Невинная воровка

Я не отводил глаз от дороги, вглядываясь в беспросветную тьму ночи. Трасса была освещена только светом фар машины, и я не видел, что там, впереди, хотя меня это, наверное, меньше всего заботило. Мы ехали на вполне нормальной скорости, хотя мне нужно было быстрее, чтобы мысли, формировавшиеся в моей голове, не успевали меня озадачивать. И я не думал обо всей комичности данной ситуации. Я и Мария… Я и жена моего лучшего друга сбежали вместе ото всех! Как такое вообще могло произойти? Она пришла ко мне. Она выбрала меня. Но почему? Должен ли я озадачиваться этим вопросом? - Даллас? Нью-Йорк? Нет! Прага! Точно, хочу в Прагу! – стоило мне лишь немного отвлечься от мыслей, как я услышал восторженные слова Марии, которая, улыбаясь во все белоснежные зубки, вела диалог, кажется, сама с собой. – Наверное, я сильно замахнулась? Да, давай в Майами? Боже, я обожаю Майами! - Останови машину, - тихо проговорил я, пытаясь унять возбуждение девушки. – Мэри, пожалуйста, останови машину. Брюнетка от моих слов тут же замолкла и перевела на меня испуганный взгляд, поворачивая машину в сторону обочины. Как только двигатель заглох, я вышел на улицу, вдыхая теплый воздух ночи, и вытащил из машины девушку, тут же подхватывая ее под бедрами и сажая на капот. Мои губы блуждали по оголенным участкам ее кожи, а пальцы с силой сжимали упругие ягодицы, вызывая у девушки сдавленные смешки. Она, кусая нижнюю губу, выгибалась мне навстречу, подставляя под удар шею, и тянула мои волосы, заставляя меня рычать от возбуждения. - О мой Бог, Франциск… - шептала она, когда я начал спускаться поцелуями все ниже по ее телу, задирая ее коротенькую юбочку. – Мы… мы не можем. Мы так близко к дороге… - практически заверещала Мария, когда я холодными пальцами поддел ткань ее трусиков и стал тянуть ее вниз. - Заткнись и стони! – рыкнув, я припал губами к ее промежности, втягивая в рот бугорок ее клитора, из-за чего девушка заерзала на капоте, раздвигая ноги шире. Прикрыв глаза, я начал вылизывать ее потайные места, чувствуя при этом явную дрожь по всему ее телу. Она стонала и выкрикивала проклятия, когда мой язык проникал в ее влагалище. И еще больше она сходила с ума, когда я резко прекращал все ласки. Я вырисовывал языком различные фигуры, всплывающие в моем воображении, и получал даже удовольствие от вкуса сока девушки на своих губах. Ухватившись руками за ее бедра, я стал трахать ее языком, погружаясь им с каждым разом все глубже. Мурашки пробегали по телу брюнетки, когда я легонько целовал внутреннюю сторону ее бедра, и, когда я провел языком еще несколько раз по ее промежности, она, поджав сильнее ноги, пришла к кульминации ощущений. Выпрямившись, я схватил ее за черную шевелюру и притянул к себе для поцелуя, но она все еще прибывала в экстазе, поэтому на мой порыв ответила вяло. Я натянул на нее вновь трусы, взял на руки и отнес на заднее сидение авто, сам же занял водительское место. Ей стоит отдохнуть и хоть немного поспать, а мне все равно не до отдыха, поэтому, выдавив педаль газа до упора, я выехал вновь на трассу и помчался на запрещенной скорости, изредка переводя взгляд на зеркало заднего вида, чтобы полюбоваться спящей Марией. Кэм… Боже, почему все случилось именно так? Почему нам, двум лучшим друзьям, суждено было сойти с ума от одной девушки? Это ведь не справедливо. Мы с детства вели разговоры о том, что даже когда будем взрослыми, и у каждого будет «офигенная телочка», мы будем дружить семьями, каждый день проводить время вместе. А что теперь? Нашу дружбу уже точно не восстановить, и от этого у меня внутри все сворачивается в тугой узел. Я не был готов проститься с Кэмом, не был готов признаться ему в предательстве, ведь это именно предательство. Да, я знал, что