Внешность бывает обманчива

До конца уроков Мари и Рия не разговаривали, причем вторая старалась избегать первую. Сначала Мари хотела с блондинкой поговорить, но поняв что бесполезно, закинула это дело. Из-за всей этой беготни, Мари совсем забыла про свидание с Натаниэлем. Вспомнила она его только уже во дворе коллежа, когда к ней подошел красноволосый.  — Ну что, Мари, готова? — его глаза горели, а на щеках виднелся румянец. «Ну хоть кто-то счастлив…» — подумала Мари и натянуто улыбнулась парню.  — Да, конечно, — ответила ему Мари. — Пошли?  — Да! — крикнул Нат и на них покосились студенты. — Ой, то есть, да. Пошли, — и он снова смутился. Натаниэль взял у Маринетт ее сумку, и пошел в кафе. Мари неспешно плелась за ним. Неосознанно она оглянулась и увидела взгляд Рии. Он был полон грусти, боли, ревности и злости. От такого зрелища, у Мари появились слезы. Она не хотела делать подруге больно. Но что она могла сделать? Отказаться? Тогда бы это разрушило и то хрупкие отношения между ней и Натом. Но ведь таким образом она давала ему надежду… Так ведь? Так, но только эта надежда ложная, и от нее будет еще больнее. «А может, отказаться?» — промелькнуло у брюнетки в голове. Она уже даже протянула руку, чтобы коснуться ею плеча парня, но поняла, что ему будет еще больнее. Пусть немного порадуется, проведя с любимой девушкой вечер. Погруженная в свои мысли, Маринетт не заметила, что они уже пришли к кафе с красивой и яркой вывеской «Чао-Какао».  — Это кафе только недавно открылось, и решил тебя сюда привести, — сказал Нат и зашел в здание. Маринетт пошла за ним, осматривая интерьер заведения. Стены и потолок кафе были белые, кремовые диванчики и столы из темного дерева. На полу лежал ковер, цвета молочного шоколада. В воздухе витал запах кофе, выпечки и домашним уютом. Неожиданно для себя, Мари подумала о Рие. Пришла ли она в пекарню? Или она сейчас дома, пытается унять остроту боли, разрывающую сердце на тысячи, а то и миллионы маленьких частиц? Сможет ли Рия простить брюнетку, или будет ненавидеть, и таким тупым образом разрушиться их дружба? Такие и подобные вопросы крутились у девушки в голове. Но Маринетт решила не думать о подруге, ибо на глазах уже блестят капельки слез. Поспешно их вытерев, чтобы Нат нечего не заметил, Маринетт улыбнулась и села на диванчик возле парня.  — О, вижу тут уже много людей побывало, — протянул художник, и на удивленный взгляд девушки, показал на стену, исписанную разными надписями. Мари встала с диванчика и подошла к стене. Начала читать содержимое и поняла, что посетители оставляют здесь свои пожелания или же просто желания, автографы или просто пишут кто здесь был.  — Прикольно, — протянула Маринетт и почувствовала за собой чье-то присутствие. Услышав знакомый запах клубники, исходивший от Натаниэля, и почувствовав его дыханье на своей шее, Мари покраснела и отодвинулась немного в сторону.  — Мари, ты чего? — непонимающе спросил парень.  — Нечего, просто это немного смущающие, — пробормотала брюнетка и села на диван. Нат только пожал плечами и позвал официанта. Заказав два молочных коктейля и два пирожных. Один клубничный, другой малиновый. Посидев еще немного в кафе, подростки пошли гулять по берегу реки Сены. Они ходили, разговаривали и смеялись. Нат даже нарисовал Маринетт на фоне Эйфелевой башни. Рисунок получился очень красивый, и парень подарил его брюнетке. Глянув на часы, и поняв, что уже пол-одиннадцатого.  — Ой, Нат, мне уже домой пора, — сказала Мари и повернулась к парню.  — Я тебя провожу, — улыбнулся парень и пошел за девушкой. Дойдя до дома, Мари повернулась к Натаниэлю и забрала его сумку.  — Спасибо, — прошептала Мари и повернулась ко входу в пекарню, но ее остановил Нат. Парень развернул девушку к себе лицом, обнял за талию и поцеловал. Офигевшая брюнетка стояла и нечего не делала, ибо ее мозг в тот момент просто не соображал. Наконец поняв что происходит, Маринетт оттолкнула парня и убежала в дом. Закрыв дверь, Маринетт прислонилась к ней спиной и спустилась на пол, закрывая глаза. Вдруг включается свет и в дверном проеме стоит Рия.  — Погуляла? — раздраженно спросила блондинка.  — Рия… — прошептала Мари и встала с пола. — Что ты здесь делаешь?  — Тебя жду. Ты позволила ему себя поцеловать, — скорее утвердила, чем спросила зеленоглазая.  — Он сам меня поцеловал. Я просто стояла в ступоре, — проговорила Мари, и прошла мимо подруги в сторону ванны. Неожиданно Маринетт прижали к стене и поцеловали. Отстранившись, Маринетт спросила:  — Рия, что ты делаешь?  — Ты только моя. Только я имею право тебя целовать, — прошептала блондинка и снова поцеловала подругу. На этот раз, Дюпэн-Чэн отвечала.