не пытался и вообще, видимо, был полностью доволен компанией.       Патрик, в отличие от Макса, не забывал поливать газон. А еще в один из уик-эндов, которые Макс уже привык проводить в их с Мерлином компании, все-таки занялся газоном всерьез.       Причем о масштабах этого "всерьез" Макс даже не догадывался, пока не увидел лично.       Началось все с того, что перед его домом остановился фургон с какой-то зеленью в прицепе. Кажется, это были кусты. Вместе с Патриком приехали двое его приятелей — близнецы Эр и Джи. Оба наглые и ехидные — так что удивительно, на самом деле, что они с Максом так быстро нашли общий язык.       — Патрик, а ты вообще-то по жизни чем занимаешься? — Макс догадался спросить, только когда Патрик вместе с близнецами втащил к нему во двор куски дерна с газоном.       Патрик посмотрел на него с улыбкой. Глаза у него горели пугающим энтузиазмом.       — Ландшафтным дизайном.       Макс не смог сдержать ироничного смеха и ушел в дом, оставляя свой двор на волю случая и чувство прекрасного непутевого соседа.                     Кроме газона Патрик посадил какие-то цветы, названия которых Макс не знал, и кустарник с плотными темными листьями. Макс хотел было возмутиться самоуправством, но Патрик показывал все с такой гордостью, что ругаться не повернулся язык.       Разве что когда Патрик попытался втащить во двор жуткого вида садовую скульптуру, изображающую не то лося, не то оленя, Макс встал намертво.       Патрик, все еще во власти профессионального вдохновения, весело пригрозил протащить чудовище через забор.       — В моем дворе и так слишком много незапланированных животных, — возмутился Макс. И тут же добавил неоспоримый аргумент: — Не хватало, чтобы Мерлин его разгрыз и наелся всякой дряни.       На это Патрику сказать было уже нечего, и олень отправился восвояси. А реставрация двора плавно перетекла в незапланированную вечеринку.       Мерлин потом полночи бегал из спальни Макса в гостиную, где на диване спал Патрик. В конце концов Макс не выдержал и, когда услышал возню и понял, что Патрик тоже не спит, вышел к нему. До утра они в обнимку с Мерлином, довольно разлегшимся на их коленях, смотрели фильмы. А потом так и заснули под телевизор на одном диване — Патрик опустил голову Максу на плечо, а тот уткнулся носом в его макушку.                     Проснулся Макс один, с удивлением обнаружив на себе плед, а под головой подушку. На часах было около полудня, но со двора доносился шум льющейся воды. Похоже, один рыжий ландшафтный дизайнер продолжал преображать его двор.       Макс потянулся и пошел на разведку.       На самом деле на газоне работала поливалка. Патрик обнаружился в тени старой груши, прикапывающим землей какой-то расколотый горшок.       — Скрываешь от мамы разбитую вазу? — ехидно поинтересовался он.       Патрик вскинул голову, широко улыбаясь. Макс протянул ему чашку с кофе.       — Привет. Я тебя не разбудил?       Макс пожал плечами.       — Если бы я был сердит, ты бы заметил.       Патрик неуверенно улыбнулся.       — Хорошо. Я скоро закончу и не буду тебе мешать.       — Ты не мешаешь, — неожиданно для самого себя признался Макс. — Ну, в смысле, ты не очень назойливый.       Патрик опустил голову, как показалось Максу, пряча улыбку.       — По сравнению с остальными людишками?       Макс не отказал себе в удовольствии слегка подпнуть его под зад — а вот нечего стоять на коленках и нахальничать. Да еще и светить полоской кожи между задравшейся майкой и шортами...       — По сравнению с миссис Витч.       — По сравнению с ней я просто ангел! — вполголоса заявил Патрик. Видимо, старуха успела и его задолбать.       — Главное, чтобы не рыба-ангел, — снова не удержался Макс, подтаскивая в тень шезлонг. Но раньше, чем он успел сесть, на него запрыгнул Мерлин.       — Вот зараза пыльная! — возмутился Макс под смех Патрика.       Мерлин же активно работал челюстями, и Макс, заинтересовавшись, что же нашло это ненасытное чудовище, поневоле присмотрелся к торчащему из пасти куску... детского носка!       — Выплюнь, дурак! — Макс, ошпарив пальцы, выронил кружку на землю и кинулся разжимать Мерлину челюсть. Но было поздно.       — Что там? — вскинулся Патрик.       — Он проглотил носок! — потрясенно ответил Макс.       Патрик тоже выронил из пальцев кружку и схватил Мерлина на руки.       — Знаешь, где ближайшая ветклиника?!       — А куда ты обычно возишь?       — Далеко, — кратко отозвался Патрик. Макс бросился в дом — за ключами от машины. Патрик ждал его за воротами.       Там же оказалась и проходившая мимо миссис Витч, которая очень кстати дала им не только адрес ближайшей клиники, но и посоветовала, к какому врачу обратиться.       Мерлин не выглядел готовым умереть в любой момент, и Макс немного успокоился. По крайней мере, машину вел, не сшибая по дороге столбы или прохожих.       А потом держал за руку вцепившегося в него Патрика, которому при всей его настойчивости не разрешили присутствовать и выставили в коридор.       Звуки, раздающиеся из-за двери, сложно было назвать приятными. Так что Макс поневоле прислушался к разговору в очереди.       — Выглядят здоровыми, — толстуха в годах наклонилась над переноской с двумя хомяками, которую держала худенькая девушка. — А что с ними?       — Не знаю! — пискнула та. — Они просто все время... спариваются...       — Ну, для хомяков это нормально, — доверительно сообщила толстуха.       — Да, но они оба мальчики! — еще больше смутилась девчонка.       Макс, не выдержав, фыркнул.       — С ними все нормально, — громко сказал он. — Им просто нравится трахаться, не обязательно показывать их врачу.       Девчонка покраснела. Толстуха смерила Макса ханжеским взглядом, бросила взгляд на Патрика, сжимающего ладонь Макса и, поджав губы, промолчала, очевидно, придя к определенному выводу. Макс мысленно отмахнулся, не собираясь переживать из-за того, что она о них с Патриком подумает. Гораздо больше его волновало состояние самого Патрика. А еще больше — Мерлина.       В этот момент как раз открылась дверь кабинета, и выглянувший врач позвал их внутрь.                     Мерлин преспокойно спал на кровати в спальне Патрика. Сам Патрик послушно пил на кухне сваренный Максом, а потому довольно гадкий, кофе.       — С ним никогда ничего страшнее простуды не случалось, — сказал Патрик, глотнув кофе. — Если бы тебя не оказалось рядом, я даже не знаю, что делал бы.       Макс спрятался за чашкой.       — Ты прекрасно со всем справился, — проворчал он.       — Спасибо, — Патрик поймал его руку в свою и крепко, почти судорожно сжал. А потом прижался лбом к их сцепленным пальцам.       Макс сначала замер, боясь вздохнуть, а потом медленно опустил ладонь Патрику на затылок, ласково взъерошил спутанные рыжие вихры.       На языке вертелось банальное "все будет хорошо", так что Макс усилием воли прочистил горло и ворчливо произнес:       — Шел бы ты спать. Тебе с утра на работу.       Патрик прижался щекой к столу, все еще не выпуская его руку, и угукнул. Потом зевнул и сонно выдохнул:       — Я взял отгул на завтра. Надо встретиться с риэлтором.       — Что? С риэлтором? — Макс сначала решил, что ослышался, но Патрик промычал что-то согласное.       — Ты продаешь дом?       — Да он никогда моим и не был, — видимо, что-то в голосе Макса заставило Патрика на время собраться и стряхнуть сон. — Я его арендовал.       Он поднялся и потянулся до хруста суставов.       — Срок аренды вышел, а новый контракт хозяин заключать не хочет.       Макс не представлял, что сказать. Он даже не вполне понимал, что чувствует.       Знал только, что "хорошо" откладывается на неопределенный срок.                     Макс промаялся полночи, думая, что будет, когда Патрик съедет. Мысли в голову лезли пакостные, так что рассвет он встретил с облегчением, с чистой совестью накачавшись кофе. Услышав привычный уже утренний лай Мерлина, Макс выглянул из дома.       Патрик, кажется, был настолько в шоке, что тот по своей воле проснулся в такую рань, что даже забыл поздороваться.       — Доброе утро, — мрачно сказал Макс, пряча руки в карманы толстовки. — Как насчет совместной пробежки?       Патрик ошарашенно кивнул, вынимая из ушей наушники.       