когда-нибудь придется ему сказать, что я просто не выдержу этого вранья, но не думал, что все произойдет так спонтанно. Кэмерон Коулмэн – часть моей жизни. Большая ее часть. Можно даже сказать, основная. Я любил своего друга, что уж говорить. Он для меня всегда был семьей. Он решал все мои проблемы, помогал находить правильный выход из ситуации, держал меня на плаву все это время. А я… Нет, я не друг, совсем не настоящий друг. И, наверное, никогда им не был. Старался, но не был. Возможно, все это не для меня? Во мне боролись два демона, с которыми я не мог совладать. Я хотел, чтобы он прочитал записку Марии, и при этом молился, чтобы с ней что-то произошло. Если он ее прочитает, я никогда не смогу вернуть его доверие, мне придется забыть о существовании этого человека. А если он ее не прочтет, то мне придется отпустить Марию, и на этот раз навсегда. Был ли я готов к этому? Однозначно нет. Я желал эту девушку, я уже не мог представить своего существования без нее. Она стала частью меня. А как я могу оторвать от себя одну из сторон своей сущности?! Завидев заправку, я решил остановиться, наполнить бензобак и заодно прогуляться на свежем воздухе, чтобы проветриться. Остановив машину, я посмотрел на спящую девушку, улыбнулся, увидев, как она сморщила лицо от яркого света фонарей, освещающих заправку, а затем вышел из машины. Я оплатил до полного, а затем, вновь оказавшись на улице, поджег сигарету, прикрыв на мгновение глаза. «Боже, как же я устал», - было моей первой здравой мыслью за последнее время. И это была изнуренность не физическая, а духовная. Я был так опустошен, что совсем не узнавал себя в последнее время. Я стал другим. Совершенно другим. Что осталось от прежнего Франциска Валуа, который презирал высший свет и думал лишь о своем ближнем окружении? Да ничего! Я пожертвовал не только своим другом, не только своей прежней жизнью, я наплевал на самого себя ради Марии. Густой дым сигарет отрезвлял мой рассудок, и я начал понимать, что боюсь того человека, которым стал. Я не знаю этого парня, робеющего перед девушкой. Я понятия не имел, как этот слюнтяй вообще поработил меня. Но, на удивление, мне стало легче жить без излишних проблем, которые теперь мне казались никчёмными. Но теперь мою жизнь терроризировали настоящие проклятия! Докурив сигарету до фильтра, я выбросил окурок и накрыл его ботинком, растирая ладонями глаза. Я был хоть на маленький процент уверен, что поступаю правильно? Оу, нет! Все внутри меня изгорало от желания излупить самого себя. Я предал друга, совратил его жену, бросил работу, растоптал чувства Алиши, покинул семью, которая во мне нуждается, возненавидел и избил Эрнста за его здравое решение, потерял доверие Сайли, наплевал на заботу мистера Стюарт… Боже, сколько можно продолжат этот список? Я поступаю сейчас опрометчиво, сбегая с Марией лишь с паспортом в кармане, но не могу остановиться… Когда я вернулся обратно в машину, Мария все еще спала, поэтому я молча завел авто и вновь выехал на трассу. Боже, мы ведь даже не знаем, куда держим путь! Это безумие… После кого-то времени в дороге я стал ощущать острую необходимость в сне, но Мария все еще была в царстве Морфея, а будить ее у меня не было желания, поэтому я пытался не отключаться, хотя мысли в моей голове и так не позволяли мне этого сделать. Восходящее солнце мягко окрашивало небо в прекрасный оранжевый оттенок – мой любимый отныне цвет. Действительно, я никогда не мог понять, какой цвет люблю, и теперь, увидев сияние небосвода, я понял, что вот он. Это был неброский цвет, носивший успокаивающий, но при этом какой-то даже агрессивный характер. Я видел в нем себя. - Где мы? – от моих раздумий меня отвлек мягкий поцелуй в шею и сладкий шепот девушки, что только проснулась. - Мы