Том милый Том

Началось всё с йоги. Мать моя — женщина нетипичная. Она всю молодость гонялась за спортсменами, и забеременела не абы от кого, а от баскетболиста. Тот упрыгал из её жизни, как хорошо накачанный мяч, а она осталась самоотверженно растить будущего чемпиона. Но вот незадача, вместо чемпиона у неё родился я. Больше всего в жизни я люблю лежать, и началось это с самых младых лет. Я даже ходить начал на полгода позже, чем положено. Но пошел хорошо, споро. Так что в вертикальном положении я чувствую себя прекрасно, но горизонт — моё всё. Для более полной оценки моих способностей: я первый в точных науках, второй на физкультуре и третий в гуманитарных: иностранный язык не люблю, а то и там бы был вторым. Ну, а кто первый, объяснять? Зато он второй в точных: математику не особо признает: цифры не любит. Так, опять забежал вперёд. В начале моей истории он ещё учился в другой школе. Спросите, при чем тут йога? Так в ней потянулся разок-другой и лежи себе, ловя кайф от неподвижности, более чем наглядно осознавая, где у тебя какая мышца. И вообще, пока плавно перетекаешь из асаны в асану, всегда держишься за пол: то пятой точкой, то ещё какой-нибудь частью организма или любым набором конечностей, хоть бы и только верхними (любыми из трёх) — всё четко, гармонично, неторопливо и с полным пониманием, что ты делаешь и зачем. А тот же баскетбол? Игроки мотаются по площадке, как каучуковые мячики, прыгают, суетятся. Ни чистоты линий, ни видимого порядка. Хотя, должен признать, трёхочковый Роя — это что-то. Я понимаю, что этот бросок — шанс для низкорослых, но он и тут всех сделал. А, ненавижу, снова он меня сбивает! Так вот, мама йогу не любит от слова совсем. Но так как в других моих приоритетах числилось только плавание (тоже что-то горизонтальное, думаю, вы поняли мысль), то в угоду маме из двух зол я остановил выбор на йоге, так как конкретно воду мама не любит ещё больше. С тех пор, как мой дорогой папаша чуть её не утопил, попав случайно по голове мячом во время пляжного отдыха. Она пролежала неделю в больнице, а папуля в это время свалил на соревнования и пропал с концами. Мама говорит, что из чувства вины, и я не берусь с ней спорить, так как из нас двоих очевидец всё-таки она. На память о моём отце у неё остался двухнедельный эмбрион в матке, а у меня только его имя, которое я помню, но часто употреблять, как вы понимаете, не приходится, в виду отсутствия отцовского наличия. В этом примере толстым барельефом проступает мамина личность. Думаете, после ухода отца она жила одинокой домохозяйкой, озлобленной на всех баскетболистов? Ничего подобного. Точнее, она, конечно, одинокая домохозяйка, но тут претензии к её характеру — ей легче одной, чем кому-то с ней. Но что касается конкретно отца, то либо удар по голове не прошел даром, либо она всегда была такой, но мамуля ему даже благодарна осталась за то, что получила в своё распоряжение кого-то, кого сможет, так сказать, заточить под себя. Это я про меня. Ну да, с заточкой, признаю, немного наивно. Но для юной девушки, которую ударили по голове, чуть не утопили и бросили беременную — пусть лучше так, чем иначе, верно? А так — она родила будущее, и запретила себе любые сожаления о прошлом. Правда, один скос у неё, всё-таки, проявился. Нетипичный, как она сама. Она стала ярой фанаткой баскетбола, которая всегда в курсе всего, касающегося этой темы, от успехов (или их отсутствия) каждой мало-мальски значимой команды на нашей планете, вплоть до браков-разводов и имени комнатных собачек у американских игроков. Ну, вот пойми этих женщин. И что самое удивительное — не особо рьяно мерила баскетбольную форму на меня. Может, боялась не удержать, как не удержала папу? Зато любой другой спорт в пределах досягаемости для моих им занятий — это были кровь и слёзы. Кровь моя, когда я мысленно бился головой о стену, пытаясь достучаться до маминого разума, а