Король-лич?! Не в мою смену!

      Артас знал, что будет помнить этот перезвон всю свою жизнь. Колокола звонили лишь в особых случаях — королевской свадьбы, рождения наследника, похорон короля — всех тех событий, что сулили изменения в жизни королевства. И сегодня они звонили радостно. Он, Артас Менетил, вернулся домой.       Едва причалив к хиллсбрадским холмам, юноша тут же отправил гонцов с вестью о своём прибытии. И вот сейчас, шагая со своими доблестными воинами по дороге к столице, принц чувствовал себя по-настоящему умиротворённым. Его приветствовали возгласами и аплодисментами, весь его народ, спасенный от бедствия их любимым принцем, был преисполнен благодарности к нему. Но несмотря на это, все его мысли были посвящены встрече с отцом после столь длительного расставания.       Часть их отряда — стрелки, грифоньеры, техника и орудийные расчёты не присутствовали при этом торжественном марше. Во главе с горным королем, они направили свой путь в заснеженные дали Дун Морога. Артас понимал их — желание попасть домой и увидеть вновь своих близких было гораздо важнее торжественных встреч и многочисленных оваций.       Массивный разводной мост был опущен перед ними, и Артас прошел по нему. Толпа приветствовала его и здесь, это были уже не простолюдины, а дипломаты, низшая знать, почетные гости от рас эльфов, дворфов и гномов. Они стояли не только во внутреннем дворе, но также и на стенах, и на балконах. Лепестки роз, розовые, белые и красные, падали вниз на возвращающегося героя.       Артас вспомнил, что однажды ему хотелось видеть, как Джайна стоит рядом с ним в день их свадьбы, и лепестки падают на ее поднятое для поцелуя лицо, сияющее от улыбки.       Джайна…       Задумавшись, он поймал рукой в перчатке один из красных лепестков. Примет ли она его после случившегося в Стратхольме? Смогут ли они посмотреть друг другу в глаза после всех сказанных сгоряча слов?       А вот Клауда гораздо больше беспокоило обилие паладинов ордена Рыцарей Серебряной Длани, будто бы невзначай патрулирующих территорию замка. Что-то в оригинальной истории он не припоминал такого момента. Но в одном клинок был уверен — где-то неподалеку должен ошиваться их непосредственный начальник.       — В моём суде нет такой вещи, как прошение о невиновности. — Проворчал он едва слышно, памятуя просьбу Артаса не вякать лишний раз. — Просящий о невиновности виновен в отнятии у меня ценного времени.       — Ты это к чему? — Столь же тихо проговорил принц, тщательнее скрывая своё лицо за капюшоном, не желая быть предметом ранней панической атаки, вызванной своей внешностью.       — Какого хрена тут столько паладинов, а? — Расположившись на перевязи за спиной юноши, клинок отлично видел перемещения воинов света, словно преследующих их.       — Рыцари Серебряной Длани достойны доверия, Клауд, тебе нечего бояться. — Примирительным тоном произнес Артас, искренне не понимая причин столь явного беспокойства со стороны меча-пофигиста.       — Доверие? Доверие тут ни при чем. Я просто не хочу спускать с них глаз. — Флегматично бросил Клауд и, помолчав, добавил. — Вещи редко таковы, какими кажутся. Судя по моему личному опыту, они обычно гораздо хуже.       — В любом случае, поводов для паники я пока не вижу. — Усмехнулся принц и распахнул перед собой огромные двери в тронный зал, который он так хорошо знал. Зал был украшен настенными росписями и мозаиками, мягкие ковры покрывали стены и пол. В центре было установлено искусственное дерево с позолоченными и посеребренными листьями; на ветвях висели плоды, украшенные драгоценностями и заполненные душистыми веществами. В глубине зала сидел на своем троне на подушке из золотой парчи правитель Лордерона — Теренас Менетил II. Шагнув вперед, принц быстро глянул на Теренаса и тепло улыбнулся своему отцу, что сложно было увидеть из-за надетого капюшона. Артас встал на колени в знак почтения, поставив перед собой Ледяную Скорбь, наконечник которой коснулся печати, изображенной на каменном полу.       Клауд же, оглядываясь, едва удержался, чтобы не выругаться. Насколько он помнил события из игры, Теренаса охраняло всего лишь два-три человека, что позволило принцу убить своего отца без каких-либо проблем.       