She has a secret У неё есть секрет Though she will keep it И она будет его хранить
Папирус знал — есть только один монстр, у которого он может узнать больше информации насчёт Флауи. Он видел, как она реагировала на цветок, особенно тогда, в день разрушения Барьера. Альфис что-то известно, и она не сможет не поделиться с другом этой информацией. Тёмный секрет бывшего лучшего друга должен быть открыт, и скелет был готов на всё ради этого. Уверенный в своей силе убеждения, он подошёл к бывшей королевской учёной после того, как все разошлись. Они ушли достаточно далеко от дома, и только тогда Папирус решился изложить суть своего вопроса. — Мне тут нужно кое-что спросить, насчёт кое-кого. Я, Великий Папирус, конечно всё понимаю, но откуда взялся этот вот цветок и что ты о нём знаешь? И не говори, что не знаешь, я видел, что ты на него по-особенному реагируешь, как и я. Альфис слегка задрожала, от нервов. Она с необычайной легкостью рассказала друзьям об Амальгаметах уже на следующий день после того, как Фриск официально признали послом монстров. Бывшая королевская учёная долго подбирала слова перед этим ответственным моментом, практиковала речь перед зеркалом, старалась не заикаться и не запинаться и, в конце концов, начала воспринимать информацию об Амальгаметах как обычный научный отчёт. Её друзей новость естественно повергла в шок, даже стойкая и сильная духом Андайн была сражена наповал таким признанием, но они не могли не поддержать свою подругу — она ведь хотела как лучше, всего лишь хотела помочь. Они утверждали, что самым главным в этой всей истории является то, что подопытные Альфис остались живы и вернулись к своим семьям. Но о кое-ком бывшая королевская учёная так и не рассказала… — Ну так что ты мне на это скажешь? Я жду ответа! Молчать что ли будешь? — тон Папируса стал жёстким и требовательным. Он не просил, не умолял, а именно требовал. — С-совсем уже с-свихнулся? Н-не надо так со мной р-разгов-варивать! П-просто п-попросил бы, н-нормально, с-спокойно. От напряжения Альфис стала сильно заикаться, что впрочем не затрудняло понимания её речи. Она долго боролась с этой своей «особенностью», пока Андайн не сказала, что это «привлекательная изюминка» и ничего ей в себе исправлять не надо. Папирус поник. Он повёл себя очень грубо, непростительно грубо, а причина тому была в страхе. Когда Фриск представила Флауи друзьям, скелет заметил, как подавленно она выглядит, и шея у неё почему-то была замотана. Мог ли цветок причинить девушке боль? Судя по рассказу Ториэль о её первой встрече с приёмной дочерью, вполне мог, ещё и как мог. Если бы не Хранительница, кто знает, что могло бы произойти… — С-страшно, д-да? — всё ещё заикаясь, подметила Альфис, а затем откашлялась и сразу привела в порядок свою речь. — Я его когда увидела, то тоже чуть не обомлела. Думала, уже не увижу никогда, а тут… — Так откуда ты его знаешь? Вот лично я встретил его в лесу Сноудина. Санс как всегда спал на посту, вялый, беззаботный, а я ощущал себя ничтожеством, не способным отдать действенные приказы даже родному брату. Тут-то я и встретил его. Он представился моим новым лучшим другом-цветком. Я его иначе как Цветочком и не называл. Он говорил, как я хорош, что я силён, что люди против меня слабаки. В общем, его слова помогли мне воспрянуть духом и поверить в себя, а теперь… Кто он и был ли он в самом деле моим другом? Я больше не знаю ответов на эти вопросы. Альфис внимательно вслушивалась в каждое слово Папируса. У него то поднимались, то опускались руки, речь становилась то громкой, то тихой, а плечи подрагивали при каждом слове. Бывшей королевской учёной стало ясно — тот цветок долгое время был всем для её друга. Но он не стал бы приходить к скелету и подбадривать его просто так. — Мы твои друзья, а остальное уже не важно. Этот, как ты там его назвал, Цветочек… Он тоже часть моих экспериментов с Решительностью. Я его создала. Помнишь, он назвал себя «сосудом»? Я создала его именно как сосуд для соединения душ монстров и людей. Я выбрала самый первый, самый крупный цветок в саду Азгора, и ввела ему