Сказы леса

    Напоследок проведя пальцами по гладкой спине Мариан, Андерс погасил голубоватое сияние и торжественно объявил.   — Всё, я закончил.     И поскорее отошел в сторону, чтобы не видеть эту демонову голую спину. Соблазн прикоснуться к ней ещё раз, соврав, что остались еще какие-то царапины, был слишком велик, но Андерс понимал, что всё, что относится к Хоук — омут, и чем дольше в нем находиться, тем глубже он затянет.     Целитель вздохнул. Где-то полчаса назад к нему в лечебницу ввалилась побледневшая Хоук, в полуобморочном состоянии висящая на Фенрисе, и эльф очень доходчиво объяснил ему, что будет, если он сейчас же ей не поможет. Андерс, хоть и имел полное право возмутиться (ведь это Фенрис не смог защитить Мариан), решил сразу перейти к делу, а отыграться на эльфе можно будет и потом. Хоук заплетающимся языком пыталась что-то сказать о том, что всё нормально и что она прямо сейчас встанет и пойдет спасать город, но застрявшая стрела в лопатке почему-то заставляла в этом усомниться.     И вот сейчас, когда Андерс смог выпроводить упрямого эльфа и закончил врачевание, он уже был готов попрощаться с Хоук и вернуться к своим делам, но та и не думала уходить. Развалившись на койке и положив руки под подбородок, она отнюдь не спешила одеваться и, кажется, вообще задремала.     И сверкала своей обнаженной спиной на всю Клоаку!   — Хоук, — тихо позвал Андерс, хоть и не хотел ее будить, — можешь собираться.     Зевнув и потянувшись как самая настоящая кошка, Мариан, в нерешительности замерев на мгновение, легла обратно.   — А ты что, меня выгоняешь? — Она повернула голову и пристально посмотрела ему в глаза, ухмыльнувшись. — Ну раз так…   — Нет-нет, — быстро сказал Андерс, отводя взгляд. Ему вовсе не хотелось, чтобы она уходила. — Просто я тогда вернусь к другим больным…   — Да я и не держу. — Хоук продолжала лукаво улыбаться, и, хитро усмехнувшись, начала за ним наблюдать.     О, это было невыносимо! Она устроила Андерсу самую настоящую пытку. Ему стоило большого труда не смотреть на ее спину, так и кричавшую: «Ну же, прикоснись ко мне!», у целителя даже почти получалось, но, всякий раз проходя мимо, Андерс не выдерживал и скользил взглядом по бесстыжей спине, бессовестно и совершенно несправедливо здесь разлегшейся. Он уже подумывал отыскать где-нибудь чистую простынь и накрыть это безобразие, как Хоук вдруг сказала.   — Ты чего так на мою спину пялишься?     Андерс так и замер со склянкой в руках.   — Голых спин что ли не видал? Там что, какая-то кошка или твой манифест затерялся? — Она снова зевнула, устраиваясь поудобнее. — Эй, ты здесь?     Целитель кивнул головой, наконец отмерев.   — Д-да, — неуверенно пробормотал он, начиная изучать колбу с настойкой, вдруг ставшей чрезвычайно интересной.   — Что «да»? Я спрашиваю, что ты нашел в моей спине.     О-о, он много чего там нашел, куда больше, чем она могла себе представить, но вместо того, чтобы ответить, Андерс схватил хоукову мантию и набросил ей на спину.   — Одевайся и либо уходи, либо не отвлекай, тут тебе не «Цветущая Роза».     Кажется, это прозвучало обидно, и он уже хотел извиниться, но Хоук как ни в чем не бывало села на койке и развернулась к нему уже отнюдь не спиной.     Андерс, залившись краской, резко отвернулся и поспешно ретировался на другой конец лечебницы, желая провалиться сквозь землю хоть на Глубинные Тропы, хоть в саму Тень. Нет, эта ненормальная точно ничего не знает о правилах приличия.     А Хоук, завязывая узелки на одежде, по-прежнему хитро улыбалась, и когда мантия, хоть и порядком испачканная, снова была надета, она тихо подкралась за спину несчастного Андерса, и осторожно положив руки ему на талию, вкрадчиво спросила.   — Помощь нужна?