В последний раз Макс бегал... наверное, еще в колледже. Да и вообще, говорить на бегу было странно, поэтому он просто пошел по дорожке, предоставив Патрику самому решать, пойдет он рядом или будет бежать впереди.       — У тебя есть планы на переезд? — спросил он.       Патрик пожал плечами, рефлекторно удерживая поводок излишне рьяно рванувшего вперед Мерлина.       — Я только сегодня встречусь с риэлтором, по телефону он говорил, что подобрал пару вариантов. Сложновато найти что-то приемлемое. Еще и Мерлин привык к свободе, — он посмотрел на трусящего впереди них пса.       Макс еще раз спросил себя, уверен ли в том, что собирается сказать. Еще раз признался себе, что не особенно. Вдохнул.       — Вы могли бы пожить у меня, — выдохнул он.       — В смысле, у тебя в доме? — глупо переспросил Патрик. — Постоянно?       — Ты все равно целый день на работе, а Мерлин — целый день со мной, — как можно безразличнее сказал Макс. — Ночью ты будешь спать, утром — я. Не думаю, что мы сильно друг другу помешаем.       Патрик молчал, поэтому Макс счел нужным уточнить:       — У меня есть гостевая спальня. Да, я знаю, что не похож на человека, у которого бывают гости, но она есть.       — Тебе не обязательно... — Патрик сбился и не договорил, тут же перескочив на другое: — В смысле, даже если мы и переедем, ты можешь навещать Мерлина, когда захочешь.       Макс посмотрел на него раздраженно. Можно подумать, он думал о том, как ему навещать Мерлина!       — Твой пес не может вынести и часа в закрытом доме в одиночестве. Представляешь, если он начнет выть в квартире? Как скоро вам велят убраться и не мешать людям жить? Не все такие терпеливые, как я.       Патрик еще раз посмотрел на него с сомнением.       — Дом мой, — добавил Макс. — Ну, точнее, родителей, но меня точно из него не выгонят. Можно разделить счета на двоих. И, — это был максимум, который он мог предложить, — если ты захочешь кого-то привести, я не против, только предупреди заранее.       — Нет, — Патрик со все еще ошарашенным видом помотал головой, — я никого не буду приводить!       — Как скажешь, — пожал плечами Макс. — Но если что, просто знай, что все нормально.       Он и сам не понимал, зачем так настаивает. Должно быть, не хотелось оставлять недопониманий. Ну и если Патрик и правда переедет и возьмет на себя часть расходов, то, в какой-то мере, это будет и его дом тоже.       Вряд ли у Патрика есть кто-то прямо сейчас — тогда бы он не торчал у Макса вечерами и в выходные. Но это не значит, что он так и будет довольствоваться его компанией вечно.       Патрик отвлек Макса от мрачноватых мыслей, главной причиной которых и являлся, сам того не зная.       — Спасибо, — он улыбнулся, сначала несмело, но почти сразу — шире и теплее. А потом, неожиданно, сгреб Макса в охапку, крепко прижимая к себе. — Спасибо, — улыбка все еще слышалась в его голосе.                     Только когда Патрик переехал к Максу, тот понял, сколько же времени они проводили вместе и раньше. Потому что по ощущениям мало что поменялось.       Пусть теперь никто и не будил Макса рано утром, чтобы отдать Мерлина на попечение. Да еще Патрик вечером уходил разве что в свою комнату. Кроме того, он ненавязчиво, но твердо взял на себя не только половину счетов, но и большую часть домашней работы, делая все так легко и будто бы на автомате, как никогда не удавалось Максу.       Фаст-фуд потеснила нормальная еда. Залежи пыли на книжном шкафу в гостиной исчезли без следа. Шерсть Мерлина на ковре перестала скапливаться. Правда, у некоторых плюсов жизни с Патриком имелась оборотная сторона: например, Макс теперь зачастую не мог отыскать свои же вещи, но по сравнению со всем остальным с этим можно было смириться.       Особенно по сравнению с единственным принципиально важным, тем, ради чего Макс, по правде сказать, все и затеял, сам себе боясь в этом признаться — Патрик теперь был рядом.       Пусть даже он не понимал, насколько это важно для Макса, а сам Макс стеснялся ему это объяснить, да и не мог бы сказать точно, когда вообще симпатия переросла во что-то большее. С какого момента он стал зависать, глядя на его пальцы, зарывающиеся в шерсть Мерлина, завитки волос на шее, обкусанные губы и веснушки на любом открытом участке кожи.       