почти в Джексонвилле, - вспомнив указатель, который мы недавно проехали, произнес я, чувствуя руки девушки на своем торсе. - Заедем туда, ты должен отдохнуть. - Я в порядке, - соврал я с улыбкой, поворачивая на 295 магистраль, тем самым огибая Джексонвилл, не желая там останавливаться. Я был там уже, когда сбежал от себя самого в первый раз, более я возвращаться туда не хочу. - Останови машину, я сяду за руль. Ты совсем уставший, - брюнетка прекратила гладить мое тело, громко цокнув от возмущения, ведь я до последнего упрямился, но все же понял, что долго не продержусь. Не успел я и устроится на заднем сидении авто, как тут же погрузился в сон, даже не поняв, как это произошло. Наверное, я был настолько изнурен, что мой организм только и ждал малейшего отдыха. Нынешний сон не был каким-то воспоминанием или бредом сумасшедшего, а это то, что чаще всего мне снится. Он был сформирован из моих переживаний и чувств, чему я был не очень-то рад, потому что в данной ситуации предпочел бы увидеть какой-нибудь легкий бред, а не это. Мама сидела на моей кровати и смотрела на запыленную книгу, что лежала на моей тумбочке, мягко улыбаясь. Я не помнил, чтобы Джеррика еще когда-то так была заинтересована какой-то вещью, в ее глазах вновь и вновь возникал знак вопроса, будто у себя в голове она задает себе вопросы, на которые пытается ответить с помощью этой книги. - Ты такой взрослый, мой Франциск, - почувствовав мое присутствие, произнесла она, вытирая слезу с подбородка, - я так тобой горжусь! Ведь больше всего на свете я хотела, чтобы ты был счастлив, не важно, как и с кем… Ты заслуживаешь счастье за свое доброе сердце. Ох, оно у тебя такое большое! Тебе так тяжело жить в этом мире с таким сердцем… Но я так горжусь тобой! - Что же я сделал, мам? – недоумевая, я подошел к ней ближе и присел на кровать рядом, пытаясь заглянуть в глаза матери, что вновь и вновь наполнялись слезами. – Ты знаешь о Мэри? - И всегда знала. Я не просто так старалась тебя отгородить от этой девушки, ведь с самого начала знала, что она не способна сделать тебя счастливым. - Что ты такое говоришь? Я счастлив, мам! Я… я думаю, я влюблен в нее. - Ты любишь ее, это видно по твоим глазам, - развернувшись ко мне лицом, женщина взяла меня за подбородок и слегка приподняла мою голову, рассматривая вблизи мое лицо,- но это все же не значит, что ты счастлив. Убрав руки Джеррики со своего лица, я несколько минут смотрел ей в глаза, а затем поднялся с постели и вышел из комнаты, не желая больше разговаривать с ней на такие темы. В гостиной меня поджидала Алиша, которая, рыдая, стояла посреди комнаты, запрокинув голову назад. Мое сердце разрывалось от этой картины, поэтому, подбежав к ней, я обнял девушку, позволяя ей залить слезами мою футболку. В отличие от мамы, Моргана не говорила и даже не думала об этом. Она просто молча плакала, не обнимая меня в ответ, что казалось мне странным, ведь она никогда не отказывалась от объятий или лишнего поцелуя. Я гладил ее волосы, шепча ей слова, чтобы она успокоилась, но это не срабатывало. Она плакала, и я не мог остановить ее страдания, ведь я был их причиной. Из сна я вышел довольно резко, поэтому несколько секунд даже не мог осознать, что я больше не сплю. Машина была припаркована возле какой-то небольшой кафешки, и я предположил, что Мария пошла купить нам завтрак. Убедив себя, что это так и есть, я взял в руки телефон, что вибрировал прямо подо мной. Из-за него, собственно, я и проснулся. Это был телефон брюнетки, и на нем было около двадцати пропущенных звонков от Кэмерона. Видимо, он прочел записку. Я не был готов сейчас разговаривать с ним, не был готов выслушивать его, поэтому сбросил очередной вызов и отбросил телефон в сторону, видя через окно, что