Дар убеждения

Старший детектив-инспектор в кои-то веки был благодарен провидению за убийство. Это был чистой воды идиотизм, но он ничего не мог с собой поделать. Мысли, что неотступно его преследовали, в миг приобрели иное направление, позволяя инспектору вдохнуть запах убийств полной грудью. Банда, контролирующая китайский квартал, учинила разборки и случайно перестреляла добрый десяток себе подобных, правда из противоборствующей группировки. Кажется, они не поделили какую-то цацку эпохи то ли Мин, то ли Дин… Грег решил не заострять на этом внимание и сразу же вызвал Шерлока. Холмс-младший дико маялся от скуки, а потому готов был взять любое даже самое бездарное дельце. Он с энтузиазмом принялся разыскивать бандитов, пытаясь привлечь Джона к расследованию, но тот теперь не мог проводить столько времени с детективом, и участь компаньона несносного детектива выпала Грегори. Они мотались по Лондонским трущобам как заведенные, вылавливали мелких воришек и никак не могли выйти на главаря. Две недели сумасшедшей погони, блеска в глазах Шерлока и усталости Джона, который все же присоединился к ним, вылилось в засаду под одним из мостов Темзы. Там оказался бандитский склад оружия, и Шерлок пребывал в чудеснейшем предвкушении приключения. Да еще и Джон был рядом. В итоге все сложилось не так, как виделось младшему Холмсу. Их неожиданно скрутили, связали и выставили на перила этого самого моста. Китайцы что-то довольно лопотали на своем, а главарь размахивал пистолетом, выплевывая явно оскорбительные реплики в сторону пленников. В итоге их толкнули вниз, и они, скованные одной веревкой, врезались в поверхность воды. К счастью, несколько полицейских катеров стояли под парами, и ретивых следопытов выловили из ледяной Темзы. Бандитам же предъявили обвинение в покушении на жизни сотрудника Ярда и гражданских лиц. Грег помнил, как его откачивали коллеги, вкалывали что-то в предплечье, видел перед глазами мелькающие китайские рожи и проваливался в забытье. Где-то на периферии сознания еще слышался знакомый голос, но кто это был, Грег уже не смог сообразить — голова затуманилась лекарством и он соскользнул в беспокойный сон. Очнулся он резко, сел на кровати и глухо закашлялся — горло болело неимоверно. Все же купание в ледяной воде не способствует укреплению здоровья! Грег огляделся. Комната была незнакомой, безликой, со странной картиной напротив кровати и одним комодом. Окно было плотно зашторено и сквозь него пробивался тонкий луч света. Лестрейд вспомнил все случившееся, мысленно отматерил Шерлока с его энтузиазмом и желанием попозерствовать и сполз с кровати, кряхтя и покашливая. Шелковая пижама, в которую был облачен Грег, была ему узковата и откуда она на нем, он предпочел не думать. Лестрейд вышел в коридор и подумал о том, что это какой-то долбаный замок или отель. Да где он вообще, черт возьми, находится? Природное чутьё заставило все органы чувств максимально включиться в работу и Грег, крадучись, пошел по направлению к полоске света, что виднелась в конце коридора. Он остановился около прикрытой двери и прислушался. — Ты превзошел сам себя, братец! — Не завидуй, братец! Холмсы сидели в креслах друг напротив друга и курили. Грег видел лишь плечо Майкрофта и струйку дыма, что поднималась вверх, зато Шерлока обозревал в полной мере и такого самодовольства на лице последнего не замечал никогда. — Завидовать тому, что твой друг тебе врезал, потому что у его жены от волнения отошли воды раньше срока и она сейчас в больнице? Или тому, что тот единственный человек в Ярде, что относится к тебе лояльно, подхватил инфекцию дыхательных путей? Или тому, что твой Джон теперь потерян навсегда? Чему я должен позавидовать, просвети меня, Шерлок! Младший подался вперед, чуть замер и выстрелил окурком в камин, поджал губы и сказал: — Джон отходчивый, он простит меня. Он всегда меня прощал. А ты? Что твоя рыбка? Рука с сигаретой дрогнула, фильтр сломался пополам, обжигая кожу. — О, ч-черт! Смени тему, я настаиваю! — О, нет-нет, — вскакивая с места, воскликнул