Словом, Макс выкопал яму, в которую сам же и сорвался. А теперь падал все глубже, с замиранием ожидая, когда напорется на колья на дне.                     В один из вечеров, когда Макс добивал последние страницы перевода, самонадеянно пытаясь закончить до ночи, Патрик, только вернувшийся с работы, спросил:       — Слушай, насчет "приводить кого-то домой"...       Макс замер. Внутренности скрутило что-то неприятно-склизское.       — Да? — не поднимая взгляда от ноута, спросил он. И добавил не без иронии, которой недалеко было до форменного яда: — Ты наконец дозрел до отношений не только с Мерлином?       Патрик пробормотал себе под нос что-то очень похожее на "я-то давно", но Макс не успел переспросить.       — Да я вообще-то хотел спросить, почему ты сам никого не приводишь.       Макс даже посмотрел на Патрика. Как мог более уничижительно, разумеется.       И правда, почему?!       Тем не менее, Патрик все еще ждал ответа. И "потому что я по уши втрескался в человека, любящего только пса и работу" едва ли было подходящим.       — Ты же знаешь, я терпеть не могу людей, — отмахнулся Макс, снова прячась за монитором.       — Ну, ты же привел к себе в дом меня, — не отставал Патрик.       — К тебе это не относится, — едва не заскрипел зубами Макс, как никогда и ни на что надеясь, что Патрик не спросит, почему. — Не то чтобы я не считал тебя за человека, разумеется, — в конце концов смущенно и в то же время раздраженно уточнил он.       Патрик не обиделся. Он вообще был едва ли не единственным человеком на памяти Макса, которого не задевали его постоянные подколки и непрекращающиеся придирки. Быстрее сам Макс доходил до ручки и сдавался под напором спокойных и деловитых уточнений, что именно Патрик сделал не так и как, по мнению Макса, это исправить.                     Очередной неловкий разговор состоялся, когда Патрику вздумалось почитать что-нибудь из книжных запасов Макса. Он полазил по полкам, обнаружил некоторую закономерность, снял с полки пару книжек, полистал, перевел взгляд на Макса.       — А ты специально собираешь книги одного издательства или?..       — Или, — лаконично ответил Макс.       Патрик понятливо перелистнул на первую страницу. Уточнил:       — Бейн-Лайтвуд?       — Приятно познакомиться, — съязвил Макс, стуча по клавишам ноута громче обычного, прекрасно понимая, какие вопросы последуют дальше, стоит связать его фамилию с названием издательства: "Бейн и Лайтвуд". Но Патрик удивил в очередной раз.       — Я, конечно, догадывался, что ты можешь послать подальше примерно на десяти языках, но не думал, что вот прямо в буквальном смысле!       Макс поднял глаза от экрана, на пару секунд зависнув. Потом признался:       — Всего на двух. Но зато очень далеко.       — Один французский, а второй? — Патрику очень хотелось поговорить.       — Индонезийский, — буркнул Макс и поспешил уточнить, когда брови Патрика взмыли вверх: — Но с него я не перевожу — мои родители не настолько безумны, чтобы издавать индонезийских авторов, так и обанкротиться можно.       — Почему? — недоуменно переспросил Патрик.       — А ты хоть одного индонезийского писателя знаешь?       — Если честно, я даже не помню, где находится Индонезия, — смущенно признался Патрик.       — Не скажи это при моем отце, — снова буркнул Макс, возвращаясь к переводу.       Но Патрику очень хотелось поговорить.       — Он индонезиец? А мама? Француженка?       — Мой второй отец, — раздельно произнес Макс, — американец. Потомок первых переселенцев, если тебе интересны такие подробности.       Макс не очень представлял, как на такие подробности отреагирует Патрик. Вот насчет его сестрицы, с которой Макс, по правде-то даже ни разу не сталкивался, у него не возникало ни малейших сомнений. Таким лишь бы осудить да наставить на путь истинный. Макс и сам этим немного грешил, хотя, в отличие от Селин, и старался не навязываться...       Но как Патрик воспримет новость о двух мужчинах, живущих вместе? Они, конечно, не в средних веках, и такие семьи давно не являются чем-то из ряда вон выходящим. Но все же, все же...       