Мария возвращается с двумя бумажными пакетами и двумя стаканчиками с кофе в руках. - Доброе утро, - чмокнув меня в губы, она с улыбкой передала мне завтрак. Не открыв бумажный пакет, я отбросил его в сторону и сделал большой глоток кофе, чувствуя, как горячий напиток приятно обжигает горло, помогая мне вернуться в реальность. Да, сон хорошая штука, но после пробуждения, тем более такого резкого, чувствуешь себя ватным. - Где мы сейчас? – зевая, спросил я девушку, которая ела пончики на переднем сидении. - Мы в городе Святого Августина. Я увидела указатель и решила, что сюда мы должны заехать, тем более, что я хочу на пляж, - девушка весело захохотала и пролила свой кофе на себя, но это ее не расстроило, напротив, она стала смеяться еще звонче. - Ты под чем-то, черт возьми?! – с раздражением в голосе я вышел из машины, а затем вытянул на улицу и Марию, которая все продолжала заливисто смеяться. – Какого хрена ты смеешься? У тебя могут быть ожоги! – я попытался привести ее в чувство, встряхнув ее за плечи, но это не действовало. - Не верю, что все это правда! – сквозь смех произнесла брюнетка, обхватив мое лицо теплыми ладошками. – Ты мог поверить, что я уйду от мужа ради тебя? Ты веришь, что я променяла свою идеальную жизнь на это! – разведя руки в стороны, она, наконец, перестала смеяться, а затем страстно поцеловала меня в губы. – Я, правда, счастлива. Вместо ответа я вновь наклонился к ее губам и нежно поцеловал ее, оттянув напоследок ее нижнюю губу. Я не хотел говорить, что счастлив. Нет, я счастлив, но не абсолютно. Множество важных факторов не позволяют мне в полной мере наслаждаться этими прекрасными моментами. Так как Мэри жутко хотела на пляж, нам пришлось оставить машину на стоянке и пойти туда, ведь я сейчас был не в состоянии спорить с девушкой. Тем более что эта идея не казалась мне уж совсем безумной. Возможно, солнце, песок и морская вода помогут мне расслабиться. Переодевшись, Мария, будто с рождения знавшая это место, повела меня по городу, показывая различные достопримечательности. Конечно, меня мало интересовали старейшая городская аптека, различные домики в испанском стиле, которые переносили в прошлые века, а также великолепная, конечно, крепость Сан-Маркос. Я думал лишь о том, чтобы поскорее скинуть с себя одежду и очутиться в прохладной воде, ведь я ожидал, что именно так мы и поступим, а не будем ходить по городу, рассматривая его со всех сторон. Наконец, мы вышли на пляж, и тогда Мэри стала незамедлительно сбрасывать с себя одежду, помогая и мне с этим. У меня не было плавок, поэтому мне пришлось заныривать в боксерах, но меня это не сильно смущало, ведь рядом со мной была очаровательная девушка в красном бикини. Она обвила мою шею белыми ручками и нежно поцеловала в шею с легкой ухмылкой на лице, после чего, схватив меня за руку, повела в сторону воды. Да уж, на курорте я был в последний раз с семьей Кэма, и мне безумно всегда нравилось плавать в море. Я не видел его пределов, поэтому заплывал как можно дальше, чтобы почувствовать себя свободным. Вода обладает такими способностями. Но даже тогда, будучи наивным ребенком, я не испытывал такого кайфа, как сейчас. Может, это было связано с моей усталостью, а может, с Марией, которая, улыбаясь, все целовала и целовала меня, не прекращая. - Нет! Нет, ты не посме… - она не успела договорить фразу, так как в следующую секунду я обрушил на нее целую армию из брызг. – Ааа! Нет, как ты только… - и вновь я стал обрызгивать ее, смеясь. – Боже, я тебя ненавижу! – рассмеявшись, Мэри стала ударять по водной глади, пока я в один момент не схватил ее за запястья, заставляя тем самым прекратить. Глубоко заглянув ей в глаза, я облизнул собственные губы, а затем очень резко закинул ее руки себе за