непролитые слёзы — её, когда она от секции к секции не понимала, почему её кровиночка совсем, то есть, ни единого разика не хочет ни с кем соревноваться, держа за радость лишь ковриковаляние в странных позах. Но йога была уже после нашего с ней спора по борьбе — есть вполне себе лежачие варианты, но я в свои четыре года твердо сказал ей, что самбо — не моё, а джиу-джитсу вообще для девчонок, так как учит обижать физически более развитого противника его же инерцией. Правда, последним всё равно пришлось заниматься, но там я ограничился тем, что через пять лет забодал тренера и гордо свалил на свободу. Мать неохотно, но признала, что для меня это только самооборона, но никак не то, ради чего я пойду на чемпионат и буду выделываться перед публикой, чтобы получить заветную кругляшку золотистого цвета. Ну или какую-нибудь другую непрактичную фигулину для подготовленной витрины. Но по йоге чемпионатов даже не проводят, так что мамин спортивный голод умаляться не спешил. Как сейчас помню свой выход из шкафа в двенадцатилетнем возрасте: — Почему именно йога? — Кричала мама в запале. — Ты можешь думать только об этом куске пенопласта под собой! — Нет, ещё я думаю о куске здорового мужского тела сверху! Хочу, блин, застрять начинкой в этом бутерброде, но увы, у меня есть только пенопласт! Получилось грубовато и не совсем понятно, признаю, но раз сорвалось, обратно не засунешь. Из плюсов, родительница ушла задумчивая, и я несколько дней её не слышал. Из минусов — она стала смотреть на меня странно. Несколько дней, пока она молчала, я реально ёжился от её взглядов, настолько они скребли по коже, задевая наиболее выпирающие кости. Я молчал, она молчала, а компьютер её головы явно завис и ребуту поддавался плохо. Была одна проблема (йога), с которой она безуспешно билась кучу лет, а тут я влёгкую подвалил ей еще одну (ориентацию), как раз ещё на такую же кучу времени. Думаю, в её голове получился нешуточный чемпионат, закончившийся двойным нокаутом. Не зря говорят, оптом дешевле. На коврик она с тех пор лишь трагически морщилась и вечно норовила засыпать его мусором при уборке, но про саму йогу почти не нудела, а вторую проблему ненавязчиво вынесла из дома на крыльцо, элементарно запретив приводить домой друзей мужского пола. Да легко. Всё равно тогда у меня никого не было, лишь стопроцентная уверенность, что девочку не приведу точно. Теоретический гей, если вы понимаете, временно без практики. Зато я стал самым молодым инструктором йоги. Да, осознанный инструктор в четырнадцать лет — нонсенс. Я даже в Индии не был, юзал только интернет, да все каникулы мотался по стране и реже за её пределами, разговаривая с Учителями разного уровня (и по стране-то тогда ещё несовершеннолетнему мне таскать за собой мать было сложно, что уж говорить про заграницу). Но что-то где-то сверху, видимо, предназначило меня именно для этого. Я каким-то образом чувствовал, на самом деле человек передо мной независимо от пола и возраста тот, кто мне нужен, а не просто слегка просветлённый тренер асан. И они это тоже откуда-то чувствовали. Разговаривали с ребенком, как со взрослым. Наверное, именно поэтому я себя им и считал лет, эдак, с семи. И сам учил всему, что знал. Так что искренне считаю, что с инструктором нашему фитнес-клубу повезло. Я могу всё. Айенгара для мейнстирма, Хатха для него же, но менее хрупкого, Аштанга (последняя больше для себя, йожным дамочкам она редко по силам), даже Кундалини вести могу, но голосом не вышел, зато люблю, как смотрится Дживамукти. Рою же я порекомендовал Бикрам-йогу. В самый раз — связки, мышцы. Правда, его отношение к этому, как к «упал-отжался» меня огорчало. Да и сейчас огорчает. Он говорит, я люблю йогу, потому что меланхолик. Дескать, только меланхолики могут столько времени потратить на созерцание своего внутреннего я. Флегматики тоже фигня, а не йоги, потому что эти удавы уснут даже на