Решительность. Но затем он исчез… Я и подумать не могла, что он оживёт. У него нет души, совсем… — Значит он… Он ожил благодаря Решительности и является не более чем просто говорящим цветком? Но тогда откуда в нём магия? Я точно знаю, что он умеет делать магические атаки. Слова Папируса насторожили Альфис. Цветок обладал магией, не являясь монстром — это не могло ничего не означать. Но тогда как она в нём зародилась? Решительность не могла такого сотворить. Значит ли это…? Альфис побледнела. Догадки метались в её голове со скоростью света — множество теорий и никаких научных подкреплений. Она не знала, стоит ли ей делиться с другом своими догадками, даже если он теперь тоже оказался втянут в эту скверную историю. Но в итоге бывшая королевская учёная решилась пойти на такой риск — наблюдательность Папса могла помочь ей подтвердить или опровергнуть догадки. — Знаешь, ты стал как никогда наблюдательным — чтение книг явно пошло на пользу. Я тут подумала… Мы ведь после смерти рассыпаемся в прах, а в нём остаются наши воспоминания, даже часть личности, и может остатки магии. И тот предмет, на который попадает наш прах… Он как бы становится нами, ему передаётся наша сущность. Что если в этом Флауи есть… частица умершего монстра, о которой я не догадалась сразу? Папс и подумать не мог, к каким чудесам мозговой деятельности может привести его незаурядный на первый взгляд вопрос. И ведь мысль Альфис, если она подтвердится, может расставить всё на свои места. Скелет тут же решил высказать, что он сам думает по этому поводу. — Говоришь, ты нашла его в замке Азгора? В тронном зале, так ведь? Я не говорю, что ты не права, твоя мысль мне очень даже нравится, но какой монстр мог расстаться там с жизнью? На этих словах друзей прервали. Фриск стояла прямо у них за спиной и поднесла палец к губам. И скелет, и бывшая королевская учёная знали, что означает этот незамысловатый жест. Девушка подошла к ним вплотную и обхватила руками, обнимая сразу обоих друзей. В её глазах стояли слёзы. — Всё образуется, вот увидите. Однажды он уже вернул себе душу, пусть даже и на весьма короткое время. Я верю, что у него это снова получится, ну а пока не унывайте — я не дам ему вас обидеть. И пообещайте, что не будете думать о том, кем мой гость был раньше, ладно? Альфис недоверчиво покосилась на Фриск, а та лишь улыбнулась и пошла обратно домой. Её слова заставили о многом задуматься, и даже подтвердили основную догадку. — Уже возвращал душу? Мне это показалось или ты тоже слышал? — переспросила она у друга, не в силах поверить, что девушка действительно это сказала. — Именно так, — подтвердил Папирус и тут же умолк. Ему стало ещё как ни по себе, как впрочем и Альфис. Несмотря на просьбу Фриск, Альфис всё же задумалась над тем, что сказал скелет перед её появлением. Она слышала старинную легенду о принце монстров, как и многие другие. Мог ли её подопытный быть им — единственным, ныне покойным сыном короля и королевы? Альфис боялась этих мыслей — образ милейшего принца монстров никак не совпадал с образом ужасного бездушного существа, каким являлся Флауи. Поэтому учёная решила молчать, осуществить просьбу Фриск. Папирус заметил перемены в настроении подруги, её энтузиазм сменился страхом и апатией. Скелет затем долго раздумывал, что могло стать тому причиной, и кем же мог являться его бывший лучший друг. С Сансом Папс уж точно решил не делиться подробностями их с Альфис разговора — слишком многое ещё предстояло выяснить.Determination fuels me Решительность наполняет меня желанием To keep trying to save you И дальше пытаться спасти тебя