голову и поцеловал ее, протискивая язык ей в рот. От удовольствия девушка застонала, а после закинул обе ноги на меня, обвивая ими мой торс. Она сладко, словно кошка, выгнулась в спине и стала очень грязно тереться промежностью о мой член, который тут же ответил на ее прикосновения дерганьем. - Мы же не можем заняться сексом прямо на пляже, где полно народа, - наклонившись к моему уху, грязно прошептала Мария и провела языком линию по линии моего подбородка. - Ох, как же ты права, - крепче сжав ее зад в своих ладонях, томно прорычал я, стискивая зубы от возбуждения, которое уже не мог игнорировать. - Тогда мы должны остановиться прямо сейчас, пока я могу себя контролировать, - ее глаза впились в мои, и я так отчетливо видел в них это похотливое пламя, которое заставляло мой член становиться тверже. - Тогда мы остановимся, - ответил я и притянул ее за новым поцелуем, на который Мэри ответила, но уже через несколько секунд отстранилась и спрыгнула с меня, выходя на берег, и я последовал ее примеру.

***

Было уже около шести часов вечера, когда мы вновь оказались вдвоем в машине. Весь день мы провели, разгуливая по старинным улочкам города, дразня друг друга грязным флиртом. Но эта сказка должна была закончиться, поэтому, поужинав в каком-то кафе, мы решили вновь отправиться в путь «в неизвестность». Да, да, мы до сих пор даже не предполагали, куда едем. Я вновь был за рулем, а Мария сидела рядом, листая свой плей-лист, желая найти какую-то определенную песню, которая меня, в общем-то, не сильно волновала. Когда я был за рулем, я был полностью поглощен дорогой и собственными мыслями, поэтому какая-то там музыка меня не сильно волновала. Сегодняшний день… Нет, я и не подозревал, что могу получать наслаждение от такого. Но мне было так весело и легко, гуляя с Марией по этому старому городу! Наверное, я бы, не раздумывая, продал душу дьяволу за еще один такой день. - Ты связывалась с ним? – спокойно спросил я, не отводя взгляда от дороги. Но боковым зрением я все же видел, что Мария от моего вопроса заметно напряглась. - Эм, нет… Нет, я не связывалась с Кэмероном. Не думаю, что это хорошая идея. Я кивнул и продолжил ехать, больше не возвращаясь к этой теме. Я просто хотел узнать ответ на свой вопрос, больше я ничего не смел требовать от нее. После получаса езды мы, наконец, вновь вернулись на 95 магистраль, но к тому времени я понял, что нам необходимо заехать на заправку. Оплатив бензин, я пошел в туалет, чувствуя, что должен немного освежиться. Заплесневелое и поцарапанное зеркало отражало мое отекшее лицо. Глаза, которые обычно сияли голубыми огоньками, были спокойного, даже потухшего серо-голубого оттенка. Под ними красовались небольшие синяки от чрезмерной усталости, а сам цвет лица был настолько бледен, что казалось, будто в отражении не я, а мертвец, вылезший из могилы. Набрав в ладони прохладной воды, я окатил ею свое лицо, а затем на пару минут застыл, тупо глядя в раковину, облокотивший на нее с обеих сторон руками. «Что ты творишь?» Насколько бы ни был этот день чудесным, я ни на миг не переставал задавать себе этот вопрос. Наверное, во мне все же остались капли совести, которая изо всех сил старалась взывать ко мне из глубин моего сознания. Разве так должны были продолжиться наши отношения? Разве я предполагал, что Мария выберет все же меня, когда соблазнял ее? Я хотел игры. Но она почему-то так тесно переплелась с реальностью, что теперь я не могу выйти из нее. Боже, я даже представить не могу, что все это может закончиться! - Ты долго, - услышал я голос позади себя и тут же резко обернулся, перепуганный. Но это была всего лишь Мэри. - Я просто устал, - потирая глаза, я приблизился к брюнетке и запустил руки под ее розовую майку-разлетайку. – Это