гвоздях. Холерики — вообще бич сообщества, ибо не в состоянии приморозить свою задницу к полу даже на минуту, а ему, сангвинику, есть на что потратить своё время и без всяких «вытянись-задумайся-замри». Достаточно вытянуться и иногда замереть, пропуская лишний шаг. Ну, положим, он несет полную чушь, но для тех, кто знает только названия, звучит вполне себе пристойно, так что я не протестую. Да и бессмысленно, поскольку он танк из легированной стали. Ну вот какого черта тренер направил его восстанавливаться после травмы именно ко мне? Это адская подстава с экскурсией по всем кругам, от которой нельзя отказаться. Потому что стоило ему вытянуть по полу свои без малого два метра и двинуть плечевым поясом, как мне мгновенно снесло крышу. И теорию неудержимо потянуло в практику. Ох, обломись, милый Том. Занимались мы (йогой!) в специально оборудованной сауне в дальнем углу фитнес-клуба, и я тяжело дышал не только от жары, но и постоянного оргазма моих несчастных глаз, когда этот детина послушно выполнял все двадцать шесть упражнений хатха-йоги плюс всего два дыхательных (помню как это его поначалу обрадовало). Его умный, но прямой мозг наслаждался четкой последовательностью, а мой корчился и проваривался в собственном соку, глядя на его блестящую от пота кожу. О, я снова начал нудеть, да? Блин, до сих пор помню этот кошмар. Думал, вылечу с практик из-за сбесившихся гормонов. А он плохо понимал, почему я не могу сидеть себе спокойно с ножками, свитыми в кренделёк, пока он занимается, и наблюдать, насколько правильно он всё делает. А вот не мог я. У меня свои асаны, иначе мозг вытечет через уши, и никакой я не йог, если с собственным телом справиться не могу. Больше полугода занятий тет-а-тет с мистером совершенство и ни-ни. Вспомню — вздрогну. Но и скрытых резервов в себе понаоткрывал — уйму неперечислимую. И в целибате и в сублимации есть рациональное зерно, но, поверьте, лучше без них. С телом своим я справился, конечно. Даже не набросился на него ни разу с невинным «обними и замри, а лучше двигайся, и будет тебе йога». Так и закончили мы занятия на безрадостной ноте продления моей невинности в бесконечность. Но главное, Рой восстановился и оба-на, нежданчик! — перевелся в мою школу. Дескать, практики останавливать нельзя, а где он ещё найдет такого инструктора. Чуть джиу-джитсу на нём не применил, но побоялся побочных эффектов валяния на полу в обнимку с парнем моей мечты. Всё, пора завязывать с воспоминаниями: вот и он, лёгок на помине, выходит из раздевалки, сразу находит меня взглядом и придавливает им сверху, словно горячей наковальней, весь из себя вальяжный и довольный до бурболок. Как же, лучший игрок, гордость школы, только что протащивший свою школу в финал чемпионата штата. И чего я улыбаюсь в ответ, как идиот? Шмеля ему в волосы. Сзади тащатся наиболее упорные поклонницы, а мы идем впереди, будто не замечаем, он с руками в карманах, я с руками в карманах. В своих собственных карманах, если не видите. Никакого фансервиса. — К тебе? — Говорит он и косит в мою сторону своим пошлючим глазом. — Как всегда. — Отвечаю я и поднимаю брови. А вот фиг ему. Улягусь рядышком и ни разу не шевельнусь в его сторону. Пусть спит, силы копит перед решающей игрой. Ему же туда надо за два дня выезжать. В автобусе с парнями шутки шутить. Потом бегать и мячики в корзинку забрасывать. От поклонниц ещё отбиваться. А я буду сидеть дома у окошка и, как порядочная жена, ждать славного воина с победой. Бесит. Стоп. Чуть не забыл. — Вчера была игра Юта-Джаз с Чикаго-Буллз. Но Рой лишь успокаивающе кивает. — Я подготовился. А, ну ясно, чем он занимался на большой перемене, когда любезно оставил меня одного. Странное дело, он обожает играть в баскетбол, а вот смотреть его не переваривает. Однако иногда, как сейчас, надо. Что ж, разговоров будет много. Интересно, мама уже спит? Чует моё сердце, что и тут не проканает.