Шерлок и хлопнул в ладоши, — дай-ка угадаю… Ты ему признался? Открыл глаза на очевидные даже для Джона Ватсона вещи? О, Майкрофт… Младший вновь плюхнулся в кресло и закинул ногу на ногу. — Не совершай моей ошибки, Шерлок, не показывай собственное неравнодушие. Детектив сложил ладони домиком и упер их в подбородок: — Ты сорвался… Ай-ай-ай, Майкрофт, ты не выдержал его отрицания. А я всегда говорил: эмоции, чувства — это зло, это отупляет и мешает рациональному мышлению. — Да что ты-то об этом знаешь? — Достаточно много, чтобы сочувствовать тебе, братец. Но я мог бы тебя обрадовать, твоя рыбка почти миновала кризис и теперь вполне готова встретить тебя с букетом цветов и серенадами у кровати. — Тебе пора, Шерлок, ступай под окна роддома и жди объявление о счастливом пополнении в семействе Ватсонов! Я уверен, тебя ждет чудесный крестник. Шерлок надел пальто, привычно поднял воротник, ухмыльнувшись, и направился к двери. Грег пулей метнулся в темноту коридора и вжался в стену. Краем уха он услышал обрывки слов младшего Холмса. — Не дай ему совершить ошибку Джона, не упусти его, не упусти свой шанс. Что ответил старший Холмс и ответил ли брату вообще, Лестрейд уже не слышал. Он тихо прикрыл дверь своей комнаты и прислонился к створке спиной. Здесь и сейчас он должен для себя решить как ему дальше поступать. Да, он не гей, но интерес такого человека, как Майкрофт Холмс невозможно игнорировать. «Фу, какой же ты лжец!» — возмутилось подсознание и кинуло картину последнего «взаимодействия», крайне тесного, крышесносного. А уж то, что этот человек влюблен в него, Грега, кажется вообще нереальным. «Прятать голову в песок очень даже в твоем характере!» — вновь возмутился внутренний и добавил: «Ты намеренно игнорил его взгляды, прикосновения, улыбки. Делал вид, что это не для тебя, не тебе, не о тебе… Обманщик!» Да, он определенно получал массу положительных эмоций от общения с Майкрофтом, но он же не думал о сексе с ним? Или думал? Или неосознанно посматривал, косился на его зад, ноги, оценивал взгляды женщин, даже кривился при попытке флирта в отношении Холмса, и совсем не осознавал всего этого? Как такое, нахер бы все пошло, может быть? «Да ты от последних двух баб сбежал, как от дьявола во плоти! Какого тебе еще надо?» — внутренний почти визжал, заставляя Грега кривить физиономию. Но он же сказал, что принимает отказ от соглашения? «И притащил к себе домой?» — возопил внутренний. А может это не его дом? «Ты, блядь, тупой-тупой бобби! Иди, найди себе бабу, женись на ней, роди сопливых пацанов и вспоминай всю жизнь, как тебе классно отсасывали в сауне!» — внутренний голос выдохся и заткнулся окончательно. Грег отлип от двери, прочистил горло, откашлялся и решительно покинул спальню. Майкрофт обнаружился в той же самой комнате, в клубах сигаретного дыма и изрядно поддатый. Лестрейд постучался и вошел, не дожидаясь ответа. Холмс даже не обернулся. — Проснулся? А врач сказал, что проспишь до вечера. Лестрейд уселся в кресло, где совсем недавно сидел Шерлок, и положил руки на подлокотники. Он все смотрел и смотрел на то, как Холмс медленно подносит сигарету ко рту, как обхватывает губами фильтр, затягивается, прикрывая глаза от удовольствия, и выдувает дым прямо в него, Грега. — Я думал, ты не куришь, — хрипло произнес Лестрейд и закашлялся. — Уходи, Грегори, тебе вредно вдыхать никотин, инфекция еще до конца не локализована. Майкрофт, не открывая глаз, сделал глоток из бокала и вновь затянулся почти истлевшей сигаретой. — Что со мной случилось? — сипло почти прошептал Грег и зажмурился — горло раздирало от дыма. Холмс вскинулся, проморгался и быстро затушил сигарету в пепельнице. Решительно поднялся и схватил инспектора за руку, вытягивая из кресла. Он так и тащил его за собой будто на поводке, пока они не оказались в светлой кухне, выполненной в классическом стиле, фасадами из натурального дерева и круглым столом посередине. Холмс несколько секунд постоял, опираясь ладонями о стол, а потом налил в стакан воды, выдавил из блистера таблетки и