мужской туалет, мадам. - Правда? – наивно захлопав ресничками, Стюарт провела линию по моему лицу своим острым ноготком, поддразнивая меня. – Думаю, это было недоразумение. В следующий раз я посмотрю на табличку внимательнее, - сладко прошептав эти слова, она приподнялась на цыпочки и припала своими пухлыми губами к моим. Застонав ей в губы, я проник языком ей в рот, углубляя поцелуй. Я никогда не считал соприкосновение губ чем-то чересчур интимным. Поцелуй для меня всегда был способом заткнуть девушку или показать мою симпатию. Но с Марией… О боже, с ней эти мгновения, когда наши языки переплетались в нехитром танце, приобретали какой-то тайный смысл. Иногда мне даже казалось, что поцелуй может быть намного интимнее, чем секс. Хотя, наши поцелуи с Марией – это один из разновидностей траха. - Я хочу тебя. Нет, я просто ахринеть как хочу тебя, - перенося ласки на ее оголенную лебединую шею, произносил я, не в силах более игнорировать свой пульсирующий в штанах член. – Ты даже не представляешь, каких мне усилий стоит сдерживать свой стояк, когда ты так нагло подходишь ко мне и открыто флиртуешь, - запустив одну руку ей в волосы, я слегка оттянул ее голову назад, а затем другой рукой задрал ее майку и припал губами к ее правой груди, которая была скрыта красной тканью купальника. – Пофиг! – зарычав, я оттолкнул ее и осмотрел с ног до головы. Девушка, тяжело дыша, смотрела мне в глаза, ожидая дальнейших действий. – Я трахну тебя, Стюарт. Я стремительно подошел к ней вновь и увидел, как она потянулась губами к моему лицу, но это не входило в мои планы. Я жаждал грубости, мне нужен был животный секс, потому что это единственное, что сейчас было способно отчистить мою голову от лишних мыслей. Поэтому, развернув Марию к себе спиной, я толкнул ее в сторону раковины и услышал ее крик от неожиданности. - Да, моя хорошая. Этой грязи ты хотела, - схватив одну ее ногу под коленом, я поднял ее, заставляя девушку закинуть ее на край раковины. Да, этот вид мне очень нравился, когда она, прижатая к холодной раковине, расставив ноги, ожидает меня. Быстро расправившись с джинсами, я раскатал презерватив на уже давно стоявшем члене и приблизился к девушке сзади. Она тяжело дышала и не шевелилась, будто опасаясь моего такого состояния, и я не был удивлен. Но я любил такого вида секс и был уверен, что именно этого она и хотела, дразня меня весь день. Резким движением я стянул с нее шорты вместе с трусами и увидел, как мгновенно ее кожа покрылась мурашками, но она продолжала молчать, не возражая мне. Наклонившись к ее лицу, я лизнул ее в ухо, а затем собрал ее волосы в импровизированный хвост и одним резким толчком проник в нее полностью, закусив мочку ее уха. Пухлые губки Марии приоткрылись в безмолвном крике, и она чуть закатила глаза, когда я, сменяя грубость на нежность, стал зацеловывать ее спину, находясь все еще в ней и не двигаясь. - Ты невероятно красива, - шептал я, прикрыв глаза от нахлынувших эмоций. Поджав губы, я прекратил свои ласки и начала двигаться внутри нее. Мои толчки были резкими и грубыми, и Мария уже не сдерживала стонов, что вырывались у нее. - Ты ведь поэтому выбрала меня? Хотела адреналина, хотела чего-то иного! – стиснув зубы, я ускорял темп, пока он не стал просто бешеным. – Что ж, ты получила меня. Вот от я, плохой парень. Что же ты будешь делать теперь? – я уже переходил на крик, чтобы девушка меня лучше слышала. – Что теперь?! Она не отвечала, а я продолжал вдалбливаться в нее, не останавливаясь. В этот момент я не думал ни о чем. Просто трахал ее изо всех сил. - Господи! – выкрикнула Стюарт, выгнувшись в спине и замерев, кончая. Я излился в презерватив примерно одновременно с ней. Выйдя из нее, я снял защиту с обвисшего члена и выкинул презерватив