Пути, которыми мы шли

      То, что за дверью его ожидают проблемы, Каллен понял еще за пару шагов. В полупустой церкви приглушенные голоса казались раскатами грома. Не говоря уже о самом смысле разговора.       - Вы лицо Инквизиции, леди Лавеллан. Нам надо показать, что мы открыты для всех предложений. - смешок Лелианы, //Лелианы! Прости Создатель//, прерывает звонкий выговор Жозефины, которая, судя по всему, наслаждается ситуацией.       - Это, - пауза снова заполняется хихикающей Лелианой, что Каллена пугает еще сильнее, - не похоже на лицо Инквизиции, леди Монтилье. - в голосе эльфийки странным образом переплетаются возмущение, вызов и смущение, - Это вообще ни на что не похоже. Ты хоть представляешь как долго я разбиралась в этих веревочках?       Тут до Каллена доходит, что разговор по всей видимости ведется про новые доспехи, переданные вчера Быком, и Каллен спешно прогоняет из мыслей образ Цедреллы в без преувеличения огромных шароварах, не могли же они?..       - Мистер Железный Бык такой носит. - Образ немедленно возвращается обратно, пасуя впрочем перед.. ну, рубашкой, потому что никакие рубашки Бык не носил.       - О да, дай Ему волю, он и без штанов в бой поскачет. Но Жозефина, пока я шла по Убежищу все молчали! Абсолютно. Все. А интендант Тренн так вообще заявки выронила.       Смех Лелианы прерывается кашлем и невнятными бормотаниями.       - То есть вы бы хотели, чтобы они это комментировали? - Жозефину, кажется, ничего не могло смутить. - Сейчас еще подойдет Коммандер и я уверена, что он оценит нашу дипломатичность.       Хихиканье Лелианы становится воистину демоническим.       Каллен больше не может побороть любопытство (и фантазию) и толкает дверь под ехидный голос Лелианы: "Даже не сомневаюсь, что Коммандер оценит", - и так и застывает в проходе, потому что первым что он видит, это ЖИВОТ. Белый такой, симпатичный живот. Перевитый поднимающимися к топу красными веревками. И кажется он понимает, почему жители Убежища замолкали, потому что и сам не может выдавить ни слова. Прости Создатель, но он никогда еще не видел Вестницу такой.. неодетой. Нет, все прилично и одеяния явно показывают симпатию к косситам, но неужели нельзя было хоть какую-то накидку получить?       Каллен медленно поднимает глаза и смотрит в лицо смущенной, но готовой отстаивать свое Лавеллан.       - Каллен, ну хоть вы скажите им, что я не могу драться в этом!       - Тесьма заговорена от причинения вреда, Вестница, и ничто не мешает передвижению, как вы и просили!       Жозефина аж всплескивает руками от расстройства, но смотрит с явной усмешкой. Каллен почти уверен, что покраснел гораздо сильнее, чем мог себе позволить. В своем-то возрасте. И нерешительно кивнул. Жозефина только залопотала пуще прежнего, после его невольного одобрения, Цедрелла уперла руки в бока, (тонкие запястья перехваченные красными лентами, маленькие кулачки, бедра, затянутые в легчайшие ткани и снова. Слишком. Много. Обнаженного. Живота.). Лелиана продолжает смеяться, с ностальгией вспоминая похожие споры, звучавшие слишком много лет назад. //- Почему у этой мантии такой вырез? - Так и должно быть, душа моя. - Еще раз назовешь меня так, получишь посохом прямо в лоб, Зевран. - Но ведь Винн такие не носит? - Боюсь, Алистер, что в нашем отряде слишком много открытого декольте. И кто сказал, что я такие не носила? - Винн!! - Вырез такой смутит врагов наших. - Морриган, ну хоть ты не подсказывай им, а! - Не понимаю о чем ты, Страж. И нет, Шейла, мы не сможем найти такое же тебе. - Агрр. //       Каллен неловко улыбается уголками губ.       Здесь и сейчас - войны нет. Есть только обычные смешливые люди и немного смущения. И давящийся смехом Дориан, прячущийся за дверью в компании Варрика и Быка.       Сегодня зал совета заполнен светом.