Макс уже почти что с фатализмом признал, что ему просто слишком дорого мнение Патрика, поэтому так и волнует его реакция. Что не хочется, чтобы в чем-то настолько важном для Макса, они резко разошлись во взглядах.       Ну и, в конце концов, стоило признать, что предпочтения самого Патрика тоже волновали Макса не в последнюю очередь.       — А кто из них родной? — вдруг спросил Патрик, видимо, отчаявшись найти в лице Макса азиатские черты.       — Никто, я приемный, — отозвался тот, лихорадочно соображая, стоит ли считать этот вопрос знаком либерального отношения к однополым семьям.       Патрик с полминуты молчал, а потом снова спросил:       — Ты не любишь говорить о семье?       Макс совсем растерялся. Поэтому и ответил прямо, безо всяких лирических отступлений в виде иронизирования.       — Не со всеми.       — Ага. — Патрик отвернулся и шагнул к двери.       — Патрик! — Макс не мог припомнить, когда еще чувствовал себя таким идиотом. Он даже не мог понять, имеет ли полное право обижаться на невнимательность или же сам только что обидел Патрика. Сомнениями ли, недоверием или чем еще.       — Ты говорил, у тебя две сестры, — выпалил Макс.       Патрик обернулся. Потом кивнул.       Макс решительно отодвинул ноутбук.       — Расскажешь мне о второй?                     Где-то через месяц к ним в гости нагрянула Кэти. Под предлогом того, что "вы уже съехались, а ты меня еще даже с ним не познакомил". И уверять ее, что они с Патриком вовсе не вместе, было абсолютно бесполезно. Макс на ее месте тоже не верил бы. Он прекрасно осознавал, как со стороны выглядят его отчаянные и бесполезные попытки держать себя в руках, а как то, что Патрик ничем таким уж точно не заморачивается, обнимая Макса примерно так же, как привык тискать Мерлина.       Устроить барбекю тоже предложила Кэти. По ее словам — чтобы отпраздновать новоселье Патрика и Мерлина. Макс резонно заметил, что празднование здорово запоздало, ведь те живут тут уже больше месяца. Кэти спросила, действительно ли он отказывается от барбекю, и тем одержала победу.       Патрик за этот месяц успел превратить тот жалкий пустынный клочок земли, которым был их двор, во что-то намного более приятное глазу. Макса, это, на самом деле, радовало совсем не из любви к красоте и уюту. Просто он не мог не переживать, как бы Патрик не решил съехать, устав от его придирок и перепадов настроения — устав от самого Макса, проще говоря. А энтузиазм в обустраивании двора давал пусть призрачную, но надежду на то, что Патрик это делает не только из любви к прекрасному.       Разумеется, барбекю не обошлось без близнецов. И, само собой, близнецы по-своему решили сделать вечеринку повеселее, притащив выпивку.       Макс не смог бы объяснить, каким образом позволил втянуть себя во весь творящийся впоследствии беспредел. Но когда пьяненький Патрик со смехом прижимался лбом к его плечу или пристраивал на него подбородок, Макс готов был простить все прегрешения всему миру, а не только разошедшимся Эру и Джи.       А потом Патрик как-то уж совсем незаметно оказался в его руках, опирающимся спиной о его грудь. Макс осторожно отвел в сторону лезущие в нос кудряшки, заправив их Патрику за ухо, и испугался того, как задрожало и сжалось в солнечном сплетении. Желание поцеловать белую кожу над вырезом футболки стало попросту невыносимым.       Никто не обращал на них внимания. Ладно еще Кэти, уже успевшая их едва ли не поженить, но с чего бы близнецам принимать за должное их почти-объятие? Макс отстранился, поднялся и cхватился за грязную посуду, чтобы отвлечься хоть на что-то.       — Я тебе помогу, — подскочил следом и Патрик, руша его планы на корню.       На кухне Макс просто сгрузил тарелки в посудомойку и повернулся к Патрику. Оперся о стол за спиной.       Патрик смотрел в окно поверх его плеча.       — Как думаешь, мы можем оставить Кэти с Эром и Джи? Или Эра и Джи с Кэти. Я даже не знаю, за кого из них стоило бы волноваться больше.       С улицы донеслись не вполне внятные крики. Вроде бы Кэти пыталась отобрать у близнецов ноутбук Макса, весь вечер вынужденно служивший единственно для музыки.       — Ни за кого, я думаю, — Макс зажмурился. Он подумал, что если не станет смотреть, то не сделает ничего, о чем впоследствии может пожалеть.       