в мусорное ведро. Натянув обратно на себя боксеры и джинсы, я вышел из помещения и побрел к машине, поджигая на ходу сигарету. Мне стало лучше. Да, правда, лучше. Впервые за столь большой промежуток времени я почувствовал себя самим собой. Сомнения и раздумья на тему «а что, если?» сменились агрессией, и я был этому безумно рад, ведь с этим чувством я был на «ты». Выдыхая густой дым, я понял, что до этого даже и не задумывался о том, как был зол. Я думал лишь о Кэмероне, о том, как же удивительно, что Мария выбрала меня. И все это время я был слеп к причине: почему она вдруг выбрала меня? Она искала эту жизнь и она знала, что ее смогу предоставить я. Она не выбирала меня. Она выбрала жизнь, которую я могу ей дать. Как же я был слеп! Я для нее что-то вроде… плохиша? Да, точно. Наглый, пошлый, грязный, грубый парень – полная противоположность ее идеалам. Поправляя волосы, Мария подошла ко мне и с непониманием посмотрела мне в лицо, скрестив руки на груди. Я же молча курил, не обращая на нее внимания. - Ты в порядке? – наконец, произнесла девушка, и я еле сдерживался, чтобы не засмеяться ей прямо в лицо. - Надеюсь, ты удовлетворила свое любопытство. Что? Плохие парни настолько удивительны, как ты и предполагала? Эта непостоянная жизнь настолько же восхитительна, как ты рисовала в своем воображении? – я говорил спокойным голосом, но внутри меня бушевала буря. - Ты все перевернул с ног на голову, - девушка наигранно закатила глаза, а затем провела ладонью по волосам. – Я оставила Кэма и свою прежнюю жизнь, потому что знала, что буду счастлива с тобой. Неужели это непонятно? - Хочешь сказать, что не была счастлива с мужем? - Была. Но… Боже, это же совсем другое! Это счастье другое! Ты. Ты другой, Франциск, - ее ладонь легла на мое плечо, и брюнетка приблизилась ближе, прижавшись ко мне всем телом. – Я с тобой, слышишь? Я выбрала тебя, и это то, что должно быть важно для тебя сейчас. Поцеловав меня в губы, она обогнула машину и села на водительское место. Я не стал возражать, молча сел на пассажирское и пристегнул ремень, отвернувшись к окну. Она права. Она выбрала меня, почему я должен заботиться, по каким причинам это произошло? Ох, эта девушка со своими разными хитростями имеет слишком большое влияние на меня… Спустя два часа езды, мы доехали до небольшого городка Банелл и решили остановиться там переночевать, потому что состояние у нас обоих не было идеальным. Сняв номер в каком-то более ли менее приличном мотеле, мы поднялись в свою комнату и прилегли на кровать. Да, матрац был не самый мягкий из всех, но мы оба были рады, наконец, прилечь. Мы не говорили. Молча смотрели друг на друга, валяясь на постели. Мария была счастлива. Я видел это в ее горящих глазах, и это не могло ни радовать. Ведь я любил, когда она была счастливой. Я любил ее… Да, черт возьми! Я люблю ее. Никогда прежде я не испытывал ничего подобного, но у меня нет сомнений, что это именно любовь. Мы могли бы пролежать так, наверное, вечность. Но Мария неожиданно разорвала наш зрительный контакт и поднялась с кровати, исчезая за дверью ванной комнаты. По-хорошему, мне бы тоже нужно бы принять душ, но я был настолько изнеможен, что даже не мог подняться. Во время отсутствия девушки, я взял в руки ее телефон и увидел, что пропущенных от Кэмерона прибавилось. Не могу даже себе представить его состояние. Он зон, растерян и подавлен. И, наверное, я чувствую то же самое. - Ты должна позвонить ему, - заметив девушку, которая, обернувшись в полотенце, присела в кресло напротив кровати, произнес я и протянул ей телефон. - Нет, не должна, - прикрыв глаза, не очень-то уверенно проговорила брюнетка. - Ты его любишь, я знаю. И ты хочешь ему позвонить, чтобы ты ни говорила. Так, сделай это. Посмотрев на