Ложное впечатление

      — Веселый Купидон спешит доставить любовную почту! — пропела Трейси, входя в кабинет. Она была одета в ярко-розовое платье с огромными белыми крыльями за спиной. В руках девушка держала корзинку, доверху наполненную маленькими конвертиками и открытками в форме сердечек.       — Боже, Трейси, что ты делаешь? — рассмеялась Беатрис.       — Сегодня я не Трейси, а Купидон! — поправила ее помощница. — И я спешу доставить тебе, о прекрасная Трис, любовные послания от мужчин, чье сердце ты покорила.       И девушка начала выкладывать на стол Беатрис конвертики с открытками.       — Это все мне? — Трис завороженно смотрела, как под валентинками скрывается поверхность столешницы.       — Ага, свои я забрала первыми, — Трейси кивнула на стопку у своего компьютера.       Четырнадцатое февраля выпало на пятницу, и с понедельника офис превратился в типичную американскую школу. Повсюду висели розовые и красные воздушные шары, плакаты с толстенькими амурами и сердцами, а у входа стоял огромный ящик для валентинок. Беатрис, и в подростковом возрасте не особо жаловавшая День Святого Валентина, отнеслась ко всему этому равнодушно. И она была уверена, что ее коллеги - взрослые люди, которые также не придадут этому значения. Но, судя по количеству валентинок, она была неправа.       Трейси не успокоилась, пока Беатрис не прочитала при ней все свои валентинки. Все они были далеки от признаний в любви: всего лишь знак внимания от коллег, каждый из которых подписался. Трис стало неудобно, что она ничего никому не отправила, но помощница ее уверила, что девушки редко принимают в этом участие.       — Чуть не забыла! — Трейси начала шарить рукой по дну корзинки. — Вот. Эта была самой большой во всем ящике.       И нас стол Беатрис опустилось огромное картонное сердце. На нем было написано: «Беатрис Прайор! Я люблю твою улыбку. Улыбайся почаще!»       — Это наверняка Эрик, — подмигнула Трейси перед тем как упорхнуть.       Но Трис знала, что это не Эрик. Его послание она прочла одним из первых. «Моей любимой подруге. Эрик Ф.» — Вот и все содержание. С того дня, как Эрик подвез Беатрис, прошло уже две недели. За это время они сблизились: мужчина приносил ей кофе, если она не могла прерваться на ланч из-за работы, каждый вечер отвозил ее домой и даже пару раз оставался на ужин. Эрик сумел очаровать всю ее семью. Родители и Шона нашли его блестящим молодым человеком и интересным собеседником, а младшие сестры были без ума от красивого коллеги Беатрис.       Трис и Эрику было так легко и комфортно вместе, что они обсуждали друг с другом темы, которых старались избегать с другими людьми. Беатрис рассказала ему правду о финансовом положении своей семьи. В любом случае, он начал что-то подозревать — она не слишком соответствовала образу богатой девушки, которая может себе позволить сорить деньгами направо и налево.       А Эрик рассказал о причинах конфликта с Тобиасом. Фрост долго встречался с сестрой Итона Викторией. Они даже обручились. Но затем он застал свою невесту в постели с другим мужчиной и разорвал помолвку. А Тобиас принял сторону сестры и объявил Эрика врагом, сделав все, чтобы тот ушел из фирмы. Мужчина смог вернуться только тогда, когда его дед потребовал его возвращения у Маркуса. Трис после этого рассказа испытывала смешанные чувства. Конечно, она считала, что Тобиас поступил подло с другом детства. Но в то же время она задавалась вопросом: кого бы выбрала она в подобной ситуации — друга или сестру? В офисе Эрик и Тобиас избегали друг друга. Если же им случалось пересекаться, все окружающие замирали в испуге. Но дальше полных ненависти взглядов ни один пока не зашел.       Беатрис также поинтересовалась, почему Итон разорвал свою помолвку примерно в это же время, что и Эрик с Викторией. На это Фрост промямлил что-то несвязное насчет того, что в это время они уже не общались, поэтому он не в курсе подробностей.       Трис очень нравился Эрик. И он, казалось, тоже ей симпатизировал. Но ни разу не попытался перейти черту от дружбы к чему-то большему. И его коротенькая записка свидетельствовала о том, что таких намерений мужчина не имеет.       — Кто же ты, мой тайный Валентин? — задумчиво сказала Беатрис, разглядывая картонное сердце.       — Смотрю, ты популярна.       Трис от неожиданности выронила сердце и подняла голову. Облокотившись на дверной косяк и сложив на груди руки, на нее смотрел Тобиас Итон и улыбался.       — Ит… Тобиас, что ты забыл в моем кабинете?       — Отец просит тебя зайти к нему, грубиянка.       — Ты заменяешь Саманту? Мог просто позвонить.       — Все секретари сегодня преобразились в купидонов и занимаются захламлением чужих рабочих мест. А мне нетрудно было прогуляться до твоей каморки.       Трис быстро сбросила все свои валентинки в один из ящиков, оставив на столе только большое сердце. Затем взяла несколько папок и встала.       — Ты мне передал просьбу Маркуса, можешь быть свободен!       Тобиас все так же стоял в дверях и мешал ей пройти. Внезапно он приблизился и заправил за ухо выбившуюся из ее прически прядь, проведя кончиками пальцев до шеи. Трис вздрогнула, потому что ей показалось, что по коже прошел электрический разряд. Ухмыльнувшись, Тобиас развернулся и вышел.       Маркус был в еще более приподнятом настроении, чем обычно. Эйфория от праздника всех влюбленных, захватившая офис, не обошла и его стороной. Он даже надел розовую рубашку и позволил своей секретарше украсить его кабинет.       Больше часа Беатрис отчитывалась перед начальником о своей работе на Педрадов, чей филиал должен был на днях открыться в Чикаго.       — Знаешь, Зик уговаривал меня отпустить тебя к ним на постоянную работу, — сказал Маркус, когда они завершили обсуждение. — Он очень тобой доволен. И тут я с ним согласен — ты просто молодец. Ты в одиночку управилась за месяц с таким сложным проектом.       — Да? Мистер Педрад мне ничего не говорил, — проговорила Беатрис. Она была польщена.       — Зик слишком уважает меня, чтобы сделать это за моей спиной. А ты бы хотела уйти, Трис?       — Нет! Мне понравилось сотрудничать с «Divergent», но я всегда хотела работать в адвокатской конторе, чтобы иметь возможность заниматься разными делами.       — Я тебя понимаю. Хочется разнообразия, — улыбнулся Маркус. — Поступим так. Ты продолжишь представлять интересы «Divergent», пока они заинтересованы в наших услугах. Но со следующей недели начнешь работу над одной из судебных тяжб. В понедельник я подберу тебе дело. Но ты будешь работать в паре.       — Спасибо, Маркус!       — А теперь иди. Скоро начнется вечеринка.       Счастливая Беатрис поспешила к себе, чтобы поделиться новостью с Трейси. Уже в дверях Маркус ее окликнул.       — Отличный первый месяц, Трис!       Вечеринка, вопреки ожиданиям мисс Прайор, проходила прямо в офисе. На стойке ресепшен появился импровизированный бар, на столике для посетителей разместились закуски, а в центре общей приемной к потолку был подвешен настоящий дискотечный шар. Все сотрудники компании от души веселились.       Беатрис не была любителем подобных мероприятий, но и ее захватило всеобщее радостное настроение. Она танцевала и смеялась вместе со всеми. По настоянию женской части коллектива, в репертуаре диджея, коим на этот вечер стал один из параюристов Ал, преобладали медленные композиции. И Беатрис не пропустила ни одного танца, перетанцевав почти со всеми своими коллегами, кроме Эрика, который весь вечер флиртовал с новой хорошенькой секретаршей. У Трис не осталось сомнений: Эрик видел в ней только друга. Но, к своему удивлению, она не почувствовала ни ревности, ни горького разочарования.       Ближе к концу вечеринки Саманта на основе подсчета всех валентинок торжественно объявила Валентина и Валентину.       — И Валентином третий год подряд становится… Тобиас!       Под аплодисменты на слегка смущенного и улыбающегося Итона надели корону и накинули на плечи мантию.       «Точно вернулась на выпускной бал», — пронеслось в голове у Трис. За шумом она не расслышала имя Валентины и начала оглядываться в поисках пары для Валентина. Внезапно ее вытолкнули вперед и надели на голову корону, а затем на ее плечах оказалась такая же мантия, как и у Тобиаса.       — А теперь объявляется танец королей вечера!       