Или же пожалеет не он, а Патрик, что гораздо хуже.       — Интересно, что случилось с хомячками, — голос Патрика раздался совсем близко. Макс неохотно открыл глаза и понял, что тот успел неслышно подойти почти вплотную.       — Какими хомячками? — переспросил Макс. Если продолжать говорить, то еще можно удержаться на самом краю.       — Которых мы видели у ветеринара, — едва слышно ответил Патрик. Макс не был уверен, услышал его или прочел сказанное по губам — он все равно не сводил с них взгляда.       — Надеюсь, история их любви не закончилась печально, — пробормотал Макс.       Глаза Патрика с пушистыми ресницами гипнотизировали не хуже его же губ.       — Тебе бы этого не хотелось? — Патрик оперся рукой о стол справа от Макса. Потом опустил вторую слева, так, что тот оказался в ловушке.       — Печального конца?       Патрик кивнул.       — Не хотелось бы, — Макс против воли ухмыльнулся — слишком уж бредовым выходил их диалог. — Надеюсь, их оставили в покое и дали предаться страсти в объятиях друг друга.       Улыбка Патрика, его красиво изгибающиеся губы были так близко. Слишком близко.       — Тебе бы этого хотелось? — явно посмеиваясь, спросил он.       — Предаться страсти?       Патрик снова кивнул.       Макс поднял руку и несмело тронул его плечо. Провел до локтя, сначала по тонкой нагревшейся ткани футболки — потом по голой горячей коже.       Нерешительность еще никого не делала счастливым. Макс цеплялся за эту мысль изо всех сил.       — Это либо самый неуместный пьяный бред, какой только может быть, — выдохнул он, — либо самый неудачный подкат в моей жизни.       Патрик рассмеялся, придвинувшись вплотную. Макс чувствовал, как дрожит и вибрирует в его груди. Это оказалось странное и чуть пугающее ощущение — разделить смех на двоих. Так, словно только от Макса зависело, будет ли Патрик смеяться и дальше.       — А для меня это не самый неудачный подкат, — сказал тот, успокоившись, но не прекращая улыбаться. — А самый лучший. Потому что его ты хотя бы заметил.       Макс покрутил эту фразу в голове как следует, и понял, что все это время был дураком.       — Я спал с твоим псом, а тот с тобой, — гордо сказал он. — Ненапрямую мы спим друг с другом уже больше месяца. К черту подкаты, мы минуем эту стадию!       Он нес пьяную чушь, но Патрик смотрел не отводя взгляда, и Макс не выдержал. Наклонился и прижался губами к его губам, сухим и обветренным, и Патрик со стоном подался к нему.       Ударившая в голову пьяная храбрость и тут не дала притормозить — они целовались торопливо, без капли осторожности, не пробуя, а, скорее, стараясь наверстать все время, что хотели этого. Патрик цеплялся то за плечи, то за затылок Макса, будто боялся выпустить. Громко выдохнул, когда Макс углубил поцелуй, и податливо разомкнул губы.       Макс обхватил его лицо ладонями, погладил пальцами скулы, брови, изучая и самому себе доказывая, что все по-настоящему. И наслаждаясь тем, как Патрик доверчиво прикрывает ресницами глаза и отвечает на уже более медленный поцелуй.       Услышав шаги, Макс скосил взгляд в сторону двери, но от Патрика так и не оторвался — это было бы выше его сил сейчас. Кто-то из близнецов молча прошел к холодильнику, в который они же ранее убирали выпивку, достал пару бутылок и, так ничего и не сказав, вышел.       Макс отстранился, только когда от нехватки воздуха закружилась голова. Патрик смотрел на него сияющими глазами.       Во дворе все еще играла музыка. Доносился заливистый лай Мерлина — в окно было видно, что Кэти решилась принести себя в жертву и посвятить ближайшие полчаса перетаскиванию и перепиныванию мячика.       Близнецам, как всегда, хватало для счастья друг друга, сигареты и бутылки с чем-то явно крепче пива.       Дыхание Патрика мягко касалось щеки, а его руки обнимали Макса так, словно для этого и были созданы.       — Все хорошо, — шепнул Патрик.       Это не было вопросом, но Максу захотелось произнести ответ вслух. Распробовать, сделать происходящее еще более реальным, настоящим. Он сцепил руки за спиной Патрика. И сказал:       — Теперь — да.