меня еще раз, она все же взяла в руки телефон и попросила меня выйти. Я возражать не стал, просто пошел в ванную, оставляя ее наедине. Я не подслушивал, да и не хотел. Принимая душ, я лишь думал о том, что произойдет после этого разговора. И, если быть честным, я думал, что, выйдя из ванной, я увижу Марию, которая будет готова вернуться обратно. Но она лежала в постели, когда я вышел, с закрытыми глазами. Пристроившись к ней, я обвил руки вокруг ее талии, и она забралась мне на грудь, обнимая в ответ. - Ты хочешь вернуться? – тихо спросил я, будучи готовым услышать любой ее ответ. - Он в смятении. Даже не очень-то зол. Он ссылается на мою фобию, думает, что я сейчас не в здравом уме. Он переживает. Очень переживает, - запнувшись, Мария подняла голову с моей груди и нашла в темноте взглядом мои глаза. – Нет. Я не хочу уезжать, Франциск. И она вновь легла, глубоко вздохнув. Прикрыв глаза, я широко улыбнулся и прижал брюнетку еще ближе, пытаясь стать с ней единым целым. Она была такая теплая и желанная. Я не мог рядом с ней здраво мыслить, а когда она смотрела на меня… Боже, я превращался в ее марионетку. Я никогда не любил все эти нежности, поцелуйчики и прочую романтическую фигню. Но с Марией это все приобретало смысл. Я всегда запрещал девушкам управлять собой с помощью различных милых ласк, но Мэри это было позволено. Ей все позволено. Ей можно. И я любил ее. Да, я любил ее всем сердцем, теперь я это осознаю. Несмотря на свое усталое состояние, я не мог уснуть. Наверное, чувствовал какую-то незавершенность, поэтому я вылез из-под Марии и подошел к креслу, где лежали мои джинсы. Достав телефон, я включил его и увидел множество сообщений, которые меня не очень-то волновали. Я решил перезвонить только Роуз. - Где тебя черти только носят?! – взревела девушка, не успел я даже сказать «привет». – Барт сегодня был вне себя от гнева. Знаешь, каких мне усилий стоило убедить его, что ты просто плохо себя чувствуешь, а не играешь с ним? В общем, ничего не знаю. Завтра ты должен прийти на работу, иначе в мастерскую ты можешь вообще не вернуться! - Я не в городе, - спокойно ответил я, закуривая сигарету, будучи на балконе. - А где ты? - Банелл. - Что?.. Ба… Господи, где это вообще?! – заикаясь, прокричала она в трубку, и я даже на миг улыбнулся. Люблю ее едкий характер. - Небольшой городок в тридцати милях от Палатки. - Ты же знаешь, что мне это ни о чем не говорит? Меня больше интересует, что ты там забыл. - Я с Марией, - на выдохе произнес я. - Вау, мои поздравления. Но все же, я не могу ни сказать… - Я должен идти. Спасибо, что прикрыла меня, но больше это не нужно, - прервав ее, быстро сказал я, а затем сбросил вызов. Я знал, что означает это «но». Роуз пережила два развода и одно крупное предательство любимого человека, поэтому она во всех отношениях весьма осторожна. Ее последний парень – любовь всей ее жизни – попал в тюрьму за кражу, когда она носила его ребенка. Его посадили на пять лет, а она ждала его, воспитывала пацана, рассказывая ему о том, какой его папа хороший. А когда он вышел, он обокрал дом, в котором она жила с сыном, и сбежал. Больше о нем она не слышала. Прошло уже два года, а она так и не вступает ни с кем в серьезные отношения. Она, как дура, все еще любит того урода. И именно этот пример из жизни, я уверен, она хотела мне вновь рассказать, чтобы я пришел в себя. Но мне не нужно просыпаться, ведь все это не сон. Она со мной. Мария со мной… Следующий звонок я все не решался сделать. Что мне сказать Кэмерону? Или просто слушать его оскорбления молча? Нет, не сегодня. Вновь выключив телефон, я вернулся в номер и лег на кровать. Я все еще не чувствовал, что все хорошо. Но девушка, что спала, прижимаясь ко мне, делала меня по-настоящему счастливым.