Фриск чувствовала себя очень неловко — друзья вот-вот бы раскрыли тайну цветка. А что дальше? Разговор с мамой и папой? Чувство вины за несдержанное обещание? На девушку свалилось слишком много всего, и остаток дня она хотела провести в полном молчании, продолжая надеяться и мечтать. Ториэль переживала за свою малышку каждый раз, как видела её в подавленном состоянии. Новость, которой девушка сегодня всех огорошила, не понравилась никому — абсолютно никто из друзей не мог нормально воспринимать цветок, зная его скверную натуру, но Хранительница верила — если её дочь забрала его в их дом, значит на то была серьёзная причина. — Ты как, дитя моё? Я хоть и не одобряю твоё решение, но всё равно буду поддерживать тебя, не переживай. — Я справлюсь с ним. Ты мне веришь? Фриск положила голову на плечо Ториэль, а та ласково потрепала её по голове. Ей хотелось рассказать маме обо всём, но… Она дала обещание Флауи, и если не сдержит его, их отношения только ухудшатся. Поэтому девушка просто прижалась к Хранительнице, надеясь, что когда-нибудь придёт время и всё станет проще. Она верила, что однажды семья по-настоящему воссоединится. Фриск вернулась в комнату поздно вечером. Цветок одиноко стоял на подоконнике и ждал, когда она придёт — когда-то привычное одиночество теперь сводило с ума. Сейчас он спокойно наблюдал за тем, как девушка готовится ко сну, так и не заговорив с подопечным. Сцепив зубы, Флауи в очередной раз пообещал себе то, что вряд ли мог бы исполнить — его терпения точно не хватит надолго. Ночь прошла спокойно, хотя все в доме изнывали от аномальной, непривычной для этих мест жары. А утром солнце ласково улыбнулось девушке, разбудив её своим ослепительным светом. Таким образом оно помогло Фриск проснуться первой и не бояться за то, как Флауи мог бы её разбудить в этот раз. Наступил первый день уроков вежливости, и посол монстров уже составила план действий. — Ты не забыл, что у нас сегодня первый день учёбы? — Фриск мило улыбнулась, протягивая только что проснувшемуся и всё еще чувствовавшему себя сонным Флауи сборник правил этикета. — Считай эту книжку своим настольным пособием по хорошим манерам. В ней собрано столько всего интересного, ты даже не представляешь. Цветок лишь фыркнул в ответ — он согласился на это всё без особого энтузиазма, чисто посмотреть, что получится и немного задобрить девушку. В итоге уроки показались ему донельзя скучными и бесполезными, абсолютно недостойными хоть и бывшего, но принца. — Ага, и всё это я давно уже знаю. Думаешь, меня в своё время не учили хорошим манерам? Как по мне, их обязан знать каждый принц. Или тебя кажется, что у людей всё совсем по-другому? Фриск уже в очередной раз с силой хлопнула себя по лбу, беззвучно ругаясь и наблюдая, как Флауи смеётся над ней, поражаясь её тупости. — То же мне, нашёл с чего смеяться. Раз тебе не нужны правила этикета, мы их учить не будем. Будем применять твои «безграничные» знания на практике, ладно? — Ч-что? Применять на практике? К этим вот твоим друзьям, что ли? Не нравится мне эта идея, знаешь ли. — Не хочешь на друзьях — будем на родителях, или даже на людях — других вариантов нет. Нам нужно довести твои знания до реальных сознательных действий. Хороших действий. — Ещё и люди? Не собираюсь я ни на ком ничего тренировать, ещё чего! Нет, я вчера согласился с тобой, но… — Но теперь идёшь на попятную? Ни люди, ни монстры, если они хорошо воспитаны, так не поступают, как ты, как думаешь? Я ведь всего лишь хочу помочь, не тебе, так им. Если ты не будешь со всеми груб, значит это того стоило, согласен? Такой настойчивой особы Флауи ещё никогда не встречал. Ему было абсолютно наплевать на других, но Фриск… Цветок ведь не просто так упомянул, что она заслужила свою счастливую концовку, даже если он не видел себя в ней, даже если не был искренним, предлагая свою «помощь». Да и в конце концов девушка была как раз тем собеседником, который ему и был нужен. Только с ней он мог поделиться своими мыслями, зная, что не будет осужден и все его тайны так и останутся при нём. — Да, но я и не говорил, что идеально воспитан — ты и сама это видишь. Эти уроки ничего не изменят, поверь. Когда-то у меня было хорошее воспитание, но и я с тех пор не совсем уж и я… — Отказываюсь это слушать, — чётко и громко произнесла Фриск. Флауи грустно улыбнулся, понимая, что он ведь тоже не сможет её изменить. Конкретно эта девушка сильно отличалась от всех, кто был до неё. Её решительность, стойкость и настойчивость восхищали, душа и сердце казались хрупкими, но ничто не могло по-настоящему сломить девушку. Фриск раздражала Флауи, но