Итон ухмыльнулся и подошел к Беатрис. В следующее мгновение они уже медленно двигались в танце. Как и в прошлый раз, Трис отметила, что Тобиас прекрасно танцует. И, как и в прошлый раз, она посчитала, что он находится слишком близко к ней. Сегодня обе его руки были на ее талии, и он так сильно прижимал Беатрис к себе, что ей пришлось обнять Тобиаса за шею. Стараясь не смотреть на своего партнера, Трис склонила голову ему на плечо.       — Почему Трис? — прошептал Тобиас ей на ухо.       — Что? — Беатрис подняла на него взгляд.       — Почему Трис? Почему не Беа?       — Н-не знаю… Уж-же не помню. — смотреть ему в глаза было ошибкой, Беатрис казалось, что она медленно тонет в их темно-синей пучине.       — И зачем вообще сокращать такое красивое имя?       — А почему Четыре? — Трис все-таки отвела взгляд и обрела способность связно выражаться.       — Счастливое число, — улыбнулся Тобиас.       — Счастливое число?       — Когда-нибудь я расскажу тебе, — промурлыкал Тобиас. — Ты хорошо танцуешь.       Танец закончился также внезапно как и начался. Беатрис поспешно отошла от Итона и отправилась в кабинет за пальто. Когда она вновь вышла в общую приемную, большинство сотрудников уже готовились уходить. Музыка стихла, импровизированный бар исчез, несколько секретарш убирали закуски.       — Мы забыли самое главное! — прокричал кто-то. — Поцелуй Валентины и Валентина!       И все дружно начали скандировать: «Поцелуй! Поцелуй!».       Беатрис в ужасе смотрела на коллег и не могла придумать, как ей поступить. Вдруг ее кто-то взял за руку и потащил к выходу, крикнув: «Бежим!». Только через несколько секунд Трис поняла, что это Тобиас Итон. Лифт приехал практически сразу, и Тобиас впихнул ее в кабину. Как оказалось, очень вовремя, так как опомнившиеся коллеги уже приближались с криками про поцелуй.       — Обычно я успеваю сбежать еще до того, как они вспоминают про эту «традицию», — ухмыльнулся Итон, прислонившись к стене. На его голове все еще была корона, а мантию он держал в руках, так как успел переодеться в пальто.       Только когда двери лифта раскрылись, Трис поняла, что свою мантию так и не сняла, а пальто вряд ли на нее налезет. Но Тобиас не дал ей одеться. Он вновь схватил девушку за руку и побежал на подземную стоянку. Трис попыталась вырваться, но безуспешно.       — Они сейчас будут внизу. Тебе хочется задержаться?       И Беатрис послушно последовала за Тобиасом на стоянку и села в его машину. Ехали они молча. Итон периодически бросал на девушку взгляд, отчего ей становилось неуютно. Он на нее так действовал с первой встречи, и Трис не понимала, почему. Не в первый раз ей был кто-то неприятен, но раньше она так не реагировала.        - Вот и твоя резиденция, Валентина! — сказал Итон, когда машина затормозила у особняка Прайоров.       — Спасибо, Валентин.       — В понедельник все будут сплетничать, что мы сбежали вместе, — усмехнулся Тобиас.       Трис закатила глаза и открыла дверь.       — Не обидно становиться жертвой пустых слухов?       — Переживу.       — Беатрис?       — Что? — Трис повернулась к Итону, уже наполовину высунувшись наружу.       Вместо ответа Тобиас дотронулся до ее лица и поцеловал. Его губы были удивительно мягкими. Поцелуй получился нежным и сладким. По телу Беатрис словно прошла волна маленьких взрывов, похожих на фейерверк. Не отдавая себе отчет в своих действиях, она обхватила Тобиаса за шею и прильнула к нему. Их поцелуй становился все более страстным, и вот уже руки мужчины переместились с ее лица на талию. В своих бутафорских коронах они напоминали королеву и короля выпускного, поддавшихся страсти после бала втайне от взрослых.       Когда корона Итона съехала с его головы на Беатрис, она очнулась. Резко отстранившись, девушка выбежала из машины. Закрыв за собой входную дверь, Трис медленно съехала по ней на пол. Она подняла руку и дотронулась пальцами до губ. Просидев так несколько минут, она встала и побрела в сторону лестницы. Поднимаясь по ступеням, Беатрис снимала с себя мантию. Когда та была у нее в руках, девушка осознала, что пальто она так и не успела надеть. Оно осталось в машине.