Но в этой реальности, всё оказалось куда более интригующе. Клауд тактично сделал вид, что не заметил десятка паладинов, будто бы невзначай вставших между дверью и принцем. Также клинок любезно согласился с тем, что четыре арбалетчика, расположенных по углам зала, это просто единственная версия статуй, которую мог позволить себе бюджет королевства. Что же касается самого трона, то, разумеется, глава Рыцарей Серебряной Длани Утер Светоносный решил сменить профессию на придворного шута, вот и стоит с суровым видом, а-ля «Я и демон и дворецкий» подле отца Артаса.       — С возвращением, сын мой! — сказал Теренас, медленно поднявшись. — Встань же! Я счастлив вновь видеть тебя!       Теренас выглядел нездоровым, подумалось одновременно и клинку, и его владельцу. Происшествия прошлых месяцев сильно сказались на состоянии монарха. Его волосы стали еще более седыми, а глаза выглядели уставшими.       — Но почему же ты прячешь своё лицо, мой мальчик? — Обеспокоенно осведомился король, вглядываясь в тёмные глубины капюшона, скрывающего изменённую внешность принца. — Неужели эта война наградила тебя шрамами, которых ты стесняешься, вынуждая себя скрывать их?       — Отчасти ты прав, отец. — Усталым тоном начал принц, осознавая, что рано или поздно придется это сделать. — Победа досталась мне тяжелой ценой. Но я принес бы эту жертву вновь, ни о чем не сожалея и не колеблясь.       Проговорив это, Артас резким движением сдёрнул капюшон со своего лица, наблюдая за реакцией отца. Глаза Теренаса широко раскрылись, стоило ему увидеть мертвенно-бледное лицо своего сына, обрамлённое волосами цвета слоновой кости. А бушующее в глазах принца синее пламя заставило Утера, будто бы случайно, опустить ладонь на рукоять своего молота.       — Во имя Света… — ошарашенно проговорил Теренас Менетил, изучая лицо принца и, к облегчению последнего, не отворачиваясь от пылающего взора своего сына. — Что с тобой произошло, сынок?!       — Это весьма долгая история, отец. — Позволил себе улыбку наследник престола, после чего лукаво добавил, протянув Ледяную Скорбь королю. — И, поверь, есть тот, кто расскажет тебе её лучше меня. Познакомься с Клаудом Бастером, моим верным советником и путеводителем.       Монарх озадаченно принял клинок из рук своего сына, недоуменно воззрившись на принца.       — Быть может твой советник решил остаться снаружи? — С надеждой и легким волнением в голосе проговорил он.       — Нет-нет, он здесь, с нами. Ты держишь его в руках! — Воскликнул принц с легким беспокойством отмечая, что паладины и стражники, присутствующие при разговоре, тихо зашептались, пытаясь за кашлем скрыть легкие смешки. Клауд же, вопреки обыкновению, молчал как партизан, усиливая тревогу венценосных особ.       — Он говорит, поверь мне, отец! — С отчаянием в голосе выхватил Артас клинок из рук отца и начал трясти им, словно атакуя воздух. — Клауд, чёрт тебя дери, скажи хоть слово.       Но клинок молчал. С тяжелым вздохом, король уже собирался было предложить своему потомку отдохнуть после тяжелых испытаний, выпавших на его долю, как вдруг, Клауд, не в силах больше сдерживаться, захохотал на весь тронный зал, заставив стражников испуганно подпрыгнуть, а короля и принца — облегчённо вздохнуть.       — Прости, парень, но я не мог упустить такой прекрасный шанс. — Покатывался со смеху Бастер, после чего, кое-как усмирив свой смех, продолжил, обращаясь к монарху. — Приветствую тебя, последний король Лордерона и основатель Альянса Лордерона. Моё имя — Клауд Бастер, и я вовсе не плод фантазии вашего отпрыска.       — Мой король, я прошу вас отойти от этого меча. — Неожиданно для всех раздался властный командирский голос Утера Светоносного. — А вас, юный принц, я попрошу положить клинок на землю. Это проклятое оружие уже натворило немало дурного.       — Полегче, Утер. — Возмущенно воскликнул принц, с досадой глядя на то, как его отец послушно отступает, ни капли не удивившись словам главы Ордена Серебряной Длани. — Что означают твои слова?       — Этот клинок будет помещен под охрану наших паладинов, Артас. — Безапелляционным тоном заявил Утер, с нескрываемым презрением глядя на Клауда. — Столь могущественный тёмный артефакт не может оставаться без присмотра. Долг Ордена Серебряной Длани — запечатать его силу и не давать ей распространять своё гибельное влияние на других.       — Где-то я подобное слышал. — Раздраженно фыркнул Бастер и, напрягши память, процитировал:       — Мы — Чёрные Храмовники, и мы атакуем, мы наступаем, мы — последние гордые рыцари Великого крестового похода. Мы сражаемся за право человечества на существование. Наш гнев должен быть чист, иначе он никчёмен и бесполезен. Мы судим об успехе своей жизни по количеству уничтоженного нами зла. Мы судим об успехе по добродетелям, которые мы олицетворяем и по идеалам, которые простираются дальше наших клинков. Знакомые постулаты, а, Светоносный? Сдается мне, Туралион в своё время чересчур расхваливал тебя.       — Ах ты нечестивый… — Вскипел паладин, однако громкий голос принца прервал его.       — Довольно! — Артас был не менее зол, чем его наставник. — Я ещё раз спрашиваю тебя, Утер, с чего ты взял, что этот клинок опасен для окружающих?       — На основании рапорта, присланного капитаном Эллиотом Фалриком, который таинственным образом не вернулся из вашего похода в Нортренд. — Чеканя каждое слово проговорил Светоносный, заставив принца измениться в лице.       — Вот значит, как, — тихо проговорил он, невидящим взглядом уставившись в сторону.       — Именно. — Словно общаясь с маленьким ребенком, небрежно процедил Утер. — Поэтому не советую сопротивляться, принц Артас. Ваше действие может быть сочтено угрозой королевству и предательством короны.       Принцу показалось, что кто-то разом выбил почву у него из-под ног. Отказываясь верить своим ушам, он растерянно переводил взгляд с наставника, на отца       — Угрозой… ты смеешь называть его предателем, Утер?! — Вдруг злобно проговорил Клауд, окутываясь синим пламенем, заставившим всех присутствующих паладинов схватиться за оружие. — Ты, человек, который струсил перейти к решительным действиям в Стратхольме и бросил своих соратников на произвол судьбы?! Если таковы воины света, то я сожалею, что считал тебя образцом для подражания!       — Что и требовалось доказать! — Победно произнес паладин, указывая концом молота на клинок. — Речи, достойные нечестивого оружия. Брось этот меч, мальчик. Для начала мы разберемся с ним.       — Речи, достойные человека, повидавшего в последней войне больше, чем ты, стоящий предо мной. — Голос принца был полон едва сдерживаемой ярости. — Для начала разберетесь с ним? А после, как я понимаю — со мной? — Тихо проговорил Артас, крепче схватив рукоять. — Ведь человек с моей… внешностью… не самый лучший кандидат на роль наследника престола, не правда ли?       — И именно поэтому ты до сих пор молчишь, отец! — Прожигая взглядом короля, проговорил юноша, наконец-то осознав, что здесь происходит. — Ну что же… раз так, то мне остается лишь один единственный выход.       — Сын мой, я… — начал было монарх, но принц не дал ему договорить, грубо перебив:       — Довольно лжи! — С этими словами Артас снял со среднего пальца правой руки королевский перстень с эмблемой Лордерона и швырнул его под ноги королю. — Я облегчу вам задачу. С этого момента я, Артас Менетил, отрекаюсь от престола и титула. Отныне я больше не принц Лордерона!       Сказанные слова поразили всех, включая Клауда. Но прежде чем кто-либо смог отреагировать на заявление экс-принца, как он добавил, обращаясь к Светоносному. В голосе пепельноволосого юноши было столько металла, что даже Утер не посмел перебить его, внимания словам Менетила с должным уважением.       — А сейчас, Лорд Утер, — нарочито официальным тоном начал Артас. — Прикажите вашим людям не препятствовать моему уходу, если хотите избежать кровопролития. Думаю, что в рапорте капитана Фалрика, который, кстати говоря, официально считается дезертиром, найдется пара абзацев о улучшении моего боевого мастерства. А что же касается меча — я сам буду его охранять. Причем и от всех вас, дабы избежать… лишних неприятностей.       С этими словами Артас развернулся и, высоко подняв голову удалился из тронного зала. Никто из присутствующих не осмелился встать на его пути. Стражники и паладины тщетно искали хотя бы намек на приказ в обескураженных лицах короля и главы ордена.       — Сын мой… будь осторожен… — Поняв, что это далеко не шутка, пробормотал монарх, обессиленно упав на колени. — Пусть Свет направляет твою душу.       Утер же мрачно наблюдал за уходящим юношей, задумчиво качая головой в такт своим мыслям. Стража и паладины перешептывались, пораженные поступком принца, бросившего престол ради, как им казалось, задетой мальчишеской гордости. Клауд тихо охреневал с произошедшего, понимая, что своим появлением он просто кардинально переписал всю историю Азерота. На лице Артаса же не дрогнул ни один мускул — тяжело было предположить, что творится в душе этого человека.       А в дальнем окне неожиданно промелькнула юркая тень, не замеченная никем из охранников.