в то же время заставляла себя уважать. Цветок легонько взял её за руку и посмотрел прямо в глаза. Посол монстров не всегда была такой, какой он её видел, когда-то её сердце тоже болело от разочарования, она когда-то тоже теряла веру, но со временем поняла, как многое упускала, раз за разом разрушая и создавая заново уже ставший ей родным мир. Что-то подсказывало бывшему принцу монстров, что впереди его ждало откровение со стороны «подруги». — Хорошо-хорошо… Пожалуй, мы можем выйти на улицу и ты покажешь мне, как правильно вести себя с людьми. А затем мы благополучно завершим весь этот спектакль, договорились? Фриск кивнула в знак согласия и начала собираться. Флауи немного не понимал, зачем ей понадобилось для этого заходить в гардероб и вовсе оттуда не показываться, но спрашивать не стал. Собравшись, девушка взяла цветок на руки и вприпрыжку понеслась с ним на улицу, благо погода способствовала «уроку». — Люди… Не похожи как-то на людей. Какие-то они… не такие, что ли. Молодые парни и девушки смеясь пролетали мимо деревьев на удивительных двухколёсных штуках. Машины Флауи уже видел раньше, но такой интересный вид транспорта он видел впервые. За ребятами было интересно наблюдать, поведением они напоминали юных монстров — такие же шебутные, веселые и беззаботные. — Разве не видел таких раньше? Как по мне, мы с Чарой точно такие же, правда, внешностью отличаемся. Ну а взрослые люди от нас сильно отличаются ну разве что характером. Взрослые люди ничего кроме отвращения у Флауи не вызвали, а вот дети, подростки и молодёжь привлекали своей невинностью и непосредственностью. Цветок широко усмехался, представляя себе, как много всего с ними можно сотворить. Но обернувшись к Фриск, он тут же растерял свою улыбку — такой хмурой девушка не выглядела ещё никогда, расстроенной и озлобленной — да, но такое выражение лица за ней наблюдалось впервые. — Что-то не так? — поинтересовался Флауи, а затем зачем-то прибавил: — Ты выглядишь как-то не по-идиотски. — Мне считать это за комплимент? — Фриск слегка улыбнулась, но после этого вновь нахмурилась. — Помнишь, тебе было интересно, почему я попала в Подземелье? Была ли это случайность или я специально провалилась в ту дыру? Флауи ждал этой минуты, он помнил весь тот разговор до мелочей. Будучи Азриэлем он не допытывался у Чары, почему она не любит человечество, но Фриск, видимо, была не против поведать ему свою историю. Цветок даже поник от неожиданности. — Помню, да. Ты готова пойти на такое откровение? Девушка присела на корточки рядом со своим новым другом, положила руки на колени и подняла глаза к небу. Она набиралась сил перед этим несомненно драматическим, как понял цветок, разговором. На откровение её не особо тянуло, но… Раз уж так заметно, то почему бы и нет? — Когда-то давно, ещё будучи маленькой девочкой, я страстно мечтала сбежать из дому — от никудышных родителей, в своё время сгубивших мою сестру, которая однажды ушла и больше никогда не вернулась. Помимо проблем в семье у меня были и проблемы с жизнью в обществе — я никогда не умела находить общий язык с другими детьми. И вот я сбежала, а затем вскарабкалась на гору, из чистого любопытства. Мне просто стало интересно, что там и я подошла чуть поближе, затем споткнулась обо что-то, знать бы обо что, и кубарем покатилась вниз. Очнулась уже на могиле Чары, но это тебе и без меня известно. — Значит, у тебя есть семья? — удивлению Флауи не было пределов, до этого момента ему почему-то казалось, что Фриск круглая сирота. — Моя семья это Ториэль и Азгор, а прошлое осталось в прошлом как только я упала в Подземелье. Я осталась, потому что вы единственные, кто у меня есть, — пояснила девушка с капелькой грусти в голосе. Цветок никогда и не думал, что иметь семью не всегда означает быть абсолютно счастливым. По тону, которым посол монстров рассказывала свою историю, можно было сделать вывод, что она затаила глубокую обиду на своих биологических родителей. Дальше расспрашивать Флауи не видел смысла — девушка уже и так рассказала всё, что ему стоило знать. — А что у вас было слышно о горе Эббот? Неужели