повернулся к Лестрейду. — Пневмококки попали в твои легкие и поразили трахею. Ты некоторое время не сможешь нормально говорить, но антибиотики поставят тебя на ноги за неделю, а то и раньше. Глотать Грегу было больно, но теплая вода приятно обволакивала горло и он в блаженстве мелкими глотками пил из стакана. — Это заразно? — на одном дыхании выдохнул Лестрейд. — Нет. — Почему я не в боль… — Грег медленно втянул носом воздух, успокаивая саднящее горло. — Шерлок настоял. Он считает, что тебе нужен полноценный уход. — А ты? — Грег вновь приник к краю стакана и сделал глоток воды — вроде лекарство начало действовать и боль понемногу отпускала. — А кто я такой, чтобы ему перечить! — ехидно хмыкнул Холмс, — Джеймс в любой момент может тебя отвезти туда, куда скажешь. А пока будь моим гостем. — Ты бы мог отправить меня в больницу, я же помню, — покашливая совсем чуть-чуть, проговорил Лестрейд, — там были парамедики и все такое, но ты… Холмс так сильно стукнул кулаком по столу, что пустой стакан подпрыгнул, упал на бок и резво покатился на столешнице. Будто в замедленной съемке он падал с поверхности стола на гладкий пол кухни. Соприкоснулся с ровными плитками, подскочил еще несколько раз и звонко разлетелся на сотни блестящих неровных осколков с пронзительным «дзыньк». — Могу устроить это прямо сейчас, — зло выплюнул Майкрофт и уставился прямо на Грега. И тут Лестрейда пробрало. Он сотрясся всем телом, прикрывая рот ладонью. Фыркнув себе в руку он, наконец, не сдержался и расхохотался на всю кухню, правда каким-то лающим смехом, вытирая вступившие слезы. Холмс нахмурился, обошел стул и положил руку на лоб инспектора. — Странно, температуры вроде нет. Ты тронулся умом? — Ага… Точнее неа, не тронулся, просто ты такой… Грег подбирал слова, усиленно игнорируя прохладную ладонь Майкрофта на своем лбу, когда его живот очень громко заурчал. — О, прости, я совсем не подумал, что у тебя ни крошки во рту не было со вчерашнего дня. Выбор у меня не богатый, но я мог бы… — Просто омлета и чая будет вполне достаточно. Сам Майкрофт Холмс будет готовить мне обед… Или это ужин? Сколько сейчас времени? — Почти шесть вечера. Ты мог бы удобнее устроиться в гостиной, посмотреть телевизор, пока я приготовлю ужин. И да, я боюсь пересолить еду под твоим пристальным взглядом. И последнее, помолчи хоть полчаса, тебе противопоказано напрягать связки. Инспектор вскинул руки вверх и смиренно склонил голову, ретируясь с кухни. Он забрался с ногами на диван, укрылся пледом, что лежал в ногах и загадал про себя, чтобы это хрупкое подобие мира между ними осталось нетронутым. И у него было полчаса, чтобы принять самое важное в жизни решение. — Грег… Грегори, просыпайся, ужин готов. Холмс чуть потряс инспектора за плечо и тот резко сел, откашливаясь и прислушиваясь к ощущениям — горло все еще царапало, но уже не так сильно и кашлять почти не хотелось. Он жадно набросился на еду, усевшись за круглый кухонный стол и с удовольствием пригубляя чай из красной кружки. — Мммм… Тебе не говорили, что смотреть на то, как человек жадно поедает омлет не совсем прилично? — с набитым ртом пробубнил Грег. Майкрофт моргнул, отвел глаза и пробормотал: — Извини… Джеймс может в любой момент… — А я могу остаться? — перебил его Лестрейд, допивая остатки чая и вопросительно поднимая бровь. — Если хочешь, — сдержанно ответил Холмс, но в его взгляде и интонации явно проскользнуло удивление. — Хочу. Все было замечательно, особенно чай. Какой-то странный привкус, но очень приятный… — Миндаль, — поднимаясь на ноги, ответил Холмс. Грег закашлялся и постучал себя по груди. Майкрофт обернулся, прищурился и понимающе протянул: — О, это не цианистый калий, если тебя это беспокоит. Это медицинский препарат с вытяжкой из миндального ореха для смягчения дыхания и снятия отечности слизистой. — Ну ты… — Как я уже тебе говорил, у тебя явные признаки профессиональной деформации, ты всюду видишь злой умысел. Я прошу тебя не стесняться, будь как дома. Мне нужно поработать. Если что-то понадобится, ты найдешь меня в кабинете — дверь будет открыта. Холмс ушел, и Грег покачал головой. У него так и не хватило смелости признаться в том, что он ошибался. Во всем. Изнывая от скуки, переключив пятьсот каналов кабельного и просмотрев все газеты, что были аккуратной стопкой сложены на столике у дивана, Лестрейд вскочил на ноги, похозяйничал на кухне, разыскав чай и кофе, поставил на поднос две чашки, найденную плитку шоколада и направился в сторону кабинета. Дверь и вправду была приоткрыта, и Грег, одной рукой придерживая поднос, второй распахнул створку и с торжественным: ваш кофе подан! — вошел в кабинет. Холмса не было. Лестрейд огляделся, поставил поднос на стол и заприметил дверь в противоположной стене. Вверх вела узкая лестница и инспектор поднялся по ней. Вышел он на крышу, где, опираясь на перила, стоял Майкрофт, созерцая ночной Лондон. Грег подошел со спины к Холмсу, оставив между ними катастрофически маленькое расстояние и произнес: — Красиво тут. Всегда мечтал о такой вот крыше. Майкрофт напряженно замер и, не оборачиваясь, сказал: — Наслаждайся, раз мечтал. Я сейчас уйду… Грег положил руки на перила, рядом с ладонями Холмса, как бы заключая того в некое подобие объятий, но при этом не соприкасаясь и сказал: — Сегодня суббота. Холмс медленно развернулся и с усмешкой спросил: — И? — И мне не хватает уверенности сделать финальное заявление. Майкрофт облокотился о перила спиной, максимально увеличивая расстояние между ними, и с изрядной долей ехидства сказал: — И это никак не связано с тем представлением, что разыграл несколько часов назад Шерлок? Грег оттолкнулся от перил и развел руки в стороны. — Глупо было полагать, что вы меня не заметили. — Я — нет, он — да. Я понял это только сейчас, хотя некоторые подозрения появились еще во время разговора на кухне. Так что ты хочешь, Грегори? — Вот этого… Стремительно сделав шаг вперед, Лестрейд столкнулся с губами Холмса и прикрыл глаза, проскальзывая языком в рот Майкрофта и заставляя его отклониться назад. Политик вцепился в пижамную куртку Грега, перехватил инициативу в поцелуе и…оттолкнул. — Нет! Уходи, Грегори, достаточно! Меньше всего сейчас я хочу снова доказывать тебе своё неравнодушие, чтобы ты с упертостью барана принялся твердить о своей незаинтересованности. Грег на миг опешил, помотал головой и сказал: — Стой, стой, я может и последний мудак, но никогда бы не полез к тебе, если бы сам этого не хотел. — Ты и не хотел! Если бы не я, ты бы жил себе как обычно, не пытаясь перестроить мир под иную реальность. Я больше не согласен играть в эту игру. Для меня это вообще не игра, на самом деле. Когда я увидел тебя, распластанного по дну лодки, я думал, ты мертв… Я больше не хочу подобного испытывать. — А я и не играл никогда, Майкрофт. И я продолжу утверждать, что я не гей, и не буду им, потому что меня не интересуют мужчины, вообще не интересуют, понимаешь? — Вот об этом я и… — Только один. Один конкретный человек. Ты увидел это, Шерлок заметил, даже Джон и то понял, хотя подозреваю, что ему слил информацию твой брат, ну, а я… Мне нужно составлять инструкцию, потому что мне законом прописан растворимый кофе, пончики с глазурью и разжевывание ситуации, причем как можно подробнее. Я действительно хочу этого с тобой. — Чего — этого? — Всего, наверное. Смотреть телек в обнимку на диване, заказывать пиццу или китайскую еду на вынос и таскать друг у друга из тарелок, курить на твоей классной крыше, доставать тебя смайликами и завести кота. Рыжего. — А секс в твоем списке в каком-нибудь пункте присутствует? — Это самое страшное, Майкрофт, потому что я не представляю что вообще надо делать с тобой в постели. Холмс застонал и начал смеяться. — Быстро в дом, иначе последняя суббота состоится еще только через несколько недель. — Почему это? — Потому что мы оба свалимся с пневмонией, а это, знаешь ли, жуткая помеха для любви. Холмс звонко шлепнул по заднице, обтянутой шелковыми штанами, заставив Грега подскочить и прорычать: — Еще раз так сделаешь, и я за себя точно не отвечаю! — Очень на это надеюсь, мой дорогой…