не было ни единого слуха о пропавших там детях? — Эти дети… Не были никому нужны, как и я, как и Чара, наверняка. Иначе были бы слухи, но их не было. Ну а легенду о заточённых монстрах слышали все… Помнишь, ты говорил, что на Поверхности много таких «цветочков», как ты? Так вот, я знаю, что ты этим хотел донести. Флауи хотел было заворчать, но тут его вновь захлестнуло странное ощущение чего-то ранее не хватавшего, а теперь внезапно вернувшегося в его жизнь. Цветок слегка всхлипнул, а затем всё вновь встало на свои места — чувства исчезли. Но что же произошло с ним и как это вообще можно было объяснить? «Но как? Как вообще такое возможно? Я ведь больше не…». Внезапно мир померк — небо стало желтовато-серым, с белыми прожилками. Флауи недоумённо посмотрел вверх, ожидая чего-то совершенно нового. Перемены в погоде, возможные лишь здесь, его всегда интриговали. Крайне закономерное Подземелье никогда не подкидывало таких сюрпризов. — Сейчас пойдёт дождь, — объяснила Фриск, заметив смятение подопечного. — Ты ведь был в Водопадье? Там нечто подобное практически постоянно происходит. Флауи лишь фыркнул — конечно же, он был в Водопадье, и девушке это прекрасно известно. Дурак, не соизволивший вовремя взять зонтик, испытывал на себя все «прелести» пребывания там. Могли ли те капли, падавшие там с потолка быть чем-то наподобие дождя с Поверхности? — То есть на нас сейчас хлынет вода, верно? Именно об этой особенности Водопадья ты говорила? Фриск, настроение которой заметно улучшилось, громко хихикнула. С некоторых пор её хихиканье начало действовать на цветок странным образом — не то просто раздражать, не то злить. — Ну вот, ты снова ведешь себя как полная идиотка. Твоё хихиканье у меня уже в печёнках сидит! Девушка как назло не переставала. Терпение бывшего принца монстров, которое он изо всех сил старался проявлять, вконец лопнуло и он с силой обвил лианами запястье «подруги». — Ты опять за своё? Отвали от меня уже со своими лианами, а не то отрежу! Вот тебе первый урок: «Нельзя причинять вред тому, кто не причиняет вред тебе». Вот что я тебе сделала? Флауи вовсю заулыбался. Фриск в конце концов вышла из себя — в глазах сверкали молнии, лицо налилось и стало чуть ли не пунцовым, а руки, сжатые в кулаки, сильно дрожали. — Да остынь ты — злость тебе не к лицу. Вот как можно всё время вести себя как зануда?Накричалась уже? Понял я всё, понял. Взгляд Фриск всё не смягчался — девушка тяжело дышала и даже немного постукивала зубами. Для цветка это выглядело весьма забавным, но даже он понимал, что ей стоит как можно скорей успокоиться. Это поведение становилось пугающим, и Флауи пожалел, что довёл её. — Если хочешь, можем попрактиковаться в хороших манерах на ком-то из этих людишек. Я выделываться не буду, честно, обещаю. Бывший принц монстров вновь взял Фриск за руку, но на этот раз не делал ничего болезненного. Он надеялся, что этот жест покажет его хорошие намерения и переведёт разговор в спокойное русло. К тому же рука человека такая приятная и мягкая на ощупь, что её невозможно не держать. Цветок надеялся на милость «подруги», но она уже приняла неблагоприятное для него решение.Fighting wonʼt solve anything Борьба ничего не решит Forgiveness isnʼt easy Прощение не даётся легко
Фриск было невероятно сложно понять действия цветка, хотя она прикладывала к этому огромнейшие усилия. Флауи просто был собой, не поддаваясь никаким объяснениям. В одно мгновение он ранит или причиняет боль, не столь важно, какую, а уже в следующее делает вид, что не произошло ничего серьёзного. «И вот опять. Ну не идиотка ли я? Ему нравится, когда я страдаю, нравится, когда я злюсь. И вот зачем теперь держать меня за руку?». Находиться рядом с этим противным существом уже не было сил, и даже заманчивое на первый взгляд предложение провести первый урок уже не казалось столь соблазнительным. — Ты уже провалил первый урок и получил неудовлетворительную оценку. Доволен? Это правда то, что тебе нужно? Пожалуй, на сегодня с меня хватит уроков. Флауи, несмотря на озлобленность Фриск и лёд в её голосе, не убирал лиану с руки и даже опёрся на запястье девушки. Она заплакала, и это было ничто иное, как горькие слёзы отчаяния. — Фриск… — обращаясь к девушке, цветок впервые назвал её по имени. Он хотел сказать ещё что-то, но слова застыли комом в горле. — Думаю, нам стоит вернуться. Нет, не в Подземелье — домой. Люди уже начали разбегаться по домам, а с неба вовсю хлынули тяжёлые капли дождя. Ускоренный шаг превратился в бег и Фриск чуть не выронила горшок с цветком. «Может, мне всё же оставить его здесь, раз до него не доходит?» — подумала девушка, но быстро поняла, что несмотря на обиду, не сможет заставить себя бросить подопечного здесь. Посол монстров прижала горшок покрепче к себе и со всех ног кинулась домой, где её уже ждали тёплый плед, чашка горячего какао, материнская забота и уютный камин. — Почему же вы не пришли раньше? Мы уже все разнервничались. Подходите ближе к огню. Фриск посадили у самого камина, плотно замотав в плед и махровое полотенце. Вода ещё катилась вниз по её волосам, но девушка не обращала на это абсолютно никакого внимания. Огонь согревал и дарил уют, но Фриск всё никак не могла успокоиться. Её сложно вывести из себя, но если это получается, то успокоить её становится поистине непосильной задачей. Горшок с цветком стоял у Фриск на коленях и на него мало-помалу капала вода. Если поначалу Флауи хоть как-то стряхивал её с себя, то затем реально заколебался это делать. Он повернулся к девушке, а та одарила его до безумия хмурым и мрачным взглядом. — Фриск… — вновь позвал бывший принц монстров, но «подруга» лишь отвела взгляд, оставаясь безмолвной. Примерно через полчаса сидения на одном месте, показавшегося Флауи целой вечностью, Фриск встала с кресла и зашагала вместе с подопечным куда-то вглубь коридора первого этажа. Вместо того, чтобы подняться наверх, они будто спускались куда-то вниз. В конце коридора их взгляду предстала тяжёлая дубовая дверь с щеколдой, закрывавшаяся и открывавшаяся только снаружи. Фриск довольно быстро справилась с нехитрым засовом и зашла в комнату, так и не выпуская из рук горшок. Скудная мебель в помещении была покрыта небольшим слоем пыли, так как туда давненько не заходили. Фриск поставила цветок на пластмассовый журнальный столик синего цвета, в некоторых местах покрытый свежим слоем лака. Постояв над цветком минуты две, девушка развернулась и вышла из комнаты, заперев её. Флауи мгновенно сообразил, что это и есть чулан, о котором говорила Фриск. Она привела наказание в исполнение, чего он и боялся. Флауи слегка ухмыльнулся в свойственной ему манере, одобряя то, что «подруга» перестала держать все обиды в себе и выплеснула их. Но вскоре сам факт того, что он теперь снова наказан, перестал его тешить и улыбка сползла с его лица. Тёмное неприветливое помещение навевало на бывшего принца самые неприятные воспоминания. Таким беспомощным он чувствовал себя лишь дважды — когда впервые очнулся в теле цветка и когда Фриск решала, добить его после схватки или нет. Цветок не был уверен, что девушка пощадит его, несмотря на ту доброту, которую она повсеместно проявляла по отношению к другим монстрам. Он причинил Фриск достаточно боли, и теперь продолжал своё «благородное» дело здесь, на Поверхности. Флауи вновь ощущал что-то, что уже слабо проявлялось раньше. Лишь теперь он смог разобрать, что это такое. «Ну ничего себе, — подумал цветок, внезапно прозрев. — Неужели меня всё-таки мучает совесть? Вот тебе и прогресс, однако». Он был страшно зол на себя, ведь зная о последствиях, позволил себе минутную слабость и в очередной поощрил садистские наклонности. Флауи недооценил девушку и в итоге… Ну не мог он поверить, что Фриск решится наказать его таким способом. Всё то недолгое время, что он провёл в чулане, Флауи продумывал дальнейший план действий, подбирал слова, которые скажет Фриск, когда она придёт за ним. Он отчаянно надеялся, что в этот раз всё сработает, ведь до этого каждый раз когда цветок давал себе обещание, то непременно нарушал его. Внезапно его заключение закончилось — дверь отворилась и в комнату вошла та, кого Флауи ну совсем не ожидал увидеть…